Я хотел бы

Обжигающие горячие капли кофе вывели Гэвина из задумчивости. Он быстро исправил небольшой беспорядок, который навел на стойке в комнате отдыха, прежде чем коллеги заметили его безмозглость. Но ожога было недостаточно, чтобы оторвать Гэвина от мыслей о Конноре, бывшем напарнике Хэнка, первом детективе-андроиде в департаменте. Прошло несколько лет после известного Марша свободы в 2038 году, и постепенно, получив равные с людьми права, андроиды начали работать повсюду — Детройтский полицейский департамент не был исключением. Некоторые из андроидов, приобретенных в 20-е и 30-е годы в качестве вспомогательных полицейских, прошли тесты и вернулись на работу. Но в то время, как часть андроидов успела дослужиться до высоких званий, Коннор занимал — по крайней мере, по мнению Гэвина, — особое место. Без сомнения, парень смог бы стать лейтенантом или даже капитаном, не прилагая особых усилий, но этого не произошло. Однажды Хэнк и Коннор обсуждали это, но парень всегда отвечал, что он находится именно там, где хочет быть. По иронии судьбы, всего лишь неделю спустя тихим утром капитану Фаулеру поступил звонок, сообщивший о том, что лейтенант Хэнк Андерсон погиб. Эта новость стала потрясением для всех в участке, в особенности для старших, привыкших работать с Хэнком еще до того, как он пошел по наклонной, — они были опустошены. Несмотря на его нездоровый образ жизни и психическое состояние (которое наконец начало улучшаться), никто и не думал о смерти Хэнка. Гэвин не знал, чего ожидать от Коннора, который лишился, без сомнения, самого важного человека в своей жизни. Возможно, нервного срыва, потерю разума под давлением множества эмоций, как было с девиантами, которых они брали под стражу. Может даже самоуничтожения: как случайного, так и намеренного, подобно прошлым попыткам Хэнка. Весь участок решил присматривать за парнем, предвидя худшее и будучи готовым справиться с этим. Все-таки Коннор с его "бестолковыми" взглядами по сторонам был так же прекрасен, как и опасен. Но ничего не случилось. По крайней мере, ничего подобного. На следующее утро андроид вернулся к рутинной работе, уже позаботившись обо всем, что было необходимо уладить в связи со смертью Хэнка. Коннор хранил гробовое молчание, продолжая усердно работать, но в основном не реагируя на окружение. Это состояние продолжалось две недели, пока андроид не начал медленно вырываться из своей апатии — если это можно было так назвать. Коннор не вернулся к прежней жизни, его безупречная работа превратилась в холодный анализ, совсем такой же, как когда он впервые пришел в участок. Нет, может даже хуже, потому что тогда в его глазах не скрывалось нечто неопределенное, но без диода у Гэвина не выходило прочитать, что же именно это было.

~

— Эй, парень, чего нового? Сегодня, спустя почти полтора месяца после внезапной смерти лейтенанта, что-то снова изменилось в поведении Коннора. Все еще осталась какая-то напряженность, но он казался менее отстраненным и вместо этого будто отчаянно пытался держать себя в руках. Это выглядело утомительно. Все утро Гэвин украдкой поглядывал на своего коллегу, так что замечал даже малейшие вздрагивания, иногда случавшиеся с ним. Однажды, когда Коннор подключился к какой-то базе данных, его веки на мгновение непроизвольно затрепетали. Что-то произошло после его отъезда прошлой ночью, и Гэвин должен был выяснить, что именно. После смерти Хэнка Фаулер вызвал Маркуса, чтобы тот помог разобраться с ситуацией Коннора. По-видимому, у лидера девиантов тоже был опыт потери отца, и капитан подумал, что Коннору может понадобиться кто-то, кто его понимает. Они мало что знали о Маркусе: только то, что тот и сам-то не слишком хорошо справился с потерей. Сказал, что это испытание забрало у него много времени, и без поддержки друзей он никогда бы не смог пройти через это. К сожалению, Маркус не сильно смог помочь Коннору, так что он оставил участок беспокоиться о том, когда же все придет в норму. Может, сегодня был тот самый день. Спустя месяц после скорби Коннора, Гэвин и остальные начали верить в метафорический мир, приняв тот факт, что их коллега окончательно сформировался под влиянием этих событий. Они оказались неправы. — Пожалуйста, уходите. Мне нужно сосредоточиться на работе, детектив. Это были самые враждебные слова, которые Гэвин слышал от Коннора за много лет. Обычно парень был счастлив общаться со всеми, даже с ним, когда их взаимная неприязнь окончилась. — Ладно, ладно, я понял. Просто скажи мне, если тебе что-то понадобится. — Мне ничего не нужно, — холодно ответил Коннор. Гэвин неловко сглотнул. Что бы там ни было, это не к добру.

