Может теперь будет всё иначе.

Поздно вечером Головенко зашел в палату 101 навестить Марию перед сном. Мария лежала на каталке, пристегнутая ремнями, и скользила по Головенко безучастным ко всему взглядом. — Наконец-то все твои гости разъехались и мы снова можем побыть с тобой наедине, — нависая над Марией, издевательски улыбался он. — Пожалуйста, отпустите меня, я хочу уйти, — едва сдерживая слезы, попросила Мария. — Маш, ну что ты, ты действительно хотела бросить меня? Но я не готов расстаться с тобой, — Головенко оперся руками на койку и пустился в откровения: — Ты знаешь, об этой комнате не знает никто! Это будет наш с тобой маленький секрет. Кстати, не такой уж я и злодей, каким ты хотела меня выставить. — Головенко приподнял пальцами крестик с Машиной груди и растроганно сказал, глядя на него: — Разрешил тебе носить подарок сына… ты должна оценить мое великодушие… Великодушие Головенко высоко оценил Володя, наблюдающий всю эту сцену по своему ноутбуку через встроенную в крестик, принесенный им Марии, крошечную камеру наблюдения. — Попался, сволочь, — прошептал Володя, сжав кулаки. Спустя время Володя уже шел по коридору больницы, преграждавших ему путь санитаров он вырубал одного за другим точными ударами. Из своего кабинета выглянул Головенко, при виде Володи он первым делом пригрозил вызвать полицию. — Ну зачем же. Мы уже здесь, — раздался спокойный голос: двое полицейских подошли к Головенко, выйдя из-за угла. — Вы арестованы за незаконное удержание пациента и применение насилия по отношению к больным. На запястьях Головенко сомкнулись наручники. Головенко с надеждой взглянул на адвоката Сомову, сопровождавшую полицейских, однако та, предугадав его просьбу о защите, с негодованием отрицательно покачала головой. Мимо Головенко, кинув в его сторону взгляд, полный презрения, Володя пронес на руках Машу. *** На следующее утро ребята собрались в классе в восемь утра. Елена за учительским столом проверяла домашнюю работу, а ребята, каждый за отдельной партой, выполняли заданное ею задание. Однако все они были крайне рассредоточены. — Елена Сергеевна, можно я выйду? — не выдержала Лиза. — Мне очень надо. Елена позволила. Лиза вышла из класса, и тут же у всех на мобильных сработал сигнал — пора было принимать лекарство. Ребята обеспокоенно переглянулись: этого еще не хватало! Ясно было, что Елена не отпустит их раньше времени. Лиза нервно посмотрела на мобильный и направилась в свою комнату. Выпив свое лекарство, она взяла ампулу из тумбочки Даши и положила в карман, затем зашла в комнату ребят и сложила в карман ампулы, предназначавшиеся им. Спокойно вернувшись в класс, она заняла свое место. Вскоре Елена их отпустила. — Ща будет звонок, надо гнать за лекарством! — обеспокоенно сказал Рома. — Я все принесла! — успокоила их Лиза и достала из кармана ампулы, раздав всем. — Я же не знала, когда она нас отпустит, — смущенно объяснила она. Ребята открыли ампулы и выпили. Один лишь Максим, сделав глоток, недоуменно нахмурился, посмотрел ампулу на свет: — Вкус какой-то другой… — Да, какой-то сладкий, — согласился Андрей, взяв ее у Макса и немного отпив. — Кому ее дали? — спросил он у Лизы. — Не знаю, — растерялась Лиза. — Я просто сгребла их в одну кучу. Думала, все одинаковые. — Значит, не все, — сделал вывод Макс и обвел ребят взглядом. — Эта ампула была для того, кому лекарство не нужно. — Для предателя, — ошарашенно сказал Тёма. Ребята переглянулись, искоса поглядывая на Дашу. Та заметила взгляды ребят. — Почему вы на меня так смотрите? — возмущенно спросила она. — То есть это я — предатель? А может, они специально туда сахар добавили, чтобы мы снова все перегрызлись? Ребята молчали, хмуро переглядываясь. — Да идите вы все! — Нервно взмахнув рукой и стараясь не заплакать, Даша выбежала из класса. Ее друзья остались стоять на своих местах, замерев в скорбном молчании. Ни один из них не решился что-либо сказать по этому поводу, ни в пользу Даши, ни против нее. *** Пока учителя во время перемены сидели за чаепитием, младшие школьники играли в жилом коридоре. Юра Веревкин закатил Митин мяч в комнату Морозова и убежал. Митя хмуро посмотрел ему вслед, приоткрыл дверь, заглянул и решительно зашел за мячом. Услышав в коридоре уверенные мужские шаги, спрятался в ванную, оставив ее дверь чуть приоткрытой. Он видел, как в комнату вошел Морозов. Достав из кармана запонку, тот задумчиво посмотрел на нее и положил в коробочку, стоящую на тумбочке, к точно такой же запонке. В комнату вошел Вадим Уваров со спортивной сумкой, огляделся? — А ты неплохо тут устроился, — иронично заметил он. — Значит, деньги у школы все-таки есть? Боюсь, что ты путаешь финансы Попечительского совета с нашими… — усмехнувшись в лицо Морозову, Уваров достал из спортивной сумки пачки денег. — Проследи, чтобы эти деньги попали туда, куда нужно. Морозов переложил деньги в кейс и убрал его в шкаф. Уваров сообщил, что Вершинина на свободе, и жестко приказал Морозову не упустить ее. Митя в ванной терпеливо дождался, пока оба они уйдут, затем вышел, взял из шкафа кейс с деньгами и побежал в комнату Алисы. — Украл? — спросила Алиса, пораженно рассматривая пачки денег в открытом кейсе. — Но воровать — это плохо! — Если воровать у богатых и отдавать бедным — это можно. Так делал Робин Гуд, а он настоящий герой, — объяснил Митя, успокаивая ее. Пройдясь по школе, дети оделили деньгами всех нуждающихся. В том числе предложили их опечаленной после ссоры с Андреем Даше. Едва они распахнули перед ней кейс, у Даши округлились глаза: она-то считала, что дети