***
— И он действительно попытался обвинить тебя в невоспитанности? — спросил Марволо, хотя Гарри уже объяснил, что именно так и было. Они снова разговаривали, как бывало каждый день с тех пор, как Марволо отправил Гарри сквозное зеркало. В этот раз они оба при этом сидели в постелях, готовые лечь спать. — Попытался. И кстати, если подумать, хотя мне очень приятно, что ты сел с нами, мне кажется, другим это не совсем понравилось. — Вид у Гарри был усталый и расстроенный, и Марволо с трудом сдержал улыбку. Сын бы его, наверное, не понял. Как ответит подросток, если сказать ему, что он умилительный? — Могу в четверг, когда приду на экзамен по защите, сесть с профессорами. Если хочешь, — предложил Марволо, прекрасно сознавая, сколько дискомфорта вызвало его присутствие за слизеринским столом во время обеда. На самом деле, он с любопытством наблюдал, как младший Малфой старался сохранить хладнокровие, да и на юного Нотта тоже был крайне интересно посмотреть. — Наверное, — вздохнул его сын. И как же лестно было слышать ноту недовольства в его голосе. Гарри хотел обедать вместе с ним, даже когда рядом были его друзья. А это не повод для беспокойства? То, что чье-то недовольство приносит ему радость? — Как по-твоему, ты готов к завтрашнему экзамену по трансфигурации? — Лучше сменить тему, пока разговор не стал еще опаснее. — Вроде бы. — Гарри провел рукой по волосам, задев очки и перекосив их. Раздраженно вздохнув, он поправил их заново. — По крайней мере, повторил все что мог. И последние эссе хорошо получились, да и с практикой все неплохо. — То есть, по сути, тебе надо держать себя в руках, и ты сдашь по меньшей мере приемлемо? — перебил Марволо, пока Гарри не разнервничался от разговора. Даже много лет спустя Марволо ясно помнил, до какого истеричного состояния умудрялись доводить себя его одноклассники, когда он сдавал СОВ и позже — когда был старостой факультета и школы. — Да. В целом так. — Гарри вздохнул в знак того, что в этом случае держать себя в руках будет непросто. — Иди-ка спать, — ласково сказал Марволо. — Тебе надо отдохнуть перед завтрашним днем. — Желаю тебе завтра веселого разгребания бумажек, — улыбнулся Гарри, подтрунивая, и снял очки. — Добрых снов. — Добрых снов, Гарри. Они завершили разговор, и Марволо взял книгу, которую в тот момент читал — он хотел оценить, можно ли одолжить ее коллегам Билла или в ней есть что-нибудь сомнительное. Он всерьез подозревал, что ликвидаторы проклятий будут рады почитать и литературу по ныне запрещенной магии, но были и такие ее виды, что считались подозрительными задолго до того, как появились ограничивающие ее законы. Лучше проверить, чтобы переданная книга не вызывала вопросов. К сожалению, этот проект на время сдачи экзаменов был по большей части отодвинут на последний план. А ведь он был интересен, и Марволо, хотя никогда не занимался ранее ничем подобным, был уверен, что дело стоящее. Только намного позднее он погасил свет и лег спать.***
Вторник, 4 июня Был обеденный перерыв, и Гарри сидел с Луной, с радостью воспользовавшись ее приглашением побыть с ней как поводом скрыться от Гермионы. Та, похоже, хотела заманить его за гриффиндорский стол, а там атмосфера была очень напряженная. — Как думаешь, экзамен прошел хорошо? — спросила Луна, лениво смешивая свое картофельное пюре с морковным. — Кажется, да, — медленно отозвался Гарри и отпил холодного чая, в который он добавил меда. — Сперва я не мог вспомнить определение заклинания замены. Не уверен, насколько мой ответ близок к настоящему определению, но… как-то так. Остальные вопросы были не то чтобы простые, но по крайней мере я мог что-то по ним написать. — Он пожал плечами и невольно улыбнулся, глядя на Луну, на лице у которой было выражение беззаботного счастья. — Посмотрим, когда летом придут результаты. Еще одно отличие СОВ от тех экзаменов, что Гарри сдавал раньше: предыдущие оценивали профессора и объявляли результаты до того, как ученики разъезжались на каникулы, а эти проверяли сотрудники министерства и рассылали совами во время летних каникул. — У тебя есть планы на лето? — спросил Гарри, потому что ему очень хотелось навестить летом и Луну, и своих друзей. Наконец-то он не торчал у Дурслей и мог это сделать: и друзья могли к нему приехать, и он к ним. Причем больше, чем на неделю или две в конце лета. — Мы с папой хотим отправиться в экспедицию на часть лета. Пока не решили, куда