Может теперь будет всё иначе.

Воронцов спешил. Надо было как можно скорее добраться до «Логоса». Осталось совсем немного, но дорога была перекрыта полицейским кордоном. Воронцов, стараясь не нервничать, обернулся к сыну и приказал спрятаться. Митя без слов нырнул вниз и замер между сиденьями. Воронцов медленно подъехал к кордону, опустил стекло, спокойно подал документы, вежливо спросил, что случилось, по какому поводу перекрыли шоссе. Полицейский проверил документы, заглянул в машину, убедился, что водитель один, и пропустил. Полицейский остался позади. Митя с недовольным лицом забрался на сиденье. Ему надоело прятаться. Воронцов напрасно пытался успокоить его, Митя капризничал. А тут еще случилась серьезная неприятность: полицейские, видимо, получили ориентировку на машину и рванули в погоню. Недолго думая, Воронцов свернул в лес и довольно лихо сумел оторваться от преследователей. Машину пришлось бросить в лесу. Воронцов решил идти пешком, благо было совсем недалеко. Вот только беда — Митя устал и не хотел идти. Воронцов как мог подбадривал сына, снова в который раз обещал, что вот теперь-то они будут жить спокойно, перестанут бегать и прятаться. Митя кое-как плелся рядом с отцом, изнемогая от жары и усталости. На опушке Воронцов решил сделать привал, чтобы дать Мите немного отдохнуть. Но сын чего-то испугался и снова начал рассказывать отцу о каких-то мертвецах, зарытых неподалеку… в мертвецов Воронцов не верил, он боялся живых. От опушки до школы оказалось рукой подать, и вскоре Воронцов и Митя уже входили на территорию усадьбы. Оставив Митю в холле, Воронцов отправился к директору. Елена Сергеевна пригласила его занять вакантную должность преподавателя математики… Он заранее продумал, как будет себя вести, поэтому встреча прошла вполне благополучно. Воронцов включил все свое обаяние, а он знал, что умеет нравиться женщинам, и не ошибся. Елена Сергеевна отнеслась к нему весьма благосклонно. А когда он поведал историю о своей жене, сбежавшей с новым мужем в США, о сынишке, которого он теперь воспитывает один, Елена и вовсе прониклась пониманием и сочувствием. Воспользовавшись этим, Воронцов подсунул ей копии документов вместо оригиналов. Теперь он мог немного расслабиться. Официально он — Кирилл Воронцов, преподаватель математики в «Логосе». В столовой за завтраком снова переругались Юля и Макс. Рома, разумеется, был на Юлиной стороне. Даша и Тёма попытались остановить перепалку, но у них ничего не вышло. Макс откровенно хамил, а Юля не сдержалась и напомнила Максу о том, что его отец — убийца. Андрею было не до перепалок, он переживал из-за сестры. Вчера Надя заявила, что видела маму в проезжающей машине. Сестрёнка не могла смириться с тем, что мамы больше нет, вот и выдумывала… Поковырявшись в тарелке с едой, он хотел было отодвинуть её, но вдруг увидел нацарапанную на дне надпись: «Я Наталья Колчина. Я жива. SOS». Андрей вскрикнул. Ребята разом замолчали и посмотрели на него. Он резко выдвинул тарелку на середину стола, чтобы все увидели. — Наталья Колчина?.. — А кто это? — Это… моя мама, — ответил Андрей дрожащим голосом. — Такого не может быть… Просто не может быть… Над ним жестоко подшутили, или Надя оказалась права. Она действительно видела маму?! Андрей же места себе не находил. Если мама жива, то где её искать? Друзья пытались хоть как-то помочь. Все очень волновались. Где можно спрятать человека и держать несколько месяцев? Только в подземелье. И ребята вспомнили о двери под сигнализацией, на ней был знак Гемини, такой же, как татуировка у мамы Андрея. Юлю посвятили в их общую тайну, но она не могла поверить. Даже представить себе не могла, что под школой расположен