Она успокаивает моих тараканов

Она дерется с 15. Ей нравится разбивать людям лица и наслаждаться каждым мгновением их боли, а также, своим триумфом. Не то чтобы она всегда побеждает, нет, конечно же, и у нее бывают плохие дни. Она может возвращаться домой с синяками и трещинами в ребрах. В разорванной форме и с дурацкой ухмылкой, что пугает сильнее из-за потеков крови на губах и подбородке. Она слишком хрупкая в свои подростковые года: тонкие запястья, кожа, через которую венки проследить можно по телу и тазобедренные косточки, словно маяки, обозначающие скалистый берег. Она миловидная с этими своими ярко-рыжими кудрями и глазами, то ли серыми, то ли зелеными. И возможно, все парни бегали бы за ней, если бы не знали, что она чокнутая на всю голову. Санса сама знает, что у нее крупные проблемы в голове и тараканы уже давно превратились в огромных жутких тварей. Только сделать ничего не может, потому что уверенные в себе тетеньки и дяденьки психологи щебечут, что-то о тяжелом детстве и бросившем отце. О том, как бедной девочке тяжело пережить утрату двух старших братьев, что из семьи сбежали из-за тиранки матери. В общем, они все делают такие умные лица, чиркая что-то в своих однотипных блокнотах, что Санса только головой кивает. «Конечно, конечно, все как вы говорите. Ужасная жизнь, господа. К-о-ш-м-а-р-н-а-я». Она не винит Робба и Джона за побег, если бы была старше сама бы сбежала из этого дурдома. Она прекрасно знает, что они счастливы, вдвоем, друг с другом и что больше никто не твердит им, что правильно, а что нет. Они братья, но приемные и Сансу никогда не пугала их безумная тяга друг к другу — не то, что их мать. Санса всегда бьет только виновных ублюдков и сук, что стараются сделать чужую жизнь адом. Санса проводит их через такой же ад с помощью синяков, насмешек и тонны грязи, озвученной при их знакомых. Она знает, что остальные за нее сделают все, что только можно. Когда Старк встречает Мейсон — то даже взгляда на нее не поднимает. Ей-то что, подумаешь, еще одна девочка-мажор, что будет обсуждать новый маникюр и поездку в Париж с родителями. Как же Старк ошибается. Мейсон — красивая, стройная блондинка с серыми глазами, что к себе тянут, как магниты. Она улыбается редко, но весь ее вид такой расслабленный и зовущий, что вокруг нее собираются толпы парней и девушек. Кара никого из них не выделяет и даже близко не подпускает, выбирая себе в друзья, заучку Амнелл и ее верного бойфренда Сайфера. Сансе плевать, но что-то в этой блондинке раз-раз и притянет взгляд. Наверное, она ждет, что и эта девчонка где-то ошибется, оступиться и Старк удастся увидеть ее у своих ног. И все идет слишком тихо и мирно, что нервирует, заставляя выкуривать по три сигареты в день. Санса, словно одержимой становится и сама не имеет понятия, почему. А потом в тихую вселенную Мейсон врывается главный придурок школы — Даркен Рал. Если честно Санса уже из-за одного имени его презирала, не только из-за характера. Парень что-то говорит проходящей Каре и время, словно замирает. Санса с замирающим сердцем следит за тем, как хрупкий кулак блондинки врезается этому мудаку под дых. А потом чужое колено встречается с его носом, и парень падает, скуля, как избитый пес. Но Мейсон не останавливается, она склоняется над Ралом и еще несколько раз бьет кулаком в лицо, напоследок пиная куда-то в печень. В школьном дворе тихо, собравшаяся толпа следит за хрупкой блондинкой, так же, жадно, как и Старк. Санса подмечает растрепавшиеся подстриженные под каре волосы, лопнувшую кожу на костяшках и маленькую морщинку на лбу девушки. Мейсон уходит с поля боя победителем, сразу же попадая в заботливые объятья испуганной Амнелл. Старк смотрит на это с презрением и, хмыкая, уходит, стараясь саму себя убедить, что наплевать. После этого Мейсон еще пару раз встревает в драки уже с прихвостнями Рала, и