Останься

Он и сам не знал, почему делает это. Намеренно находит нынешнее убежище Джокера, пробирается к нему в темноте, взламывает замки, тихо обезвреживает прихвостней, стоящих в охране… И всё это ради того, чтобы посмотреть,  как  Джокер спит. Во сне человек расслабляется и отдыхает, становится максимально мирным и безопасным. Но Бэтмена ужасно волнует вопрос: Джокер такой же как все? Во всем остальном он совсем не похож на обычных, реальных людей. Брюсу хочется убедиться, что Джей — настоящий. А еще он просто скучает. Это первый знак. Когда Джокер не появляется в криминальной среде дольше, чем пару месяцев, Брюс начинает тревожиться. Без главного преступника в Готэме всё меняется, сложно проследить тенденции и угадать, где и какое произойдет нарушение. Джокера нет уже два месяца. Просто прячется. Отдыхает или готовит новый план? Брюс заходит в его комнату, будто это его собственная, и видит некий матрац, на котором и спит Джокер. Он одет в свой привычный фиолетовый костюм. Интересно, он вообще когда-нибудь его снимает? Сон Джокера очень беспокойный, кажется, будто и во сне он бегает от самого знаменитого сыщика города. Бэтмен подумывает прицепить к Джею одну из своих технологический игрушек, которая будет показывать на расстоянии пульс, давление и сердцебиение злодея. Но какой смысл, если Джокер все равно это найдет? По наблюдению Брюса, пульс у Джея даже во сне не замедляется, кажется он неспокоен всегда. Сейчас сильно ворочается, иногда неестественно выгибается и резко дергается. В какой-то момент пальцы на его руках скрючиваются и замирают в искаженной позе, будто их схватило судоргой. Брюс знает, что поступает глупо и необдуманно, но просто так смотреть на это не может. Он снимает перчатку, оставаясь при этом в полном обмундировании, и касается рукой плеча Джокера. На несколько секунд его сердце замирает, потому что Джокер очень резко реагирует на жест — он с силой хватает Брюса за запястье и замирает. Бэтмену кажется, что Джей вот-вот откроет глаза и посмотрит на него своим безумным взглядом. Но вместо этого Джокер внезапно успокаивается, его руки расслабляются и он мягко выдыхает. Он не отпускает руку Брюса, а напротив обнимает её, как ребенок плюшевую игрушку, и отворачивается от Уэйна, ложась на бок. Бэтмену приходится поддаться и потянуться вперед. Брюс не вырывает свою руку из рук Джокера; он ложится за его спиной, почти прижимаясь носом своей маски к зеленому затылку. Первые три минуты Брюс испытывает шок и не может ничего предпринять, но когда сознание к нему возвращается, он просто решает остаться. Вот так просто, и это второй знак. После того, как Бэтмен коснулся Джокера, клоун перестал дергаться или ворочаться, просто застыл на месте и успокоился. Теперь его дыхание было ровным и тихим. Через время мужчина понял, что они вдыхают и выдыхают в унисон. Под звук этого дыхания Брюс тоже уснул. * * Джей всегда просыпался посреди ночи, и эта ночь не была исключением. В три часа он открыл глаза и уже хотел было встать, как вдруг осознал, что находится в кровати не один. Крепким хватом он обнимал чью-то руку. Джокер еле сдержался от восторженного смеха, когда осознал, чья именно это рука. Он, как завороженный, стал аккуратно её разглядывать. Первым делом он провел пальцем по внутренней стороне ладони, касаясь подушечками грубых мозолей, касаясь линий судьбы, потертой кожи, которая облазила в некоторых местах. А потом ему захотелось попробовать. Мало ли что Бэтмен тут делает? Его сюда никто не приводил насильно. Джокер касается кончиком языка мозоли, проводит вверх мокрую дорожку, облизывает палец, а потом берет три пальца в рот. В этот момент Брюс просыпается. Первые секунды он не понимет, где оказался, потом видит зеленую копну волос и думает, что это его очередной сон, но потом вспоминает, что он сам пришел к Джокеру… Бэтмен резко вырвает свою руку из рук и рта Джокера, подрывается с места и бежит прочь из комнаты. Конечно же, он забывает свою перчатку. Уже дома, когда Брюс оказывается в ванной, он вспоминает про свою