просто играют. — Где вы это взяли? Чей это кейс? — испуганно прошептала она. — Папы Максима, — помявшись, признался Митя. — Он богатый, пусть делится. Даша взяла кейс и торопливо направилась в класс младших школьников. Дети бросились следом за ней с возмущенными криками: «Отдай! Это наше! Отдай!» Войдя вместе с ними в класс и плотно прикрыв дверь, Даша села за парту и вновь открыла кейс. — Господи боже мой, — покачала она головой, глядя на пачки денег. Дети наблюдали за ее действиями, стоя у стены. На фоне прикрепленных к ней детских рисунков с изображениями дружной семьи, раскидистых зеленых деревьев и яркого летнего солнышка Алиса с Митей смотрелись особенно беззащитно. — Ты на нас теперь наябедничаешь, да?.. — жалостливо спросила Алиса. Осмотрев кейс, Даша нашла во внутреннем кармане пластиковую карточку «INGRID» и, поразмыслив, предложила детям следующую сделку: — Давайте сделаем так: вы мне отдаете эту карточку, а я отдаю вам кейс и никому не слова. Вы умеете хранить тайны? — понизив голос, загадочно спросила она. — Да, да! — с готовностью закивали в ответ Митя с Алисой. — Значит, это будет наша с вами самая большая тайна. Да? — Да, — восхищенно выдохнули дети. Даша положила карточку к себе в карман, а они побежали бороться с бедностью дальше. Однако когда Митя хотел дать деньги попросившему их Юре Веревкину, Алиса возмутилась: — Не хочу я бороться с бедностью, так мне самой ничего не останется! — А как же другие? — растерянно спросил Митя. — Пусть найдут свои чемоданы. А этот ты нашел для меня! *** Лиза, приставив ко лбу руку, словно голова ее раскалывалась от боли, вышагивала перед Максимом, а тот сидел на своей кровати, нахлобучив на переносицу нелепые огромные очки, размером в половину его лица, и делая вид, что погружен в чтение. — Я последний раз тебя спрашиваю: ты пойдешь или нет? — еле сдерживая недовольство, спросила Лиза. — Я там уже был, — пренебрежительно отозвался Максим. — Ты понимаешь, что ты выпил не антидот? Сладкая водичка вирус не вылечит! — доходчиво объяснила Лиза, присев рядом с ним на кровать в очередной попытке до него достучаться. — Ты можешь умереть уже завтра! — Понимаю, но все равно не пойду, — сказал Макс, оторвавшись от книги, и привел весомый аргумент в свою пользу: — Я же читаю! — Тогда я пойду! — решительно заявила Лиза и сорвалась с кровати. Максим догнал ее на полпути к двери, схватив за руку. В порыве отчаяния Лиза предложила: — Я скажу, что лекарство нужно мне, что я разбила ампулу и мне нужна новая! Уговаривать пришлось долго. Гордость не позволяла Максу обращаться с какой бы то ни было просьбой к своему отцу. Лиза буквально силой привела Макса к комнате его отца, подталкивая его, сопротивлявшегося и слабеющего с каждой минутой, к двери. Так совпало, что из противоположного конца коридора как раз шел Морозов, просматривая на ходу какие-то документы. Он остановился и уже взялся за ручку двери, собираясь войти, как его окликнул Максим, нерешительно приблизившись: — Пап… Морозов вскинул голову, уставившись равнодушным взглядом на Максима, словно окатив ледяной водой с головы до ног. — В общем, это… — промямлил Максим, чувствуя себя неуютно, — у меня проблемы… — Можешь себе представить — у меня тоже! — оборвал его Морозов на полуслове. — Твоя мамаша решила покинуть гостеприимные ей стены дурдома, — цинично бросил он Максиму в лицо, отчего тот болезненно поморщился. — Так или иначе, она с тобой свяжется. Не забудь взять адресок. Макс насупился. Он уже пожалел, что обратился к Морозову. Поэтому, когда тот, наконец, поинтересовался, о какой проблеме хотел с ним поговорить Макс, тот помотал головой: — Нет проблем. Галина дождалась конца их разговора и, подозвав Максима, вполголоса сообщила ему, что Мария ждет его в своей комнате. Оставив Лизу одну в коридоре, Макс торопливо пошел к своей матери. Войдя в комнату, он с горечью увидел, что Мария лежит на кровати, совсем обессиленная. Встав на колени возле нее, он с нежностью вглядывался в черты родного лица. — Мама… Мама? Мама! — на разные лады повторял Макс, словно пробуя это слово на вкус. — Как же долго я мечтала это услышать! — улыбнулась Мария сквозь слезы счастья, нежно гладя его по волосам. — Ты должна уехать отсюда, — отбросив сентиментальность, серьезно сказал ей Максим. — Отец знает, что тебя выпустили. Он ищет тебя. На лице Марии появилось отчаяние. Она вновь попала из огня да в полымя. Ей опять пришлось податься в бега. Максим помог Марии собрать вещи и проводил ее до остановки. Володя осторожно, чтобы не испугать Машу, постучался в ее комнату, держа в руках поднос, на котором стояла тарелка с едой и в невысокой фарфоровой белой вазе — розовые тюльпаны. — Рум-сервиз, — весело представился он, — обед в постель и другие капризы по желанию клиента! — открыв дверь, он вошел. Однако в комнате было пусто. Володя подошел к аккуратно заправленной кровати, поставил на нее поднос и сел рядом, взяв в руки адресованную ему записку. «Дорогой Володя! Мне очень больно, что нам снова приходится расстаться. На этот раз — навсегда. Но я должна уехать и начать все сначала. Прости, что я даже не попрощалась с тобой. Я тебя очень люблю и никогда не забуду. Твоя Маша». Володя сжал записку в кулаке и закрыл ладонью глаза, чтобы скрыть подступившие слезы. В комнате стоял полный порядок, даже и не скажешь, что в ней всего несколько минут назад кто-то жил. Разве что оставленные на столике, неловко сдвинутые книги говорили о том, что хозяйка комнаты покидала ее в спешке. Максим стоял рядом с Марией на остановке, дожидаясь прибытия