***
Падение на дно - это градиент. Когда ты начинаешь падать, ты замечаешь смену оттенков. Едва уловимый, постепенный, видимый не каждому, но, на самом деле, никто и не смотрит. К какому времени ты поймёшь, что уже окружён тьмой? К тому, когда станет уже слишком поздно.***
Питер не хочет пропускать приемы пищи, но это то, что просто происходит. Например как забыть ключи или случайно засидеться до поздней ночи вместо крепкого сна и сил на следующий день. Это то, что просто происходит. Ошибка. И действительно, его нельзя винить. Между стажировкой, тренировками, патрулированиями, домашними заданиями и уроками, у Питера много задач. Еда просто не одна из них. «Это не преднамеренно» — говорит он себе. Каждое его утро начинается беспокойно, а заканчивается доделыванием в последние минуты домашних работ, костюмом в рюкзаке и поспешным поцелуем в щеку от Мэй на выходе. Если он вспомнит, то возьмет банан или батончик из мюслей и перекусит по дороге в школу, но, в большинстве своём, в его голове слишком много мыслей и планов, которые нужно выполнить. «Питер, на плите овсянка!» — однажды утром кричит Мэй, как раз, когда он собирался выбежать из дома. От мыслей об утренней каше начинают течь слюни, но он вспоминает про Неда, который ждёт его в школе раньше обычного, чтобы успеть подготовиться к тесту по социологии. «Я что-нибудь в школе возьму!» — кричит он в ответ, а затем выбегает за дверь прежде, чем услышит ее ответ. В школе Нед сразу начинает паниковать, и Питер не вспоминает о своём пустом желудке. И его мир становится немного темнее, но он этого не замечает.***
— Питер, ты помнишь, что можешь отрывать себя от портфеля и оставлять его дома иногда? — говорит ему Мэй, разбирая на кухне продуктовые пакеты. — Мэй, все в порядке, у меня там тесты, которые нужно закончить, займусь этим между делом у Неда, — он закатывает глаза. — По крайней мере, ты же попытаешься расслабиться и отдохнуть? — тётя скрещивает руки на груди. — О, смотрите, кто заговорил, — Питер поднял одну бровь. — Тише ты, иди уже, и постарайся ничего не взорвать в эти выходные, — дразнит она. — Это было один раз! — защищается Питер, и Мэй просто смеется. — Пока, дорогой! Люблю тебя, — говорит она, целуя его в лоб и похлопывая по щеке. Питер схватил остальные вещи и направился к двери. — Тоже люблю тебя! Хэппи ждет его снаружи, и он выходит с восторженным приветствием, на что мужчина просто хмыкает. — Окей, грубо, — громко говорит Питер, — Но ты же знаешь, что любишь меня! Машина двинулась с места, и Питер, пожав плечами, достал из своего портфеля ноутбук, подаренный Тони. Он открыл тест, который только что начал, и вздохнул, полагая, что он мог бы поработать над ним сейчас, а не завтра вечером. Задания оказываются тяжелее и утомительнее, чем предполагалось, и Питер мысленно бьет себя за то, что не начал заниматься раньше. У него действительно не было времени. Он постоянно метался между делами, но зато, он был уверен, что у него есть работа на следующий день. Он не мог позволить себе думать о чем-то большем. Когда он приехал, ему удалось сделать только половину одной страницы из шести выданных, и мысленно он уже был готов к тому, что не будет спать всю ночь. Хэппи останавливается и Питер быстро выпрыгивает из машины. Когда он заходит в лифт, Пятница, насколько может ИИ, дружелюбно его приветствует: — Добрый день, Питер. Мистер Старк ждет вас в мастерской, как обычно. — Попался. Можно сначала зайти в мою комнату? Я хочу оставить там свои вещи. — Как пожелаешь, — отвечает Пятница, и лифт поднимается вверх. Питер быстро добежал до своей комнаты, закидывая рюкзак на стул. Большая мягкая кровать так и манит, он бы сейчас