таинственный лабиринт, где могли насильно держать маму Андрея. Может быть, её разыгрывают? Но ребята были абсолютно серьезны и сосредоточены. Решено было отправиться в подземелье всем вместе и, чего бы это ни стоило, открыть проклятую дверь. Юля до последнего сомневалась в том, что ребята говорили правду о подземелье. Когда собрались в библиотеке, она недоверчиво поглядывала на камин. Ребята потихоньку совещались, ждали, когда же библиотека опустеет. Наконец прозвенел звонок, и все разбрелись по классам. Макс повернул круглую розетку на камине, и Юля увидела, как открылась дверь, ведущая в темноту. Подсвечивая себе фонариками, ребята один за другим последовали в образовавшийся проем. Закрыли за собой дверь, чтобы их не обнаружили. Юля шла по темным коридорам, где-то и дело попадались зарешеченные пустые камеры, да еще и Рома нагнетал страху, рассказывая: — Вот здесь мы нашли детские скелеты… а тут убили Савельича… Юле было жутко, но времени на то, чтобы приставать с расспросами, не было, никто не задерживался, ребята торопились. У Андрея была единственная цель — найти ту самую комнату со знаком Гемини. Поблуждав недолго, они наткнулись на неё, но, к их удивлению, дверь оказалась открытой. Ребята вошли в комнату, опасаясь, что это всего лишь ловушка, стоит им войти, как дверь захлопнется… Приходилось быть настороже. Они сразу догадались, что совсем недавно эта комната была обитаема. На кровати было еще свежее белье, и, что удивило ребят больше всего, рядом со взрослой стояла детская кроватка. За закрытой дверью под сигнализацией держали взрослого и младенца! Андрей разволновался. Он был абсолютно уверен, его маму держали именно здесь! — Смотрите! Тут что-то написано! — заметила Юля и, отобрав у Макса фонарь, потянула кровать за спинку, чтобы отодвинуть. Рома бросился к ней — помочь, кровать была отодвинута, и друзья смогли прочитать нацарапанное на бортике: «Наталья Колчина», а рядом множество вертикальных зарубок, перечеркнутых по семь штук горизонтальной линией. Андрей со слезами на глазах провел пальцем по нацарапанному имени. Ребята смотрели на него с сочувствием. — Значит, она на самом деле была здесь… Он отошел в сторону, чтобы друзья не увидели его слез. Тёма посчитал зарубки: — Восемнадцать недель и три дня… Больше четырех месяцев… Андрей обернулся к ребятам и произнес потрясенно: — Значит, когда мы с Надей сюда приехали, мама уже была здесь?.. *** Андрей сидел у себя в комнате на кровати с покрасневшими от слез глазами. Дверь тихонько приоткрылась, и вошла Даша. Она уже переоделась ко сну и была так прекрасна в своей ночной рубашке! Надела специально, очень хотела понравиться. Она неслышно прошла по комнате, присела рядом с Андреем. Андрей никак не реагировал. Даша видела, как ему больно, как он страдает. Она взяла его за руку, сжала. Он опустил голову. Андрей винил себя за то, что все эти месяцы ничего не делал для спасения своей мамы. Но ведь он не знал! Даша попыталась убедить его, что он ни в чем не виноват, но Андрей качал головой — а кто виноват? Он не знал, где она, что они с ней сделали, зачем? Даша слушала его и сама чуть не плакала. Она так любила его! Так хотела помочь! Он поднял голову, взглянул на нее и прижал палец к ее губам. Даша замерла, мгновение они смотрели друг на друга, как будто передавали друг другу поцелуй… но дверь распахнулась, в комнату с шумом ввалились Максим, Рома и Тёма. Андрей и Даша резко отпрянули друг от друга. Рома тут же набросился на него: — Ты что, очумел! — Она меня достала! — выкрикнул Максим. — Это ты ее достал! — взвился Рома. — Она не виновата, что твой отец убийца! — Мой отец никого не убивал, ясно! Ребята попытались их