именно. Может быть, Бурма или Новая Зеландия. — И Луна принялась описывать разных магических животных, которые вроде как там обитали и которых они с отцом собирались отыскать для «Придиры» и его верной аудитории. — Уже знаешь, когда поедешь? А то я очень хотел бы приехать к тебе в гости, может, сходить вместе на Косую аллею. — У него было такое же чувство, как когда он приглашал ее погулять на день Святого Валентина: волнение и надежда. — Прекрасная идея! — Луна придвинулась, взяла Гарри за руку и опустила голову ему на плечо. Рейвенкловка постарше, сидевшая напротив них, наверное, потому что с этого конца за столом было свободнее, усмехнулась, но промолчала, за что Гарри был ей благодарен. — С удовольствием схожу поесть мороженого с тобой и остальными. Мне нравится иметь друзей. И это было одно из тех характерных своей прямотой и откровенностью заявлений, что Луна склонна была выдавать в самые неожиданные моменты. Она, разумеется, была права, но многих ее прямота смущала, что Гарри не раз за этот год наблюдал, а люди, бывает, плохо реагируют, когда кто-то показывает им неудобную правду. — Друзья — это здорово! — согласился Гарри, потому что это было так и потому что в этом году людей, которых он мог назвать своими друзьями, стало больше.***
После обеда они столпились в зале, в котором на первом курсе ждали распределения, а в предыдущий день — практического экзамена по чарам. Гарри ожидал, что их будут вызывать небольшими группами в алфавитном порядке, как было перед этим. Он чувствовал, что скоро ему это надоест, потому что смена фамилии с Поттера на Слизерина (по крайней мере, в том, что касалось школы) сдвинула его еще дальше к концу списка. Но нет. Первая вызванная группа была: «Турпин, Лиза. Гойл, Грегори. Боунс, Сьюзан. Патил, Парвати», — так что похоже было, что страхи Гарри напрасны и экзаменаторы и правда подумали о том, как это ужасно — ждать и быть последним. Но, как и в прошлый день, закончившие экзамен ученики не вернулись. Наверное, еще одна мера безопасности, чтобы реже пытались сдать нечестно. Гарри большую часть ожидания провел под окклюменцией, чтобы сохранить спокойствие и не слушать, как в разных концах комнаты паникуют остальные. — Слизерин, Генри. Эббот, Ханна.Томас, Дин. Финч-Флетчли, Джастин. Голос нового профессора вырвал Гарри из концентрированного покоя, и вместе с остальными он пошел из комнаты ожидания в Большой зал. Факультетские столы снова были убраны, заменены на несколько комплексов, состоявших из мягких матов на полу и стола со стулом, где сидел экзаменатор. — Вы, мистер Слизерин, идете к профессору Тофти. — И Гарри пошел. — Здравствуйте, мистер Слизерин, — с улыбкой сказал добрый на вид старенький волшебник. — Надеюсь, вы не откажетесь покрасоваться своими навыками. Гарри, несмотря на волнение, не сдержал улыбки. Профессор Тофти махнул над столом, и на нем появилась игуана и лениво моргнула. — Я бы хотел, чтобы вы заставили эту игуану исчезнуть, мистер Слизерин, — почти весело сказал он. — Для начала, будьте так добры. — Конечно. — Заклинание изгнания Гарри отрабатывал чуть ли не до тошноты, так что он уверенно вынул палочку, встал так, чтобы удобно было целиться в рептилию, и вспомнил нужное заклинание и движение. Потом он произнес слова, махнул палочкой, и, к его мгновенному облегчению, игуана пропала. — Прекрасно, мистер Слизерин, — сказал профессор Тофти. — Идем дальше… Пронзительный крик и шум множества больших птиц, пытающихся взлететь, прервали его, и Гарри инстинктивно обернулся и пригнулся. Паникующие животные — всегда не к добру. — Мисс Эббот! Как вам это удалось? Не двигаться! Всем найти укрытие и не двигаться! — воскликнула ведьма, экзаменовавшая за соседним столом Ханну. — Мы временно прерываем экзамен, пока не поймаем всех этих фламинго. И экзаменаторы вместе с новым профессором трансфигурации, который вел у них с тех пор, как профессор Макгонагалл стала директрисой, взялись за работу, а Гарри осторожно сдвинулся в сторонку, к стене, спрятавшись, как было велено, за столом экзаменатора. — Что ты сделала? — не смог он не спросить оказавшуюся рядом с ним свекольно-красную Ханну. — Я не знаю, — шепотом проныла она (что, по мнению Гарри, само по себе было достижением). — Мне сказали трансфигурировать бедного хорька, а потом откуда ни возьмись — птицы! Почти десять минут ушло на то, чтобы переловить всех птиц и вынести их из зала, и все это время Гарри наблюдал за взрослыми, героически борясь со смехом. В конце концов он покидал Большой зал с ощущением, что справился вполне прилично. А потом пошел повторять к завтрашнему экзамену гербологию.***
