Бездонная любовь

Комната утратила свою живость, ведь в ней никто не жил вот уже несколько лет. Буквально с утра она была убрана от нескольких слоёв пыли, от паутин на стенах, от мха, который образовался в расщелинах между каменными блоками — от всего, что напоминало нам о прошлом, об утраченных годах, которые могли бы быть проведены вместе. Помещение едва ли освещалось лучами скрывающегося за горизонтом солнца, которые с трудом пробивались сквозь небольшие щели между шторами. За окном отчётливо слышался шум, однако не тот, который вызывал беспокойство, нет. Это был шум волн, прибивающихся к песчаному берегу, усыпанному ракушками, которые отражали в себе горящее солнце, пытающееся в последние минуты одарить всё вокруг своим светом. Океан был крайне спокоен и загадочен. Лишь на поверхности его поблёскивала вода, отражающая в себе небо, на котором, как всегда бывает в такое время, курчавились редкие облака. Их цвет соответствовал вечернему небу и поглощал красноту солнца. Создавалось ощущение, будто бы всё это — работа искусного художника, потратившего десятки лет на то, чтобы слиться с природой, с окружающим миром, дабы после создавать такие шедевры, кистью делая лёгкие мазки, которые со временем превращались в полноценную картину. Когда-то и для тебя всё это было лишь прекрасной картинкой в старой книге с едва державшимися в переплётах страницами, а сейчас ты сам раздвигал шторы, впуская последние лучи в спальню. С едва уловимым ухом скрипом открывались окна, и тут же тёплый южный ветер окутывал тебя с ног до головы. Ты стоял ко мне спиной, неподвижно, однако я знаю, какое у тебя сейчас выражение лица: ты улыбался, восхищённо, как улыбался, будучи ещё совсем юным, однако познавшим все ужасы этого мира. В твоих глазах, вероятно, играли все краски вечернего неба. Стараясь не шуметь, я поднимался с кровати и, хромая из-за ранений, которые ещё долго будут давать о себе знать, подошел к тебе, обнимая твою талию и щекой прижимаясь к смугловатой, покрытой свежими шрамами, спине. Чувствовал, как ты затаил дыхание и совсем не двигался, однако буквально спустя миг послышался довольный смешок, — который порой вызывал раздражение, — и мои руки накрыли твои — большие, грубоватые, однако такие родные, прикосновения которые я всегда буду помнить. Ты сжал их, а после принялся потирать стёртыми подушечками своих пальцев. — Хороший вечер, не так ли, капитан? — мягко произнёс ты не без улыбки, конечно же, а я лишь молча кивнул, — Сколько лет прошло с того момента, когда мы так стояли у этого окна и смотрели на океан? Год? Два? — послышался приглушённый смех, — Простите, я совсем потерял счёт времени… — Прошло много времени, Эрен, — решил ответить я, прерывая наступившую тишину, — И столько же времени было утрачено. — Вы правы, — после этих слов ты повернулся ко мне, и теперь я мог внимательно разглядеть твоё возмужавшее за эти годы лицо. Лишь улыбка и взгляд остались неизменными — такими же искренними и греющими душу. Я видел, как сильно ты устал, но показывать этого не желал, скрывая всё за короткой улыбкой. Однако я всё чувствовал и понимал, потому и не хотел твоего притворства. Вероятно, ты понял меня по одному лишь взгляду, так как сразу же громко выдохнул через нос и заключил в объятиях, склоняясь надо мной, ведь ты так вымахал за эти годы, — Я так устал, капитан, — горячее дыхание обожгло моё ухо, отчего по коже пробежала волна мурашек. — Верю, — ответил я, рукой скользя по твоим отросшим волосам, — Всё закончилось, Эрен, — знал, что эта фраза, как ничто лучше, утешит тебя, ведь я так же твердил себе о том, что когда-нибудь всё это завершится. Неважно как, но завершится. Ведь всему в этом мире положен свой конец: как жизни, так и войнам. — И я этому безумно рад, — шёпотом пробубнил ты невнятно, обнимая меня крепче, будто бы боясь, что всё это — иллюзия, которая в один момент растворится. Я ощущал, как в бешеном ритме билось твоё сердце и судорожно вздымалась грудь. Неужели тебя настолько взволновал этот момент? — Хочешь лечь? — прозвучало моё предложение. Ты сразу же ответил мне. — Хочу. Мы переместились на мягкую кровать, которая слегка проскрипела, когда два тела легли на неё. Ты прижал меня к себе и поцеловал