остановить. Еще немного, и парни сцепились бы всерьез, но дверь снова распахнулась, и на этот раз вошел Виктор. — Андрей, можно тебя на пару минут? Андрей со страхом переглянулся с друзьями, встал и вышел в коридор. Ребята столпились в дверях, наблюдая за ним. — Что-то случилось? — Это касается твоих родителей… — Виктор с трудом подбирал слова — Нашли их тела. Прими мои соболезнования… *** Елена допоздна засиделась в кабинете, скопилось много работы. Углубившись в бумаги, она совсем забыла о том, что ее ждет Павел… Вдруг она отчетливо услышала, как кто-то постучал во входную дверь. Кого это могло принести в такое время? Елена пожала плечами и снова уткнулась в бумаги. Но теперь ей показалось, что она слышит плач младенца. Недоумевая, Елена поднялась, вышла из кабинета и направилась к входной двери. Открыла, выглянула на улицу и… На крыльце в плетеной корзине лежал ребенок. Елена осторожно достала его из корзины, сунула в рот пустышку, которую он, видимо, уронил, а потому и заплакал. Младенец почмокал пустышкой и неожиданно улыбнулся Елене. Она с нежностью прижала его к груди, а потом, аккуратно уложив в корзину, унесла к себе… *** Андрей сидел на стуле в коридоре морга и смотрел невидящим взглядом перед собой. Он не знал, что думать. Тайна двери под знаком Гемини была раскрыта. Но если его мама все это время находилась рядом, то чьи тела лежат в морге? И кого он будет опознавать? Виктор стоял рядом, сжимая плечо Андрея в знак поддержки, но Андрей не замечал его. Вошёл какой-то мужчина, Андрей поднялся ему навстречу. — Куняев Олег Сергеевич, старший следователь прокуратуры, — представился он, пожимая руки Андрею и Виктору. Потом отозвал Виктора в сторону. Андрей снова сел, скорее автоматически. — Уголовное дело заводиться не будет. Греки, со своей стороны, провели расследование, они считают это несчастным случаем, — вполголоса сообщил следователь Виктору. — Мы согласны с их выводами. Яхта шла на автопилоте, оба тела найдены в каюте, смерть наступила во сне. Винить некого… Опознание в этом случае — чистая формальность, — сочувственно добавил он и оглянулся на Андрея: — Вы уверены, что парню надо это видеть? — Он понизил голос: — Тела пролежали в воде несколько месяцев… Климат субтропический… Виктор растерянно обернулся к Андрею: — Андрей… Следователь говорит, тебе не обязательно… Но парень сделал над собой усилие, встал и заявил: — Я должен быть уверен… Вдруг это ошибка… Следователь кивнул и пригласил их следовать за собой. За оцинкованной дверью их ждал патологоанатом. Он открыл камеру, выдвинул каталку с телом, накрытым белой простыней, подкатил к Андрею, затем привез вторую. Предупредил негромко о том, что тела находятся в крайней степени разложения. — Андрей, послушай — есть и другие способы опознания. Анализ ДНК… — с беспокойством предложил Виктор. Андрей покачал головой. Он должен увидеть своими глазами! Патологоанатом откинул простыни. На каталках лежали два полуразложившихся тела. По лицу Андрея потекли слезы, Виктор почувствовал себя дурно. — Как можно здесь кого-то опознать? Патологоанатом по жесту следователя накрыл тела и достал из отдельного отсека пакет с личными вещами. Одежда и обувь абсолютно потеряли форму и превратились в кучу лохмотьев. Андрей высыпал из маленького пакета два обручальных кольца, часы на металлическом браслете, цепочку с кулоном, несколько монеток. У него задрожали губы, рыдания подступили к горлу, он не смог сдержаться и выбежал в коридор. Андрей побежал в туалет, открыл кран, ополоснул лицо холодной водой и только поднял голову, чтобы посмотреть на себя в зеркало, как погас свет. Андрей вздрогнул от неожиданности, замер и услышал щелчок выключателя. Свет