все отдал за сон, но внизу ждёт Тони. Он даже не помнит, когда в последний раз спал дольше четырёх часов. Питер быстро качает головой и отгоняет лишние мысли. Он даже не уверен, что знает, когда ему удастся выспаться, и это ощущается до слез паршиво. — Привет, малыш, — приветствует Тони, глядя на него, когда Питер входит. — Здравствуйте, мистер Старк! — с энтузиазмом говорит Питер, отбрасывая истощение, моральное и физическое, в сторону. Он достает свой костюм из сумки и кладет его на стол, где Тони специально освободил место. — Так, думаю, для начала мы отремонтируем костюм, а потом взорвем мастерскую? — Тони ухмыляется, а Питер протяжно стонет и закатывает глаза. Почему все постоянно об этом вспоминают? — Ты когда-нибудь уже забудешь об этом? — Ни за что, — радостно отвечает Тони, — Теперь сними рубашку. И джинсы тоже. — Что? — шокировано переспросил он, весь воздух, кажется, вышел из легких. — Мне нужно сделать более точные измерения, — Старк закатил глаза, — Я работаю над обновленной версией костюма «Железный паук», но ты вырос, и я хочу, чтобы он подошел как можно точнее. Несмотря на то, что он раздевается до трусов перед самим Старком, это не та вещь, к которой он бы стремился, но то, что он умер на руках Тони совсем недавно, убирает всякое смущение, которое он успел почувствовать. Питер пытается выдержать пристальный взгляд Старка на себе, пока Пятница сканировала и делала замеры. — Ты немного накачался, Пит, — комментирует Тони, и Питер знает, что это комплимент. Он знает, что это мечта для большинства подростков. Поэтому он застенчиво улыбается и отвечает: — Думаю, человек-паук делает это со мной. Но, позже, в ванной, он мельком видит себя в зеркале в полный рост, и слова Тони в его голове почему-то меняются. Вместо «ты немного накачался», в голове тяжело оседает «ты набрал вес». Это больно. А Старк имеет плохую привычку забывать во время работы, что людям нужно есть, и он определенно не имеет представления о том, когда люди должны есть в течение дня. Поэтому, обычно, когда Питер с ним, он просто полагается на раздраженные напоминания от ребенка. Только в два часа ночи, когда Питер уже заснул, Тони понял, что подросток ничего не говорил об обеде.***
Иногда он даже не чувствует себя настоящим. Иногда Питер просыпается и задается вопросом, проснулся ли он, или, может быть, он все еще спит. Может быть, он даже не спал вообще. Иногда он вспоминает, что даже реальность немного не стабильна, и Танос прорезал ее, как масло. Он думает и думает о том, что не реально. Может быть, настоящее - это просто слово без смысла. Иногда Питер не знает, почему он вообще беспокоится. Вернись ко мне. Я тебе помогу.***
— Тебе нужно есть. Питер удивленно дергается, отвлекаясь от работы по физике в школьной библиотеке. ЭмДжей хмуро на него смотрит, и Паркер пожимает плечами, делая вид, что это ничего не значит. Это не «ничто». Это никогда не «ничто». Но им знать не нужно. — У Мэй был выходной, и она готовила блины на завтрак. Думаю, я перестарался, — говорит он и ерзает, держась за живот. Он лжет. Он проснулся в пустом доме и с еще более пустым желудком, он решил, что, возможно, вся его жизнь пустая. — Окей, — фыркает она. ЭмДжей бросает яблоко, и он ловит его благодаря паучьим рефлексам, даже не предполагая, что она это сделает. Когда она уходит, Питер смотрит на яблоко в руке. Оно зрелое. Красное. Его рот наполняется слюной, когда он думает, насколько сладким и сочным оно должно быть на вкус. «Это просто яблоко, — говорит он себе, — Оно не может навредить». Он откусывает, а внутри все рушится.***
