Преступления без наказаний

Дженни тайно возвращалась домой от Тэхена, когда мимо проехала скорая. Дженни побежала за ней, но не догнала — на каблуках не так уж и удобно. Впрочем, далеко машина не отъехала, а остановилась возле дома Джису. Испугавшись, Дженни даже сняла туфли и босиком бросилась к врачам, спросила, что случилось, но ей не ответили, всячески пытаясь отогнать прочь любопытную соседку. А потом из дома на носилках вывезли Джису. Дженни так и стояла босиком, открыв рот. Она побежала к ней, но врач остановил ее, и Дженни ничего не добилась, хотя она кричала: — Да объясните же вы, что случилось! Я ее подруга! Ей лишь ответили коротко: — Поступил звонок из этого дома. Тяжелое отравление. Если вы не родственница, вы не можете поехать. Извините. Всю ночь Дженни не спала и ждала известий, но никто не собирался ей звонить. Хотелось разрушить всю комнату, но родители спали, поэтому Дженни разрывала на мелкие кусочки старые тетради, чтобы успокоиться. Она нарвала целую гору, уже болели пальцы, но не помогало. Что же там случилось? Даже до родителей Джису нельзя было дозвониться. Взял трубку только Намджун. Он сказал: — Я в больнице, Дженни. Джису… она… просто… С ней сейчас все в порядке, но она… — Он несколько раз пытался сказать, но не мог. Разозлившаяся из-за неведения Дженни крикнула: — Ты скажешь нормально или будешь мямлить? — Она пыталась покончить с собой, Дженни. — Она просто посмотрела в стену, не моргая. Кажется, он просто бредил. Это невозможно. Просто какое-то безумие. — Она оставила записку, — продолжал он. — Просила прощения у родителей, у вас и у меня. До родителей пока не дозвонились. Я пытаюсь уговорить врачей, чтобы им ничего не говорили, раз ее жизнь уже вне опасности. Потому что это просто… Я не знаю, Дженни. Дженни бросила трубку и кинула телефон на пол. В темноте она уставилась в стену. Несколько минут она просто смотрела туда, пытаясь осознать, а потом стала одеваться. В час ночи в палате Джису были Намджун, Розэ, Лиса и Дженни. Она как раз очнулась и чувствовала себя неплохо, но у всех были лица, словно Джису не очнулась. Она сказала только: — Простите меня. Я просто… боялась, что потеряю вас. Всех вас. Лиса одной рукой держала руку Джису, а второй — платочком вытирала слезы. Это она виновата. Она все рассказала Нэнси. Она пошла в полицию. Она попросила Розэ записать на видео ее разоблачение и отправить Намджуну. Если бы не Лиса, ничего бы не было. Розэ тоже было стыдно, ведь она собиралась буквально уничтожить Джису. Она подослала к ней Бобби, который залез к ним в дом, а потом еще и напал на них двоих. А если бы ее действительно не стало? Что бы тогда было? Дженни вспоминала тот ужин, где она рассказала правду. Стоило ли это все того?.. Какая разница? — Зато я хотя бы узнала, что не беременна, — сказал Джису, когда в палате осталась только Дженни, и слабо улыбнулась. — Зачем ты это сделала? — просто спросила Дженни, а Джису вяло пожала плечами и не ответила. Намджун, разбитый и потерянный, ушел курить, а девочки остались в больнице, чтобы дождаться родителей Джису. Все молчали, просто сидели в коридоре, взявшись за руки. Розэ взяла кофе, но даже не притронулась к нему. Неожиданно Дженни сказала, словно что-то только что пришло ей в голову: — Когда я подошла к врачам… Когда они забирали ее, они сказали, что из дома поступил звонок. — Наверное, родители позвонили, — сказала Лиса. — Их нет дома. — Лиса, казалось, ничего не соображая, удивленно посмотрела на Дженни, а она сказала: — Мы же ждем их, дорогая. Вмешалась Розэ: — Что ты имеешь в виду? Говори прямо, Дженни. Нам сейчас не до твоих игр. — Розэ теперь смотрела на Дженни другими глазами. Слишком долго и слишком внимательно. Дженни смотрела на нее также. Почему она молчит? Чего она ждет? Дженни сказала: — Как вы считаете, она могла сама вызвать скорую? — Розэ и Лиса переглянулись, а Дженни добавила: — Если не она, то кто? Так некстати