оплошность. Пытается себя убедить в том, что перчатка ничего не даст Джокеру, и что в принципе эта ситуация никак не повлияет на их взаимоотноешния. И он сам понимает, что полный абсурд. Это же Джокер. Сумасшедший, который помешан на нем многие годы, который только и ждет подобных происшествий. Теперь он совсем обезумеет. Брюс жалеет о своем поступке, но тем не менее не может просто помыть руку, которую несколько часов сна обнимал его злейший враг. Ему начинает казаться, что он и сам нездоров; он понимает, что подобное касание вообще ничего не значит, если человек болен психически. Джокер не тянется к нему, как к человеку, это иллюзия, он просто хочет убить Бэтмена, но прежде — вдоволь наиграться. Как бы он ни старался направить свои мысли в эту сторону, руку он все равно не отмывает, а вновь засыпает, обнимая ее так же, как делал это Джей. * * С тех пор, как Брюс решил прийти к Джокеру домой и лечь спать рядом с ним, прошло уже несколько месяцев. Мистер Джей действительно вышел из своего убежища и начал новые преступления, вновь напряг мафию, убил парочку людей… Всего парочку, что было странно, и всех не своими руками. Но он не давал никаких намеков на то, что случилось той ночью. Брюсу казалось это странным, он все время ждал подвоха и был уверен, что Джокер все время держит в уме то событие. Что он сделает в следующую минуту? Когда же уже проявится тот факт, что Джокер в восторге? Ничего не происходило. Именно это пугало Бэтмена больше всего. Значит ли это, что Джей что-то замышляет? Скорей всего да. Брюс Уэйн довел себя до паранойи подобным ходом мысли. Можно подумать, что Бэтмену, единственному борцу за справедливость в этом страшном месте, больше нечем заняться, кроме как мыслями о Джокере… Он просто не мог отвлекаться на что-то другое, пока винил себя за глупейший проступок и странное желание, которое не вышло пресечь прежде, чем оно зародилось. * Ответ пришел ровно через четыре месяца. Брюс вышел на кухню в западном крыле поместья, чтобы просто попить воды. Эта ночь была первой за неделю, когда он смог выспаться. Брюс протер глаза, поправил единственную одежду, которая была на нем — халат, и налил себе стакан минералки. Он еще толком не успел проснуться, но всё же заметил, что что-то не так. На столешнице в другой части кухни кто-то сидел, об этом говорила тень на полу. Брюс замер со стаканом в руках, так и не сделав глотка. Дальше всё произошло очень быстро: Брюс разворачивается и видит Джокера, который сидит, будто акробат, на полупальцах, упираясь ладонями в столешницу. Не успевает Брюс моргнуть, как Джокер кидается на него, просто запрыгивает, хватаясь руками за шею, а ногами обхватывая талию. Удивительным образом им удается не упасть, Брюс сразу делает шаг назад и упирается поясницей в раковину. Джей прижимается щекой к его виску, сжимает руки на горле и ядовито шепчет на ухо: — Брюуууус… Джокер одной рукой хватает Бэтмена за запястье, подносит его ладонь к своему лицу и облизывает пальцы. — Да, — шепот, секундная пауза, а потом Брюс, наконец, приходит в себя и скидывает Джокера на пол. Мужчина взрывается безумным восторженным хохотом. — Тихо… — Брюс шипит сквозь зубы; он ставит ногу на грудь Джокера, не давая ему подняться. Смех безумца превращается в кашель, и он замолкает. Ладонь Джокера касается щиколотки Бэтмена, а потом идет вверх, доходит до колена, и пальцы с ногтями впиваются в кожу. В голове Брюса в секунду всё меняется, будто кто-то нажал кнопку переключателя. Уэйн наклоняется вперед, поднимает Джокера и садит обратно на столешницу. Сам же он становится между его ног. У Джокера на лице расплывается самая широкая улыбка, и он хватает длинными пальцами Брюса за лицо, снова впивается ногтями, оставляя следы на щеках и скулах. Бэтмен буквально ударяется лбом с Джокером, потому что они одновременно делают рывок друг к другу. Джей кусает Брюса, вместо того, чтобы поцеловать, но Бэтмен даже не удивляется. Так он это себе и представлял... когда представлял. Джокер снова вешается на мужчину, обхватывает его ногами