Питер любит быть человеком-пауком. Да, часть, где он получает травмы - полный отстой, но в конце каждого дня он рад, что может встать на защиту своего города, да и всего мира. Питер любит милую даму, которая бесплатно угощает его чуррос, и гладит каждую собаку, которую только может, пока идёт по улицам. Он любит волнение, выброс адреналина и ощущение полета сквозь улицы. Он единственный, кто когда-либо узнает, насколько волшебно быть человеком-пауком. Питер возвращается домой после утомительной ночи патрулирования, пытаясь напомнить себе об этих вещах, отбрасывая куда подальше все плохие мысли. Прыжки по зданиям - один из его любимых способов передвижения, особенно сейчас, когда он чувствует приятную боль от усталости. Он бежит с крыши на крышу, наслаждаясь полётом. Но на этот раз он бежит к краю и просто останавливается, наклоняясь вперёд. Впервые его мысли пугают - всего один шаг, и его нет. Он мог бы отпустить и оставить все. Это пугает так сильно, что Питер спускается по стене и идет до дома пешком.***
Это называется «зов пустоты», Питер узнает позже. Это звучит немного как проклятие, поэтому он решает, что никто не должен знать.***
Питер заходит в мастерскую Тони, и Старк смотрит на него изучающе, с удивлённо поднятой бровью. — Выглядишь дерьмово, — спокойно комментирует мужчина. — Ну спасибо, ты действительно знаешь, как морально поддержать подростка, — бормочет Питер, подходя к своему столу, который Старк для него поставил. Питер знает, что это неправильно - в конце концов, Тони не сделал ничего такого, чтобы заслужить такой тон и обиды с его стороны. Но парень просто не может ни есть, ни спать и хочет уже кричать от бессилия. — Когда ты спал в последний раз? — спросил Тони, игнорируя сарказм Питера. — Смело с твоей стороны предполагать, что я сплю, — усмехается парень, а Тони снова пристально смотрит и скрещивает руки на груди. — Тебе необходим сон, Питер, — говорит он, как само собой разумеющееся. — Спасибо за совет, мам, — мысленно парень уже ненавидел себя за свою дерзость, — Но, оказывается, школе все равно на то, умер ли я. На неделе три теста. Если я не сдам, то мой средний балл упадёт, и я облажаюсь. Тони наблюдал, как Пит пытается найти нужные инструменты для своего проекта и рассматривает схемы, только чтобы все отбросить и с глубоким выдохом провести руками по волосам. И решение уже принято. — Пятница, закрой мастерскую. — Что? Зачем? Нам нужно закончить... — Паркер не успел договорить и вообще ничего не понимал. — Нет. Вот наш план действий: мы поднимаемся наверх, ты достаёшь все, что тебе нужно сделать и мы прорабатываем каждое задание одно за другим, как настоящие учёные, — говорил Старк, уже выходя за двери. — Тебе действительно не нужно, — начинает протестовать Питер, но Тони его останавливает. — Я мультимиллиардер, Питер. Я не делаю того, чего не хочу. Поэтому, если я решу помочь тебе, ты от меня не отделаешься, — решительно говорит Старк, заходя в лифт. И что-то внутри плотно скручивается, он стоит рядом, а в ушах долго гремят слова: «если я решу помочь тебе, ты от меня не отделаешься». Пройдет слишком много времени, прежде чем Питер осознает, что ему нужна помощь, и еще больше времени, прежде чем он наберется смелости ее попросить. Но Тони Старк будет рядом.***
В его голове есть место, где все в пыли, все разрушено и надежд нет. Питер думает об этом месте и чувствует себя таким же разбитым и забытым, а шепот все еще не исчезает: «я не хочу уходить, мне жаль, если я останусь надолго и все разрушу». Для каждого воспоминания в его голове есть место, он представляет коридор с огромным количеством дверей и чувствует себя как дома. Здесь есть место для Бэна, для Мэй, для Неда и для Тони Старка.***