позвонил Джексон. Он всегда был совой и, видимо, даже представить не мог, чтобы Дженни сейчас спала. Убегая разговаривать, Дженни успела показать Лисе экран — Розэ как раз что-то искала в сумке и ничего не видела. — Кто это ей звонит в такой час? — спросила она, наблюдая за Дженни, вставшей так далеко, что ничего нельзя было услышать. Лиса просто развела руками, а Розэ зашла проверить, во сколько был в онлайне Тэхен, но он был давно. Вернувшись, Дженни с вызовом посмотрела на Лису — кажется, Джексон сообщил что-то важное. А на вопрос Розэ ответила, что звонила мама. Розэ не поверила — все равно она считала, что это Тэхен. Необязательно быть в онлайне, чтобы позвонить среди ночи. Но больше ничего не сказала. Розэ боялась упасть в обморок от испуга, когда, спускаясь из палаты Джису, увидела, как на каталке везли Бобби. Дженни и Лиса намеренно отстали — Дженни шепотом сказала, что Джексон прислал фотографии дела Минджи. А Розэ резко развернулась, чтобы не дать им увидеть его. Лиса и так не была знакома с ним, а Дженни точно нельзя слышать об этой истории. — Давайте все-таки останемся на ночь, — сказала Розэ, остановившись прямо перед подругами. — Я не могу оставить Джису в таком состоянии. — Ты же слышала, необходимости нет, — ответила Лиса и посмотрела на Дженни. Она хотела быстрее избавиться от Розэ, чтобы узнать, что это за загадочная история двадцатилетней давности. — Тем более, с ней родители. — И уже поздно, а нам в школу завтра, — добавила Дженни. Она хотела того же. Розэ тоже срочно нужно было избавиться от этих двоих и узнать о состоянии Бобби. Давно ли он в больнице? Он пролежал в лесу столько времени?! Как его нашли? И кто? Видел ли их кто-то? Приходил ли он в сознание? Если да, то, наверное, уже назвал их имена полиции! — Дорогая, ты в порядке? — сказала Лиса, заметив ее молчание. — Влияние больницы, наверное, — ответила Розэ и оглянулась. Каталка скрылась за углом, поэтому она добавила: — Если хотите, идите домой, а я останусь еще на часик. Дождавшись, пока Дженни и Лиса выйдут, Розэ бросилась в ту сторону, куда увезли каталку. Она ее не увидела, но догадалась, что она может быть в конце коридора за дверьми с надписью «реанимация, вход воспрещен». Розэ проигнорировала знак, но ее тут же остановили. — Это мой друг, — выпалила она, когда доктор не позволил ей войти. — Пожалуйста, расскажите, что с ним. Доктор покосился на нее, но все равно ответил: — Состояние тяжелое. Парень упал с обрыва в лесу. Розэ наигранно удивилась и закрыла рот рукой и сказала: — Как же так? Сорвался? — Даже сама себе не поверила. От нервов хотелось расплакаться. — Или сорвался, или прыгнул. Кто знает, — сказал доктор. — Он еще не приходил в себя. Его обнаружили посреди дороги. — Господи, какой кошмар! А кто обнаружил? — Не знаю, это не в моей компетенции. Розэ, едва договорив, развернулась, чтобы уйти, но доктор окликнул ее: — А ваше имя? Ему передать что-нибудь, когда он очнется? — Нет, ничего не надо передавать, — ответила Розэ уже издалека. — Я… Нэнси Макдони. Опасность миновала, но Джису должна была остаться в больнице еще на день. Намджун не пошел в школу, сидел возле нее, хотя она чувствовала себя нормально. Она немного подыграла ему, чтобы он не ушел. Родители и врачи считали, что она отравилась случайно, потому что Джису сама так сказала. Она даже сказала, что сама вызвала скорую. Только Намджун об этом не знал. Было темно и поздно, и Дженни и Лиса шли домой одни, взявшись под руки. Дженни держала телефон и читала. Погибшая Сон Дасом училась на одном курсе со всеми, кроме Черин. Все мамы фигурировали в деле, которое было закрыто за недостатком улик. Жертва захлебнулась в ванне в доме Кон, следов борьбы не было. В крови жертвы не было обнаружено никаких веществ, кроме этилового спирта. Официальная версия гласила, что она потеряла сознание из-за количества выпитого алкоголя и захлебнулась. — Это нелепо, — сказала Дженни, убирая