автобуса. Вместительную клетчатую сумку они кое-как пристроили на узенькой лавке, и она лежала там, скособочившись, словно чувствуя себя третьим лишним при их прощании. — Я, конечно, понимаю, что мне нечего тебе предложить, — нерешительно произнесла Мария и добавила с надеждой: — Но, может быть, все же поедешь со мной?.. — Мам, перестань, — сдержанно улыбнулся Максим, — мы уже все обсудили. — Я очень хотела стать для тебя хорошей матерью, — призналась Мария. — У тебя все получилось, — поддержал ее Максим, — ты отличная мать! — тут он словно бы поперхнулся, хотя на самом деле он с трудом старался подавить приступ кашля, чтобы не напугать Марию. — Правда! — Да… Которая в очередной раз бросает тебя, — голос Марии задрожал, выдавая с трудом сдерживаемые слезы. — Ты знаешь, я не пропаду, — успокаивающе сказал Макс. — У меня здесь еще есть очень хороший, заботливый… папаша. Оба они прыснули. Но в этой шутке была лишь самая малая доля шутки, и нервы Марии, и так уже будучи на пределе, сдались: одновременно с вырвавшимся смехом у нее потекли слезы. Она обняла Макса, прогоняя от себя мысль, что в очередной раз бросает его в беде. — Послушай, ты меня не бросаешь, — убежденно сказал Макс, словно подслушав ее мысли. — Тебе просто нужно спрятаться на время, чтобы этот псих тебя не нашел. К остановке подъехал автобус. Максим подал Марии сумку, и тут она разрыдалась всерьез, всхлипывая на каждом слове и шмыгая носом. — Береги себя, — сквозь рыдания произнесла она. — Я люблю тебя! Едва автобус с Марией скрылся вдали, Макс закашлялся и сплюнул на снег сгусток красной, пораженной смертельным вирусом крови. *** Пока Макс провожал Марию, Даша пришла в комнату к Андрею и кинула ему на стол пластиковую карту Морозова. Андрей внимательно посмотрел на Дашу: — Ты даже не была с нами внизу. Ты не знаешь, для чего она. И вдруг приносишь ее… именно тогда, когда она нужна! — с подозрением заявил Андрей. — Если ты мне доверяешь — бери ее и используй по назначению, — решительно ответила Даша. — Если нет… значит, между нами все кончено. Напряженно замерев, Она следила за реакцией Андрея. Эта карточка оказалась как нельзя кстати. Наконец-то Она сможет проучить этих глупых мальчишек, сующих нос не в свое дело! Андрей взял в руки карточку, и Даша удалилась из его комнаты так же стремительно, как и появилась в ней. *** Вернувшийся после расставания с матерью Макс застал Андрея и Рому в библиотеке. Андрей продемонстрировал ему пластиковую карточку, и вместе с Максом они вошли через камин в подземелье. Рома остался в библиотеке, для подстраховки. Дойдя в подземелье до потайной двери в лифт, ребята без колебаний вставили карточку Морозова в щель. В это самое время Полина лежала на операционном столе в лаборатории, до плеч укрытая простыней. Глаза ее были закрыты, лицо приобрело бледную синеву, выглядела она очень плохо. По ее руке тянулся глубокий разрез от запястья до сгиба локтя. Один из врачей наложил ей на руку повязку, другой, стоя спиной, стягивая окровавленные перчатки. В операционную вошел Вадим. Увидев, в каком состоянии находится Полина, он не на шутку испугался, склонился над ней. В его всегда жестком взгляде на этот раз сквозила боль. — Черт возьми, что вы с ней сделали?! — злобно спросил он, обращаясь к врачу. Тот обернулся, невозмутимо глядя на Уварова. Вадим с изумлением увидел, что это был Колчин. — Нам были нужны образцы тканей. Пришлось немного помучить твою старую подругу, — с легкой долей иронии ответил Колчин. — А если она умрет? — в голосе Вадима проскользнули панические нотки. Колчин скинул халат на руки ассистирующего ему врача и, повернувшись к Вадиму, жестко объяснил: — Полина — ценнейший экземпляр для наших исследований. Также как и Вика Кузнецова. Уникальные. Других таких нет и, возможно, еще много лет не будет. — Колчин взял со стола пробирку и стал медленно поворачивать ее, рассматривая содержимое. — Ты это знаешь. Я это знаю. И она это знает. , — глазамаи указывая на Полину, — Ее жизнь вне опасности. Я лично слежу за этим. Вадим перевел взгляд на Полину, она открыла глаза. На лице Вадима отразилась целая гамма чувств: страх, нежность, обреченность. В подземелье в эти секунды двери перед ребятами начали разъезжаться, Андрей с Максом облегченно вздохнули, собираясь войти, но двери остановились на полпути, по подземелью разнесся рев сигнализации, загорелись аварийные лампочки, друзья в панике переглянулись. В стерильной комнате Вадим и Колчин стояли, склонившись над одним из контейнеров с тканями организма Полины, взятыми для исследования. При звуках сирены Вадим резко выпрямился, повернулся к Колчину. — Патруль вызвать или сам разберешься? — спокойно спросил Колчин. — Сам разберусь, — сухо кинул Вадим и вышел из комнаты. Ребята в панике бежали по подземелью. Из одного из ответвлений коридора прямо на них выбежал охранник, достал пистолет и начал по ним стрелять. Пули срикошетили от стен, ребята кинулись в обратную сторону. Свернув за угол, они наконец выбежали в нужный им коридор. Максим нажал на кирпич, дверца в камине начала отъезжать и заела. За углом по стене мелькнула тень преследующего их охранника, он был уже совсем близко, ему оставалось лишь свернуть за угол. Но тут на него набросилась другая тень. Ребята со смесью изумления и ужаса следили за ними, чувствуя себя зрителями в театре теней. Замерев, друзья услышали рычание и истошный крик агента, вопящего от боли. — Что за черт? — испуганно спросил Максим. — По ходу, тварь, про которую ребята говорили, — сквозь зубы ответил Андрей, наблюдая борьбу теней на