В один день Питер сидел за школьным мусорным контейнером, чтобы спрятаться от Флэша, и так сильно наткнулся бедром на что-то, что пошла кровь. Питер решил, что ему это нравится. Вернись ко мне. Я тебе помогу. Он держит эту воображаемую дверь запертой.***
В День Благодарения он говорит себе, что может съесть только два кусочка индейки, маленький шарик картофельного пюре, зеленую фасоль (несоленую и не в масле) и один кусочек пирога в качестве лакомства. Это же День Благодарения, и, честно говоря, он работал достаточно усердно, чтобы расслабиться. Питер не помнит, когда еда стала чем-то, что он должен был заслужить, но он решил не думать об этом слишком много. Когда приходит время, и он сидит за столом с Мэй, Тони, Пеппер и всеми Мстителями, он полностью забывает о своей договоренности с собой. Питер жив, и он окружен людьми, которых любит, и, впервые за долгое время, темнота в голове рассеивается. Но это оказывается всего лишь лучиком света и преддверием шторма. Питер смеется и откидывается на кресло, вспоминает разные истории и любит жизнь. Лишь позже той ночью вес всего мира падает на его желудок и мысли. Он снова себя ненавидит.***
Иногда он даже не чувствует себя настоящим. Иногда Питер представляет, будто он - это не он, парень просто наблюдает за собой со стороны. Питер - воздушный шар на ленточке, привязанный к собственному телу, и он контролирует любую мысль или действие, которое может причинить боль. Когда он так высоко, ему не нужно бояться. То, что с ним происходит, даже не случается с ним. Просто с его марионеткой. Так будет лучше.***
— «Звездный путь», на самом деле, лучше, чем «Звездные войны», — говорит ему Нед, ожидая попкорн у микроволновки. Питер недоверчиво смотрит на него и говорит: — Я не могу поверить, что мы были друзьями так долго, и я не догадывался, что ты придерживаешься такого отвратного мнения. — Просто выслушай меня, — настаивает Нед, — Крис. Пайн. Питер задумчиво наклоняет голову, когда микроволновка начинает пищать, а Нед достает дымящийся бумажный пакет. — Хорошо, — признает он, — Это честно. Но сюжет «Звездных войн» все же лучше. Как и лего. — Окей, но у нас также есть Зои Салдана, — Нед усмехается и сует в рот горсть попкорна, передавая пакет Питеру. — Настоящая королева, — соглашается он, пересыпая попкорн в миску. Запах просто сводил с ума, но он чувствовал себя паршиво при мысли о жирной закуске. Он этого не заслужил. — А еще, можем ли мы просто согласиться с тем, что миссис Дэвис заслуживает короны? — Боже мой, — говорит Питер, — Я думал, что обниму ее или заплачу. Возможно, одновременно. — Так вот почему ты так быстро сбежал из комнаты тогда, — дразнит Нед, садясь рядом на диван и включая Нетфликс. Питер ставит миску с попкорном между ними, и он клянется, что его живот и опухшие бедра смотрят на него с осуждением. Он смеется, чтобы скрыть постоянную тошноту, бьющуюся в животе. Пока Питер листал вкладки и выбирал, что им посмотреть, Нед молча наблюдал за ним. Питер отрывается от экрана и поднимает бровь, глядя на Неда. — Что? — многозначительно спрашивает он, а парень поднимает руки и качает головой. — Ничего, — отвечает Нед, — Просто приятно слышать, как ты смеешься. Прошло много времени. Что-то внутри Питера замирает, застигнутое врасплох этими словами, и он пытается вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя достаточно беззаботным, чтобы смеяться. Он, честно говоря, не может вспомнить. — Ой. — Я не виню тебя, и я не злюсь или что-то в этом роде, — Нед пожимает плечами, — Я просто беспокоюсь о тебе, вот и все. В последнее время ты был гораздо сильнее напряжен и замкнут. Ты почти всегда на патрулировании или за уроками. Я даже не вижу, как ты ешь. Волна вины грозит