Когда Билл, следуя за домовиком, зашел в библиотеку на втором этаже, Марволо уже сидел там в удобном кресле, а маленький мальчик, Маркус, устроился на полу — на коврике, если глаза Билла не обманывали, а обманывали они его редко, — и яростно что-то раскрашивал на листке бумаги. Такая милая домашняя сценка. Если он расскажет об этом матери, та ни за что не поверит. А он и не расскажет, потому что всем будет только легче, если он не станет напоминать ей об «ужасной ситуации», как она называла каждый раз, когда видела статью об этом в «Пророке» или «Ведьмополитене». Когда ее не было рядом, папа не раз жаловался, что она слишком этим увлеклась. Все-таки столько месяцев прошло, было вполне очевидно, что волноваться не о чем. По крайней мере, так говорил отец Билла. Билл же точно знал, что повода для волнений нет, но все равно считал, что такой подход к оценке того, надо ли волноваться, не самый лучший. Эльф с хлопком исчез, и Марволо поднял взгляд от книги, слегка улыбнулся, заметив Билла, и указал на кресло поблизости: — Проходи, садись. — У тебя эльфы не ладят? — не мог не спросить Билл, подходя, потому что зрелище, которое он застал по приходе, было презабавным. — Почему ты спрашиваешь? — Марволо закрыл книгу и немного повернулся, чтобы удобнее было вести разговор. Его выражение лица напомнило Биллу его братьев-близнецов. — Потому что они чуть драку не устроили, выясняя, кому можно будет меня сюда проводить. И тебе об этом известно. — Билл прищурился в конце этого заявления, потому что знал, что он прав. Марволо улыбнулся. — Верно. У них разные сферы ответственности. Все, чтобы обоим хватило работы, — добавил он, когда Билл взглянул на него вопросительно. — А так как ты одновременно мой гость, а все, связанное со мной, прерогатива Дурмана, и пришел сюда, — а этот дом и дети — на Флимме, — они, наверное, не могли решить, кто из них должен заниматься тобой, потому что возможны противоречивые интерпретации ситуации. — Марволо вздохнул и сдавил переносицу. — Надо заметить, что вести переговоры между ними даже сложнее, чем некоторые предприятия, которые мне доводилось организовывать. При этих словах в воображении Билла промелькнуло несколько возможных сценариев, и он с трудом прогнал их из головы, чтобы вспомнить, зачем пришел: — Нашел книги, которые могут пригодиться? Когда Билл ему написал об этом, Марволо предварительно согласился спонсировать исследование, которое хотел начать Браун. — Я нашел несколько книг, но в них содержится не только информация по нужной теме. Поэтому я хочу проверить их, прежде чем передать, чтобы убедиться, что кому-то другому будет действительно безопасно их использовать. — Марволо указал на книгу, лежавшую у него на коленях. Намек был ясен. Старые семьи часто накладывали на книги проклятия, чтобы их не украли и не прочли чужаки. Было очень важно убедиться в безвредности книг, прежде чем давать ими пользоваться. — А мистер Браун не будет против встретиться лично? — спросил Марволо, не глядя левитируя книгу на столик, где уже лежала целая стопка других. — Думаю, вряд ли откажется из принципа. — Билл не знал наверняка, какой позиции придерживается Браун в плане политики. Не знал он и подробностей его отношения к запретной магии. Так как Браун был ликвидатором заклятий, он, вероятно, тоже интересовался опасной стороной магии, как и Билл. Но готов ли Браун принять как есть некоторые вещи, которые не используются, если те встретятся ему в этих книгах — кто знает. И, вероятно, потому-то Марволо и задал такой вопрос. Взгляд Билла обратился на мальчика, который смотрел на свою работу то так, то этак, а потом взял красный карандаш и снова принялся за дело. В присутствии ребенка он не чувствовал себя полностью вправе выражаться, как хочется. Но он хорошо помнил, как это приятно, когда позволяют присутствовать при взрослых разговорах, и потому не хотел просить у Марволо отослать мальчика. Вместо этого он решил осторожнее выбирать слова. — Если хочешь лично посмотреть, годится ли Браун вести это исследование и сможет ли он с тобой работать, он, я думаю, обязательно согласится. — Думаю, лучше будет встретиться, прежде чем передавать ему книги для работы, — кивнул Марволо. — Я верю твоей оценке его способностей, но должен сам посмотреть, можно ли мне доверять ему книги, принадлежащие семье Поттеров. Билл кивнул в ответ, отметив, что речь идет именно о наследстве Поттеров. Он сообразил, что, вероятно, Слизерины мало что оставили потомкам. Как-никак их род практически исчез на много поколений с политической арены и из общества. — Постараюсь что-нибудь сообразить, — согласился Билл. — О чем только что читал? И они до самого ужина погрузились в увлекательную беседу о различных заклинаниях обнаружения ядов и о проклятиях, не дающих работать противоядиям. Когда Билл отправился домой, в голове у него так и гудело от идей.