телефон. — Кто на вечеринке станет принимать ванну? Не могу поверить, что они повелись на это. — Вряд ли моя мама расскажет мне правду, — сказала Лиса. — Твоей нечего скрывать, вот она тебе и сказала. Но я кое-что придумала. Я на выходных поеду в Пусан к бабушке с дедушкой, попробую найти там что-нибудь в старых вещах. Бабушка точно должна что-то знать. Розэ не спала всю ночь, точнее, оставшиеся три часа до подъема. Джису… Неужели она это серьезно или Дженни права, и Джису, передумав, сама вызвала скорую? А, может, это ее план с самого начала? Теперь с ней Намджун, и она сможет сказать, если на них заведут дело, что была дома все это время. Она даже в школу не ходила, и теперь может сослаться на отравление. А где была Розэ? Ее видел Крис, но уже потом. И Лиса знала, где они находились. Можно ли полагаться на Лису? Все в школе считали, что Джису просто заболела. Никто не знал правду. Даже ее родители. Она даже врачам сказала, что просто перепутала таблетки. Знала правду только она. Подруги ходили по школе, как привидения, поэтому никого не удивил растерянный вид Розэ, которая думала не только о Джису, но и о Бобби. Интересно, узнала ли Дженни? Впрочем, вряд ли она захочет связываться с ним после той истории с сумкой Мии. — Дорогая, расскажи еще раз, что произошло, — сказала Розэ, чтобы больше не думать. — Нечего рассказывать, — ответила Дженни. — Я увидела скорую возле дома Джису, побежала туда, и доктор сказал, что из дома поступил звонок, но там никого не было, вы сами знаете. — А где был Намджун? — вмешалась Лиса. — Ему позвонили ее родители. — Что могло произойти? Розэ, вы позавчера вдвоем куда-то ходили, а вчера она не пришла в школу, — сказала Лиса, а Розэ поджала губы, потому что еще не придумала, что отвечать, если она спросит. — Что было потом? — Не знаю, обезьянка. Когда мы прощались, мне показалось, что она какая-то грустная, но я и подумать не могла… — А куда вы ходили? Что делали? — присоединилась Дженни, а Розэ незаметно закатила глаза. Опять эта Дженни всюду сует свой любопытный нос. — Просто гуляли, дышали воздухом перед сном, — ответила Розэ. — Я думала, вы поссорились, — не унималась Дженни, а Розэ нервно вдохнула. Хотелось уже ударить ее, и она сжала кулак, будто бы приготовившись. — Мы и с тобой в ссоре, но сейчас стоим и спокойно разговариваем, — с раздражением ответила Розэ. — В чем проблема? После уроков они решили навестить Джису перед танцами, но Розэ неожиданно отказалась, заявив, что у нее срочное дело. — Что может быть важнее этого? — поразилась Лиса, но Розэ невозможно было убедить. Если Бобби уже пришел в себя, он мог увидеть ее. Или тот доктор мог окликнуть ее, когда она будет с остальными. Ей вообще нельзя показываться в той больнице. Только как тогда она будет следить за новостями? Дождавшись, пока Дженни и Лиса уйдут, Розэ, закрывшись в туалете, позвонила Джису и сказала: — Дорогая, дослушай меня до конца и не нервничай. Бобби с тобой в одной больнице. — Что?! — вскричала Джису. Розэ даже услышала, что она встала, словно приготовилась бежать. — Его привезли ночью. Состояние тяжелое. Но больше я ничего не знаю и не могу появляться там, — ответила Розэ. — Поэтому это дело на тебе. Как думаешь, ты сможешь узнать номер его палаты или… не знаю… узнать у какой-нибудь медсестры, что с ним? — Розэ, ты хотя бы знаешь, какое нервное потрясение я пережила вчера? — воскликнула Джису. — И ты думаешь, что сейчас я побегу по твоим поручениям? — Дорогая, между прочим, я думаю, как нам двоим выпутаться из этого дела, пока ты лежишь и отдыхаешь! — ответила Розэ недовольно. — Да, мы тоже были потрясены, когда узнали, что ты выпила таблетки и вызвала скорую! Джису замолчала, не было слышно даже ее дыхания. Так это правда! Дженни была права. Розэ удивленно закрыла рот рукой. Вот, на что она пошла! Розэ сказала: — Алло? — Я думаю! — раздраженно сказала Джису. — Только поторопись. К тебе скоро придут наши. Уже