Не называй меня скотом

Лакус. Такое болезненное, горькое имя, крутящееся на языке, с привкусом мяты. Его имя Йоичи пробует, растягивая, совсем как сладкую карамель. Он повторяет его перед сном и сам не понимает зачем делает это. Что он хочет этим сказать себе? Каждый раз он глубоко задумывается об этом. Лакус. Когда-то мальчишке было очень тошно и противно от его имени. Оно словно было гнилое, как испорченный помидор. Почему помидор? Он не знает, но наверное потому что Лакус такой же красный и напыщенный когда сердится и пытается что-то всем доказать. Теперь Йоичи правда не понимал, почему имя вампира так преобразилось для него именно сейчас. Мальчишка не понимал и того, почему его оставили тут, в поместье Лакуса. Ферид же кажется всё понял с первых секунд, когда Лакус поднял мальчика на руки. — Ты оставляешь этот скот себе? — Ферид выразительно посмотрел на бледного, стоящего на грани обморока мальчика. Лакус безразлично кивнул подхватывая ослабевшего мальчишку на руки. Ферид будто бы о чём-то догадавшись, хихикает в кулак, распрямляя спину подобно истинному аристократу. — Хм… Я никому не скажу, если ты только дашь мне кое-какое обещание насчёт его. — Седьмой прародитель, указав на Йоичи, хищно улыбнулся и красноречиво посмотрел на стража. Тот что-то поняв, кивнул не желая обговаривать это здесь, в противном для мальчика месте, залитом сладко пахнущей кровью. Это небольшое для него обещание, Лакус выполнил. Прародитель напился сладкой, юной кровью мальчика и насладился самим им сполна, на красных, шёлковых и почему то противных простынях. Потом остались глубокие порезы и следы от его клыков на шее и других участков кожи, но это ведь теперь не важно. После той ночи, парень точно убедился в том, что Ферид извращеннее даже больше чем Лакус. Странно, но он больше не приходил к нему ещё. Без Лакуса здесь точно не обошлось. И парень был безумно рад спасению, хоть и от столь мерзкого вампира. Ещё Йоичи в последнее время мучает совесть. Он не смог спасти своих товарищей, друзей и семью. Угрызение совести, как ни странно наступило только на следующий день как его похитили, рано утром. Тогда он задумывался о том как сможет спасти всех до единого его семьи. Но его самоуверенность подорвал Лакус, сказав что все они скорее всего уже мертвы. Тогда Йоичи ему не поверил, но пыл свой остудил. С каждым днём совесть поедала его с большей силой. И вот в один день, пытаясь снова сбежать из поместья, Лакус незамедлительно остановил паренька сказав что хочет кое-что показать. И вот он, рыдающий над головой подруги, Шионы. Это было ужасная картина, но она отпечаталась в памяти мальчишки на всю оставшуюся горькую жизнь. После того момента прошло три унылых и полных до безобразия тоской дня. Лакус, который приходил к нему не так часто, теперь всегда изображал наигранную скорбь и понимание, что буквально бесило Йоичи. И вот размышляя, почему всё получилось именно так, парень уже крепко засыпал, окунаясь с головой в объятия морфея. На следующее утро он проснулся на огромное удивление в приподнятом настроении. Во первых, к нему не зашел Лакус, хотя тот делал это всегда. А во вторых, он нашёл открытое окно, через которое можно было бы выбраться наружу. Решив, что Лакус ушёл по делам он сжав кулаки, нетерпеливо подошёл к окну и выглянул. Вроде бы никого. Если он попадётся, то даже думать не хочется, что будет. Глубоко вздохнув чистым, свежим воздухом, он аккуратно перелез, чуть не свернув себе левую ногу. Чертыхнувшись, поднялся с твёрдой земли и понесся вперёд, как вдруг услышал голоса позади. Боясь, что его поймают, он быстро юркнул в ближний сад и не оглядываясь, заодно залез в небольшие, садовые качели. Ёщё бы чуть-чуть и его поймали бы. Пытаясь отдышаться и успокоить бешено колотившееся сердце, парень уже хотевший слезть и продолжить путь, замер на месте. Сердце что так сильно билось, остановилось почувствовав холодное прикосновение крепких рук к его плечам. Мигом поменявшись в лице, он