вот-вот обрушиться, и это то, чего он, Питер, действительно заслуживает. Он честно так считает. Конечно, он не намеренно игнорировал своих друзей, просто иногда он не справляется. Не может справиться с общением, с беспокойством и даже, блять, с завтраком. Часть Питера боится того, что он может сказать Неду. Я запутался. Мне нужна помощь. Я не могу держать это в себе. Я устал. Слова неприподъемным грузом застряли в горле, точно так же, как это было на крыше: ты можешь что-то сделать, что изменит все в корне, но тебе просто страшно. Вместо этого он просто говорит: «Прости», а затем нажимает кнопку запуска. Нед заслуживает большего, но Питер привык думать, что он недостаточно хорош.***
Он помнит, как читал статью о зове пустоты. Исследователь по этому вопросу сказал, что «желание прыгнуть подтверждает желание жить». Питер не уверен в этом.***
— Мэй? — Питер удивленно вскакивает, когда открывается дверь в квартиру, и входит тётя, неся большой бумажный пакет с едой на вынос, — Я думал, у тебя сегодня двойная смена, — говорит он, вставая, чтобы помочь ей положить все на стол. — Я взяла выходной, — говорит она, тепло улыбаясь. Питер смотрит на нее, не совсем понимая. — Почему? — спрашивает он. Она молчит несколько секунд и пронзает его взглядом, который Питер не может понять. — Почему бы и нет? Я хотела провести с тобой время. Давно пора. Внутри что-то сжимается от воспоминаний и ностальгии. Он знает, что Мэй старается изо всех сил справиться с ситуацией, в которой она оказалась, но он скучает по фильмам с ней и Беном. Приятно осознавать, что ей тоже этого не хватает. Питер накладывает рис с карри на тарелку, стараясь не брать слишком много, и подходит к столу, чтобы убрать все тесты и материалы, чтобы они смогли поесть. — Клянусь, они пытаются закопать вас в школе, — комментирует Мэй, качая головой. — Школа вообще одно гигантское кладбище, — шутит Питер. — Согласна. Ну, я знаю, у тебя все отлично. Как там Нед и ЭмДжей? — спрашивает она. Мэй не часто видит друзей Питера, в последний раз они разговаривали на каком-то школьном турнире. — Они в порядке. Мы почти не виделись, были очень заняты, и я обычно провожу обед в библиотеке, но у них все хорошо, — говорит ей Питер, перебирая еду в тарелке. — Питер, ты не можешь пропускать обед, — строго сказала Мэй. — Нет, нет. Я не пропускаю, — отвечает он, — Обычно я просто беру с собой свой поднос. Всем все равно, если ты за собой убираешь. Технически, он не лжет. Он приносит свой поднос с собой. Он просто ничего из этого не ест. Мэй прищуривается и многозначительно смотрит на его тарелку. — Извини, я уже поел. Не думал, что ты будешь дома, я бы тебя подождал, — объясняется он на немой вопрос, и на этот раз это ложь. Питер удивляется, когда он стал так хорошо лгать. Мэй рассматривает его несколько секунд, когда Питер показушно кладет еду в рот, прежде чем кивает и возвращается к своей порции. — Да, мне жаль, я просто подумала, что это будет приятный сюрприз. — Это он и есть, — Питер говорил искренне, он правда дорожит временем, которое проводит со своей тетей, — Я просто хотел бы сделать что-нибудь, чтобы помочь. — Нет, — твердо говорит она, — Твоя работа - быть ребенком. И ты уже делаешь больше, чем большинство людей за всю свою жизнь. Твоя работа - быть студентом и заботиться о себе, ты понял? Питер смотрит вниз, ошеломленный интенсивностью ее взгляда. — Понял. — Ты уже отдал себя этому миру, ты умер за всех, теперь я хочу, чтобы ты смог по-настоящему жить, — она смягчилась. Питер не совсем знает, что ответить на это, но он не может справиться с сочувствием и беспокойством в ее глазах, поэтому он просто заставляет себя сделать еще один укус и говорит: «Я так тебя достаю». Единственное что Мэй не может знать, так это то, что, когда Питер умер, он так и не вернулся к жизни.***
