Сбой

      День, когда головной боли Гэвина Рида становится на уровень больше, является контрольной точкой непонимания системы , пусть он и отмечен в календаре, как сутки, за которые можно успеть забежать в затертую забегаловку, где под каждым столом давние пятна от изторжения желудка и скрипучий пол. В общем детектив мог бы и почаще позволять себе посещать подобные места, но тут другое, особо дрянной настрой.       Итак, стоило бы начать с того, что тот проклятый день не задался с самой первой минуты. Вначале дряхлая кофейная машинка ломается прямо у Гэвина в руках, именно тогда, когда его организм прямо-таки нуждается в чашке кофе, а потом, видимо, чтобы добить, Тина ему сообщает, что Хэнк, со своим верным песиком, раскрыли очередное дело о сбежавшем андроиде и теперь сюсюкаются в сторонке. Его клинит, и без того поганое настроение, падает ниже плинтуса, когда капитан нагло заявляет о том, что к нему в напарники ставят андроида. «Привет, Рид, познакомься, это твоя личная нянька». А когда Рид культурно интересуется у Джеффри: «Какого хера именно я?», — ему холодно выдают. — «Бумага и ручка всегда в твоем распоряжении». Поэтому, сжав кулаки, Риду как обычно приходится терпеть.        Стоит ему выйти из кабинета, как он замечает на своём рабочем месте, так деловито устроившегося Коннора 2.0. Детектива не столько волнует, что тот выше его самого на голову, а то и на две, сколько открытие того, что этого андроида, будто специально создавали под Рида. Кажется, что в RK900 с самого начала вживлена программа по-типу «Ответы на все язвительно тупые фразочки детектива Рида». Ведь даже в спорных ситуациях, он умудряется оставаться таким вылизано-правильным. Широкие плечи, холодный взгляд, огромный рост и телосложение, черт подери, Киберлайф превзошли сами себя, и смогли создать самую устрашающую модель «милого» Коннора, которую только можно придумать. Их действительно можно поздравить, с созданием настоящей машины для убийств. Они, кажется, решили свести с ума несчастного детектива, который уже решил, что им чинить андроида непременно придется, ведь только встретив это «чудо техники» Риду захотелось познакомить свой кулак с его лицом. Поднявшись с кресла и, опустив ниже, немигающий взгляд, он протягивает широкую ладонь. — Здравствуйте, я передовая модель — RK900, имя — Ричард. Детектив Гэвин Рид, надеюсь, мы сработаемся. Гэвин взрывается от тошнотворной, чётко прорепетированной речи. — Да плевать я хотел как тебя зовут, — негодует детектив. — Ты не на собеседование пришёл. Тот оглянул собеседника изучающим взглядом. — Конечно, я бы предпочёл сбежать, нежели иметь такого начальника как вы. Гэвин снова негодует, но сдерживает свои порывы благородства, и желание начистить железную мордашку, ведь работу он любит, работает всегда усердно, и уважает всех копов, без исключения. Ведь, несмотря на своё сквернословие, прогулы и опоздания за ним не числятся, предпочтение, отдаваться делу с головой, остаётся, и именно поэтому он так ненавидит Хэнка с его вечными заморочками.       Хоть Гэвин не терпел андроидов, но должен был признать, что работать на пару с Ричардом чертовски удобно. Детектив мог не писать вечные отчёты с мест преступлений, не ждать результаты всех анализов, которые девятисотка производила моментально, да и составлять картину происшествий в целом, ну, а как бонус, это личный навигатор. Рид успевает встать в позу, когда андроиду вручают табельное оружие, но разумеется слушать его никто не стал. RK900 за 2 недели успел морально поиметь Гэвина во всех позах.       Когда в очередной раз предусмотрительная железка выставляет руку со своим «ужасно полезным чаем, вместо ужасно дрянного кофе» — со вторым детектив был согласен — Рид не выдерживает: — Да в конце концов, какого хера, ты мне мамочка что ли, или мой личный диетолог, раз решил нагло составить мой рацион, кашу в следующий раз на завтрак, сука, не забудь сварить. Ричард, оставив кружку с чаем на столе, пугающе приблизился, и чуть ли не касаясь щекой чужой щетины, опаляя механическим дыханием, произнёс: — В следующий раз, я буду хорошей мамочкой, и залью вам чай прямо в глотку. Девятисотка оставляет детектива в гордом одиночестве, но на столе остаётся стоять нарочито заваренный чай.       Ещё момент, бесящий Рида — отвратительная неповоротливость характера, если в Конноре основной из выступающих функций взаимодействия с человеком является «гибкость характера», то у девятисотки в блоке задач явно на первом месте стоит «Наглость», после «Доебать Гэвина», конечно. — Ричард, я хочу жрать. — Вы вполне сыты, и будете находится в текущем состоянии около часа. Если мы будем отвлекаться, то эффективность работы значительно снизится. Гэвин сводит брови к центру лба и откидывается на спинку стула. — Ты не знаешь, что такое просто хотеть есть, — Гэвин устало выдыхает, — и да, эффективность работы значительно снизится, если я откинусь прямо в допросной. — Не волнуйтесь, я не позволю вам умереть, — Ричард вскинул бровь и поднял уголки губ. Ухмыляется.       И правда, порой Гэвину кажется, что даже после смерти, в аду он встретит девятисотку, и плевать, что тот не человек, он будет его личным наказанием за «грязный язык». Когда-то мать уже пыталась отмыть его мылом, после первого, ею услышанного, нецензурного выражения. Но это явно только усугубило ситуацию.