***
Среда, 5 июня На сегодня у них был запланирован экзамен по гербологии. Тео видел, с каким облегчением Драко встретил еще одно утро, когда Темный Лорд не будет вместе с ними сдавать экзамен. Это было ясно как день — такой же солнечный, как тот, что стоял на улице, пока они ждали у теплиц, — и очень смешно. Они все уже приняли душ — никто не остался чистым, пересаживая в новые горшки растения, выбирая из широкого ассортимента правильные удобрения, и все это на жаре раннего лета, — и теперь сидели в гостиной, отдыхали, прежде чем снова заняться повторением. Если СОВ так тяжело сдавать, то что же будет с ТРИТОН, если там даже в названии значится «изнуряющие»? Гарри что-то рисовал. На левой руке один палец у него был замотан маленьким бинтом. — Скажи-ка, Гарри, что у тебя с рукой? — Тео заметил бинт впервые, и ему стало любопытно. — Кусачая герань, та еще гадость. И неблагодарная! Теперь у нее горшок намного лучше, — ответил Гарри, не поднимая взгляда от рисунка. Люди вокруг засмеялись, кто тише, кто громче. Тео покачал головой, улыбаясь. — По-моему, ей просто ума не хватило понять, что ты делаешь, Гарри. — Наверное, — согласился тот и развернул набросок, чтобы показать его Тео. — Что не отменяет факта, что неблагодарная тварь меня укусила. Тео, поборов смешок, взглянул на рисунок. Гарри изобразил зубастых слизней, надвигающихся на кусачую герань, а та словно дрожала от страха. Стиль был не реалистичный, более привычный для Гарри, а скорее напоминающий тот, что используется в политических карикатурах. — Нет! Табита, я точно знаю, что у меня ничего не получилось! Родители отправят меня в Дурмстранг или вообще меня бросят! — вдруг заголосила одна из девочек. Голос у нее срывался, как бывает от простуды или от долгого плача. Тео оглянулся, заметив, что Драко и Гарри сделал то же. Ему самому было просто любопытно узнать, что происходит, а вот Драко, как староста, и Гарри, как наследник Слизерина, наверное, чувствовали себя обязанными чем-то помочь паникующей девочке. Малышка с темными — то ли черными, то ли каштановыми, Тео не было видно точнее, — волосами стояла в одном из тех уголков, где садились младшеклассники. Лицо у нее опухло, глаза покраснели. Она икала от плача, по лицу лились слезы. Другая девочка пыталась ее утешить, но без особого успеха. — Драко, сходи за профессором, — негромко распорядился Гарри, откладывая рисовальные принадлежности, и, даже не взглянув, чтобы убедиться, что Драко сделает что велено, встал с места и пошел в тот угол. И, как Тео и ожидал, Драко исчез почти так же быстро, но Тео остался на месте. Присматривая за вещами Гарри, он наблюдал, как тот подошел к девочкам и сперва обратился к той, что не плакала. — Мисс Смит, разрешите мне сесть с вами и вашими подругами? — Он не стал даже дожидаться согласия и вскоре сидел среди девочек-первокурсниц и, насколько Тео мог понять, пересказывал какую-то смешную историю, чтобы выиграть время, пока не придет профессор Снейп. Скоро Драко вернулся с деканом, который прошел к девочкам. В зелье, флакон с которым профессор нес в руке, Тео по характерному цвету узнал успокоительное. Что ж, похоже, скоро проблема разрешится. Снова взяв роман, который он читал (книгу порекомендовала ему Джинни), Тео продолжил читать и отвлекся только тогда, когда Гарри со вздохом вернулся в свое кресло. Тео посмотрел на него, вопросительно подняв брови, и Гарри безо всяких затруднений его понял. — Переживает, как отреагируют ее родители, если у нее не получится оправдать их ожидания. Не знаю даже, насколько ее страхи близки к реальности. Но, по-моему, теперь она знает, что не одна. Если ей понадобится помощь, она ее получит, — почти шепотом сказал Гарри, стараясь, чтобы никто, кроме Тео, его не услышал. Тео кивнул. Любопытно, как заботлив Гарри оказался по отношению к младшим слизеринцам. Всегда ли так было? Тео не знал. — Пойдем ужинать, Гарри, — решил Тео, уверенный, что его друг, нервничая из-за завтрашнего экзамена, попытается уклониться от ужина, потому что у него нет аппетита. — И не делай такое лицо. Сам знаешь, профессор Снейп не постесняется напичкать тебя питательным зельем, если ты не сходишь поесть. Гарри фыркнул и стал собирать вещи, чтобы отнести их к себе в комнату. — Встретимся через десять минут у дверей? Тео кивнул и встал, чтобы тоже унести к себе в спальню книгу.***