стенах. — Которая всех жрет? — уточнил Макс и с новой силой кинулся вручную отодвигать дверь в камине. С другой стороны ребятам помогал Рома. Вдруг рычание стихло, как и вопли агента. Он упал. Непонятная тень, замерев на мгновение, начала двигаться в сторону ребят, по мере приближения увеличиваясь в размерах. Неожиданно каминная дверь поддалась, друзья едва ли не кубарем вывалились через камин в библиотеку. — Что случилось? — тревожно спросил Рома, ставя кочергу, с помощью которой он отодвинул дверь, на место. На ладони его была ссадина: возясь с кочергой, он ободрал руку до крови. — Сигнализация сработала, — мрачно ответил Макс. — Когда мы пытались открыть дверь Дашкиной карточкой. — Значит, все-таки Дашка, — домыслил Рома и не успел больше ничего сказать, потому что Андрей в ярости выбежал из библиотеки. Вадим наткнулся на изуродованного агента вскоре после того, как ребята покинули подземелье. Увидев труп в луже крови с рваными ранами на руках и лице, он выругался, достал пистолет и кинулся дальше по коридору на звуки рычания, не вполне понимая, кого он преследует. Непонятная тень проскользнула к лестнице, ведущей к выходу из подземелья, взлетела по ней и исчезла в лесу. Через мгновение по лестнице взобрался Вадим. Он прицелился и выстрелил наугад вслед убегающему. Тень еще разок мелькнула вдали между деревьями и скрылась. *** Андрей между тем ворвался в комнату Анны. Она сидела на кровати с ноутбуком и работала. Вид у нее был измученный, утомленный. Андрей подскочил к столу и начал лихорадочно рыться в ящиках. Отыскав розовую флешку, он показал ее Анне: — Что это за флэшка? Почему она была у Даши? Отвечай! — Она украла ее у меня, — ответила перепуганная Анна сквозь слезы. — Андрей, отдай… это очень личное… Андрей, не слушая ее, вставил флешку в ноутбук. Злорадство на его лице сменилось изумлением при виде снимка УЗИ на мониторе. — Ты… беременна? — недоверчиво спросил он. После происшествия в подземелье Рома нашел Дашу сидящей на ступеньках лестницы. Она плакала и не могла остановиться. Слезы все текли и текли неудержимо. Рома подсел на ступеньку рядом с ней. — Даша… — обратил на себя внимание Рома, Даша тут же утерла слезы, прислушалась. — Андрей с Максом ходили в подземелье с карточкой, которую ты им дала. — Он что, мне поверил? — с надеждой спросила Даша, вскинув на Рому покрасневшие от слез глаза. — Когда они открыли дверь, сработала сигнализация, — сообщил Рома, то и дело прикасаясь к ноющей на ладони ране. — Господи! — вырвалось у Даши, она приложила к губам слабо сжатый кулак, словно боясь, что наружу вырвутся ее самые плохие предчувствия. — Как они выбрались? — наконец решилась спросить она. — В них стрелял охранник, потом хотела сожрать какая-то тварь. Для полного счастья заклинило камин на выходе… — Рома сделал театральную паузу, чтобы Даша могла оценить масштабы угрожавшей ребятам опасности. Даша от его слов заплакала, нервно прокручивая пальцами правой руки серебряное колечко на безымянном пальце левой. Рома поспешно добавил, не желая выглядеть в ее глазах вестником, приносящим дурные вести: — Не-не, все нормально, отделались ссадинами. Вот, — и он, раскрыв пораненную ладонь, показал ее Даше. Даша еще сильнее разревелась. Теперь-то уж точно Андрей, да и все остальные будут считать ее предателем. Но она же ни в чем не виновата! Она хотела как лучше! Хотела помочь! Наверняка это Морозов вовремя спохватился, что пропала его карточка, и забил тревогу. — Даш, но ты же сама всех загрузила, — напомнил Рома, разведя руками. — Эти ваши секретные встречи с Анной… — осторожно закинул удочку он. — Флэшка в ноутбуке торчала… — призналась Даша сквозь слезы. — Я включила, а там УЗИ… Я не хотела, чтобы Андрей узнал об этом, боялась его потерять… Выслушав Дашу, Рома пошел в медицинский кабинет, чтобы обработать ссадину на ладони. Тамара попросила его присесть на стул, а сама внимательно рассмотрела кровоточащую рану. — Где тебя угораздило? — пристально глядя на него, спросила Тамара. — Опять ходили в подземелье, бойцы невидимого фронта? Ты знаешь, что погиб еще один человек? — сердито добавила она, а потом внушительно сказала: — Карточку дезактивировали в последнюю секунду. — Дашка стырила ее у Морозова! — стал оправдываться Рома. — Я вообще ничего не знал! — затем пожаловался: — Завтра раздадут ампулы, стопудово Макс устроит экспертизу. — Не будет никакой экспертизы, — многозначительно сказала Тамара. — Потому что больше нет никакого предателя. Рома изумленно смотрел на нее, не понимая, каким образом они сумели все уладить. Тамара проигнорировала его вопросительный взгляд, заканчивая перебинтовывать рану. Еще не хватало ей отчитываться перед этим мальчишкой, так трусливо предавшим своих друзей. *** Лиза поздним вечером спускалась по лестнице, когда у нее начало неожиданно сильно биться сердце, она схватилась за грудь и едва не оступилась на ступенях. Каждый вдох давался ей через силу, отзываясь острой, разрывающей грудную клетку болью. Достигнув подножия лестницы, она зажмурилась, стараясь контролировать дыхание, делая короткие вдохи-выдохи. Открыв глаза, она увидела идущую по коридору к лестнице Надю в кружевном белом платьице, белых колготках и белых лакированных туфлях-«лодочках», ее волосы были уложены «корзиночкой», перевязанной двумя капроновыми бантами. — Надюша! Какое у тебя прикольное платьице! Настоящий винтаж! — приветливо улыбаясь, сказала ей Лиза. Надя прошла мимо нее с бесстрастным лицом, словно не заметив, даже не улыбнувшись в ответ, и неспешно стала подниматься по лестнице. Воздух был полон