Аллилуйя

По сути нам очень мало известно об ангелах и демонах, и имеющиеся сведения весьма противоречивы. Однако одно известно довольно точно — они не люди, а следовательно все человеческое, включая лак для волос, бурчание в животе, синдром Стендаля и страх смерти, им чуждо. Но нам также известно довольно точно, что два существа — ангел среднего звена Азирафель и демон на фрилансе Кроули — прожили среди людей достаточно много времени, чтобы так или иначе нахвататься всякого. К примеру, Азирафель любил поесть и вынужден был, вопреки ангельскому обмену веществ, следить за своевременным перешиванием пуговиц на одежде. А демон Кроули до страсти обожал технические новинки и поучаствовал в создании всемирной сети, хотя никаких подобных заданий из Ада не получал. В конечном счете, они оба научились у людей многому: примирять свои желания со своими возможностями, любить друг друга, невзирая на очевидные недостатки и слабости, и, конечно, больше всего на свете ценить время, проведенное вместе. Если бы Богиня снизошла до разговора с нами, она бы, наверняка, добавила, что ангел и демон обрели вполне человеческое своеволие. Так что, может быть, ее молчание только к лучшему. Заключительная часть их истории начиналась не слишком счастливо: с внезапного и нежданного телефонного звонка, раздавшегося в букинистическом магазине. — Мистер А. З. Фель? — спросили в трубке. — Это не он, но я ему все передам, — ответил Кроули, который сидел внизу с бокалом скотча, пока Азирафель делал выписки из каких-то редких фолиантов в кабинете на втором этаже. — Тогда, мистер… — Кроули. — Хорошо. Мистер Кроули, я доктор Пердишен и я звоню по поручению мисс Потс, Нортингемпшир. Она сказала, что мистер Фель знает ее как "мадам Трейси". Она просила передать мистеру Фелю, что с мистером Шедуэллом случилось несчастье. — Очень хорошо, — сказал Кроули, — то есть ничего хорошего, но я передам. — Она надеется на помощь мистера Феля. Честно говоря, скорее всего, финансовую. — Передам, — сказал Кроули и повесил трубку. Проблема Кроули заключалась в том, что он был слишком самонадеян. Например, когда он заверял Азирафеля, что совершенно не тоскует по божественной любви, он не лгал, но выдавал самому себе слишком большие авансы. Точно так же произошло и с этим злополучным звонком — Кроули решил, что уж точно про него не забудет и, совсем как человек, забыл почти сразу же. Конечно, когда через неделю доктор Пердишен позвонил снова и сообщил Азирафелю, что мистеру Шедвеллу стало хуже, он не преминул упомянуть, что ранее передавал информацию с неким мистером Кроули. Разумеется, Азирафель рассердился. — Как ты мог забыть, Кроули! Миссис Трейси и Шедуэлл наши друзья! Кроули морщился и смотрел на дорогу. Сразу после злополучного звонка Азирафель категорически потребовал, чтобы Кроули отвез его в Нортингемпшир, а когда ангел господень что-то требует у вас, лучше подчиниться. В «Бентли» Азирафель не разрешил включить музыку и продолжал стыдить Кроули все три часа пути. Выруливая к коттеджу, Кроули взмолился: — Ну хватит, ангел. Я уже взмок от стыда. — Твое счастье, что ты так быстро ездишь, Кроули. Если бы мы ехали на автобусе… Он не договорил, потому что из дома миссис Трейси вышел мрачного вида человек с докторским саквояжем. За ним вышла и сама миссис Трейси, хотя ее не так просто было узнать без ее обычной жизнеутверждающей улыбки. — О, мистер Азирафель, — воскликнула она, когда увидела своих визитеров, — ох, простите меня, простите. И она расплакалась в объятьях ангела прямо на пороге собственного дома. Кроули чувствовал себя не в своей тарелке. Люди смертны и умирают так часто и быстро, что привязываться к ним совершенно бессмысленно. И Азирафель это прекрасно знал, хотя и не всегда следовал этому разумному правилу