Четверг, 6 июня Обедать Марволо сел за учительский стол, подмигнув Гарри, который закатил глаза, но улыбнулся. Как ни весело было сидеть с сыном за слизеринским столом, но лишний раз нервировать учеников во время сессии не стоило. Северус с женой сидел довольно далеко от него, и вообще у Марволо возникло впечатление, что обычный порядок размещения за столом нарушен. Для этого было немало причин, но, по его мнению, самым вероятным было то, что директриса решила сама за ним присмотреть. Все-таки она была близкой соратницей старого хитреца Дамблдора. Еда появилась на столе, и Марволо, с интересом оглядев предложенные варианты, выбрал себе запеканку. — Как прошел экзамен, лорд Слизерин? — начала беседу директриса Макгонагалл, накладывая себе в основном мясо. — По-другому, — ответил Марволо, вспомнив письменный экзамен, состоявшийся утром. — Сам не знаю, почему он сейчас так отличался. Но, думаю, причина та же, что и в том, что сюда отправили преподавать мадам Амбридж. А еще — того, насколько бессистемным получилось образование у того курса, что в этом году будет сдавать СОВ. Да уж, и впрямь пора снять то проклятие. Хоть нынешний профессор и был отвратительным, Марволо совесть не позволяла оставить должность проклятой. — То есть, по-вашему, экзамен стал легче? — продолжила расспрашивать директриса. — Стал, — кивнул Марволо. У него не было желания углубляться с ней в беседу. Может быть, лучше ходить обедать в деревню или все же рискнуть испортить оценки слизеринцам, снова сев завтра с Гарри. — Может быть, дело просто в том, что у вас теперь больше опыта, лорд Слизерин? — неожиданно спросил мужчина, сидевший с другой стороны от Марволо. Гарри, конечно же, сказал ему, что это сквиб, который ухаживает за картинами в замке и что мистер Филч предложил ему помощь, но больше ничего об этом человеке ему известно не было. Согласно склонив голову, Марволо не смог не признать: — Возможно. Несмотря на тот факт, что этому телу нет еще и года, у моего разума было намного больше времени, чтобы впитать знания, по сравнению со мной же в пятнадцать лет. — Вообще-то тогда большую часть времени Марволо потратил на то, чтобы выяснить основные вопросы, которые могли ему задать. Большинство из них было простыми, но те, что были более открытыми, были для него опаснее: он мог написать ответ не по той части вопроса, которую хотели бы от него видеть. Пора было менять тему. — Мой сын говорил, что вы разрешаете ему следить за вашей работой с картинами, мистер Филч. Я хотел бы поблагодарить вас за это. У Гарри появился большой интерес к искусству. Возможность посмотреть на работу мастера-реставратора — уникальная возможность. Аргус Филч хмыкнул и широко улыбнулся, показав пожелтевшие зубы. — Мне не в тягость. Он парень вежливый. И делом этим горит, и глаз верный. Мало увлеченных волшебников с талантом и желанием его приложить. — Филч яростно разрезал колбаску. — Это поощрять надо. — Я не знала, что у вас есть мастерство, мистер Филч. — Директриса с явным любопытством подалась вперед, чтобы увидеть Филча из-за Марволо, и от пара над миской гороха у нее запотели очки. — Почему это не указано в вашем деле? — Потому что у меня нет магического мастерства, директриса, — фыркнул Филч. — Лорд Слизерин так из вежливости сказал. Теперь уже Марволо недовольно хмыкнул: — Не скажу, что дело только в вежливости. — Он действительно так думал. — Вы прошли долгое и трудное обучение живописи. Пусть и в магловском университете, но это не меняет того, сколько времени, прилежания и умения на это потребовалось. Мастерство — ближайший синоним из тех, что у нас есть. Марволо немало времени провел, изучая, что предлагает в плане обучения рисованию магловский мир. И ради Гарри, и из любопытства. — Тем не менее, — с горечью ответил Филч, давая понять если не словами, то