звенящей тишины, но, несмотря на это, не было слышно даже звука Надиных шагов. Лизе стало не по себе, она проводила Надю тревожным взглядом, продолжая держаться рукой за грудь, в которой исступленно, словно колокол, предупреждающий о приближении беды, билось сердце. *** Морозов вызвал ребят к себе посреди ночи, отправив каждому на мобильный смс: «Через 10 минут у кабинета директора. Явка обязательна! Морозов». В кабинет приказал заходить по одному. Ребята переминались у подножия лестницы. Спросонья они не могли сообразить, что на этот раз задумал Морозов. Самым логичным было предположить, что он просто издевается. — Так, все собрались? — осведомился спустившийся с лестницы Морозов. — Отлично. Послушные мальчики и девочки. Значит, так, — он обвел взглядом недовольные, настороженные лица ребят, — все остаетесь здесь. Ты, — он ткнул пальцем в сторону Даши, сидевшей на диване между Тёмой и Андреем, — пойдешь со мной. — Я? — опешила Даша. — А почему я?.. — Я так решил, — непререкаемо ответил Морозов, даже бровью не поведя. — Нам же есть о чем поговорить? — добавил он. Даша испуганно посмотрела на Андрея. Таким заявлением Морозов словно намекал на что-то, известное только ему и Даше, на какую-то связывающую их тайну. Андрей, конечно же, не мог этого не заметить. — Что вам от нас нужно? — возмущенно вскинулся он. — Узнаете, — успокаивающим тоном ответил Морозов. — Всему свое время, — он опять перевел взгляд на Дашу и скомандовал: — За мной! Даша, повиновавшись, поплелась следом за Морозовым, оглядываясь на друзей, чтобы прочитать хоть что-то на их лицах: поддержку или обвинение. Но в их взглядах сквозило лишь смиренное ожидание, словно у приведенных на заклание агнцев. Даша, впрочем, вскоре вернулась и сообщила, что подошла очередь Андрея. Он вошел в кабинет, слабо освещенный настенным и настольным светильниками, взял протянутую Морозовым ампулу и положил ее в карман. — Пей, — жестко приказал ему Морозов. — При мне пей! — Выпью, когда Макс тоже получит лекарство, — с вызовом ответил Андрей. — Какое благородство! — воскликнул Морозов, изумленно вскинув брови. — Хочешь умереть на пару с другом? — понизив голос, Морозов предупредил: — На твоем месте я бы лучше позаботился о сестренке. Трупов может быть не два, а три… Андрей, с ненавистью глядя на Морозова, выпил лекарство и швырнул ампулу ему на стол. Максиму, зашедшему в кабинет за лекарством, Морозов вновь не дал ампулу, хотя Макс уже еле держался на ногах, часто кашлял и вообще выглядел очень плохо. — Дай мне эту гребаную ампулу! — потребовал Максим, протянув руку. — Конечно, — согласился Морозов, — как только скажешь, где сейчас наша отважная Мария. Максим вышел, так ничего и не сказав. Ребятам он соврал, что Морозов дал ему лекарство, чтобы они лишний раз за него не переживали. *** День с самого утра выдался суетным. В холле висел большой рукописный плакат: «Добро пожаловать в усадьбу графа Щербатова на ежегодный бал». Повсюду кипела работа: Галина с завхозом ходили по коридорам, комнатам и библиотеке, украшая школу, Полина в спортивном зале разучивала с детьми танцы, а Володя носился по кухне, раздавая подручным поварам указания направо и налево, но при этом казалось, что большую часть работы выполняет он сам. Лиза, поддерживая Максима, помогла ему подняться по ступеням на второй этаж после того, как он, покачнувшись, едва не сбил стоявший у подножия лестницы высокий керамический горшок с папоротником. Задержавшись под плакатом, приглашающим всех на бал, Лиза мечтательно произнесла: — Девчонки сказали, мы наденем настоящие винтажные платья… — Я вообще на этот бал не собираюсь, — хмуро отозвался Максим и пояснил: — Год назад в этот день погибла Вика Кузнецова… наша одноклассница и подруга. Ее убил мой отец, — закончил он сквозь зубы, с трудом удерживая кашель. Когда Лиза отвернулась, Макс, кашлянув, тайком вытер с губ кровь и спрятал салфетку в карман. Напротив окна своей комнаты стоял один с засунутыми руками в брюки Тёма, смотрел, как легкие снежинки летят по воздуху. *** (Воспоминания) Пара сидела в чердаке, при это сидя рядом друг с другом. — Ну... Тём... — девушка обеими руками протянула их к надплечьям Калинина, но её руки будто дрожали, будто они или она сама боялась сделать что-то не так. Раньше ей было бы как-то всё равно, а теперь всё иначе — ты не расстраивайся, я понимаю, что тебе больно... — и, наконец, девочка обе свои руки положила на надплечья парня. Правую руку она положила на дальнее плечо мальчишки, а левую кисть она положила на левое плечо — но это тебе придётся пережить... Главное это то, что твои родители живы... ты всегда сможешь поговорить с мамой и, конечно, ты всегда сможешь поговорить с папой... Да, твои родители разводятся, но они никогда не будут забывать тебя... — тут девушка сделала небольшую паузу, а после продолжила — и мы тебя никогда не оставим, ни Рома, ни Даша, ни Макс, да даже этот новенький Андрей не оставит тебя и я... и я тебя не оставлю... Калинин слегка улыбнулся, потому что этих слов мальчик никогда прежде не слышал от любимой девушки. Он немножко повернул к ней голову, а потом вовсе посмотрел в глаза. В глазах Кузнецовой было действительно какое-то переживание, сочувствие, беспокойство... — Спасибо, Вик... ты никогда меня так не поддерживала... — Я знаю... Девушка встала и подойдя к коленям юноши она расположилась между ними и села, согнув ноги в коленях, держась на носках. Юноша убрал свои руки, дожидаясь чего-то от Виктории. И на самом деле, мальчик не понимал чего же хочет от него девушка и что вообще с ней