Огненноликая

Айрин В комнате на какое-то время повисло напряженное молчание. Первым вышел из ступора самый старший на вид из присутствующих, красивый мужчина лет 25 со светлыми волосами и добрым, располагающим лицом. Он сделал маленький, осторожный шаг в мою сторону, словно боясь спугнуть, и промолвил: — Здравствуй, наконец-то ты очнулась. Где-то внутри меня слегка всколыхнулась тревога, сколько же времени я была без сознания? — Ничего не бойся, ты у друзей, здесь никто тебя не обидит, — поспешил успокоить мужчина, по-видимому, почувствовав и неверно истолковав мою тревогу. Я понимающе кивнула. — Как долго я находилась без сознания? — вопрос сам сорвался с моих губ. — Почти 10 дней, — ответил мужчина. Я обвела внимательным взглядом столпившихся у входа незнакомцев. Очевидно, все они были членами одной семьи, во всяком случае, всех их объединяло нечто общее: они были потрясающе красивы и «смертельно» бледны как… как покойники?! В душе зашевелилось смутное беспокойство… Если бы я не знала, что покойники не ходят и не разговаривают (а уж я-то их повидала на своем веку), то, наверное, черт-те что бы подумала. Да и красота и смерть — это, мягко говоря, оксюморон. Возможно, эта их чрезмерная бледность — просто какая-то генетическая, наследственная черта. Впрочем, не все из них были мне незнакомы. Высокого медового блондина и мощного брюнета, как ни странно, я сразу узнала, их лица выражали изумление, как впрочем, и лица всех остальных. Затем, я попыталась отыскать глазами того, чей ошеломительный (по-другому, наверное, и не скажешь,) образ, похоже, навсегда был высечен в моей памяти словно в камне. Он стоял позади всех и, казалось, сам был ошеломлен и подавлен чем-то. — Позволь представиться. Я Карлайл Каллен, а это моя семья, — вывел меня из созерцания идеального лица юноши мягкий голос мужчины. Он подошел к женщине с лицом в форме сердечка и с волосами цвета густой карамели и, бережно взяв ее за руку, сказал: — Это моя жена Эсми. А это мои приемные дети: Розали, Эммет, Элис, Джаспер и Эдвард. Называя имена детей, глава семейства поочередно указывал на каждого из стоящих. Высокого блондина звали Джаспер, кудрявого брюнета — Эммет, божественно красивую платиновую блондинку рядом с ним — Розали, а маленькую изящную брюнетку, которую, как бы защищая, обнимал блондин, Элис. Последним он назвал имя моего главного спасителя. «Эдвард, вот, значит, как тебя зовут», — взглянув на юношу, мысленно обратилась к нему я, и в тот же миг поймала его огорошенный взгляд. Парень явно в этот момент чего-то испугался. Неужели моего вида? Или взгляда? Воцарилось неловкое молчание, я не сразу опомнилась, затем, сообразив, и сама представилась. — Я Айрин. Айрин Спенсер. — Очень приятно, Айрин. Как ты себя чувствуешь? — Физически замечательно, даже слишком. Но что со мной произошло? — Ты что-нибудь помнишь из того, что с тобой случилось? — спросил Карлайл. — Помню, что на меня кто-то напал, видимо, это была девушка. Это так странно… — Что именно? — заинтересовался мужчина, видимо, в том, что произошло, странного было хоть отбавляй. — Странно, что маньяком, похоже, оказалась девушка, — при этих моих словах брюнет ухмыльнулся. — Еще я помню, что меня спасли… ваши дети, а потом усадили в машину и, наверное, привезли сюда. А потом ничего. — И тебе совсем не было больно? — Мне было немного больно сначала, а потом я отключилась, — призналась я, не понимая, к чему клонит мужчина. На его лице вновь вспыхнуло недоумение. Послышались недоуменные возгласы остальных. — Она что человек? Вы опять привели в дом человека? — с нескрываемой злостью в голосе проговорила блондинка. Ее пренебрежительно брошенное "человек" мне совсем не понравилось, и в моей голове настойчиво зазвенели тревожные колокольчики. — У нее не бьется сердце, — промолвила брюнетка. Еще одна из череды странных фраз, от которых в моем мозгу начали взрываться маленькие бомбочки. — И я уверен, что видел укус на ее шее, — вставил Эдвард. — Но ее глаза, — вставил блондин. — И кожа, посмотрите на оттенок, — добавил брюнет. — Эдвард, ты точно уверен, что Белла ее укусила? В ответ на этот вопрос бронзоволосый юноша лишь тихо фыркнул. — Мы во всем разберемся, дети, — успокаивающе произнес Карлайл. — Что происходит, пожалуйста, объясните? — меня медленно стала накрывать волна паники. «Что не так с моими глазами и кожей? Почему это мое сердце не бьется? Кто такая Белла? Это та маньячка что ли?» — с ужасом думала я. — Не волнуйся, Айрин. Давайте, все успокоимся и спустимся в гостиную. Там спокойно и поговорим, — обращаясь ко всем, сказал мужчина. Уже в гостиной меня усадили в одно из кресел, женщины уселись на диван напротив меня, а мужчины встали за ним. Карлайл подошел ко мне и неуверенно спросил: — Айрин, ты не против, если я проверю твой пульс? — Детка, Карлайл — врач, он тебе не причинит вреда, позволь ему проверить твой пульс, — послышался немного робкий, теплый голос его жены — Эсми. Я послушно протянула руку. Чуть прохладные пальцы бережно коснулись моего запястья. Доктор какое-то время сосредоточенно слушал мой пульс или вернее его отсутствие — судя по утверждению Элис, а затем вдруг улыбнулся и промолвил: — Оно все-таки бьется, только очень редко, 2-3 раза в минуту, сразу и не разберешь. От его слов я стала мысленно сползать на пол. «Что со мной, с таким пульсом не живут». Я отдернула руку и сама стала щупать свое запястье, пытаясь нащупать бьющуюся там жилку. Между тем, все разом заговорили, и от этого оркестра взволнованных голосов у меня в голове теперь уже словно разрывалась атомная бомба. — Значит, все-таки человек, — не унималась блондинка, то есть Розали. — Ага, коматозница, — прыснул здоровяк, за что сразу удостоился укоризненных взглядов обоих приемных родителей. — Но жажды она совсем не вызывает, — возразил блондин блондинке. — Ее кожа немного другая, она не такая мягкая, как у людей, — задумчиво проговорил Карлайл, видимо во всем этом его что-то сильно смущало. А как это смутило меня, даже не передать. — Так кто я, человек или нет? И если нет, то кто тогда? И что означают все эти ваши странные замечания о моих глазах, коже, жажде? — стараясь не впасть в истерику, выпалила я, но в ту же секунду поймала на себе пристальный взгляд Джаспера и почувствовала странное успокоение. — На самом деле мы пока не знаем, кто ты, — глубоко вздохнув, произнес Карлайл и опустился в соседнее кресло. И тут ко мне подошел Эдвард, опустился передо мной на корточки, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, осторожно взял мою руку в свою и, ласково посмотрев мне в глаза, с сочувствием в голосе проговорил:  — Мы знаем, кем ты была, а вот кем ты стала, это для нас пока загадка.