Временно

31.10.1981 Эта, казалось бы, обычная октябрьская ночь ничем не отличалась от сотен предшествующих ей. В городке Литтл Уингинг, как всегда, всё было спокойно и даже несколько однообразно. Кошки миссис Фигг, вопреки обыкновению, не шумели, прохладный ветерок смолк, а луна скрылась за облаками. Вернон и Петуния Дурсль только что уложили спать своего четырёхмесячного сына и уже собирались присоединиться к нему, как вдруг весь свет не только в доме, но и на улице погас. — Опять электрики халтурят, — проворчал Вернон. — Их всех поувольнять там надо! — Дорогой, ну что ты переживаешь? Тебе нельзя волноваться, у тебя же сердце! — начала причитать Петуния. — Ладно тебе кудахтать. Пойду-ка всё же проверю, что там случилось. Но пробки в доме не выбило, проводка тоже была в полном порядке, и ничего не предвещало беды. Однако что-то не давало Вернону покоя. Что-то было не так. А в это самое время по улице, в полнейшей темноте шёл Альбус Дамблдор. Он направлялся к дому номер четыре, где и проживало абсолютно нормальное семейство Дурслей. Старый волшебник подошёл к нужному забору и обратился к сидящей на нём кошке: — Добрый вечер, профессор МакГонагал. Хорошая сегодня ночь, не правда ли? Серая кошка изящно спрыгнула с насиженного места и превратилась в высокую строгую даму, на лице которой читалось недовольство. — Альбус, я еще раз вам говорю, я против того, чтобы вы оставили мальчика этим людям. Я целый день наблюдала за ними, и то, что я увидела, привело меня в ужас. — О, Минерва, я сам не хочу оставлять Гарри у них, но ты же прекрасно знаешь, что это его единственные живые родственники. Да и кровная защита, которую успела установить Лили, будет действовать только здесь. Поэтому в этом доме ему будет безопасней всего. — Хорошо, Альбус, как скажешь. Но моё мнение насчёт всего этого ты знаешь. — Знаю, Минерва, знаю. Через несколько минут в небе раздался рёв мотора. Это летел Хагрид на мотоцикле Сириуса. С каждой секундой он был всё ближе и ближе к земле и вот, наконец, приземлившись, он неуклюже выбрался из транспортного средства и достал из-за пазухи маленький свёрток. Этим свёртком и был полуторагодовалый Гарри. После недолгого прощания, смахнув маленькую слезинку, Дамблдор уложил мальчика в большую корзину для пикника, подоткнул одеяльце и, прикрепив булавкой письмо, написанное им специально для Петуньи и Вернона, оставил ребенка на пороге. — Удачи тебе, Гарри Поттер. Когда Альбус Дамблдор, Минерва МакГонагал и Хагрид пропали с Тисовой улицы, фонари, мигнув пару раз, снова заработали. Магглы спокойно спали в своих кроватях, и лишь маленький мальчик, завёрнутый в легкое одеяло, брошенный на пороге дома номер четыре, тихонько плакал, зовя свою маму, не подозревая, что сегодняшняя ночь навсегда изменит его жизнь. И, возможно, в лучшую сторону.