происходит в последнее время. Полностью свой взгляд он устремил в её глаза, а та видимо боялась посмотреть на него, но всё же она взглянула на него. — Вик, у тебя немного веки опухшие... ты плакала? — с осторожностью спросил кудрявый брюнет. — Нет... — Да ладно тебе... снова Макс причина твоих слёз? — Нет... не он причина. — Правда? Странно... ты раньше расстраивалась только из-за него... — Макс с некоторых пор уже больше не причина моих слёз... — девочка тут же захотела сменить тему — Тём, давай забудем о Максе? И постарайся забыть то, что ты видел.. — А что я видел? — не понимал Калинин. — Тот... вернее те, последние новогодние каникулы, когда ты нас увидел с Максом... Парень отвёл глаза стараясь это не вспоминать, однако, у него это плохо удавалось. — Тём, прости меня... ты же знаешь, что я тогда была влюблена в Макса... и, ты знаешь, я хочу признаться сегодня Даше об этом... я хочу, чтобы она знала... — Я не очень понимаю, зачем тебе это рассказывать... ты молодец, конечно, но... — тут юноша замолк, потому что только что понял. Вика сказала слово «была влюблена» — подожди... ты сказала «была влюблена»? — Да... Тём... ты знаешь, я это поняла совсем недавно и я уверена, что у меня ничего не осталось к Максу, конечно, кроме дружеских чувств... Калинин внутри себя был в полном шоке от услышанного. Он никогда и не думал, что сама Кузнецова заявит такое, что чувств к Морозову никаких не осталось. — Я надеюсь, что Дашка меня простит... и я надеюсь, что она не будет держать на меня зла... — Я думаю... простит... — Думаешь? — Ну да... — Это хорошо — и в этот момент девушка потянулась к Артёму и обняла его. Калинин только сильнее удивился такому повороту событий и будто недоверчиво, но всё же обнял девушку. В эти секунды они оба почувствовали друг от друга тепло, конечно, не только физическую, но и моральную. Кузнецова прикрыла глаза от этих приятных ощущений, а Тёма всё никак не мог прийти в себя. Перед тем, как отстранить своё лицо от Калинина, девушка провела своей правой щекой по левой щеке Тёмы, а потом Кузнецова отстранила своё лицо и посмотрела в глаза мальчишки. И их взгляды были настолько тёплые, влюблённый, интригующий, что даже в этот момент этим обоим ничего не хотелось говорить друг другу. Их лица с каждым сантиметром становились всё ближе и ближе. Их глаза смотрели, то друг на друга, то на губы. И в эту секунду пара робко поцеловалась. Они трепетно и аккуратно коснулись губами друг друга. Они будто боялись, что их застукают или может что-то другое. Но теперь это было вовсе не важно. Они существовали только для себя... будто нет этих опасностей, головоломок, подземелье и тайны с этой школой. Калинин слегка стеснялся дотрагиваться до возлюбленной, также как и Вика хотя она была чуть посмелее в своих действиях. Кудрявый юноша резко отстранил своё лицо от любимой и сразу посмотрел куда-то влево. Вика слегка сморщила свою переносицу и не поняла, что она сделала не так. Молчание длилось недолго, а всего пару секунд и тишину прервала Вика. — Тём, что-то не так? — осторожно задала вопрос Кузнецова. — Вик, прости... но я думаю тебе не стоило этого делать... — взглянул наконец-то парень на отличницу. — В смысле? Калинин встал и прошёл к лестнице и остановился спиной к девушке, засунув руки в карманы. Вика тем самым медленно встала не отводя глаз от Артёма. Тот повернулся к ней правым боком и сказал. — Вик, я не хочу, чтобы потом мне было больно... — Тём... — та после этих слов быстро подошла к мальчику и положила обе свои ладони ему на щёки — тебе не будет больно. Понимаешь, если бы я была бы не уверена в своих чувствах, то я не спешила тебе о них говорить... Калинин вытащил руки из кармана и тут же, однако, робко положил свои ладони на её спину и неуверенно посмотрел на Викторию. — Вик... ты уверена? — Конечно, я уверена... — тут же девушка начала дополнять — перед тем, как пойти к тебе я решила поговорить с Ромой... помнишь, мы тогда все начали спускаться к почтальону, чтобы отдать все найденные доказательства? — Ну да... — Вот... и я сказала Роме, что хочу поговорить, мы остановились, а потом вы все пошли дальше... потом я и Рома пошли к вам в комнату и мы начали говорить о тебе... — И о чём вы говорили?... — с осторожностью спросил Артём. — О том, что ты, Тёма... меня любишь... и что все эти годы ты любил только меня, начиная с того момента, когда я пришла к вам во втором классе... Юноша слегка покраснел. Ему было и стыдно и неудобно. Во-первых, стыдно, потому что за все эти годы он не поговорил с любимой, а во-вторых, неудобно, потому что ему девушка сделала такое заявление. Он посмотрел куда-то влево и смотрел только в одну точку. Вика заметила это и попыталась поймать взгляд Калинина. — Тём, всё хорошо... К Максу у меня не осталось чувств.. как я и говорила, у меня остались только дружеские... Даше я сегодня попытаюсь всё рассказать. — Ну... просто это всё как-то неожиданно... — Я понимаю... в такое трудно поверить, но ты же знаешь, что я не бросаю слова на ветер... — Знаю... — тут прошла пауза и мальчик снова посмотрел на Вику — получается... ты знаешь о моих чувствах к тебе? — Да... прости, что не обращала на тебя внимания всё это время... Макс моя ошибка и моя была ошибка, что я не посмотрела на тебя за все эти годы. — Получается — до сих пор с осторожностью говорил Тёма — ты знаешь, что я тебя... люблю? — выдавил последнее слово мальчишка, а та только кивнула в ответ с улыбкой — А что ты ко мне чувствуешь? Кузнецова не прекращала улыбаться и спокойно произнесла следующую фразу смотря в глаза