***

      Для Ричарда всегда на первом месте выполнение задачи, он машина. Но тогда почему Рид сейчас лежит на бетонном асфальте, стискивая горящее от боли плечо, истекающее тёмной кровью. А его личный андроид, на котором, живого кусочка нет, закрывает его от огневой мощи взрыва, и от «обрубков» фабрики, которые постоянно кидает в их сторону, собой. Небольшие оставшиеся куски кожи на теле измараны тириумом, а все остальное — синтетический скелет. Он уже даже не смотрит на убегающих, почти на карачках, преступников, когда диод неизменно мигает красным, а все программы приходят к одному выводу — системный сбой. — Я уже говорил, что хочу вас под собой, детектив Рид? Он улыбается. Его стирает. Тогда Гэвин первый раз кричит от бессилия. (P.S. — Если вы хотите стекла, можете закончить чтение здесь П. П-смерть основного героя)

***

Когда он видит девятисотку, радушно дискуссирующим с Коннором в участке, он трёт глаза, в надежде, что просто сошёл с ума. Но Ричард не исчезает, исчезает Коннор, отходя куда-то ко столам. А RK900, стремглав, оказывается рядом. — Так что насчёт моего последнего предложения. — Иди к черту. Когда Рид просит объяснения у Джеффри, тот пожимает плечами, объясняя это тем, что знает немного. Вроде как у RK900, как у улучшенной модели, решено было создать, что-то типа системы памяти, которая храниться будет в Киберлайф и куда будет передаваться все, что удастся счесть с Ричарда, именно по причине того, что RK900 — модель детектив, не вышедшая в поставку. И при внезапном самоуничтожении, все данные связанные со следствием были восстановимы. Гэвин знает, что большая часть данных — это он сам.

***

      Гэвин не поверил Ричарду, именно поэтому он оказался придавленным к столу, тяжёлым телом. Чужая рука, сдавливает челюсти, заставляя разомкнуть губы, и тем самым фиксируя все попытки движения шеи. В Рида сейчас насильно заливают гребаный чай, а он двинуться не может. Неплохо, вашу мать.