снова зажегся, и парень увидел у противоположной стены незнакомого пожилого мужчину, можно сказать, старика, но старика весьма представительного вида. — Это тела не твоих родителей, — сказал старик. — В каком смысле? — не понял Андрей. Мужчина прищурился и, шагнув к Андрею, сообщил: — Твои родители живы. Взволнованный Андрей подошел к нему, стал расспрашивать, но старик покачал головой и ответил, что все это не важно, а важно сейчас подтвердить следователю, что Андрей опознал тела родителей. — Но ведь это не они?! — опешил парень. — Нет… — Так почему я должен подтверждать? И почему я должен вам верить? — недоумевал Андрей. — Я знаю, что твою мать долгое время держали в подземелье школы, но теперь с ней все в порядке. Андрей слушал его и чуть не плакал. Мама жива, а что с его отцом? Но незнакомец не собирался отвечать на его вопросы. Он предупредил, что сейчас очень важно сделать так, как он велит, чтобы некие люди убедились в том, что Андрей поверил в смерть своих родителей. И еще Андрей никому не должен рассказывать об этом разговоре. Парень смотрел на незнакомца недоверчиво, у него накопилось слишком много вопросов, но вместо ответов он получил лишь догадки и новые вопросы. Свет снова погас, а когда Андрей его включил, незнакомца и след простыл. Андрей выбежал из туалета в надежде его догнать, бросился к двери в конце коридора, но его окликнул Виктор. Пришлось вернуться. Виктор беспокоился, предложил провести анализ ДНК, чтобы все уточнить, но Андрей категорически отказался. Он подтвердил — это тела его родителей… Виктор сник, теперь сомнений не оставалось, он потерял любимую сестру. Зато следователь, казалось, остался доволен решением Андрея. Даже сказал, что все формальности уладит сам. Андрею не удалось уберечь Надю от страшного известия. Она прочитала о трагедии, произошедшей с их родителями, в газете. Плача, бросилась искать брата, встретила Дашу: «Где Андрюша?» А та растерялась и, не зная, что сказать, придумала, будто Андрей уехал на экскурсию, а ее просто не успел предупредить. Грустная Надя поблагодарила и отошла от неё. Она тоже думала, как бы уберечь брата от страшной новости, ведь он расстроится, узнав о трагедии. Максим тоже заболел. Его бил озноб, саднило горло. Рома, потрогав его лоб, определил высокую температуру. Пришли девочки, и пока они обсуждали с Ромой, кто побудет Максиму за мамочку и принесет молока с медом, дверь открылась, и в комнату вошла Мария с большой кружкой горячего молока. Рома, Даша и Тёма, переглянувшись, сбежали на урок. Всем не терпелось взглянуть на нового математика. А Макс остался с заботливой Марией. И хотя он чувствовал себя неловко, все же ему было очень приятно, что о нем кто-то вспомнил и позаботился. Кому верить? После обеда вернулся ошеломленный Андрей и рассказал ребятам о том, как прошло опознание, и о том, что произошло после. — …Я не знаю, кто этот старик, но говорил он очень убедительно, — подытожил он. — Подожди. Так они что, специально прикончили кого-то, чтобы выдать их за твоих родителей? — переспросил Максим. — Нехилый розыгрыш. — Они даже подбросили личные вещи родителей для убедительности. Цепочку с кулоном, папины часы… — сказал Андрей. Ребята переглядывались с некоторым сомнением, уж очень все это выглядело странным. И можно ли доверять какому-то незнакомому старику? — Не уверен… — отозвался Андрей. — Но он знал, что мою маму держали здесь, в подземелье. И сказал, что теперь она в порядке. Я уже не знаю, во что верить, во что нет. Если она жива, то почему не приходит за нами? Значит, что-то мешает ей это сделать. Или кто-то. — А может, этот старик сам ее похитил? — предположила Юля. Максим презрительно