вышли. Джису быстро оделась и осторожно вышла из палаты. Что делать? На каком этаже его искать? А если он ее увидит? Опять эта Розэ… Как она узнала правду? Джису бегом спустилась на первый этаж по лестнице, чтобы спросить о нем в регистратуре, но она даже не знала его настоящего имени. — Извините. — Джису была в куртке и свитере, которые ей принесли родители, поэтому не было понятно, что она пациентка. — Ночью сюда привезли моего друга, в тяжелом состоянии, много ушибов. — Джису говорила наугад, описывая картину, которая до сих пор стояла перед глазами. — Не могли бы вы сказать номер его палаты? Или хотя бы рассказать, что с ним? Медсестра, с которой она разговаривала, закрыла телефонную трубку рукой и утвердительно воскликнула: — Поняла вас. Видимо, вы по поводу Ким Дживона. Палата триста семнадцать, на третьем этаже. Но, боюсь, вас не пустят. Парень очень плох. — Джису испуганно закрыла рот рукой. Что они наделали?.. — Но не волнуйтесь. Он будет жить. — А он приходил в себя? Джису боялась услышать ответ. Может, возле его палаты уже дежурит полиция? Может, по ее адресу уже выехали? Вдруг в школу отправили запрос? Джису нервно оглянулась по сторонам. Но медсестра ответила: — Нет. Джису направилась на третий этаж. Увидев нужную палату, она в нерешительности застыла у двери. Нет, она не сможет туда зайти. А вдруг он как раз сейчас придет в сознание? Что он будет делать? Пока она размышляла, дверь открылась, и оттуда вышел доктор. — Извините? — Я пришла навестить друга, — выпалила Джису, хотя хотелось убежать. — К нему сейчас нельзя. Приходите позже. — Джису кивнула и уже хотела уйти, как доктор добавил: — Может, ему передать что-то, если он придет в себя? Ваше имя? Розэ и Джису слишком долго общались. Они слишком хорошо знали друг друга. Им даже не нужно было ни о чем договариваться. Поэтому даже лгали они одинаково. — Я Нэнси Макдони, — заявила Джису. — Но лучше ничего не передавайте. Ей повезло, что это был не тот же самый доктор, которого Розэ встретила в реанимации. Джису успела в последнюю секунду. Она только сняла обувь и куртку и впрыгнула в постель, как дверь открылась, и вошли Намджун, Дженни и Лиса, а Джису отправила сообщение Розэ. Розэ, выяснив номер палаты, этим же вечером отправилась в больницу. Бобби, уже пришедший в сознание, увидев ее, дернулся и воскликнул: — Что ты здесь делаешь?! — Он был так поражен, что даже хотел встать, но не мог из-за бандажа на шее. Розэ собрала всю свою волю в кулак и натянуто улыбнулась. Он ее боялся, но она его боялась тоже. Она сказала: — Нам нужно поговорить. — Мне не о чем разговаривать! — ответил он. — Я пойду в полицию и все расскажу. Убирайся! Я уничтожу вас! — Расскажи, — ответила она. — Скажи, что ты посадил двух девушек в угнанную машину. Скажи, как ты посылал анонимные сообщения и подарки, звонил посреди ночи и дышал в трубку. Потом, когда девушка не ответила тебе взаимностью, ты напал на нее, и тебя арестовали. — Розэ уверенно улыбнулась, заметив замешательство Бобби. — Расскажи, что ты украл сумку еще одной девушки, но и это ухаживание, к сожалению, не удалось, потому что тебя опять арестовали. Потом скажи, как ты украл телефон уже другой девушки, чтобы заманить в ловушку третьих. Улавливаешь, что я хочу сказать? — Это я чуть не умер! — воскликнул Бобби. — Это вы виноваты! — Да что ты? — скривившись, ответила Розэ. — Посмотри на это глазами полицейских. Две худенькие девчонки, отличницы, а папы — уважаемые лица в городе. И высокий парень, хулиган, рэпер, в участке бывает чаще, чем в школе. Как думаешь, кому поверят? Кто выглядит виноватым? Полицейские, конечно, выслушают тебя, но они спросят друг друга — кто на кого напал? Уж не мы ли завели тебя в парк поздно вечером? — Он промолчал, просто пораженно смотрел на нее, а она, ядовито улыбаясь, добавила: — Поэтому ты сейчас вылечишь свою шею, ногу и оставишь нас в покое навсегда. Окей? Никто не знал, но это Лиса