испуганно дёрнувшись обернулся. Да так и застыл на месте. Лакус Вельт, тот из-за которого он потерял сестру. Он помнит, как тогда вампир Лакус открыл дверь, схватил сестру Йоичи и пил её кровь, пока её труп не упал на землю. А Саотомэ смотрел из-под своей кровати, не в силах сделать что-нибудь. От воспоминаний, по телу прошли мерзкие мурашки. Пытаясь хоть как-то успокоиться он заглянул в глаза вампира. И это успокоило дыхание, не считая сердце, которое забилось чаще, источая злость на себя и некое подобие любви к нему. Только подобие, наверное выглядит это как неполная любовь. Как же тут быть, если парню нравились эти прикосновения к разгоряченной коже, которые могли провести разряд тока во всём его теле. Нравились его красные глаза с вертикальными зрачками, которые смотрели с хитринкой без намёка на нежность, скорее на жестокость. И пусть. Он нравился Йоичи не только за красивые глаза и нежные прикосновения, сколько за необычный, смешанный характер, к которому кстати очень трудно прижиться. Вампир был циничным, но всегда проявлял некую заботу к нему. И хоть он не считает ни жизнь человека, ни жизнь вампира чем-то стоящим, он всегда мог уберечь Йоичи от смерти. Так же Лакус не умеет сдерживаться, да кажется и не видит смысла в этом. Он пьёт много человеческой крови, так что жертвы сразу ложатся в гроб. Но рядом с ним, он сдерживался как мог чтобы не навлечь на парня смерть. Лакус улыбнулся фирменной хитрой улыбкой и всем своим видом показал, что он поймал его. Опять. — Ты очень плохо придумываешь тактику побега и составляешь план. — Он разочарованно вздохнул, как будто так и должно было быть, и отпустил друга Юи, зная что тот никуда не убежит. Страж вальяжно откинулся на скамейку, растянувшись в полный рост, заставляя мальчишку сидеть на краю. — Я-я… П-просто не придумал ещё. — Он смущённо краснеет и отворачивается. Лакусу, видимо это не понравилось и он чуть приподнимаясь, плавным движением зацепил пальцем его подбородок повернув его лицо к себе. — Скоту придумать что-то сложно, да. — Йоичи вздрогнул, а из горла вырвался рык. Хоть он и знал, что тот просто издевается над ним, но было больно от таких слов. Он рывком оказался над телом замершего, удивлённого Лакуса и гневно сверкнул глазами. Не смотря на пылающие щёки, он внезапно ощутил стыд. Он, обычный бояка, нависает сверху над одним из главных стражей и ближним подчинённым Третьей Прародительницы всего вампирского общества. Но несмотря ни на что, он быстро собрался. — Я не скот. — Он буквально прорычал это, не сдержавшись. Лакус удовлетворённо, похабно улыбнулся и хитро прищурил красные глаза. — Да? И кто же? — Он поддался чуть вперёд, смешивая их дыхание, заставляя их двоих насладиться моментом. Йоичи ни капли не растерялся, хотя непонятное, приятное чувство разлилось по телу тёплой и спокойной волной. — Я… — Договорить ему не дали, заткнув требовательным и грубым поцелуем. Опешив, тот не сразу понял что происходит. Пытаясь отвечать неумело, он лишь больше раззадорил вампира. Поддавшись вперёд, обнимать вампира за крепкую шею. Освободить волосы, собранные в пучок на затылке. Вот они, рассыпанные по плечам, Фиолетовые длинные волосы, пахнущие мятой, которую так любит Йоичи. Неровно подстриженная челка, удлиненная по бокам, а на середине собрана в одну широкую прядь. Теперь всё перепуталось, чёлка была заправлена назад, открывая вид на красивое лицо. Сейчас наверное волосы Йочи выглядят точно также лохмато. Чувствуя, ловкие, тонкие пальцы перебирающие пряди волос, он внезапно отстранился. Поймав вопросительный и притягательный взгляд алых глаз, он смущённо кашлянул. — Больше не называй меня скотом. — Саотомэ прикусил губу от волнения и решив, что тот не ответит на эту реплику, уже хотел встать и уйти, но Лакус лишь задорно рассмеялся притянув парня обратно, к себе, аккуратно расстегивая пуговицы его белой рубашки. — Хорошо, гад. — Он приулыбнулся вовлекая Йоичи в новый поцелуй, понимая что пути назад уже нет.