в макушку. В груди я ощутил приятное тепло, которое разливалось по всему телу до самых кончиков пальцев. Однако не только ты грел мою душу, но и осознание того, что оставшуюся жизнь мы сможем провести вместе, как нормальные люди, которым больше не придется страдать от ночных кошмаров, а после через боль выходить на поле битвы и бороться за выживание, видя, как погибают наши товарищи, с которыми мы шли плечом к плечу столько лет. Ты никогда не отпустишь эту ношу, никогда не перестанешь винить себя в том, что погибло столько людей, однако не во всём есть твоя вина, Эрен. Ты смог выполнить свой долг, и я уверен, что все, кто пал от рук наших врагов, благодарны тебе за всё содеянное во благо человечества, во благо нашего народа. — О чём Вы сейчас думаете? — мои размышления прервал твой голос и расколые зелёные глаза. — О тебе, — прямо ответил я, посчитав, что скрывать что-либо было бы как-то глупо. — Обо мне? — произнёс ты весьма удивлённо. — Почему ты так реагируешь, сопляк? — я отстранился и взглянул на тебя, а затем перевёл взгляд на губы, которые расплылись в улыбке. — Просто сейчас я тоже думаю о Вас, — произнёс ты, а после поцеловал меня в губы. Нежно, вложив в этот поцелуй все свои чувства, которые скопились за столькие годы. Аккуратно, вероятно, боясь, что я могу тебя оттолкнуть, но мне незачем было это делать. Отстранился ты, выдыхая в мои губы и устремив свой томный взгляд на меня. — И к какому выводу пришёл? — поинтересовался я, и после этих слов ты лишь поднялся. Не успел я опомниться, как уже оказался под тобой, однако сопротивляться не стал, хотя и знал, к чему всё идёт. — Что я Вас невероятно люблю, — прошептал ты, поцеловав уже мою шею, — Очень люблю, капитан… Ты принялся аккуратно расстёгивать маленькие пуговицы моей рубашки, попутно целуя каждый освобождающийся от ткани миллиметр моего тела. Я лишь смотрел в потолок и чувствовал возбуждение от любого твоего прикосновения. Хоть всё это было для нас не впервой, ощущения и эмоции оставались такими же сильными, такими же незабываемыми. Я заметил, как изменились твои движения: они стали более уверенными, да и руки сжимали мою талию сильнее. Возникло чувство, будто бы я — жертва, попавшая в ловушку, из которой уже нет выхода, а ты — тот зверь, который после поглотит меня всего, не желая ни с кем делить своё. Своё, потому что каждый раз ты шептал это, хотя иногда тон переходил в некое рычание, «мой». И если поначалу я отрицал это, не воспринимая твоих слов серьезно, то теперь просто отдавался без остатка, позволяя завладеть своим телом, лишь бы только ощутить твои прикосновения, на описание которых не хватило всех существующих слов. Становилось жарче, когда твой влажный язык скользнул по соскам, сжимая мою грудь. Я рвано выдохнул через нос и неосознанно сжал простынь. Не было необходимости смотреть на твою скуластую физиономию, чтобы понять, насколько нравилась тебе реакция моего тела на ласки. Ты молча продолжал кончиком языка обводить левый сосок, иногда его покусывая, однако и про второй не забывал — сжимал его пальцами. Безусловно, это было грязно, однако разве это сейчас волновало кого-либо, кто находился в этой постели? — Нисколько. Ты слишком был увлечён мной, моим телом, а я — слишком хотел ощутить себя твоим. — Вам нравится? — прошептал ты, отстранившись. — Хватит задавать глупые вопросы, — недовольно произнёс я, закрыв рукой слегка покрасневшее от возбуждения лицо. Любишь же ты останавливаться и спрашивать подобное, хотя прекрасно знаешь, каким будет мой ответ. Так ты меня дразнишь, верно? — Простите, простите, — ты слегка улыбнулся, руками скользнув от талии к бёдрам, сжимая их и пальцами надавливая на выпирающие тазовые кости, — У Вас очень красивое тело… — сорвалось с твоих уст. — Обычное, — ответил я, однако ты лишь покачал головой и поцеловал мой живот, попутно стягивая с меня штаны. Ты настолько забавно возился, что мне пришлось приподняться, дабы помочь быстрее справиться со штанами и, заодно, с боксёрами. Откинув вещи в сторону, ты крайне неоднозначно усмехнулся, скользнув шершавыми ладонями по моими ногам. Я же, понимая тебя без лишних слов, согнул их. — Я так давно не видел Ваше обнажённое тело, — прошептал ты, — Столько новых