нашла Бобби. Лиса тоже не знала, что это Бобби. Она не видела его в лицо раньше, и даже когда узнала его имя — Ким Дживон, ей это ничего не сказало. Она бегала по утрам или вечерам, и часто забегала так далеко, что приходилось вызывать такси. Но не в этот раз. Обнаружив человека без сознания в парке, она сразу позвонила в скорую. Тот, впрочем, скоро очнулся, но не мог говорить. Фельдшер взял контакты Лисы, чтобы связаться с ней потом, если это понадобится. Конкурс уже на этой неделе, но Лисе срочно нужно было поехать и заполнить какие-то документы насчет пострадавшего. Уходя с танцев, она небрежно объяснила это оставшимся Розэ и Дженни. Лиса не назвала имя, поэтому Дженни ничего не заподозрила, а Розэ сразу догадалась. Так это она нашла его. Мог ли еще какой-то парень упасть с обрыва в парке? Осознав, что они послали Лисе местоположение, Розэ закрыла рот рукой. Эта традиция просто символическая, просто мера безопасности. Ни разу ни с кем из них ничего не случалось. Поэтому никто уже не обращает внимания на эти адреса в сообщениях. Догадалась ли Лиса, учитывая, что она с ним не знакома? Запаниковав, Розэ позвонила Джису из раздевалки, спряталась в туалетной кабинке, пока остальные переодевались. Джису выписали — она как раз собиралась, и была рада скорее убраться из больницы, где лежал Бобби. — Господи! Если она его нашла, все пропало! — воскликнула Джису. — Она догадается. Мы же послали ей адрес! Еще бы сразу сознались в преступлении! — Не кричи. Она ничего не сделает, — тихо сказала Розэ, потому что послышалось, что в туалет кто-то вошел. — Она не сможет ничего доказать, даже если догадается. — Откуда ты знаешь?! — продолжала Джису. — Я уже схожу с ума, думая о нем. Его палата прямо подо мной, Розэ! А если он узнает, что я тут? Если встанет и придет ко мне? — Ты можешь не говорить глупости? — с раздражением ответила Розэ. — У парня бандаж на шее и нога в гипсе. В ближайшие недели он не встанет точно! И откуда ему знать, что ты там? — Ты так просто говоришь об этом! — сказала Джису. — Мы чуть не убили его! А если он никогда не будет ходить? Я не могу просто сидеть, не зная, что с ним. — Дорогая, он жив, и это главное! Он больше не станет связываться с нами. Испугался! Понял, что шутки плохи. — Из-за взвинченности Джису Розэ и сама начала нервничать. — Так что он не пойдет в полицию. — А если Лиса пойдет? — не унималась Джису. — Она и так ненавидит меня за то, что я сказала Чонгуку. — Надо было раньше думать! — огрызнулась Розэ. — Думала, Чонгук поверит в твою сочиненную на ходу историю? Только Намджун слушает тебя с открытым ртом. Остальным ты пыль в глаза не пустишь. Хосок был раздосадован болезнью Джису, но девочки сказали, что она все равно будет выступать. Все начинали нервничать — движения получались не такими, какими нужно, Миа никак не могла подстроиться под остальных, а командный дух отсутствовал. — Ты больше не боишься собак? — услышала Розэ позади, когда шла домой одна. Она довольно усмехнулась — больше бояться нечего. Крис догнал ее, а она сказала: — У меня с собой баллончик. — Кажется, ты совсем не любишь животных. — Розэ промолчала. Почему она постоянно натыкается на него? А он опять сказал: — А почему тебя не провожает парень? Уже поздно. Розэ, нервно закатив глаза на секунду, сказала: — Тогда почему ты не провожаешь свою девушку? — А меня она раздражает, — простодушно ответил он и закурил рядом с Розэ, а она поморщилась. — С трудом сбежал от нее сейчас. Приставучая. Покосившись на него, Розэ только сказала: — Ну и брось ее тогда. Кем бы Розэ ни пыталась притвориться, какую бы маску она на себя не надевала, ей нужны были ответы. И она их получит. Тэхен вечером позвал Дженни гулять, и она пришла. Только там не было Тэхена. Там была Розэ. Дженни встала напротив нее — на безопасном расстоянии, и спросила: — Как ты заманила меня сюда? — Хотя она не хотела знать ответ. — Позвала его к себе, поговорить, чтобы