из-за своего ангельского легкомыслия. Они прошли в дом, и оказалось, как и подозревал Кроули, что земные дни мистера Шедвелла подходят к концу. Даже, если бы об этом не свидетельствовало его беспамятство, тяжкое дыхание и землистый цвет лица, ошибиться было нельзя — в углу спальни у окна сидел высокий худой незнакомец в черном одеянии, чье лицо скрывалось в непроглядной темноте. — Сколько еще? — спросил Кроули у Смерти. — Врач сказал, что можно ждать в любой момент, — прорыдала миссис Трейси, поддерживаемая Азирафелем. Смерть кивнул. — Нет, постойте, — встрепенулся Азирафель. — Миссис Трейси, голубушка, вам надо успокоиться. Кроули, Кроули, будь любезен, проводи миссис Трейси на кухню и сделай ей чай. — Не ввязывайся, — шепнул ему Кроули, забирая едва стоящую на ногах миссис Трейси из его рук. — Не смей! Азирафель только упрямо взмахнул головой. — СМЕРТЬ НЕ ПОБЕДИТЬ, — сказал незнакомец в углу. Слова были тяжелыми, словно падающие камни. — Не победить, — согласился Азирафель, — но можно отсрочить, — и он раскрыл свои крылья. Кроули едва успел развернуть миссис Трейси и вытащить ее из спальни в гостиную. Тут он усадил ее на диван, вытащил из воздуха чашку с успокоительным чаем, сунул ей в дрожащие руки и в секунду вернулся обратно. Но даже этой секунды хватило. Бороться со Смертью, когда она уже тут, дело опасное даже для ангелов. А уж для ангелов, изгнанных с Небес, это и вовсе может кончиться очень-очень плохо. Пока Кроули возился с миссис Трейси, Азирафель успел выпустить чудо божее такой силы, что в спальне поднялся небольшой торнадо голубого небесного света, уносящий вверх, в Небеса, рецепты лекарств, использованные шприцы и блистеры таблеток. Смерть безучастно стоял на прежнем месте, сложив руки на груди и не отодвинувшись ни на дюйм. Ангел поднял вверх руки, раскрыл крылья. По его лицу пробежала мучительная судорога, и Кроули понял, что через миг он падет, распылится, растратится весь на этого старого сморщенного дурака-ведьмолова. Этого Кроули не мог допустить. И Кроули тоже расправил крылья, что делал крайне редко, потому что, честно говоря, считал крылатого змея вершиной безвкусицы. И рядом и вокруг небесно-голубого вихря, обнимая и защищая его, закружил черный. Смерть опустил руки. — Я ВЕРНУСЬ, — сказал он и исчез в тот же миг с глухим хлопком. Но едва Кроули успел перевести дух, как с Небес в скромную спальню спустился архангел Гавриил собственной персоной. — Что вы себе позволяете? — спросил он, презрительно оглядевшись. — Это переходит всякие границы! Мы, можно сказать, пошли вам навстречу, оставили вас в покое, а вы совершенно безответственно вытаскиваете месячный запас божественного чуда! — Отвали, — ответил ему Кроули, потому что Азирафель не произнес ни слова. — Это не сойдет вам с рук! — сказал Гавриил и вознесся, только пригрозил уже с Небес. — Ожидайте возмездия! — Придурок, — сказал Кроули и подхватил Азирафеля, который едва не падал. — Иезавель, — подал голос очнувшийся виновник всего. — И-е-за-вель! И миссис Трейси, прибежала на его скрипучий зов и принялась покрывать поцелуями морщинистое лицо и руки в пигментных пятнах. — Хватит лобызать меня, развратница, — проскрипел мистер Ш. — Принеси-ка мне бульону, что-то я проголодался. Они еще что-то говорили, но Кроули больше не слушал, потому что его ангел совсем обессилев, опустился на пол. Кроули схватил его за плечи: — Азирафель! Что с тобой? Что ты, черт побери, натворил? Азирафель молчал, прикрыв глаза. Кроули и сам знал, что произошло. Этот глупый, глупый, глупый, сто тысяч раз глупый ангел истратил всю энергию, отпущенную ему свыше. И теперь медленно растворялся в эфире. Его черты заострились и сквозь земную оболочку, довольно потрепанную, надо сказать, проступили светлые черты его