ухмыльнулся: — Ага, похитил, а потом раскаялся и решил во всем признаться. Гениально, Ватсон. Поприветствуйте Самойлову — королеву дедукции! Юля вспыхнула, выкрикнула гневно: — Достал своими шутками! Болеешь — так лежи молча, пей молочко. Макс от возмущения даже с постели встал: — А ты мозг включи. Где у тебя там кнопка? Юля сжала зубы и замахнулась. Даша быстро встала между ними. Кое-как удалось их утихомирить, хотя Макс еще огрызнулся напоследок. — Андрей, а как же похороны? — спросил Тёма. — Ведь надо будет указать имена на памятниках. И отпевание будет. А если твои родители живы, то… не знаю. Это грех. Андрей кивнул и воскликнул в отчаянии: — Другого выхода нет. Я никому ничего не могу рассказать. *** Андрей заметил адвоката Панина, когда тот входил с улицы в холл. Не в силах сдержать себя, парень направился прямо к нему и с вызовом спросил, какие у него еще есть в запасе шутки? Панин сделал вид, будто ничего не понял, и ответил вполне спокойно, выразил сочувствие в связи с гибелью родителей, весь такой правильный, вежливый. Он тем самым еще больше взбесило Андрея. Парень буквально задыхался от бессильного гнева. Подошел Виктор Николаевич, поздоровался с Паниным за руку. Как оказалось, адвокат приехал, чтобы зачитать завещание родителей Андрея и Нади. Скрепя сердце Андрей последовал за Байроном и Паниным в кабинет. Панин извлек из своего портфеля завещание и пачку каких-то бумаг. Ровным голосом зачитал, и, как понял Андрей из всего прочитанного, теперь они с Надей остались абсолютно нищими, у них не было ничего. Якобы все имущество ушло на оплату долгов. А как же личные вещи? — Кто будет носить мои носки и играть куклами Нади? — спросил парень. Панин пожал плечами: — Вещи, скорее всего, выбросили новые хозяева квартиры. Андрей сжал кулаки. Он с трудом сдерживался, чтобы не броситься на ненавистного адвоката. И хорошо, что сдержался, потому что у Панина было для него мамино письмо. «Родные мои, Андрей и Надюшка. Если вы читаете это письмо, значит, нас с папой больше нет. Я знаю, что уходить легче, чем оставаться и жить с чувством утраты, но верю, что вы справитесь и сможете позаботиться друг о друге. Я очень хочу, чтобы вы были счастливы, как в то время, когда мы все были вместе, когда играли, ходили в кино, ездили к морю в Заволье. Не забывайте об этом. Мы с папой любим вас всей душой. Мама». Андрей спрятал письмо. Адвокат распрощался и уехал. Весь вечер ребята пытались разгадать загадку оставленного мамой Андрея письма. Все изрядно устали. Самойлова засомневалась, а может, нет никакой головоломки! Но Андрей был уверен — есть. Его осенила догадка: а что, если шифр в самом слове «Заволье»? Но ребята не соглашались, ведь они перепахали слово вдоль и поперек. — Слушайте, а почему мы прицепились к буквам? Может, тут цифры зашифрованы? — догадалась Юля. Даша схватила чистый лист бумаги и быстро написала алфавит, нумеруя буквы. — Значит, так: З — это у нас девять, А — один, В — три… м-м… Готово. девять-один-три-шестнадцать-тринадцать-тридцать-шесть. Но что значат эти числа? Может, номер счета или какой-нибудь код? Юля внимательно присмотрелась к числам и воскликнула: — Я знаю! Это номер телефона! — Юля быстро записала числа с другими пробелами: 913-161-33-06. Значит, мама Андрея хотела, чтобы он кому-то позвонил по этому номеру! Андрей нерешительно достал из кармана телефон и набрал номер. Кто-то снял трубку, женский голос произнес: «Слушаю». — Алло! С кем я говорю? — спросил Андрей. Женщина не ответила. — Простите, вы знаете Наталью Колчину? В трубке раздались короткие гудки. Андрей растерянно посмотрел на ребят. — Кажется, она страшно перепугалась. Бросила трубку. — Так позвони еще