интонацией, что сам с этим не согласен, — магловский диплом не примут ни министерство, ни большая часть работодателей. — Как думаете, вы смогли бы преподавать? — будто бы ни с того ни с сего спросила директриса. Однако Марволо, обернувшись посмотреть на нее, отметил, что взгляд у нее стал оценивающим. — Преподавать? Этим-то хулиганам? — Филч был настроен более чем скептически. — Вряд ли они и учиться-то захотят. — Гарри определенно будет рад возможности учиться не только по книгам и методом проб и ошибок, — не смог не вмешаться Марволо, так как было бы замечательно открыть для сына такой вариант. — Совет ни за что не одобрит класс со всего одним учеником, — опять фыркнул Филч. — С советом разберусь я, — сказала Макгонагалл с твердостью, которой Марволо от нее не ожидал — обычно она казалась такой сдержанной. — И так как сразу ясно, что это будет дополнительный предмет, мы можем расширить его на все курсы, так что вы сами будете решать, кого именно и чему хотите учить. — Было похоже, что ее все сильнее увлекает эта тема, и многие за преподавательским столом стали тоже прислушиваться к разговору. — И если скажете, что будете брать не больше двух учеников одновременно, меня это устроит. Я рада буду расширить возможности обучения, которые предлагает Хогвартс. Класс рисования в Хогвартсе. Марволо был уверен, что такого давно уже не бывало. Но, наверное, во времена основания школы все было иначе. Разве раньше это не было место для обучения чему только можно? — Пожалуй, мне надо это обдумать, — осторожно отозвался Филч, и Марволо мог его понять. Быть учителем — занятие не для всех, и Северус был ярким примером того, что любовь к предмету еще не означает, что человек годится этот предмет преподавать. Вскоре после этого обед закончился, и Марволо пришлось вместе с учениками ожидать, когда их пригласят на практическую часть экзамена.***
Лорда Слизерина и его сына и наследника вызвали в зал одновременно. Экзаменаторы все вместе решали, кто и у кого из них будет принимать, и точно рассчитали время. — Добро пожаловать, лорд Слизерин, — улыбнулся Тобиас, чувствуя почти легкомысленное веселье. Волшебник, смотревший вслед своему сыну, обернулся. Было видно, как он сосредоточился перед экзаменом, который предстоял ему самому. — Рад снова с вами встретиться, профессор Тофти. Как обычно, лорд Слизерин был воплощением вежливости, и Тобиас невольно улыбнулся. — Итак, начнем с чего-нибудь попроще? — Такому человеку пересдавать СОВ — это было попросту смешно. Но что ж, правила есть правила, решил для себя Тобиас. — Пожалуйста, наколдуйте-ка для меня щитовые чары. — Полагаю, достаточно «протего»? — улыбнулся лорд Слизерин. — Вербально? Тобиас улыбнулся и ответил, посмеиваясь: — Будьте так добры. Слегка обозначив поклон, лорд Слизерин извлек палочку — было странно видеть такую знаменитую палочку вблизи — и отработанным движением и заклинанием создал вокруг себя мерцающий прозрачный щит из голубой энергии. — Прекрасно! — Тобиас захлопал в ладоши. Потом указал на манекен рядом, один из тех простых самовосстанавливающихся, что обычно используют, когда надо использовать опасное при неверном применении или разрушительное заклинание. — А теперь, пожалуйста, оглушающее. Так продолжалось некоторое время. Лорд Слизерин иногда задавал уточняющие вопросы, когда Тобиас просил показать заклинания из тех, что полагается знать сдающим СОВ. Тобиаса это неизменно забавляло. Левитировав из-под стола сундук, Тобиас, улыбаясь, поставил его на стол. — А напоследок я хотел бы, чтобы вы сразились с боггартом. — Некоторые полагали, что заранее предупреждать, что в сундуке боггарт — значит лишать испытание основной сложности. Но Тобиас полагал, что раз ему неизвестны самые главные страхи испытуемых, было бы верхом глупости не предупреждать их, что надо подготовиться. Ему не хотелось, чтобы они переживали потенциально опасную ситуацию без подготовки. Для него достаточно было, чтобы они знали заклинание, что такое боггарт и как этого вредителя изгнать. — Попрошу вас его не убивать. Как ни странно, лорд Слизерин вдруг заметно побледнел, но кивнул, и Тобиас отошел в сторону, чтобы не сбивать боггарта с толку, и взмахом палочки открыл сундук. Из него вышла поразительно реалистичная копия юного мистера Слизерина-Поттера и что-то насмешливо зашипела. Боггарт говорит на змеином языке? — Ридикулус! — Раздался хлопок, и внезапно копия мальчика оказалась