истинного облика. — Нет, нет, нет, — сказал Кроули, — нет. Ты не можешь. Ты не посмеешь. Я тебя убью, если ты вздумаешь оставить меня. Азирафель улыбнулся и прошелестел. — Мне просто нужно отдохнуть… — Отдохнуть? Да, да, сейчас. Кроули подхватил Азирафеля на руки, совершенно не почувствовав веса, и понес его в гостиную. Но там ему не понравилось, тем более, что мимо сновала суетящаяся и счастливая миссис Трейси. В конце концов Кроули вынес Азирафеля в маленький садик позади дома. Фактически, это был даже не садик, а задний двор, когда-то засыпанный гравием, а теперь заросший травой. По забору буйно разрослись шиповник и жимолость, но рядом с деревянным крыльцом стояла кадка с розовым кустом, на котором красовался один единственный чайно-белый цветок. Сюда, на нагретые солнцем ступени Кроули усадил едва живого ангела и сотворив клетчатое одеяло, укрыл его от свежего ветра. Был только апрель, и совсем недавно прошел дождь. По синему небу быстро проносились белые облака, сновали стрижи и одинокий шмель гудел на беззаконных цветах одуванчиков. Кроули ничего не делал со временем, но ему показалось, что оно остановилось как-то само, замерло, в ожидании. Он посмотрел на молчаливое небо. Господи, — сказал демон Кроули, не размыкая губ, — не отнимай его у меня. Только не забирай его, я… И, наконец, Азирафель открыл глаза. — Ох, — сказал он, — что-то мне нехорошо, Кроули. Кажется, я переборщил с чудом. — Естественно, переборщил, старый дурак, — обрадованно отозвался Кроули. Азирафель теперь был почти полностью прежним — довольно упитанным и тяжелым ангелом. — У меня от тебя плечо затекло. — Прости, пожалуйста, — сказал Азирафель. — Но не мог бы ты… Дело в том, что я кажется исчерпал свои способности к чудесам. Надеюсь, это временно. Поэтому, не мог бы ты, если тебя не затруднит, пожалуйста… — О господи, — сказал Кроули и щелкнул пальцами. В тот же миг на крыльцо вышла миссис Трейси с подносом. — Мистер Азирафель, мистер Кроули, я тут принесла вам немного перекусить. Такой день, такой счастливый день! Как удачно, что мистер Ш. пришел в себя именно, когда вы заехали. Она поставила поднос на ступеньки и удалилась. Кроули взял поднос и устроил его на коленях Азирафеля поудобнее. — Что же, посмотрим, что там, — сказал тот с воодушевлением. — О, куриный бульон, пирожки с рыбой, яйца и ветчина! Чудесная женщина, миссис Трейси, правда? Кроули пожал плечами. — По-моему, довольно неблагодарно считать, что ее старый брюзга выздоровел сам собой, после того, как ты… — Мы, Кроули, — поправил его Азирафель с набитым ртом. — Без тебя бы я не справился, мой дорогой. Попробуй пирожок, чертовски вкусно. Кроули попробовал и даже согласился. Подкрепившись, друзья сели в «Бентли» и отправились восвояси, а миссис Трейси даже не вышла их проводить. -Не суди ее, — сказал Азирафель, устроившись на заднем сиденье, — в счастье люди забывают обо всем. И это понятно, ведь им его отпущено не так уж много. Они ехали по шоссе со скоростью улитки, потому что Кроули обнаружил, что и сам довольно сильно вымотался. Ему даже пришлось заправить «Бентли» бензином второй раз за всю историю их отношений. Азирафель дремал на заднем сиденье, а Кроули смотрел на закат и думал о том, какого такого возмездия можно ожидать от Гавриила. В Лондон приехали уже под утро — и сразу стало все ясно про возмездие. Магазинчик А. З. Феля был опечатан пожарной инспекцией, а на двери красовалось предписание о закрытии от налоговой. И постановление о штрафе за пятьдесят лет, и решение муниципалитета об открытии в этом здании приюта для бездомных собак, и письмо от Национальной библиотеки с требованием вернуть книги, список из ста четырех наименований прилагался. По счастью, Азирафель все еще сидел в машине, когда Кроули все это обнаружил. — Чертовы