остаться друзьями, — сказала Розэ. — Он, конечно, сразу поверил. А потом, когда он отошел в туалет, написала тебе сообщение. — Она пожала плечами. — Я просто опоила его мочегонным средством, вот он и бегал каждые десять минут. — Она вдруг прыснула, как ребенок, проделавший удачный розыгрыш. Дженни глупо хлопала глазами. Заметив, что ей не смешно, Розэ еще больше развеселилась. — Ничего страшного. Там одни травы. Прочистит организм. — Она опять захихикала, пока Дженни пораженно смотрела на нее. Смех был нервный и пугающий. — Надеюсь, он там до дома добежал. — Так что ты хотела? — перебила Дженни сурово. — Хотела просто спросить тебя. — Розэ пожала плечами, а потом вдруг воскликнула громко: — Как ты могла?! Мы же договорились. Еще в садике? Ты не помнишь? Ты нарушила клятву! — Дженни просто удивленно смотрела на нее, а у нее даже заслезились глаза. А Розэ добавила: — Мы четверо обещали не трогать парней друг друга. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Что бы мы друг другу ни сделали. Как бы мы злы друг на друга ни были. Как бы они нам сильно ни нравились. Ты это помнишь? — Ты не знаешь, как все было… — И не хочу знать, — перебила Розэ. — Мне уже неважно. Ты сделала это. — Хватит! — воскликнула Дженни. — Ты уже причинила столько зла мне. А сейчас ты притворяешься оскорбленной? Разве я не общалась с тобой на твоем языке? Разве я все неправильно поняла? — Но сейчас ты просто перешла черту. Это святое. Понимаешь? Розэ просто смотрела на нее, серьезно и внимательно, а Дженни молчала. А потом сказала: — И что ты сделала? Что ты могла еще сделать мне? — Осталось кое-что, — ответила Розэ. — Я знаю, что ты делала в Новой Зеландии, Руби-Джейн. — У Дженни перехватило дыхание, поэтому она ничего не ответила, просто испуганно смотрела. — Такому любителю хороших девочек, как Тэхен, это даже в кошмаре не приснится. Да и вообще никому. Сколько всего интересного ты перепробовала, правда? — Розэ усмехнулась, но у нее слезились глаза, будто она делает это против воли. У Дженни заслезились глаза тоже. Она боялась слышать продолжение. — Каждый день приключения. Пришлось даже обращаться к подпольному врачу. И как ты могла посоветовать его Джису? — Это вы во всем виноваты, — огрызнулась Дженни. — Я была опозорена. Я ненавидела себя настолько, что взяла другое имя. Я жила жизнью другого человека, притворялась той, кем не являюсь. Ты должна меня понимать. — Я ничего не понимаю, — отрезала Розэ. — Если человек склонен вести беспорядочный образ жизни, никто в этом не виноват. Возможно, мы лишь подтолкнули тебя. Рано или поздно, но ты бы все равно пустилась во все тяжкие, покатилась бы на дно. Это просто ты. Прими это. — Просто скажи мне, что ты сделала, — повторила Дженни срывающимся голосом, и почувствовала, что сейчас заплачет. То самое страшное, что она скрывала от всех, даже от себя, выплыло наружу. — Уже рассказала всей школе? — Не рассказала, а показала, — ответила Розэ. — Нашла фотографии с твоих убийственных вечеринок. У твоей бывшей лучшей подруги открытый профиль в инстаграме, ты это знаешь? И не всей школе, а только одному человеку, чьим мнением ты дорожишь. Тэхен только потом увидел адрес, который он отправил Дженни. Он не сразу догадался и понял — когда это он звал Дженни гулять, да еще и по какому-то странному адресу? Он не сразу увидел это сообщение. Сначала он увидел, что его инстаграм был открыт на неизвестной странице. Кто-то зашел с его телефона туда. Только когда он просмотрел весь профиль, он понял, что это Розэ. Больше никто не мог. Он просмотрел весь профиль, все фотографии, все видео. Куча фотографий каких-то безудержных вечеринок без купюр, видео из ночных клубов, алкоголь, сигареты, наркотики, танцы на барных стойках в коротких юбках, полуголые танцовщицы, люди друг с другом, на друг друге. Как этот профиль еще не удалили? Как людей с видео еще не арестовали? Подписи были на английском — кажется, это все