на земле, смеясь и брыкаясь, а сверху — огромная змея, которая, кажется, щекотала ей лицо языком. — Отлично! — вмешался Тобиас и изгнал боггарта обратно в сундук. Похоже, страх был серьезный. Так бывало иногда, если на экзамен приходил кто-то постарше или с тяжелым прошлым: его страхи оказывались глубже, чем у других. Конкретно этот, видимо, был очень личного характера, и не стоило привлекать к нему лишнее внимание. — Можете идти! Лорд Слизерин убрал палочку и, попрощавшись, ушел, подождав у дверей своего сына, с которым они закончили почти одновременно. Тобиас тем временем вернулся к своим записям и проставил максимальные баллы, после чего обернулся к следующему ученику, которого должен был экзаменовать. Тяжеловаты становились для него эти недели.***
Гарри подошел к дверям Большого зала почти сразу после отца. Он был вполне доволен тем, как сдал практический экзамен, но радость быстро угасла, когда он увидел, каким потрясенным и бледным выглядит его отец. — Ты как? — не удержался от вопроса Гарри и погладил его по руке, пытаясь морально поддержать. — Так себе. Но это пройдет. — Марволо выдавил дрожащую улыбку. Было видно, как он усилием воли берет себя в руки, вероятно, помогая в этом окклюменцией. Гарри это не убедило: Марволо обычно вообще не показывал, что ему плохо. Но он вышел следом за ним из зала, потолок которого показывал, что снаружи ясно и солнечно, а потом они спустились на берег озера, к тенистому пятачку под деревьями. Несколько взмахов их палочек, и на землю легло плотное одеяло, на котором можно было посидеть, а вокруг были возведены заклинания, что не подпустили бы посторонних, которые могли бы подслушать их разговор. Прошло еще несколько мгновений, — Гарри довольно-таки терпеливо ждал, — после чего Марволо заговорил. Глядя на озеро, он медленно и размеренно объяснял свое состояние: — Экзамен шел хорошо, но последним заданием было показать умение обращаться с боггартом. — У Гарри захолонуло внутри, и он порадовался, что ему не пришлось самому встречаться с боггартом. — В прошлом, очень долго, он превращался для меня в мой собственный труп. Но с тех пор, как я обрел тело, это изменилось. Гарри так и подмывало спросить, что он видит сейчас (во время экзамена он был слишком занят и не заметил), но он знал, что это очень бестактный вопрос. — Я, разумеется, не в первый раз столкнулся с боггартом, летний дом твоего крестного так и кишел ими, но… — Марволо перевел дыхание, подобрал мелкий камешек, бросил в озеро. — Это по-прежнему намного неприятнее, чем видеть свой труп. Пожевав губу, Гарри обдумал, что ему теперь делать. Ему не хотелось спрашивать отца, чего тот больше всего боится, так что, наверное, следовало перевести разговор. — Похоже, за обедом за вашим столом был интересный разговор. Марволо хмыкнул, расслабляясь. — Верно. До сих пор гадаю, почему директриса решила усадить меня между нею и мистером Филчем. Как мне кажется, директриса планирует расширить количество предметов, которые преподают в Хогвартсе. Она даже спросила мистера Филча, согласится ли он вести кружок по искусству. — Кружок? — сразу заинтересовался Гарри. — По чему именно? Он согласился? Марволо рассмеялся, еще больше успокаиваясь, и вытянув перед собой ноги, откинулся на локти, наслаждаясь хорошей погодой. — Не похоже, чтобы его привлекала идея обучать… подростков. — Последнее слово он сказал таким тоном, будто, как заподозрил Гарри, вместо него было использовано какое-то другое. — Но директриса поспешила заверить его, что он может выбирать учеников с разных курсов и брать их ровно столько, сколько пожелает. Что он сам может устанавливать требования к тем, кто будет к нему приходить. Мне кажется, он об этом подумает. — Это здорово! — Гарри не был уверен, что его примут на уроки рисования, но надо было учитывать, что мистер Филч пригласил его в свою мастерскую и позволил наблюдать за работой. Так что, может быть, это все-таки реально. — Я точно хотел бы поучаствовать. — Я так и думал, — кивнул Марволо. — Подождем здесь, пока твои одноклассники закончат? — Ага, — вздохнул Гарри и устроился поудобнее. Здорово будет отдохнуть тут до вечера. После ужина он собирался повторять руны, которые будет сдавать завтра. Но пока можно было насладиться солнцем, ласковым ветром и пением птиц на деревьях.***