и прижимается губами к его шее. Он оставляет поцелуи, потом кусает за мочку уха, потом облизывает линию подбородка, снова кусает. Его движения очень хаотичны, но Брюсу это нравится, он не останавливает Джокера, даже если он впивается в его кожу зубами слишком сильно. — Брюс, Брюс, Брюс, Брюс… — Джокер не может перестать шептать на ухо имя Бэтмена. Уэйну страшно, но в то же время его это радует, его это освобождает, и большего всего его это возбуждает. — Джей, — он будто не слышит голоса Брюса. Может потому, что он впервые называет его иначе, — Джей. Джей. Джокер! Мужчина замирает в нескольких сантиметрах от лица, заглядывая в глаза. Теперь он не повисает на Бэтмене, но руки от него не убирает, прижимаясь ладонями к шее и затылку. — Ты понимаешь, что происходит? Брюса посещает мысль, что Джокер никогда не осознает происходящего, как здоровый человек. От этого его вопрос обесценивается. — Обычно это ты не понимаешь, — слова Джокера звучат слишком ровно, в них нет того безумия и азарта, которые сияют в глазах, — До тебя вообще доооолго долетает, мышка. Широкая улыбка делает образ клоуна привычно пугающим. Только вот для Брюса это лицо и жуткий смех уже давно не кажутся чем-то страшным, он напротив видит в знакомых чертах что-то до ослепления красивое; абсолютно иррационально. Человек, который убивает ради забавы, которого тяжело представить без лезвий или пушки, который имеет совершенно невозможный характер, что рушит психику всем окружающим. Почти не человек, его зрачки не расширяются от света, кожа выглядит мертвой, а с рук уже не смывается кровь. Ум поврежден, но при этом остается самым острым и гениальным из всех, что встречал Брюс. А он знаком лично со всеми злыми гениями. Смогут ли Лекс Лютор и Озимандия переплюнуть Джокера, если наградой безумцу станет Бэтмен? — Брюс, — кажется, что его улыбка становится еще шире, — Ты мой. Уэйн трясет головой и сам улыбается, нервно, но радостно. Сейчас ему хочется оттолкнуть Джокера и убежать, слишком голодным кажется этот взгляд, он пронизывает насквозь душу, что Брюсу тяжело перетерпеть. Он всегда огрождался броней. — Дж... кхм, — голос хрипит, обе улыбки пропадают с лица. Джей молча и медленно прижимается губами к шее Брюса, словно вампир, который парализовал жертву гипнозом. Но он не кусает, а целует, или облизывает, Брюсу тяжело понять, что происходит в данный момент. Дальше все происходит со стремительной скоростью. Русские балерины и в половину не такие прыткие, супергероини тоже намного менее продуктивно справляются с задачей обнажить героя, а злодейки и подавно, им бы лишь насладиться медлительностью. Джокера не остановить, его реакции всегда были моментальными, а мысли бежали намного быстрей, чем тело физически успело бы срефлексировать. Поэтому и Брюс не успел понять, как же он оказался на своей кровати совершенно раздетый с таким же точно Джокером, который сейчас нависал над ним, прижимаясь носом к волосам. Брюс неосознанно потянулся к Джокеру, он тоже хотел коснуться его неоново-салатовых волос. Они оказались намного более мягкими, чем выглядели. Брюс понял, что буквально впивается ногтями в его голову, только когда Джей повторил его жест. Но они не остановились. Эта бледная кожа просто не могла быть мертвой, она была до одурения горячей, к ней хотелось прижиматься, прилипнуть к ней, склеиться, чтобы она не отделилась больше ни на сантиметр. Руки у Брюса тряслись. Он не был трусом, это было очевидно любому здравомыслящему человеку. Но сейчас Джокер пугал, он с такой страстью целовал его, что на коже оставались красные следы. Это было самым прекрасным и ужасным ощущением в жизни Темного рыцаря. — Ты убьешь их всех… — Брюс сам не знал как родилась эта мысль в его голове в ту секунду. — Мне не нужно будет убивать их, если у меня есть ты, — Джей то ли шипел, то ли шептал ему на ухо, — Брюуус. Брюс. Теперь Джокер держал его лицо в своих ладонях и задавал вопрос. — Ты понимаешь, что происходит? — Джей вопросительно поднял бровь, казалось она убежит с его лица. Брюс сосредоточился