происходило в Новой Зеландии. А еще среди них была Дженни. Только звали ее Руби-Джейн. Дженни-Руби-Джейн с потекшими черными тенями была на барной стойке, кричала и смеялась, зажав в одной руке стакан, а в другой — самокрутку, обнималась со стриптизершами так, словно они давно знакомы, фотографировалась с каким-то парнем во время поцелуя. Она была на видео, где люди пили на спор виски — она победила. Она была у шеста вместе со своей подругой-танцовщицей — только в одежде — практически. Он не понял, что кричала снимающая видео девушка, потому что не знал английский, но, кажется, ее подбадривали. Публика улюлюкала и радовалась, потому что Дженни-Руби-Джейн сняла белье под юбкой и бросила его в толпу. Тэхен не знал, что сказать. Он просто знал, что вышло какое-то недоразумение, и нужно отправиться по указанному адресу. Но сначала он отправил жалобу на аккаунт — неуместный контент. Тэхен был поражен, а еще ему было неприятно. Это его Дженни? Они тогда еще не были знакомы. Интересно, чем она занимается сейчас? Поэтому она такая таинственная все время? — А вот и наш общий парень, — ехидно сказала Розэ, когда показался Тэхен. Они так и стояли на входе в парк друг напротив друга. — Приятно познакомиться — сказали они, а потом оказалось, что они уже давно встречаются. Тэхен не успел ответить, только рассеянно посмотрел на Розэ, а Дженни неожиданно сказала: — Между нами ничего нет. Мы просто друзья. Розэ ядовито рассмеялась, не в состоянии поверить своим ушам, а Тэхен в изумлении захлопал глазами и сказал: — Дженни? Ты поняла, что ты только что сказала? — А потом воскликнул, разозлившись: — Я не понимаю тебя! Чего ты добиваешься? — Ничего удивительного, — ответила за нее Розэ. — Наша Дженни всегда сбегает. Королева драмы всегда в слезах покидает сцену. Ни разу не показала свое лицо! — Розэ, ты даже не выслушала, ничего не спросила! Я ничего не знала, — ответила Дженни. — Ты знала. Ты сказала, что видела его в школе. Если ты его не знаешь, откуда ты могла знать, что это он? — продолжала Розэ. — Я не знала, что он с тобой, ясно? — крикнула Дженни. — Он мне просто понравился. Я влюбилась! Он мой тип, понимаешь? — Она с тобой из-за меня! Чтобы отомстить мне! — вдруг крикнула Розэ, посмотрев на Тэхена. — Ты сумасшедшая! — поразилась Дженни. — Я не сумасшедшая! Ты здесь единственная сумасшедшая! — сказала Розэ. — Ты разыграла такое представление! Сначала притворялась девушкой одного парня, потом другого. Обманула всех, втерлась в доверие, хотя в Новой Зеландии творила такие ужасы, которые мы бы никогда не представили. А потом собрала вместе за столом и опозорила, будто самая хорошая! Настоящий ангел! А что сейчас? Оказалось, все это время встречалась с парнем подруги! — Я не могу в это поверить! — ответила Дженни. — Разве ты мне подруга? Что ты наделала? — Она не удержалась и толкнула Розэ в грудь, но та ничего не сделала в ответ. Дженни расплакалась и срывающимся голосом сказала: — Как ты могла? Я просто отрывалась, чтобы забыть о том, что вы со мной сделали. Я начала жизнь заново. Но потом мне стало противно от себя, и я покончила со всеми вечеринками. Повезло, что родители как раз решили вернуться в Корею. Я переступила через то, что было в Новой Зеландии. Но ты, конечно же, воспользовалась этим. — Самое любопытное, дорогая, что в этот раз мне даже не пришлось ничего делать, — сказала Розэ. В глазах стояли слезы, но она не хотела плакать. — Ты так привыкла обвинять во всем других, что даже ничего не поняла. Ты сама все сделала. — Пожалуйста! — вдруг воскликнул Тэхен, замахав руками. — Вы можете успокоиться? Что с вами такое? Что вы не поделили? — Кроме тебя? — ядовито отозвалась Розэ. — Я никогда не был тебе нужен, ты и сама это знаешь, — ответил Тэхен. — Нам нечего делить, Тэхен! — сказала Дженни. — Потому что я никогда не завидовала Розэ, как Джису. Мне не нужно было ничего из того, что принадлежит ей. Я не пряталась за ее