раз! Но как только он начал набирать номер, пришло сообщение. Андрей открыл его прочитал и ошарашенно взглянул на друзей. «Больше не звони, или мы все умрем», — написала неизвестная женщина… *** Было уже очень поздно. Закончив уборку кухни, Мария вышла во двор вынести мусор. Стояла безоблачная лунная ночь. Выбросив пакет в мусорный бак, Мария остановилась у ворот, подняла лицо к небу и счастливо улыбнулась. Вдруг неподалеку раздалось такое знакомое до боли насвистывание, давно забытая мелодия… Мария настороженно прислушалась. Насвистывание приближалось. Мария выглянула из-за мусорного бака и увидела темный силуэт. Мужчина беспечно шагал по дороге в сторону усадьбы. Вот он подошел к воротам, остановился, изучая надпись на табличке, оглянулся и хотел войти во двор. Мария подхватила первое, что попалось ей под руку: лопату дворника с тележки, оставленной у бака. Она выскочила из-за бака и что есть силы ударила мужчину по голове лопатой. Он беззвучно упал. Мария в ужасе отшвырнула лопату и бросилась к школе. Она сразу узнала его, это был отец Максима — Толик, продавший собственного сына Петру Морозову… *** С уроков Андрея отпустили. Он сидел у себя в комнате и ждал, когда позовут на отпевание. Ужасно не хотелось участвовать в этом жутком фарсе, но он запомнил разговор с незнакомым стариком в туалете морга. Если его родители живы и он может хоть чем-то им помочь, он сделает все, от него зависящее. И если потребуется изображать скорбящего сына — изобразит. А пока он силился понять, что же пыталась передать мама в своем письме? К чему этот зашифрованный телефон? Ведь с ним даже не стали разговаривать. Тёма ухитрился добыть имя владелицы номера — ей оказалась некая Гаврилова Анна Алексеевна. Вот, поди теперь, найди эту Гаврилову. В Интернете женщин с таким именем — сотни. Неожиданно пришла Даша, специально отпросилась с урока, попыталась помочь. Но как тут угадаешь… А потом появился Войтевич и позвал на отпевание. — Хочешь, я пойду с тобой? — спросила Даша. Он отрицательно покачал головой: — Нет, достаточно того, что на этом жутком спектакле буду я, — наотрез отказал Андрей. Единственное, что он позволил сделать Даше, — завязать ему галстук. А она так хотела быть ему нужной, так рвалась помочь… На похороны ехали в машине Виктора. Надя всю дорогу молчала, отрешенно глядя в окно. Она молчала и во время отпевания, и на кладбище… У Андрея сердце разрывалось, глядя на нее. Он не мог смотреть на два закрытых гроба, не мог слушать молитву священника. Единственное, что он мог, — молиться за безымянных мужчину и женщину, лежащих в этих гробах вместо его родителей. Кто бы они ни были, пусть Господь будет к ним милостив… Когда все закончилось, на выходе с кладбища Андрей нечаянно столкнулся с какой-то женщиной в трауре, извинился, подошел к машине, увидел маленькую Надю, застывшую от горя, и решился рассказать ей о родителях. — Надюша, там лежат не наши родители… Она подняла на него глаза, полные слез: — Ты так говоришь, чтобы я не плакала? — Нет, это правда. Но это большой-пребольшой секрет, и мы никому не должны о нем рассказывать. Договорились? — Договорились! — ее лицо осветилось счастьем. Виктор, садясь за руль, взглянул на племянников и не узнал внезапно повеселевшей Нади. Что такое сказал ей Андрей? *** А в школе между тем продолжались уроки. В одиннадцатом классе стояла какая-то слишком напряженная атмосфера. Авдеев отсутствовал по уважительной причине, Даша отпросилась, сославшись на боль в животе, Максим Морозов вел себя невыносимо, и Войтевич выставил его за дверь вместе с Самойловой, приказав сразу же идти к директору. Мало того, старшеклассники болтали о том, что старший Морозов заказал