~

Маркус как нельзя кстати оказался на другом конце страны, и Фаулер сказал Гэвину приглядывать за Коннором вместо него. Как будто он и так этого не делал. Ничего примечательного не произошло до конца рабочей смены. Все держались на расстоянии от андроида, чувствуя странное напряжение вокруг него: к сожалению, состояние Коннора только ухудшалось с каждым днем, пока он не оказался словно загнанным в клетку. Уже наступил конец смены, но Коннор, похоже, не собирался уходить. Спустя полтора часа андроид продолжал упорно работать, хотя Гэвин прекрасно знал, что тот закончил все свои дела. Решив дать парню шанс, Гэвин подошел к нему еще через час, пытаясь предложить помощь. Он просто хотел, чтобы Коннор мог вернуться домой и отдохнуть. — Я в порядке, детектив! Не могли бы вы оставить меня? Мне необходимо закончить этот… — Ох, да ладно тебе, Коннор. Уже поздно, и все это может подождать. Иди домой. Разве тебе не нужно выгулять собаку или ещё что? Коннор поднялся со стула, но это больше походило на раскрытие складного ножа — Гэвин инстинктивно шагнул назад. Это снова произошло — кромешная тьма в его карих глазах. — Нет. Гэвин моргнул, будучи загнанным в тупик таким ответом. — Нет? Одним движением руки андроид выключил терминал, оставив стол мрачным и пустым. Он начал убирать личные вещи, которые здесь находились, вместе с теми, что были на стороне Хэнка. — Мне больше никогда не придется гулять с Сумо. Как для детектива, Гэвину потребовалось слишком много времени, чтобы разобраться в словах парня. — Вот же дерьмо. Коннор, я… Если бы все это происходило в прошлом году, андроид бы всего лишь пожал плечами и убедил Гэвина, что ему не следует волноваться, что бесчувственность и равнодушие с его стороны — не такая уж и большая проблема. Только вот сейчас уже не прошлый год. Однако сегодня Коннор огрызнулся. Гэвин догадался, что, возможно, это была даже не его вина, ведь андроид весь этот день шел по невидимой грани. Но сейчас к детективу пришло понимание. Сумо, этот огромный сенбернар, должно быть, умер прошлой ночью, оставив парня совершенно одного. Черт. К невероятному облегчению Гэвина, Коннор не набросился на него и не схватил за воротник рубашки, как сделал бы сам мужчина. Вместо этого он отключился, рухнув на пол прямо рядом со старым столом Хэнка, который Фаулер собирался предоставить работникам-андроидам в будущем. Гэвин отчаянно оглянулся, надеясь найти хоть кого-нибудь, кто лучше сможет справиться с поломкой андроида, чем он сам. Но, конечно, никого не было. Горстка людей, которые еще не ушли со своих мест, смотрели на коллегу так же беспомощно, как и Гэвин. Конечно. Даже капитана не было рядом: он, казалось, был слишком поглощен чем-то на своем терминале, чтобы обратить на них внимание. — Эй, Коннор… Гэвин осторожно подобрался ближе, готовый снова вернуться на безопасное расстояние, если вдруг парень решит внезапно подорваться. Когда же не последовало никакой реакции ни на его слова, ни на приближение, мужчина попытался придумать, что еще сказать. Коннор закрыл лицо руками, растрепанные волосы едва скрывали выражение боли на лице. После нескольких недель ужасной апатии изменение в поведении андроида оказалось пугающим, хотя и не таким уж нежелательным. При ближайшем рассмотрении, выражение лица Коннора ужасающе напоминало беззвучный крик. Чем дольше Гэвин наблюдал, как парень трещит по швам, тем больше его беспомощность перерастала в панику. Казалось, что весь стресс, горе и неспособность в одиночку справляться с эмоциями теперь брали с Коннора плату. Несмотря на усилия коллег, Коннор остался со своей болью наедине, и так все и продолжится, если ничего не сделать. Гэвин не собирался позволить своему коллеге, своему другу, быть одному в этом пугающем мире. Он сам был здесь, боролся изо всех сил, чтобы не утонуть, и у него вышло. Все время он надеялся, что найдет кого-то, кто будет рядом, всегда на его стороне, но сегодня он сам станет таким человеком для другого. И снова Коннор не сопротивлялся и не двигался, когда Гэвин сделал еще несколько шагов в его направлении и присел рядом с ним. «Все будет хорошо» «Завтра мир снова станет светлее» «Перестань плакать и будь мужчиной» Нет, ни одна из этих фраз не поможет. Но Гэвин должен был сказать хоть что-то, и сказать правильно. Детектив неловко взял холодную руку Коннора, сжав её осторожно и пытаясь утешить. Теперь Гэвин действительно понял, что хотел бы сделать это прежде для кого-то. — Ты… Что случилось с Сумо? Впервые за день Гэвин посмотрел в глаза Коннору, и тот взглянул в ответ.

