Любой ценой.

— Ну что, красавица, допрыгалась? — первое что услышала Таня, открывает глаза, на неё смотрел доктор Аркадий Семёнович. — Сбежала, ну зачем? Тебя что тут обежали? — добрым голосом говорил он. — Простите, — тихо изменилась девушка. — Да мне-то что, ты же себе и ребёнку хуже делаешь. — Просто там… — Да знаю я, знаю. Всё хорошо там с твоим Степой. Живой, невредимый, от наркоза отходит. — Сколько времени? — Много, уже утро ясное, 10 часов. Как чувствуешь себя? — Нормально. Я этот вопрос уже слышу на протяжении шести месяцев. — Ну, а как ты думала? Здоровье матери и ребёнка сейчас в приоритете. Я связался с больницей, в которой тебя ведут и мне такие сказали, что состояние у тебя не ахти на протяжении всей беременности. — Но я же нормально себя чувствую. — Ну тут никак угадать нельзя, понимаешь. Сейчас тебе хорошо, а через пять минут может стать плохо. Да ещё и работа в правоохранительных органах для девушки тем более в положение не есть хорошо. — Вы не первый кто мне это говорит. — Ну тем более, лежи и не вставай. А если сбежать надумаешь, к кровате привяжем, — пригрозил доктор. В переговорной сидели почти весь коллектив, Рогозина расхаживала в кабинете вид у неё был более чем просто обеспокоенный. — Галина Николаевна, что произошло? Из больнице звонили? — Звонили. Егор Малазье в сознание пришёл, Надежде и Елене тоже легче. Таня сбегала сегодня ночью — Куда на этот раз? — спросил Котов, которого такое поведение коллеги ни капли не удивило. — К Данилову. — Ну раз всё хорошо, почему вы такая грустная? — с непониманием спросил Субботин. — Сегодня у Стёпы после операции остановилось сердце. — Что??? Он жив??? — Да ели откачали, хорошо, что Таня не знает этого. И состояние его стабильно тяжелое. Я говорила с врачами и просила под любым предлогом не пускать к нему нашу Танечку. — Это, Галина Николаевна, может мы к ней съездием, отвлечём её, — предложил Лёня. — Ну да, думаю это замечательная идея, тем более всё равно нужно будет допросить Егора. Мы ведь так и не знаем за что он так издевался над Таней и её родными. Так что давайте поезжайте, только не всей толпой. Белая не знала чем себя занять в заточении, лежала она одна, так что и поговорить толком было не с кем. Пыталась ли она удрать? Конечно, около палаты был пост медсестры и это было непосильной задачей. Так что приходилось куковать в палате в гордом одиночестве. Но больше её волновало не своё заточение, а Стёпино состояние потому как ту информацию, что ей сказали, не внушала никакого спокойствия. Таня стояла у открытого окошка и дышала свежим воздухом, на улице было тепло, но не слишком жарко. — А кто у нас тут в палате живёт? — раздался голос, дверь приоткрылась и через появившуюся щель просунулась голова большого плюшевого медведя. — Да, кто же мог ещё прийти с плюшевым мишкой кроме Лёни?! — улыбнулась Таня. — Ну во первых это самый большой медведь, которого я смог найти в магазине. — Субботин втащил большую игрушку в палату. — А во вторых мы то не одни между прочим. — А вот и мы!!! — дверь широко распахнулась и Таня увидела Юлю, двух Кость, Веронику и Серёжу Майского. — Ребята!!! Вы пришли вытащить меня из-за заточения? — Нет, мы пришли составить тебе компанию, потому что дракон в лице медсестры нас точно не пропустить!!! — рассмеялся Майский. — Под расстрел нас обещала отправить, если поможем тебе сбежать. — Ясно, — Таня тяжело вздохнула и присела на кровать. — Скучно. — Мы так и поняли, поэтому медведя тебе и притащили. Держи!!! — Лёня вручил Белой мишку, который полностью загородил его. — Ну вот вы мне игрушки дарите, как маленькой прям, меня что уже серьёзно никто не воспринимает. — Ну вообще-то если на то пошло, то это не тебе, а твоей дочке, — улыбнулся Котов. — Вы у Степы были? — Да, он тоже про тебя спрашивал, — с полный уверенность в голосе ответила Юля, которая умела врать, как дышать. — Я бы так хотела его увидеть. — Чего-то у нас не очень выходит, она должна была отвлечься, — шепотом сказала Вероника. — Танюш, а хочешь тебе Лисицын историю расскажет?! — Какую? — глаза Кости округлились словно пяти рублевые монеты. — Интересную. — Юль ты куку? Какую, блин, историю? — шепотом рыкнул майор. — Придумай что-нибудь. — У меня с фантазией не очень. — У тебя чего с жизни ничего интересного не случалось? Вспомни хотя бы то как ты в колодец упал, когда за подозреваемым гнался, — уже громко сказала Соколова. — Спасибо Юля, ты уже рассказала об этом позорном моменте моей оперативной работы, — майор зло посмотрел на Юльку, которая весело смеялась и в глазах у неё не было ни капли сожаления. — Обращайся. — И когда ты успел? — А вот так, вчера. По всем кочкам скакал, а вот это