где-то букет цветов, явно для Елены Сергеевны. «Типа, он ее клеил». Подружка Харитонова своими глазами видела… Одним словом, нервная обстановка была на уроках. Выйдя из кабинета, Макс зашагал по коридору в сторону душевой. Документы об усыновлении, переданные ему отцом, жгли руки. Что делать? Подписывать или нет? Убийца Петр Морозов, или Самойлова все выдумала? А Юля была тут как тут, не отставала. Макс и раздражал ее неимоверно, и в то же время даже нравился, хотя она и не признавалась себе в этом. Во всяком случае, ей очень хотелось прекратить их идиотские перепалки. Юля догнала его у душевой. Он обернулся и спросил: — Ты сумасшедшая? Она дернулась, как от удара, вспыхнула от злости, отвернулась. Макс придвинулся и протянул ей бумаги: — Видишь бумажки? Не хватает только моего автографа, чтобы у меня снова был отец. Но есть одна маленькая деталь — ты утверждаешь, что он убийца… — Макс, извини, но я ничего не выдумывала. — Юля уже успокоилась и снова хотела примириться. — Макс, я все понимаю… — Ни хрена ты не понимаешь, — вдруг вспылил Макс. — Хватит на меня орать. Если у тебя траблы с папашей… — Она вскипела от возмущения. — Допрыгался, придурок? Вали теперь к Гиене, пусть она тебя на части рвет. — Давай она начнет с тебя, а я попозже загляну… — с издевкой предложил Макс, — …на десерт. Юля задохнулась от возмущения, а Макс демонстративно достал сигарету и скрылся в душевой. Девочка, почти не задумываясь, вошла следом, но Макс закрылся в кабинке туалета и, устроившись на унитазе, закурил. — И долго тебя ждать?! — возмутилась Юля. — Тебя никто не держит. А я тут занят… делом, — равнодушно отозвался Макс. Юлю передернуло от отвращения: — Да пошел ты! — она показала закрытой кабинке средний палец и привалилась к ней спиной. Вдруг дверная ручка душевой повернулась, кто-то хотел войти. Юля даже испугаться не успела, как Максим втащил ее в кабинку, прижал к стене, зажал рот рукой, чтобы не возмутилась. Они замерли, глядя друг другу прямо в глаза. В душевую кто-то вошел, открыл кран, было слышно, как плещется вода… Макс медленно опустил руку и, не вынимая сигареты изо рта, тихо спросил: — Кто там? — Я не увидела… — у нее получилось слишком громко, Макс снова зажал ей рот. — Блин… — он попытался свободной рукой разогнать дым от сигареты, потом ногой поднял крышку унитаза, швырнул туда окурок и еще успел придержать крышку, чтобы не хлопнула. Но Павел, а это был он, услышал шум в кабинке. Он вовсе не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его. Быстро схватил полотенце, вытер лицо и, отшвырнув полотенце, вышел. Только что он убедился в том, что Петр Морозов решил отбить у него Елену, а она была совсем не против, принимала ухаживания, кокетничала и уже перешла с ним на «ты». И всему этому Павел был свидетелем. Он даже попытался поговорить с Морозовым, но тот посоветовал не вмешиваться и отойти в сторону. «Елена достойна большего», — так он сказал. Павел понял, что проиграл. Елена уходила от него. Значит, она никогда не любила его, а он надеялся… Едва за ним захлопнулась дверь, Макс и Юля, прижатые друг к другу в тесной кабинке, облегченно вздохнули. Макс медленно убрал руку от ее лица, провел по шее, задержал на груди, взглянул Юле в глаза, скользнул рукой ниже, на талию, на бедро. Замер… — Убери руку… — потребовала Юля. Он убрал на мгновение, но потом снова провел по ее бедру: — Нет… Юля взглянула на него сузившимися от злости глазами, обхватила руками его шею и начала страстно целовать. Он ответил ей с не меньшей страстностью… *** У Виктора голова шла кругом. После похорон сестры и ее мужа он не находил себе места. Сколько можно скрывать свое настоящее имя! Ведь он — Игорь