~

Гэвин и правда не очень любил животных, но в то же время он не был настолько бессердечен, чтобы думать, что их смерть не может ранить. Коннор рассказал ему, что почти всю ночь провел в ветеринарной клинике, после того как Сумо начал странно себя вести. Несмотря на все попытки, им не удалось ему помочь. Ранним утром Коннор посадил пса к себе на колени и держал, пока ветеринар усыплял его. Теперь, когда андроид замолчал, он больше походил на марионетку с перерезанными нитями, чем на напряженную статую, которой был раньше. Гэвин помог ему подняться на ноги, не уверенный, что парень сможет справиться с этим сам после эмоционального всплеска, и сбросил с себя кожаную куртку. Обернутая вокруг обычного костюма Коннора, она выглядела неуместно и громоздко. К этому моменту Гэвин почувствовал, как взгляды коллег прожигают дыры в его спине, и краем глаза разглядел повернутую к ним голову Фаулера. — Стой здесь, ладно? Я сейчас вернусь. Несколько метров до кабинета капитана показались ему до смешного длинными. Гэвин старался игнорировать гнетущую тишину вокруг. — Капитан, мы с Коннором хотели бы взять выходной. Ему не хотелось ничего объяснять, он не был уверен, что сможет найти убедительный аргумент для того, почему именно он должен попытаться стать другом андроиду, которого когда-то так ненавидел. Фаулер лишь взглянул на несчастную фигуру в коридоре, прежде чем повернуться к Гэвину. — Увидимся в четверг. С тебя пончики. Детектив фыркнул бы, если бы ситуация была менее удручающей.

~

— Ты знал, что многие собаки следуют за своими хозяевами вскоре после их смерти? Андроид нахмурился, скорее всего, изучая информацию — это было чем-то вроде рефлекса. — Я не знал. Это красивая мысль. Словно они хотят убедиться, что их близкие не одиноки. Тишина казалась тяжелой и гнетущей, наполненной одиночеством и горем. — Ты веришь в рай, Коннор? Гэвин и сам не знал, как вышло так, что они сидели на полу его квартиры, прислонившись спиной к стене. Хотя у него дома и были места поудобнее, ему почему-то казалось правильным остаться именно здесь. — Нет, детектив Рид, не верю, — взгляд Коннора становился все более задумчивым, он уставился в небытие. Спустя долгое мгновение, когда их глаза встретились, он тихо добавил: — Но я хотел бы. Внезапная боль там, где, по мнению Гэвина, должно быть сердце, застала его врасплох. — Да, я тоже, — выдавил он. Между ними снова воцарилась тишина, но теперь все было по-другому. Как-то лучше.