Пятница, 7 июня Возвращаясь из прогулки по Запретному лесу с небольшим букетом полевых цветов, Северус встретил идущего к школе Темного Лорда. — Лорд Слизерин, — окликнул он его после мгновения нерешительности. Тот обернулся и немного сменил направление движения, чтобы через несколько ярдов они встретились на посыпанной гравием дороге к замку. — Лорд Принц. — Он слегка улыбался, и Северус, даже не пытаясь сдержаться, возвел глаза к небу. — Мы на школьной территории, и вы пришли сдавать СОВ, лорд Слизерин. Так что уместным обращением будет профессор Снейп. Сколько же разных ролей существует для их общения в зависимости от места встречи, голова кругом. Темный Лорд только посмеялся: — Тоже верно, профессор Снейп. Как прошла первая неделя экзаменов СОВ? И ТРИТОН? Были ли нервные срывы? — Лишь нескольким ученикам понадобилось успокоительное и снотворное. Все как обычно. — Северус подумал немного, пока они неторопливым шагом шли к замку. — Впрочем, не совсем так. В это году намного меньше случаев, когда ученики травятся зельями, выданными за стимуляторы. Не знаю уж, то ли наши новые старосты лучше научились конфисковать поддельные эликсиры, то ли магазин близнецов Уизли с их шуточными сладостями научил учеников с осторожностью относиться ко всему, что им плохо знакомо. И в самом деле, розыгрыши, похоже, приучили учеников узнать больше заклинаний для проверки еды и напитков и действительно использовать их. — Гарри много мне рассказывал об этих розыгрышах. Очень изобретательная парочка, — заметил Темный Лорд, ласково улыбаясь. Эта до странного человеческая улыбка на его лице до сих пор нервировала Северуса. — Совершенно верно, — согласился Северус, потому что отрицать это было бы ложью, а лгать сейчас было не для кого. Они какое-то время шли в молчании. — Вы сегодня рано, лорд Слизерин. — Северус предпочел бы молчать дальше, но это можно было бы счесть грубостью по отношению к гостю. И хотя он с радостью преклонил бы колени перед своим повелителем, кроме метки на его руке, теперь скрытой и незаметной, их мало что связывало — он был всего лишь деканом Слизерина, где учился наследник Слизерина, и его исследование лорд Слизерин спонсировал. — Ну да. Маркуса сегодня раньше обычного забрали в школу. У них занятие в саду, и оно начиналось раньше, чем всегда. Так что сам не знаю, куда себя деть. Горы бумажной работы, ждущие меня на столе, совсем не манят, поэтому я предпочел пройтись здесь. Северус не мог отрицать, что прогулка по территории Хогвартса намного приятнее работы с документами. От осознания, что его еще ждут непроверенные работы экзаменов по зельям, у него по спине пробежал холодок. — Сын сообщил вам, что будет сегодня сдавать экзамен по рунам, чтобы перейти на четвертый курс? — продолжилась светская беседа. Может быть, зря Северус окликнул Темного Лорда. — Да. И советовал мне после экзамена держаться подальше от мисс Грейнджер, потому что она имеет обыкновение пересказывать все, что написала, — рассмеялся Темный Лорд. — Меня даже подмывает проверить, станет ли она обсуждать вопросы со мной. Помню, в юности у меня были похожие порывы. Не столько из-за неуверенности, которая, похоже, влияет в ее случае, но чтобы покрасоваться. — На лице лорда Слизерина была непонятная улыбка, о значении которой Северус решил подумать позже. — Мисс Грейнджер в этом году общается с несколькими слизеринками. Думаю, они научат ее подобающему юной наследнице поведению, — решил ответить Северус. Он знал, что лорда Слизерина не интересуют настолько юные девушки, но в нем все равно проснулся инстинкт защищать. Во фразе можно было усмотреть интерес не того рода. Темный Лорд быстро это заметил: — Не волнуйтесь, Северус. Если она и захочет со мной поговорить, это, скорее всего, будет во время перерыва после письменного экзамена, пока Большой зал будут готовить к обеду. Свидетелей вокруг будет предостаточно. Я никогда бы не посмел так рисковать репутацией юной леди. Особенно если это наследница моего старого друга. Теперь Северусу было неловко, что он заговорил о таких опасениях. Не зная, как с этим быть, и видя, что они уже подходят ко входу в замок, он снова сменил тему: — Присоединитесь к нам за завтраком, лорд Слизерин? — Нет, прошу, идите без меня. Я ненадолго зайду в теплицы. Они распрощались, и Северус поторопился к себе, чтобы до завтрака поставить цветы в воду в гостиной — пусть радуют Соню. Конец учебного года был тяжелым и нервным временем для всех в замке. Хорошо бы летом, когда они переедут в усадьбу, было спокойнее.