Голос зовет его, как сирена. Вернись ко мне. Я тебе помогу. В этом коридоре, в глубоких уголках его разума, голос зовет его из-за запертой двери, и Питер останавливается перед ней. Вернись ко мне. Я тебе помогу. Он знает, что не поможет. Никогда раньше не помогало. Возможно, временно, но это было все равно, что пытаться склеить сломанные бетонные плиты дешевым клеем. Никакого облегчения и свободы. Боже, как он скучает по этому. Это то, что никто никогда не скажет тебе. Когда ты наносишь себе вред, ты кладешь в свой шкаф скелеты, которые его никогда не покинут. Они всегда будут рядом, ожидая, что ты снова станешь жертвой для них. Они позовут, и ты захочешь прийти.***
Питер не должен чувствовать отдышку. Он борется с Наташей, что не является чем-то необычным. В такие выходные Питер тренируется и борется с кем-то из Мстителей. Но прошло всего десять минут тренировки, а он полностью выдохся, и это впервые с ним случается. Парень уклоняется от удара и пытается ударить ее по лодыжкам, но Наташа легко обходит его. Она даже не колеблется, прежде чем схватить его за руку и перевернуть на себя, а потом на пол. Через секунду Питер просто лежит и тяжело дышит. Романофф угрожающе нависает над ним, и, на секунду, Питер уверен, что она пнет его, пока он беззащитный, потому что это именно то, что сделает враг. Но вместо этого она смотрит на него и поднимает за руку на ноги, наблюдая за тем, как он вяло качается. Питер чувствует себя как желе. Его желудок просто горит. Он не обедал вчера, и он пропустил завтрак этим утром. Что говорить о Питере? Что он гордится собой? Да. Он чувствует себя лучше, зная, что хотя бы в одной вещи не облажался и все делает правильно. — Ты устал, — категорично комментирует она, и Питер фыркает. — Думаешь? — огрызается он, и сразу чувствует вину. Наташа не виновата в том, что он патрулировал до трех часов утра, только чтобы вернуться и заснуть без лишних мыслей и кошмаров, которые когда-то были реальностью. — Когда ты в последний раз нормально спал? Целую ночь. — Целую? — Питер застонал, видя, как другие к ним приближаются. — По крайней мере, семь часов, — холодно отвечает Нат, скрестив руки. — Пошути еще, — он саркастично хмыкнул. — В идеале, ты должен спать не менее семи часов в сутки, — сказал Сэм. — Да, но ничего в моей жизни не было идеальным, не так ли? — огрызается Питер, и Тони хмурится, останавливаясь перед ребенком. Он заметил, насколько в последнее время подросток стал другим - раздражительный, напряженный и грубый. — Малыш, что это на самом деле? — Ничего такого! — Питер защищается, чувствуя себя в опасности под пристальным взглядом каждого, — Ничего! Только вы, ребята, начали, нападать на меня! — Питер, никто на тебя не нападает, — мягко говорит Стив, — Мы беспокоимся о тебе. Есть разница. Он сжимает руки в волнении, внезапно желая быть где угодно, но не здесь. Начинается битва или бегство, и его тело не знает, что делать. — Боже, у меня не может быть плохого дня? Извините, если вы забыли, я все еще новичок в этом! — сплевывает он, и какая-то его больная часть не может не чувствовать себя победителем, когда гнев вспыхивает на лице Тони. — Эй! — резко говорит Старк, — Никто не забыл. На самом деле, мы все очень гордимся тобой. Но ясно, что тебе нужно отдохнуть, так почему бы тебе просто не взять выходной? Иди обедай, а затем поспи. Мы можем закончить тренировку, когда тебе станет лучше. — Так что, теперь я недостаточно хорош? Я споткнулся один раз, и теперь я должен взять чертов тайм-аут? — сердито рычит он, и боже, что-то глубоко внутри него готово нанести удар, но он знает, что он не будет направлен на них. Только на себя. — Никто не говорит о перерыве, приятель, — осторожно отвечает Тони, протягивая руку, чтобы похлопать парня по плечу, но Питер передергивает его ладонь и отходит в сторону. — Без разницы, — бормочет Питер, уходя, — У меня есть дела, которые, в любом случае, нужно закончить. Пусть Хэппи заберет меня домой. — Питер, подожди! — Тони пытался его остановить, но он уже ушел.***