чудо в стороне была и наблюдала за всем этим, — Лисицын недовольно указал на рыжеволосую девушку. — Я не хотела тебе мешать, это было забавно. И если на то пошло скажу тебе сразу, этот чудик бы никуда не убежал, территория то огороженная была. — А я по твоему знал? — Я думала ты заметил. — Могла бы сказать. — Могла, но не захотела, — хихикнула девушка. Это перепирания двух майоров заметно подняло Тане настроение, да и не только ей. И всё у коллег получалось, ведь мрачные мысли подруги отошли на второй план. Пока ребята отвлекали Таню, как могли, Рита пошла говорить с Егором. Правое плечо у парня было забинтовано, а левая рука наручниками была пристёгнута к кровати. — Ну привет, придурок, — не церемонясь, сказала капитан. — А где же ваше уважение, товарищ капитан? — Там же где и твоё. Сейчас ты мне всё по порядку расскажешь: за что ты пытался убить сотрудников ФЭС. — С какого это перепугу? — А с такого, гадина, что из-за тебя сейчас может погибнуть человек. — Я надеюсь, что это будет Таня, — ответил Егор, зло улыбнувшись. — Слышь придурок, я тебе сейчас ещё одну пулю пропишу и в этот раз не промахнусь попаду промеж глаз. Ты зачём в Стёпу выстрелил? — А в мента этого? Он мне мог помешать быть с моей семьёй и если бы не вы у меня бы всё получилось. — Ещё один псих, — Рита хлопнула ладонью себе по лбу. — Какая семья? Ещё раз повторяю для слабослышащих: либо ты мне всё внятно объясняешь, либо я сделаю так что из этой больницы ты живым вряд ли выползешь, — Рита демонстративно начала доставать пистолет. — А пусть вам Таня всё расскажет, она сейчас знает столько же сколько и я. — Она причём тут? Почему она стала твоей жертвой? Что она тебе сделала? — А она родилась и получала заботу и любовь моей матери. МОЕЙ МАТЕРИ!!! Я так и знал, что надо было её пристрелить вперед. — Это тебя надо было пристрелить. Мать свою зачем по голове ударил? — За то что бросила, она меня нашла, а у неё в глазах нет того, что есть у любящих матерей к своим детям. Поэтому и получила за все 33 года моих мучений. — Зачем Таню запугивал? — Я её не пытался запугать. я её пытался убить. — Да? А посылка с курьером тоже должна была её убить? — Какая посылка? — Ту из-за которой она в контору приехала так удачно для рецидивиста. — Рецидивист моя работа, а это точно не я просто удачное совпадение. Таня слишком много врагов себе нажила. Всё остальное пусть она вам рассказывает, я не собираюсь пересказывать эту историю по пять раз. — Ну ладно, наслаждайся свободой, потому что ближайшие лет пятнадцать ты её не почувствуешь, — сказала Власова и вышла из палаты. Хоть ребята и отвлекали Таню от грустных мыслей, но она продолжала думать о Стёпе. А ещё девушка не знала, как теперь вести себя с её родными, когда ей рассказали правду. — Ребят, простите, я немного устала, — сказала Таня и прилегла на кровать. — Да, конечно, отдыхай, — улыбнувшись, сказал Майский и быстренько направил всех на выход. Оперативники вышли из палаты и к ним направлялась Рита, которая решительно шла в палату к Тане. — Куда? — С Таней срочно переговорить надо. — Не, не, не. Пусть отдохнёт девчонка. — Он колоться не хочет. — Да нам его признание до лампочки и так пришьем. — Мне кажется, что мы упускаем чтото очень важное. — Рит, угомонись, — Майский строго посмотрел на Власова. — Слушай, если потом что-то случится в этом будешь виноват ты. — Да что ещё случиться может? — Я не знаю, но вдруг. — Ей отдохнуть надо, нам и так плохо удалось отвлечь её. Ещё не хватало чтобы она узнала про Степу, ей волноваться нельзя. Давай хотя бы дождемся пока он в себя придёт. Таня немного начала впалпть в депрессию, в голове прояснилось всё: всё словечки так больно ранившие её, по сравнению с ними даже огнестрел был не таким болезненным. Единственный кого она хотела видеть был Данилов, но она ещё не знала, что он бореться за свою жизнь. Валя в данный момент была отделении реанимации и ждала хирурга для того чтобы узнать состояние Степы. — Валентина, — окликнул её хирург. — Мне звонили, что вы придёте. Я, Роман Олегович. — Как состояние Степана Данилова? — Приступ купировали парень сильный и молодой, выкарабкается. Как там девушка, которая приходила? — Нормально, и ей лучше не знать, что со Стёпой что-то не так. — Да, конечно я всё понимаю. — Из-за чего произошла остановка сердца? — Операция была сложной и это всегда большая нагрузка на сердце. Даже самое здоровое может сдать. — Когда он сможет прийти в себя? — Может сейчас, может через пару часов дней или даже недель. Организм человека самая непредсказуемая штука. — Роман Олегович! Там парень в себя пришёл! — в коридор выбежала молоденькая медсестричка с ошарашенно выпученными глазами.