шрамов… Правда они только украшают Вас, капитан, — снова эта обезоруживающая улыбка, от которой сердце начинало учащённо биться. Ты склонился ко мне и сжал подбородок, большим пальцем скользнув по нижней губе, — Такой красивый… — Прекращай медлить, Йегер, — фыркнул я, хмурясь. — Сначала растяжка, — вежливо произнёс ты, прижав указательный и безымянный палец к моим губам, — Наберитесь терпения, — ответ на мой немой вопрос. Приоткрыв рот, я провёл языком по кончикам твоих пальцев, покорно выполняя то, чего ты от меня ждал. Твоя довольная ухмылка — внизу живота сладко тянуло то ли оттого, что ты свободной рукой сминал моё бедро, то ли оттого, как ты смотрел на меня своим возбуждённым взглядом. Когда твои пальцы нагло надавливали на мой язык и проникали ещё глубже, я слегка их покусывал, давая понять, чтобы ты не зазнавался, однако подобные действия с моей стороны заводили тебя ещё больше, не так ли? Пальцы проникли в колечко мышц — дыхание перехватило, ты целовал меня жарко, пылко, забывая о той сдержанности, что была раньше, отстраняясь и покрывая поцелуями моё колено, продолжая аккуратно вводить пальцы, останавливаясь и наблюдая за моей реакцией. — Вам не больно? — в твоём тоне слышалась искренняя забота. Я молча покачал головой и выдохнул, когда твои пальцы окончательно проникли вовнутрь. Движения были плавными, приятными и говорили о том, что твоя главная цель — доставить мне незабываемое удовольствие. Это ещё одна вещь, которая мне в тебе нравится — ты не был эгоистом и всегда думал о том, чтобы сделать приятно не только себе, но и мне — твоему партнёру. Ты раздвигал пальцы внутри, вводил глубже, заставляя меня прогибаться в спине, сжимая простынь. Уверен, тебе нравилось это зрелище: тебе всегда льстила возможность видеть меня таким — открытым, возбуждённым и требующим только тебя. Помимо всего этого, ты не забывал и об остальных частях моего тела, потому жадно целовал мою шею, ключицы, плечи, грудь, оставляя багровые метки на моей бледной коже. Раньше я бы мог тебя упрекнуть в этом, однако теперь, когда мы отданы друг другу, можно не волноваться о том, что подумает о нас общество, потому я лишь взъерошивал твои волосы и шептал: — Давай. Одного этого слова достаточно для тебя, чтобы отстраниться, достав пальцы, и приняться в спешке снимать штаны. Каждый раз это выглядело действительно забавно, ведь ты так старался расправиться с лишней одеждой, но запутывался в ней ещё сильнее и начинал злиться. Однако сегодня этот процесс не затягивался, потому ты уже примостился между моих ног, закинув их себе на плечи. — Вы готовы? — прошептал ты, поцеловав мою голень и едва заметно улыбнувшись. — Да, — ответил я, а после ощутил, как влажная головка члена упёрлась в меня. Ты начал медленно входить, сжимая мои бёдра, в то время как я вцепился в простынь так, что костяшки моих рук побелели. — Мы так давно это не делали, что кажется, будто это происходит впервые, — ты выдохнул и усмехнулся. — Соскучился, сопляк? — отвечаю я, хмурясь, а ты делаешь резкий толчок, из-за которого с моих уст срывается стон, — Вот же… — Меньше слов, капитан, — перебил меня ты, довольно улыбаясь, а после несильно укусил за голень. — Манерам ты так и не научился, — произнёс я, однако в ответ ты сделал плавный толчок, заставляя меня запрокинуть голову от наслаждения. — Научусь, — прошептал ты возбуждённо и начал двигаться: медленно, с каждым разом входя всё глубже и вынуждая меня забыть о всех рамках приличия и просто стонать под тобой. С каждым движением мы сливались воедино, как это было и раньше, как и должно было быть. Ты шептал «капитан» и ускорялся, зная, что я не против, ведь обо всём говорило моё лицо и звуки, срывающиеся с уст. Ни на секунду ты не отрывал от меня свой взгляд, который буквально пожирал меня. Я неосознанно протянул к тебе руки, а ты, понимая, чего хочу, склонился и позволил обвить руками твою шею и поцеловать. Небрежно. Чувственно. Языком проникая в рот и скользя по дёснам, сплетаясь после с твоим. Даже представить не можешь, как долго я ждал этого момента, Эрен. Хотя нет, всё-таки можешь, ведь в твоих движениях, в твоём взгляде я ощущаю жажду. Тебе недостаточно, я прав? Так долго терпел, что теперь с трудом