Иногда он даже не чувствует себя настоящим. Питер чувствует себя не более, чем призраком того, кем он когда-то был, смутным его очертанием. Где он когда-то был оптимистом, теперь предполагает только худшее. Где он когда-то был счастлив, теперь он в депрессии. Где он когда-то был полон жизни, теперь он просто пустое место. Питер бежит в ванную, радуясь, что Мэй нет дома, и нет глупых вопросов, почему он так рано вернулся. Парень падает на пол, с силой тянет себя за волосы и пытается остановить слезы. Он не знает, почему сорвался на всех. Это нечестно - они не сделали ничего плохого. Но единственное, что знает Питер, это то, что он злой и уставший, и он не знает, что с этим делать. — Вернись ко мне, — поет скелет в его шкафу, — Я тебе помогу. Питер понимает, как все происходит, знает, что это не тот путь, по которому нужно идти, но темнота в его голове и скелеты шептали другие вещи так долго, что он поверил. Теперь он просто отталкивает всех. «Прости, дядя Бен» — думает Питер, открывая ящик и доставая лезвия. Обещание нарушено. Он не плачет. Он не чувствует ничего, кроме острой режущей боли, когда его разум наконец проясняется. Питер в ужасе отбрасывает все в сторону и прячется под одеялом в своей кровати. Он помнит, что путешествие к самому низу - это градиент. Когда ты начинаешь падать, ты замечаешь смену оттенков. Едва уловимую, постепенную, видимую не каждому, но, на самом деле, никто и не смотрит. К какому времени ты поймёшь, что уже окружён тьмой? К тому, когда станет уже слишком поздно. Всё абсолютно чёрное.***
И это происходит снова. И снова, и снова, и снова. Он не хотел, чтобы это происходило, но он попался в новую ловушку, из которой не может выбраться. Когда ты наносишь порезы - ты словно под трансом, не можешь остановиться. И, в конце, когда ты смотришь на окровавленный кусок металла, тебе становится так страшно, что холод идет по всему телу. И Питер это, честно, ненавидел. Просто не мог остановиться. Он паникует и взламывает программы Карен, лишая ее возможности сканировать свои травмы, когда он надевает костюм. Питер стирает это из своей системы, но он не может стереть это со своей кожи.***
В следующий раз, когда Питер приезжает на базу, у него уже застыли извинения на губах. Он врывается в мастерскую, полностью игнорируя удивленное приветствие Тони. — Мистер Старк, мне очень, очень жаль, мне никогда не следовало говорить с тобой так - с кем бы то ни было, на самом деле - но я просто был в таком стрессе, и в школе, и в патруле, и просто, ну, на самом деле это не так важно, потому что нет оправдания для... — Дыши, Пит, дыши, — говорит Тони, быстро встав и кладя руки ему на плечи. — Подожди, мне просто нужно... — Нет. Все, что ты хочешь сказать, может подождать, пока ты не начнешь дышать и не успокоишься, хорошо? — Тони говорит строго, но в его глазах отражается беспокойство, которое заставляет Питера желать признаться во всем, — Ну же, давай сядем? Тони осторожно подводит ребенка к дивану, и на мгновение они просто сидят в тишине, Питер пытается отдышаться. Что, если Тони сейчас его ненавидит? Что если они больше не хотят, чтобы он был Мстителем? — О чем бы ты ни думал сейчас - мне