Хотя человеческой жизни нет цены, мы всегда поступаем так, словно существует нечто еще более ценное. Антуан де Сент-Экзюпери
Знаете то чувство ожидания, когда предстоит встретить событие, которое изменит не только твою жизнь, но и перевернет с ног на голову даже науку? Вот и в жизни двух талантливых ученых и одного молодого пилота наступил такой день. Широ ждал полета на Кербер, словно малыш ждет Санту в Сочельник. Для Такаши это стало своеобразным достижением всей его, возможно, слишком короткой жизни. Он считал своим долгом совершить что-то стоящее, даже если ему придется навсегда остаться на просторах бескрайнего космоса и никогда больше не вернуться домой. «И все эта чертова болезнь…» Парень сидел на кровати в своей комнате общежития и держался за руку, разминая сведенное запястье. Тяжело вздохнув, Широ подошел к окну и устремил свой взгляд куда-то в сторону взлетной полосы. Из окна было видно не только садящиеся и взлетающие истребители, но так же обзор затрагивал и часть взлетной площадки того самого шаттла, на котором через пару дней предстоит покинуть просторы родной Земли и отправиться на встречу неизвестному. «Закат сегодня поразительный.» С тоской в глазах подумал юноша, всматриваясь в облака плывущие по багровеющему небу. Из мыслей его вывел хорошо знакомый голос мальчишки, стоящего в дверях. — И давно ты тут стоишь? — Широ перевел взгляд на отражение противоположной стены. — Достаточно, чтобы понять, что ты жутко пялишься на свое отражение, — Кит пошел немного вперед, и двери за ним с тихим шорохом закрылись. — Я смотрел на небо, — юноша развернулся к собеседнику, оперся о низкий подоконник и кивнул на место рядом с собой, — Ты что-то хотел, Кит? — Ты обещал, что покажешь шаттл. — Кит подошел к наставнику и встал рядом, скрещивая на груди руки. — Правда? Я не мог такого обещать. — наиграно протянул Такаши, глядя на мальчонку и сдерживая шутливую улыбку. — Не притворяйся, что не помнишь! — обидевшись, пробубнил Когане и, надувшись, отвернулся в сторону. — Ну ладно тебе, — Широ потрепал пацаненка по темным волосам и выпрямился, направляясь к двери, — Ну пошли, раз обещал. — он тепло улыбнулся, ожидая реакции подопечного.***
— Мэтт, он шикарен! — в глазах рыжеволосой девушки скакали искорки детского восторга, смешиваясь с любопытством и немножечко безумием. Но такова уж младшая Холт — такая же повернутая на науке, как и старший брат. — И шикарен не только снаружи, сестричка, — Мэтт поставил руки на пояс, с гордостью смотря на предмет их общего восторга.Технологии Гарнизона и правда заставляли восторгаться каждым созданным прибором или истребителем. — Поверить не могу, что через пару дней вы с отцом будете там… — девушка подняла голову к небу, будто пытаясь мысленно оказаться где-то меж звезд, — Далеко. — Хей, Пиджи, не грусти. Еще успеешь соскучиться по своему великолепному братцу. — Мэтт коснулся пальцами лба и закрыл глаза, принимая свою любимую модельную позу. — Тоже мне, само великолепие. — девчушка закатила глаза и стукнула брата по плечу. От чего тот пошатнулся, ошарашенно оглядев свою на вид хрупкую сестру, — И не называй меня «Пидж». — Не ожидал, что у моей сестры такая тяжелая рука. Кэтти-Кэт, теперь я буду спокоен за тебя. — он потер ушибленное плечо и, вздохнув, снял с себя очки, — во всяком случае, — он протянул Кэтти очки, — сбереги их для меня. В космосе они мне нужны — мне подправили зрение. Младшая взяла очки и надела их. — Я буду скучать. — И я, Пидж.***
Неподалеку, почти с такой же реакцией Кит осматривал это же чудо техники, но восторг Широ, стоящий рядом, мог читать только по заинтересованным глазам мальчонки. Он с самого начала старался не выставлять эмоции и переживания на показ. Когда было больно — всегда молчал и претерпевал всю боль сам, не говоря никому. Сам разбирался с обидчиками и порой не самыми гуманными методами, хотя Широ порой был и сам согласен с его методами — некоторым идиотам не докажешь на словах, что те не правы. Если быть честным, то Такаши видел в юном Когане себя: то же упорство, стремление к мечте, немного (а точнее очень много) упрямства и борьба. Борьба за право быть здесь. Жить несмотря на то, что от тебя все отвернулись. Широ хотел быть Киту другом, каким был для Такаши Адам. Но из-за