***

      Все бумаги с грохотом падают на пол, когда Ричард швыряет Гэвина на стол, а при попытке привстать, на его плечи больно давят, заставляя вернуться в прежнее положение. — Знаешь Гэвин, любому терпению приходит конец, ведёшь себя как последняя сука, тебя давно не драли? Гэвин подавляет разум, сужающийся до момента, с которого девятисотка подстроилась под его манеру речи. — Да ну, а я думал, у тебя железное терпение, — рычит он. — Ты меня расстроил. Попытка привстать — снова неудача. — По моим, ранее проводимым, анализам тебе нравится когда над тобой доминируют, — он умудряется проявлять превосходство, не делая лишних движений, и не произнося лишних слов. — Прекрати анализировать меня! — Детектив дёргает рукой. Гэвину приходится напрячься, для того чтобы коснуться пальцами чужой искусственной кожи, проводя вдоль щеки, сжимая большой и указательный, но та, сволочь, все равно ничего не чувствует. — Детектив Рид, у вас учащается пульс, когда вас оскорбляют, вам по душе такое. — Не мели хуйню. Гэвин стыдливо отворачивается. — Я лишь сопоставляю факты, вынесенные из вашего поведения. Ричард крепко перехватывает чужие ноги, задрав их к потолку и разводя в разные стороны, таким образом, чтобы детектив был полностью раскрыт. Взгляд останавливается на чужом возбуждении. Рид злостно ухмыляется. — Как там про тебя говорили, передовая модель? Чт- Раздаётся глухой шлепок по заднице. Гэвин дёргается вверх, давясь на слове, но андроид тянет за ноги, возвращая обратно. Ремень вынимают из петель, крепко перевязывая чужие руки. Ричард закрывает чужой рот рукой, стягивая джинсы. — Ты ведь откроешься для меня? — Иди на хуй! Я не собираюсь делать этого, — Но Рид механически разводит колени, когда по его заднице снова проходит крепкая ладонь. Поднимая футболку, Ричард суёт её в зубы детективу, тот, побрезгав, смыкает челюсти на ткани. Рид чувствует, как чужие ладони сжимают его грудь. И как проклятый тостер прижимается ближе. Он прекрасно знает, что Гэвин хочет ближе, сильнее. Приехали блять, как он вообще докатился до такой жизни. Его прилизанные волосы, хищный взгляд, широкие плечи и мощная фигура, все это вызывало животное желание. Гэвин Рид чертовски много времени гробит на тренировки, в то время, как железка, не напрягаясь, всегда остаётся эталоном красоты. Гэвин старается, не думать о ебле, даже тогда, когда с него стягивают треники, он непрерывно смотрит в одну точку, рассматривая прекрасную стену, старается думать о другом, о чем угодно, только не о его мощном теле, под которым он сейчас лежит. — Вы же хотите Гэвин? Гэвин хочет. Гэвин чертовски хочет. Его дерзость рвётся на куски, когда рядом с ним Ричард, его Ричард. Гэвин обречён. Ричард подтягивает ноги детектива до соприкосновения с внутренней стороной бедра. Второй хмурится, сжимая зубы и пытаясь высвободить руки (черт возьми, на какие курсы по плетению узлов жестянка ходила?). Он давится воздухом, когда в узкий проход вторгаются сразу два пальца, андроду приходится напрячься, чтобы раздвинуть крепко сжимающиеся стенки. Ремень натягивается, соприкасаясь с кожей и оставляя следы. Гэвин чувствует себя чёртовой моделью — ни пошевелиться, ни сказать, ни возмутиться. Андроид вытаскивает пальцы из напряжённой дырки, но не успев насладится пустотой, Рид ощущает крупный агрегат прямо у своего ануса. Блядь, какой уебок прицепил андроиду-детективу член. В него грубо вторгаются, раздвигая стенки, Гэвин крепче смыкает челюсти на ткани. Шов футболки целиком пропитан слюной. Тяжёлые, резкие движения, до упора. Гэвин хочет кричать. Ему нравится. И Ричард знает это.

***

Затягиваясь сигаретой, выдыхая горький дым в форточку, Гэвин косится на диод андроида, который неизменно окрашен в красный.