кудрявому. — Я. Тебя. Люблю. — по слогам изложила девушка. Эти слова повергли Калинина в шок. Он уже и не надеялся услышать этих слов от любимой в своей жизни. Вика начала приближать своё лицо к Артёму и тот начал действовать также. Снова их губы робко коснулись друг друга. Девушка своими пальцами пробралась к кудрявым волосам парня, а тот только кайфовал от этих прикосновений. Эта пара не прекращала свой поцелуй всё это время. Для них это была сладкая эйфория, мурашки пробегали по коже, всё было прекрасно. После того, как Вике и Тёме нужен был глоток воздуха они отстранились, прижимая их лбы друг другу. — Мне давно не было так хорошо... — произнёс Калинин. — Я знаю... мне тоже... — Хорошо, что тебе пришла мысль позвать меня сюда, а иначе Галина бы нас точно давно застукала и не дала бы нам нормально поговорить... — издал смешон он. — Это точно — улыбнулась Вика. После этих слов пара обнялась. Девушка прикрыла глаза и тут же её улыбка спала, когда она вспомнила уговор её и Морозова-старшего. — Тём... — пара немного отдалилась друг от друга — мне надо поговорить с Дашей... — Да, пошли, а то нас, наверное, ищут... *** Всё также стоя с засунутыми руками в карманы брюк напротив окна Тёма, вспоминал те слова, те мгновения жизни, то как они были вместе. В тот день она спасла его. Ведь если человек тебя действительно любит, то он ради тебя пойдет на все. Сегодня год. Год как они потеряли свою часть целого. До сих пор юноше больно вспоминать ту зловещую ночь. *** (Воспоминания) — Вик... я тут спросить хотел... — юноша замешкался — ты уверена, что ты хочешь быть со мной? — Конечно... — слегка выдала улыбку Вика. — Ну... а ты... ты уверена, что любишь меня? Прости, просто сегодня много неожиданностей... — Я понимаю, но, Тём... ты мне действительно нужен и я тебя люблю... очень... — после отличница подошла к брюнету и обе свои ладони положила на щёки парня — я очень тебя люблю... — Я тоже тебя люблю... Тёма улыбнулся и положил руки на талию Виктории, а после снова потянулся к губам любимой. Их поцелуй снова был робкий, трепетный, будто они боялись сделать какую-то ошибку. Тут в голову девушки пришла гениальная мысль! Она оторвала свои губы и посмотрела в карие глаза любимого. — Ты не хочешь потанцевать со мной? — с улыбкой предложила Кузнецова. — Давай, а ты хочешь потанцевать без музыки или с музыкой? — с улыбкой говорил парень — Просто я, например, ни разу не видел пару, которая танцует без музыки Вика немного засмеялась и сказала: — Нет, мы с тобой можем включить ноутбук и поставить какую-нибудь песню на выбор — проговорила с улыбкой Кузнецова. — Хорошо, классная идея Девушка подошла к письменному столу, который был расположен около выхода из комнаты девочек. Подойдя, та открыла крышку ноутбука и включила его. К ней подошёл сзади Калинин. На ноутбуке высветилось поле для ввода пароля. Отличница посмотрела на одноклассника и проговорила: — А, ну, не смотреть — шутливо выдала Вика. — А это ещё почему? У тебя секреты от меня? — поддерживал шутку Артём. — Ну, не всё же тебе надо знать Девушка быстро ввела пароль и открыла папку с песнями. — Обидно даже как-то... — шутливо проговорил юноша. — Ну-у, я же шучу — Да я знаю... — не сползала с лица Калинина улыбка. — Может включим Marakesh - Я рядом? — Давай, как раз моя любимая песня — Моя тоже... — так пара не переставала улыбаться и Вика включила песню. Когда заиграла песня Вика открыла ящик стола и достала оттуда ключ. Подойдя к двери Виктория воткнула ключ и медленно закрыла на замок комнату, однако, ключ она не вытащила. Тёма был в ожидании от любимой, он стоял около письменного стола, на котором стоял ноутбук и играла песня. — Теперь нам никто не помешает — с этими словами повернулась Вика и улыбнулась. Подойдя к молодому человеку она сказала — ну, может Вы пригласите девушку на танец? — Я только с удовольствием — юноша протянул руку любимой и та взялась за неё. Далее пара начала танцевать. Вика положила голову на правое плечо Артёма, а тот только слегка наклонил голову к ней. Они танцевали медленно, наслаждаясь каждым движением. В танце Вика скользила своими руками по плечам Калинина, а Артём же в этот момент прижимал к себе тело Кузнецовой. Каждая нота песни для них была кайфом. А в комнате звучала песня исполнителя Marakesh. «...И значит так надо На вкус и на запах Я рядом, я рядом...» «...Все границы разрушены И всего лишь хотим стать лучше мы Чтобы проснуться новыми людьми...» Так пара танцевала минуту и каждый думал о своём, а быть вернее, они думали друг о друге. Вика нерешительно посмотрела на партнёра, так же сделал и Артём. Кузнецова и Калинин смотрели то на губы друг друга, то в глаза. И с каждым сантиметром их лица становились всё ближе и ближе. Брюнетка не выдержала и прильнула к губам парня, а тот ответил тем же. Снова произошёл робкий поцелуй, но им даже нравилось. Девушка запустила свои кисти рук в кудрявые волосы юноши. Они кружились в танце и только и делали, что целовались. *** Вроде было все это давно, но в то же время как будто и недавно. Тёма старался все это не вспоминать, однако, в его ушах были те самые флешбеки того самого дня. Те голоса в школьной столовой. Он помнил все так отчетливо, а потом прикрыв глаза перед ним всплыла та картина. *** (Воспоминания) В дверь школьной столовой вошел охранник. — Виктор Николаевич, — позвал он директора, — там из милиции пришли В эту секунду Рома обратил внимание, как охранник говорил с директором. — Тёмыч — правой рукой дернул друга Павленко не сводя глаз от охранника и от директора. Артём без лишних слов