нужно, чтобы ты прекратил это, малыш, — говорит Старк, глядя на него. Он усмехается в ответ на удивленный взгляд Питера, — Я практически слышу твое беспокойство. Никто не злится на тебя. Мы просто переживаем. Питер резко встал с дивана, внезапно он понял, что все совершенно темное, и это не то место, где он хочет быть снова. Он не хочет возвращаться, не хочет быть один в темноте, не хочет прятаться, причинять боль всем и причинять боль себе. Он не хочет возвращаться к этому. Но остановиться не может. Мне нужна помощь, — он хочет сказать. Слова стоят комом в горле, и он вспоминает обо всех случаях, когда он сидел на краю крыши и думал: «я мог бы просто сделать это», но не делал. Он не будет прыгать, он знает. Питер слишком напуган, чтобы снова умереть. При этом у него нет другого выбора. Если он не прыгнет сам, ему придется сделать это. Он должен. Он не может оставаться здесь, в переломном моменте, до конца своей жизни. Это не жизнь. «Я хочу, чтобы ты смог по-настоящему жить» — говорила ему Мэй. Питер тоже этого хочет, он понимает. Он так сильно этого хочет, что становится больно. Когда он снова видит Тони, мужчина смотрит на него в напряжении, с очевидным беспокойством. И внутри что-то рушится. Он глубоко вздыхает. Спрыгнуть с края так же страшно, как и сказать. — Мне нужна помощь.***
Питер многому учится. В основном, он просто узнает, что восстановление — полный отстой. Он узнает, что его скелеты могут всегда шептать и звать, и что иногда он снова готов сдаться. Он узнает, что, всякий раз, когда это происходит, ему нужно найти кого-то, кто поможет ему вспомнить, насколько это уродливо и нездорово. Он идет на терапию, и это тоже отстой. Это тяжело и неловко, и иногда кажется, что он вернулся на дно, но потом он начинает понимать. — Как все прошло? — Тони спрашивает, когда отвозит Питера в квартиру Мэй после терапии. Они все вместе обедают сегодня вечером, что стало типичным для среды. Питер пожимает плечами. — Хорошо, я думаю, — говорит он, но не уточняет, а Тони не настаивает. Большую часть пути домой они едут в дружеском молчании, и вот-вот подъезжают, когда Питер говорит: — Доктор Хартли сказал, что я должен съесть десерт сегодня вечером. — И что ты думаешь? — Тони внимательно на него смотрит. Питер дергает свой рукав, раздумывая. Потребовалось много времени, чтобы избавиться от привычки думать, что еда - это то, что он должен заработать. Но он думает о Мэй или Тони каждый раз, когда ему хочется снова причинить себе боль, думает о том, как он снова начал сближать людей, и как впервые начинает чувствовать себя живым. Наслаждаться вещами - это часть настоящей жизни. Питер смотрит на Тони и улыбается. — Я думаю, что я действительно хочу немного мороженого с орехами, — говорит он, и в груди теплеет, когда Тони смеется и треплет его по волосам. — Это мы можем устроить. Тем же вечером, сидя за столом с Мэй и Тони, Питер испытывает прилив благодарности за то, как они терпеливы с ним. Иногда больно, тяжело и неловко, но он начинает понимать. У него были скелеты в шкафу, которые все больше и больше давили на него, толкая его вниз по градиенту, превращая все в нечто слишком тяжелое, что можно вынести в одиночестве. Но сейчас? Сейчас он не одинок. Восстановление не обязательно означает убийство этих скелетов - Питер не уверен, что они когда-нибудь умрут. Но теперь у него есть люди, которые помогают пролить свет на все это, осветляя его цвета, подталкивая его обратно вверх по градиенту и напоминая ему, как выглядит жизнь. Мэй тянет его в объятия после того, как он доедает свою миску мороженого, и Тони улыбается ему, выглядя гордым. Это похоже на что-то реальное. Это похоже на жизнь.