держался. Ты отстранился, выдыхая в мои губы, а после продолжил двигаться с ещё бóльшим энтузиазмом, делая всё резко, порой даже грубо, не сдерживаясь, однако мы оба понимали, что именно это нам и необходимо. Я без какого-либо стеснения стонал под тобой, иногда прогибаясь настолько, настолько позволяла моя спина, сжимая бедную простынь, пальцами впиваясь в мякоть ладони. Голова шла кругом, однако при таких обстоятельствах я не был против подобного. Сквозь скрипы кровати и тяжёлое дыхание слышал, как ты чуть ли не рычал уже не просто «капитан», а «Леви», и это возбуждало ещё сильнее, ведь ты знаешь, что то, как ты зовёшь меня по имени — это моя главная слабость. Однако о ней известно одному лишь тебе и никому больше. За эти годы у нас накопилось достаточное количество секретов, о которых не знает ни одна живая душа, ведь это наши тайны, наши истории. До сих пор не знаю, в какой момент появилось это «мы», но разве это должно волновать нас сейчас, когда ты буквально вжимал меня в кровать. Несмотря на помутнённый взгляд, я замечал то, как стекали по твоему лицу, твоему сильному телу прозрачные капельки пота, как краснели твои скулы от напряжения, как ты точно так же изучал моё тело и, вероятно, думал о том, что оно принадлежит только тебе одному. — Такой красивый, — прошептал ты наконец, улыбнувшись и не думая останавливаться, — Капитан, я скоро… — Я тоже, — невнятно удалось мне прохрипеть, тут же запрокинув голову от наслаждения, когда ты попал по заветной точке внутри. — Нашёл, — с усмешкой было это произнесено, а после ты начал двигаться уже под определённым углом, задевая комок нервов. Мои стоны стали громче, однако именно этого ты и добивался, а если быть точнее, того момента, когда с моих уст срывалось твоё имя. Возможно, невнятно, но именно твоё. Причём в тот момент, когда я уже был на пике оргазма. Не успел даже отреагировать, когда ты взял меня за подбородок и улыбнулся, разглядывая моё лицо — покрасневшее, с испариной на лбу, с затуманенным взглядом, с приоткрытым ртом, с пересохшими губами. Ты жадно провёл по последним языком. — Повторите, — голос был ниже и достаточно хриплым, таким сексуальным, — Повторите имя… Даже несмотря на помутнение рассудка, я понял, чего ты добиваешься и на выдохе прошептал в твои губы желанное слово: — Эрен… — Ещё, — попросил ты, двигая бёдрами уже медленнее, то выходя, то проникая снова до самого основания. — Эрен… Эрен… — прошептал я, смотря тебе прямо в глаза. И кто бы мог подумать, что именно это заставит тебя сделать последний толчок, а после выйти из меня и кончить. Солнце уже давным давно скрылось за горизонтом, а небо, усыпанное звёздной крошкой, расстелилось тёмным полотном. В спальне было невыносимо душно, открытые окна не спасали положение, никто из нас двоих не замечал этого до последнего момента. Тёплый ветерок проникал в помещение, колыша распахнутые шторы и белоснежную, уже смятую простынь. Ты накрыл моё мокрое тело одеялом, боясь, что без него я простужусь, и поцеловал меня в висок. — Простите, я так долго терпел, что просто сорвался, — произнёс ты, смотря в потолок, положив руки за голову. В твоём голосе звучали нотки вины. — Всё нормально, Эрен, — ответил я, лёжа на твоей груди и прислушиваясь к учащённому сердцебиению, возникшему то ли от такого головокружительного секса, то ли от переполняющих тебя эмоций и чувств. Быть может, от всего и сразу, однако моё сердце билось так же сильно, как и твоё, и, казалось, даже в такт. — Обещайте, что это навсегда, — как-то задумчиво прошептал ты и затаил дыхание, ожидая моего ответа, который, казалось, решал нашу дальнейшую судьбу. — Обещаю, — без капли сомнения произнёс я. Неважно, что нас ждёт завтра, с какими трудностями, возможно, придётся столкнуться. Пока ты рядом со мной, пока твои болотного цвета глаза смотрели на меня, пока твоя улыбка принадлежала только мне, я буду идти дальше. Ведь мой настоящий мир — это ты, Эрен. Сколько бы ни было на этой планете земель, на которые ещё не ступала моя нога, их не будет существовать без тебя. Ты смог вызволить меня из оков, смог показать свет. Ты — тот человек, который вселил в меня надежду. Ты — тот, кого я искренне ценю и боюсь потерять.

«Ты — моё навечно и навсегда.»