посмотрел туда, куда и смотрел его обеспокоенный друг. Посмотрев они оба начали наблюдать за картиной. — В лесу нашли тело ученика... Виктор думал, что больнее уже не будет, когда следующий удар буквально пригвоздил его к полу: в лесу найдено тело ребенка. Вероятнее всего, из «Логоса». Еще чувствуя шум в голове и надеясь, что это кошмар, Поляков оглядел собравшихся за столами. Ослепленный своими чувствами, он до этого не замечал ничего вокруг. Он оказался плохим директором. Очень плохим. Теперь Виктор видел пустые места и понимал, что несколько детей отсутствуют. Это большая часть небезызвестной пятерки: Максим Морозов, Даша Старкова, Вика Кузнецова. А вот Артём Калинин и Рома Павленко правда, в зале. Вот сейчас они смотрят на него вопросительно и встревоженно. Кроме того, нет Андрея и Нади Авдеевых. Виктор Поляков медленно встал со своего места. Артём сделал тоже самое, он медленно встал со своего места не прерывая взгляда и не моргая. Рома встал никуда не выходя из стола. — Паша, — позвал Поляков друга. — Подойди, пожалуйста, ты мне нужен. Физрук, уже догадавшийся, что происходит нечто выходящее из ряда вон, торопливо приблизился к нему. Следом за ним из-за стола поднялась Маша Вершинина. Теперь в её темных глазах читалась лишь тревога. Виктор поспешно вышел из столовой за ним последовали Павел и охранник. Тёма быстрым шагом пошёл за взрослыми и Рома не оставил своего друга в беде. Через некоторое время Виктор, а также спешивший Артём и Рома дошли до холла школы. Догнав Артём задал свой обеспокоенный вопрос. — Виктор Николаевич, что случилось? — Артём, Рома, не сейчас... вернитесь, пожалуйста, к столу... Резко по лестнице спускается Анна Михайловна. Мальчишки обратили внимание и на учительницу младших классов. Виктор сделал несколько шагов вперёд. Быстрым шагом вышла в холл и Маша, а также все остальные ребята. По лестнице успел спуститься и Павел Лобанов. И он сказал, кого нет. — Нет Авдеева, Морозова, Старковой и Кузнецовой. Калинина хватил удар в сердце. В шоке стоял и Рома Павленко. — Из младших все на месте, кроме Нади Авдеевой... — выговорила Анна. В холл школы входит милицейский. — Мне нужен Поляков Виктор Николаевич. — Да, это я... — ответил через несколько секунд мужчина. — Вам придётся проехать с нами для опознания тела. У Артёма застучало сердце, так как никогда бы то ни было. Мальчик левой рукой дотронулся до сердца и он чувствовал, как оно бьётся. Тут же Войтевич начал прогонять всех в столовую. — Вика... — еле вымолвил Калинин. — Тёма, Тёмыч, может это не обязательно кто-то из наших... — Тогда где они все?... — Чёрт! Погнали за куртками пока и нас не спалили! Мальчики быстро поднялись на свой этаж и взяли куртки, даже не переодевая обувь. Они рванули в лес. Тишину ночного леса разорвал сигнал сирены. Тревожный, пробирающий до самого сердца звук. Засверкали огни. Полиция и «Скорая помощь». Господи, что же там происходит?! К Даше подбежали Тёма и Рома. — Даша! Кто там?! — обеспокоенно спросил кудрявый. — Я... я не знаю... А где Вика и Макс? — Мы не знаем... мы с Тёмой вас искали... — выдавил из себя Павленко. Виктор подошёл к телу, а само тело лежало на холодной земле и тело было накрыто простынёй. Там слегка приоткрыли саму простыню, но лица не было видно ребятам. — О, Господи — выдал Поляков. — Это ребёнок из вашей школы? — спросил следователь. — Да... Из фургона вынесли больничную каталку и повезли к трупу. Врачи взяв тело с обеих сторон уложили труп на каталку. Когда они начали увозить, то ребята увидели, кто оказался, а быть вернее оказалась таинственная личность. Они увидели бледное лицо Виктории Кузнецовой, которое было наклонено в сторону ребят. Они были в полном шоке. — Нет... — тихо произнёс кудрявый юноша. Мальчик схватился за голову. С его глаз начали течь слёзы. Внутри него настала пустота. Кроме шока в его душе больше ничего не было. Рома схватился за своего друга. Даша посмотрела на ребят с заплаканными глазами. Рома обнял друга, которому было так тяжело, горько и больно. Даша поспешила к ребятам и обняла их. Все трое начали горько плакать. Брюнет крепко обнял свою подругу и Рома, который сдерживал слёзы, в конечном же итоге заплакал. Ребята не отпускали друг друга. *** Открыв глаза у мальчика на глазах слегка появились слезы. Поджав немного губы он отошел от окна и в комнату вошел Рома. — О, Тёмыч! Ты тут?, — с каким-то волнением и отдышкой спросил Рома. Тот не получил ответа. — Ты как? — Я нормально... ну, почти, — сел на свою кровать Тёма. — Ты ведь помнишь... Тогда это был последний день, когда мы были вместе. Мне до сих пор ее не хватает... — зарылся руками Тёма. Рома сел рядом с другом. — Тёмыч, все прошло, пройдет и это. — Но прошел год, а я не успокоился. Спустя этот год я ничего не сделал. Не отомстил. Слабак., — с улыбкой произнес Тёма. — Лучше бы я умер. Вика хоть бы живой осталась... Рома правой ладонью коснулся надплечья друга. — Тём, ну... Вика спасла нас... Она хотела, чтобы мы все жили, — с осторожностью говорил Рома, — Вика хотела, чтобы жил ты. Если бы она была тут с нами, то мне кажется она бы сказала, что ни о чем не жалеет. Она не хотела бы, чтобы ты так говорил... У нас вся жизнь впереди — Впереди?, — с ухмылкой спросил Тёма, — Да наша жизнь зависит от каких-то антидотов, от каких-то ампул с красной водичкой Наступило молчание на пару секунд. — Так еще эта история с предателем... Нет, я бы никогда не стал помогать таким ублюдкам. Ты сам веришь в то, что среди нас есть предатель?, — Тёма посмотрел в глаза своему другу на что тот медленно помотал головой.