мелочные бюрократы! Канцелярские крысы! — Кроули погрозил Небесам кулаком и вернулся за руль «Бентли». — Что там такое? — спросил Азирафель виновато. — Ничего! — рявкнул Кроули. — Едем ко мне. «Ад не так расторопен, как Небеса, — подумал Кроули, когда не обнаружил никаких видимых следов адского возмездия в своей квартире. — Быть может, они вообще не станут ничего делать, в конце концов, мы обесточили небесную канцелярию, а не адскую — им же на руку». Но когда он уложил Азирафеля на кровать в спальне, позвонил в налоговую и муниципалитет, приготовил себе кофе, а какао с тостами для Азирафеля и, наконец, добрался до цветов, то… — Мухи! Чертовы мухи! Вельз, это подло! Крики Кроули разлетались по всему дому, даже стекла в окнах слегка позванивали, а тостер, разволновавшись, выбросил в потолок сноп синих искр и перегорел. К сожалению, на адских мух крики не действуют и все великолепные растения в оранжерее Кроули были обречены. — Мне так жаль, дорогой мой, — сказал ему Азирафель, когда Кроули принес ему в спальню поднос с завтраком. — Все это из-за меня. — Ерунда, — Кроули вытянулся рядом с ангелом на кровати, переодевшись в пижаму последним усилием воли. Он тоже устал. Очень сильно устал. — Как ты думаешь, через сколько времени ты, ну, восстановишься? — спросил он Азирафеля. — Могу предположить, что примерно через месяц. По ангельским меркам недолго. — он допил какао и отставил поднос на прикроватную тумбочку. — Прости, что я сижу у тебя на шее, Кроули, мне очень-очень жаль. — Хватит извиняться, надоел. — ответил Кроули и повернулся на бок. Лицо Азирафеля оказалось напротив, и Кроули впервые заметил на этом лице опухшие веки, печальные складки, морщины… Он зажмурил глаза. — Как ты себя чувствуешь? Ангел вздохнул. — Разбитым, честно говоря. Я впервые чувствую, что живу на этой земле больше шести тысяч лет. Знаешь, как люди — когда они стареют, их одолевают скорби земные, болезни, старость. Я постарел. Наверное, поседел даже. Кроули открыл глаза. На одну секунду, ему показалось, что в белокурых кудряшках на голове Азирафеля и в самом деле блестит седина. Кроули протянул руку и погладил эти кудри. — Совсем не заметно, то есть и нет ничего, — солгал он. — Я тут подумал, что ты все-таки прав, ангел. — В чем? — Нам надо переехать в один дом. А то мало ли, что еще придумают Эти Дураки. Завтра же займусь этим. — Снимешь нам дом? — К дьяволу аренду. Я куплю нам дом. Коттедж. Самый лучший коттедж в самом лучшем месте Англии. — В Саут-Даунсе? — Именно. Меловые скалы. — Море. — Поля вереска. — И у нас будет сад? — Самый лучший сад в округе, уж поверь мне. — А мои книги? — Перевезем все до одной, клянусь тебе. На это моих демонических способностей хватит. Решено. Лучший дом с библиотекой и садом, спуск на пляж и прекрасный вид из окон. Мы проведем там лучшую вечность в этой вселенной. — Кроули… — Да? Азирафель смотрел на него, его глаза блестели. — Я хочу попросить тебя об одной… услуге. Если тебе не трудно, конечно. Поцелуй меня, пожалуйста. И Кроули поцеловал его губы. И влажные глаза с щекотными ресницами. И высокий светлый лоб, и снова губы… В эту ночь, конечно, что-то поменялось во вселенной. Нет, новый апокалипсис не был отменен, а вражда Небес и Ада не прекратилась. Только южный ветер принес, наконец, в Англию по настоящему хорошую погоду, которая продержалась, вопреки обыкновению, почти целый месяц. У ласточек на Бичи Хэд вылупились птенцы, а утром все жители Лондона, кроме инспекторов налоговой, проснулись в прекрасном расположении духа. В общем, Богиня улыбнулась. И даже если дальше все было не совсем так, как планировали друзья — все-таки планы на вечность скорее непостижимы, чем точны, — но именно в эту ночь Кроули и Азирафель определенно были очень счастливы.