Исаев! Виктор Поляков погиб в подземелье тридцать лет назад вместе со своими друзьями. Тридцать лет он жил не своей жизнью! Но теперь с этим покончено, он сегодня же признается во всем своим племянникам. Галина не одобрила его решение и не согласилась с его доводами. Тридцать лет — не срок. Она была уверена в том, что Игоря до сих пор ищут, и если он объявит о себе, то убьют и его, и его племянников. Разве он этого хочет? Нет, конечно, Виктор ничего такого не хотел. Да и Галине он не очень поверил, подумал, что она просто перестраховывается. Он решил рассказать сегодня же. Но обстоятельства складывались так, что у него не было ни минуты свободной. Сначала пришлось вытаскивать пьяного Павла из кабинета Елены. Такое случилось впервые, чтобы учитель напился среди бела дня и устроил скандал на глазах у всей школы! Виктору удалось увести Павла к нему в комнату и затолкать под душ. Павел сначала буйствовал, но вскоре сник, раскис. Оказалось, он страшно ревнует Елену к Петру Морозову. По его словам, Елена и Морозов уже вовсю флиртовали, Морозов заказывал для нее букеты, а она с удовольствием принимала его знаки внимания. Павел снова оказался не у дел. Жалобы пьяного мужчины на то, что ему наставляет рога любимая женщина, — малоприятное зрелище. Мало того, эта женщина — бывшая жена Виктора, и сам Виктор совсем недавно был таким же рогоносцем, причем благодаря своему близкому другу Паше. Он слушал обиженного Павла с двояким чувством: верил и не верил. Он хорошо знал свою бывшую жену, но все-таки не мог поверить, что она всерьез увлеклась таким человеком, как Морозов. Уж больно неприятный тип. Павел кое-как пришел в себя — ему еще надо было вести урок у старшеклассников, — заверил Виктора в том, что с ним все в порядке и он справится. Виктор отпустил его и отправился искать Надю. Его перехватил Сычев, живой и здоровый, хотя о его гибели было написано во всех газетах. Недоумевающий Виктор привел его к себе в комнату и потребовал объяснений. И Сычев, не вдаваясь в подробности, рассказал, что вынужден был инсценировать свою смерть, потому что с тех пор, как он начал работать на Виктора, он заметил слежку. И вообще вся эта история ему не нравится, потому что Виктор не доверяет ему, а без доверия работать невозможно. — Да ведь я все вам рассказал, — напомнил Виктор, — вы знаете, что я живу под чужим именем, что я искал свою сестру, — он запнулся, — но нашел слишком поздно… — А что, если ваша сестра жива? — перебил его Сычев. Виктор встряхнул головой. Что за ерунда? — Послушайте, этого не может быть. Моя сестра утонула, ее тело и тело её мужа нашли в каюте. Это был несчастный случай. Следствие установило, что яхта разбилась случайно… Налетев на подводную скалу… Сычев покачал головой: — И вы верите следствию? Зачем же тогда вы наняли меня? Виктор Николаевич, если вы хотите, чтобы я вам помог, вы должны рассказать мне все. Абсолютно все. Вы вляпались в какое-то очень темное и опасное дело. Возможно, вас тоже ищут. — Меня? Но зачем? — не поверил Виктор. — Затем, чтобы убить. Виктор растерялся: — Я только что собирался признаться моим племянникам… рассказать им, кто я… — Не вздумайте это сделать! Вы подставите не только себя, но и их! Вы этого хотите? Но договорить им не удалось. Дверь распахнулась без стука, на пороге стоял взволнованный Максим: — Виктор Николаич! Скорее!.. Там Андрюхе плохо! Забыв о Сычеве, обеспокоенный Виктор вышел из комнаты. — Что с ним? — спросил он на ходу у испуганного Максима. Но тот так торопился, почти бежал, и Виктор понял — дело совсем худо. Андрея нашли в душевой без сознания. Когда приехала «Скорая», врач подтвердил догадку Виктора — Андрей пытался покончить с собой.