болезни и риска больше не вернуться их казалось бы крепкая дружба разрушилась… Чего Широгане боялся произойдет и с Китом, поэтому не хотел рассказывать ему о своем недуге. Но как гласит старая поговорка: «все тайное становится явным.» И Кит узнал, и можно даже сказать упорно допрашивал Широ, и тот вскоре сдался. — Ну, что? Впечатлен? — Не то слово… — Кит не мог отвести взгляда от гигантского корабля, — поверить не могу, что ты будешь управлять им. — Ты настолько в меня не веришь? — Широ усмехнулся и потрепал паренька по макушке — Верю-верю. — Кит улыбнулся и просел под тяжелой рукой Такаши. Вдруг за их спинами раздался звонкий смех. Обернувшись, Широ увидел пару веселящихся рыжеволосых подростков. Один из них был в кадетской форме академии, а вторым подростком была девушка. Такаши узнал эту парочку — это были Мэтт — младший научный офицер и по совместительству его лучший друг и его младшая сестра — Кэтти. Широгане невольно засмотрелся на тонкую фигурку в светло пурпурном платьице. До чего же они похожи с братом…***
Настал тот самый день операции «Керберос». Весь педагогический и студенческий составы собрались, чтобы увековечить в своей памяти исторический день для земной науки. Вся чета Холтов вместе с Широгане находились в комнате ожидания. Понятное дело, никому не хотелось расставаться на такой долгий срок: несколько месяцев займет только путь до спутника Плутона. Миссис Холт украдкой утирала носовым платком проступающие слезы и держала за руку мужа, Мэтт пылко обсуждал с Кэтти новейшие разработки в компьютерной индустрии. Лишь Широ сидел где-то в стороне и потерянным взглядом рассматривал серую стену напротив. — Экипаж, — в комнату зашел офицер, оповещая присутствующих, — до взлета десять минут, готовьтесь, — офицер покинул помещение, и двери за ним с шорохом закрылись, наступило молчание, немного неловкое, но и слова были совершенно не нужны, потому что каждый понимал важность грядущей миссии. Наконец, тишину решил прервать старший Холт. — Ну, думаю, нам пора, — он поднялся со своего места, а за ним и все. — Широ, чего один сидишь? Давай к нам. — И правда, Такаши, вы уже как наш член семьи, — Подтвердила слова мужа Коллин, от чего Широ не без смущения подошел к семье Холтов. — Спасибо, Миссис Холт, — он обнял женщину, а после нее подошел к Кэтти и протянул ей руку, — Прощай, малышка Кэтти. — Я уже не ребенок, Широ! — девушка подалась вперед, обнимая Широгане так, что тот опешил от неожиданности, но все-таки решился обнять ее в ответ, — и… никогда не говори «прощай», слышишь? — Хорошо, Кэтти, — Широ тепло улыбнулся, кладя ладонь на рыжую макушку. Прошу, следи за этими сумасшедшими учеными, и чтобы они питались нормально, а то как уйдут в свои анализы — и поесть забудут. — Холт отстранилась и отошла в сторону умиляющегося брата. Покинув помещение, экипаж экспедиции направился на лифтовую площадку, что должна была доставить их прямо к кабине шаттла. Оказавшись на трапе, Широ кинул последний взгляд на панорамное окно, в котором виднелись две хрупкие фигурки, в теплых медовых глазах одной из них Такаши успел прочитать последнюю немую просьбу… «Береги их, Широ…» «Обещаю, Кэтти.» Это одно из последних воспоминаний, что Широ все еще держал в своей памяти, сидя в изорванной форме узника на полу темной, холодной и одинокой камеры. Сколько времени уже прошло? Как долго они уже в космосе? Их наверное объявили «пропавшими без вести»? Широ казалось, что он начинает сходить с ума от одиночества, вечной тьмы, что, казалось, заполняла не только глаза, но и всю душу парня. Нет, уже не парня, мужчины, потому что в свои двадцать четыре Широгане мыслил как потрепанный жизнью ветеран, хотя если подумать, то жизнь поиграла им и кинула в самую темную дыру бескрайней Вселенной. От кровоточащих ран болело не только тело: от боли сходила с ума и совсем еще юная душа. Он не хотел убивать, он не в праве забирать жизни, но как бы его душа не разрывалась внутри от каждого брызга чужой крови, разум все твердил: «Я должен…» «Простите…» «Я должен жить…» «Я должен их найти…» «Я обещал ей…» Но возвращаясь в камеру, Широ забивался в угол всем своим существом, а по щекам катилась горькая слеза обиды и разочарования в себе. Не сдержал обещания. «Прости меня, Кэтти… Я не уберег их…»