каждый раз уходит победителем, хоть и с парой синяков. Санса курит меньше, но ночами просыпается в поту от снов, где чертова блондинка в поцелуе мешает свою кровь с кровью Сансы, у которой губы в кровь и руки к стене прижаты так, что не вырваться. Санса снова улыбается матери, на что та смотрит с еще большими опасениями и тащит ее к новому психологу. Новый психолог такой же пресный, как и его костюм. Говорит о бросившем отце, сбежавших братья, о тиранке-матери и еще почему-то о пагубных привычках, что заводят девушек на кривую дорожку. Сансе смешно становится, потому что ее мамаша посчитала дочь начинающей наркоманкой. Лучше бы было так, чем эта чертова одержимость дерущейся девчонкой. В школе пресно, скучно и все злит, поэтому Санса срывается на первого попавшегося. И как-то случайно этой жертвой становится девчонка, что еще вчера приглашала Мейсон на ужин в собственном доме. Санса старается не думать, что это не случайно и просто бьет. У девчонки жуткие длинные ногти, что по шее проходятся, царапая, и привычка хватать за волосы. Санса бьет ее в лицо, чувствуя, как чужая косметика по костяшкам размазывается. Жуть. Девчонка пытается отбиться и кажется, разбивает Старк губу или бровь. Она не может понять, потому что все еще в пылу драки, когда чужие тонкие, но сильные руки оттаскивают прочь. Руки вырваться не дают и к стене всем телом пришпиливают, словно бабочку. Санса рычит загнанным зверем и даже укусить пытается, потому что драка всегда помогает тараканов успокоить, но мозг отключает на время. Кто-то зло выдыхает на ухо хлесткое «Успокойся, блять» и Санса разом обмякает. Потому что голос знаком, да и руки чужие тоже знакомы по снам, в которых точно так же стискивали запястья. У Старк, будто разом мозг включается, и красная пелена ярости пропадает, впервые не принося успокоения. Только фантомный зуд под кожей, где чужое тело соприкасается с ее телом. — Отпусти. Выходит шепотом задушенным и хватка разом исчезает, принося разочарование. Ведь так хотелось, чтобы не отпускали, чтобы держали так же крепко и чтобы язык жадно кровь слизывал с губ. Санса кривится от отвращения к самой сути себя и запястья потирает, делая вид, словно больно. Она ведь роль до конца должна играть, чтобы ни у кого мыслей лишних не возникло. Мейсон смотрит долго и пристально, изучает, как очередного противника, а потом кивает чему-то своему. Протягивает ладонь и усмехается так притягательно, что во рту слюна от желания поцеловать собирается. — Я Кара. А ты та сумасшедшая девчонка, что колотит всех вокруг. — Меня зовут Санса. И руку пожимает, ощущая, как хватка на долю секунд становится сильнее, проверяя ее пределы. Мейсон точно знает, как ее зовут, но видно ведет, какую-то свою игру. — Что ж, Санса. Перекурим? И кто такая Старк, чтобы отказаться от лишней сигареты и холодного воздуха с моросящим дождем. Она всего лишь человек. * * * Психологи все так же говорят об отце, братьях и ее привычке драться. Они все также не хотят видеть сути, предпочитая жить в своих снулых мирках. Мать все также смотрит на нее с подозрениями и проверяет ящики стола на предмет наркотиков и чего-то более страшного. Санса улыбается ей каждое утро, желает сестре удачи в школе и исчезает за дверью, точно зная, что буквально через полчаса Кейтлин будет звонить новому психологу, потому что «Моя дочь ведет себя странно. Я думаю, она беременна,/подсела на алкоголь/или другая чепуха». Санса раскуривает одну на двоих с Мейсон, чувствует ее губы на своих губах, а иногда и кровь, что капает из разбитого носа. Санса за Кару готова горло любому перегрызть, но до сих пор не признала, что доверяет. Она просто делиться своей одержимостью с Мейсон и тараканы потихоньку снова превращаются в милых насекомых со своими прибабахами. Старк точно знает, что любых тварей внутри можно укротить. Главное, чтобы укротитель нашелся во время.