спиной, как Лиса. Розэ! Я любила тебя. — У Розэ снова заслезились глаза, и она быстро смахнула слезу, пока никто не заметил. — Я была счастлива от того, что у меня есть такая подруга. И я не хотела быть лидером. Я радовалась, когда ты заступалась за нас. Мне нравилось быть под твоим крылом. А после всего этого… Я просто пыталась простить вас. Понимаешь? — Неужели? А что случилось потом? — тем не менее, ответила Розэ. — Потом ты увидела моего парня? Кто знает, может быть, это все не случилось бы, если бы тебя не было, Тэхен. Тэхен бросил на нее странный взгляд, но Дженни неожиданно присоединилась: — Да, тебе не понять. Ты не знаешь, какие чувства мы испытывали. Ты встречался с нами обеими одновременно. Тебе все равно. — Все из-за тебя! — вдруг воскликнула Розэ. — Из-за тебя наша дружба разрушена. Дженни побежала домой. Тэхен, крикнув что-то грубое напоследок Розэ, бросился за ней. Он, вообще-то, пришел поговорить, а не наблюдать чужую ссору. Он догнал Дженни, схватил за руку, но она вырвалась и крикнула: — Отстань! Не смотри на меня. Я ужасная! — Послушай… — только и сказал он, но она перебила. — Нет, это ты послушай, — сурово сказала Дженни и вытерла слезы. Начала успокаиваться. — Я знаю, тебе противно на меня смотреть. Мне тоже. И я не собираюсь оправдываться. Это неважно. — Все еще немного трясло, а еще было холодно. — И я не буду тебе говорить, что я теперь другая. Я понятия не имею, какая я, ясно? Наши с тобой отношения начались странно, и были такими же безумными, как и вся моя жизнь. — Тэхен все порывался что-то сказать, но Дженни зажала ему рот рукой. Теперь его губы были похожи на бантик. Она поцеловала их и сказала: — У всех есть скелет в шкафу, и это мой. Теперь у меня не осталось, что скрывать. Теперь ты знаешь меня наизнанку. Но только не думай, что, если бы не Розэ, я бы тебе когда-то рассказала об этом. Никогда. Я ненавижу себя за то, что я делала в Новой Зеландии. Наконец, вырвавшись, Тэхен воскликнул: — Ты мне дашь сказать хотя бы слово? Дженни небрежно махнула рукой. Ее уже буквально лихорадило. Вот, как она боялась столкнуться с прошлым. — Когда я был маленький, — сказал он, — у меня был лучший друг, и мы с ним раздевались, залезали под одеяло и трогали друг друга. — Чего?! — вскричала пораженная Дженни и изумленно захлопала глазами. — Ты что, издеваешься надо мной? — Она сделала шаг назад и закрыла рот руками. Это словно удар по голове после всего, что произошло. Впрочем, шоковая терапия подействовала, и Дженни пришла в себя и поняла, что она уже не в прошлом. — В этом не было ничего гейского, — продолжал он. — Мы просто выражали так свою дружбу, но мне все равно стыдно и противно. Понимаешь? Поэтому давай, раз мы оба такие противные, просто продолжим быть вместе. Она во все глаза смотрела на него, не в силах поверить своим ушам, а потом засмеялась, но как-то нервно, закрыв лицо руками. — Ужасно! Неужели это правда? — Не смейся! И не говори никому. Это мой скелет в шкафу. — Ты это серьезно? — Она с сомнением посмотрела на него, а он кивнул. — Слушай, ну это очень странный способ сообщить мне, что ты гей, и мы расстаемся. — Я не поэтому рассказал! — обиделся он, а Дженни опять прыснула. Хотелось и плакать, и смеяться. — Я хотел, чтобы все было честно. Мы не расстаемся! — Ладно. Я поняла тебя. Они медленно пошли домой. У Дженни поднялось настроение, и она болтала его руку. Невероятная история никак не выходила из головы, и она то и дело без причины хихикала. Тэхен только ворчал: — Не заставляй меня пожалеть, что я рассказал! — Даже если ты гей, я все равно люблю тебя, — продолжала она. — Я не гей, — устало ответил он, а потом вдруг опомнился и удивленно моргнул. — И ты выбрала романтичный момент, чтобы сказать это. — Он не видел ее лицо, потому что она тянула его за руку. — Решила озвучить, как только поняла это, — сказала она. Он положил ей руку на плечо и поцеловал в макушку на ходу. Он сказал: — Я тоже.