на этой дуге, чтобы хоть попытаться вернуть свои здравые мысли. — Продолжай, — опять хрипота в голосе. Но Джею не нужно было повторять, он уже спустился вниз и вновь стал оставлять свои злодейские поцелуи по всему телу. В какой-то момент он, без какого бы то ни было предупреждения, обхватил пальцами член Брюса и взял его в рот, полностью заглатывая. В глазах засверкали звезды, по комнате стали разноситься громкие неприличные звуки. Стоны Брюса сливались с сомнительными причмокиваниями. Бэтмен на секунду взглянул вниз, увидел зеленую макушку и сильно толкнулся вперед бедрами. Ему подумалось, что Джокер сейчас подавиться или закашляется, но тот даже на миг не оторвался от своего занятия. Он не был первым мужчиной в постели Брюса Уэйна. Но он был первым, кто четко понимал, чего собственно Брюсу хочется. Последний раз Джей провел языком вдоль всей длины члена, легко коснулся зубами головки, и резко оторвался. Брюсу мгновенно стало очень холодно и слишком жарко одновременно. Джокер снова навис над Брюсом, прижался влажными губами к его уху и скрепучим голосом прошептал: — Я надеюсь тебе не понадобится ничего, чтобы просто трахнуть меня. Брюс только кивнул. Он сразу же почувствовал, как Джокер впился ногтями в запястье и положил себе в рот его пальцы. Именно с этого абсурдного жеста началось все происходящее. Брюс очень отчётливо видел глаза Джокера. Его зрачки расширились, казалось он не просто обсасывал фаланги пальцев, а принимал невоображаемо качественный наркотик. Когда Брюсу стало казаться, что его пальцы сливаются с языком Джокера, клоун отпустил его руку. Тогда Брюс наконец встал и они поменялись местами: теперь Джокер был снизу, а Бэтмен упирался локтями в подушку. Его пальцы проскользнули вниз, он дотронулся до кольца мышц, и Джокер тут же прогнулся в спине, издавая громкий стон. Брюс медленно ввел один палец, но Джей нервно зарычал, дотянулся до руки Брюса и снова сдавил запястье. — Быстрее. Брюс здраво оценил, что медлить не имеет смысла и ввел сразу три пальца. Джокер сжал зубы и снова застонал. Процесс прошел довольно легко. Брюс поставил себе заметку подумать над тем, чем же Джокер занимается с Харли. Около минуты Джей нервно терся об Брюса, прогибался и всячески пытался ускорить процесс, а потом резко оторвался от Брюса и встал на колени напротив него. Они замерли. Джокер еле сдержал свой нездоровый смех, а потом впился зубами в губу Брюса. Бэтмен даже не оттолкнул его, только сдавлено охнул. — Давай, Бэтси, — прошептал он, а потом повернулся к Бэтмену спиной и уперся локтями в подушку. Брюс не стал ждать дольше, он приставал головку ко входу, зажмурился и с нажимом вошел в Джокера. Джей сразу же подался на встречу, от чего ощущения оказались еще более глубоким. Брюс не сдержал громкого стона, он готов был закончить вот-вот, но годы тренировок брали свое. Так быстро он Джея не отпустит, а самое главное, сам Джей не даст так быстро уйти. Брюс повторяет свое движение, и теперь они хрипят в унисон. Дыхание Джокера с медленного и ровного постепенно переходит в рванное и громкое; он отзывается на каждый толчок. Даже в таком состоянии Бэтмен замечает нечто необычное, Джокер будто бы стонет на вдохе, а не на выдохе. Как такое вообще возможно? Нужно отдать ему должное, получается у него чудесно. Звуки хрипов, стонов и ударов кожи об кожу заполняют пространство, звенят в ушах. Джокер быстро меняет позу, которая ему надоела, и в новой Брюс может касаться губами его волос. Он оставляет поцелуи на спине и шее, и это оказывается чем-то невероятным. Даже лучше, чем поцелуи оставленные самим Джокером на его коже. Джей впивается пальцами, и следы от его ногтей остаются везде, как знаки или пометки дьявола. Неужели Брюс так продает свою душу? Вопросы подобного рода выбивает из головы звонкий крик Джокера, которым он кончает, даже не прикоснувшись к себе самому. Он целует Брюса в губы, еще пару секунд Уэйн держится, а потом тоже обмякает на кровати и закидывает голову вверх. Джокер облизывает ему шею, а Брюс только усмехается. Неизвестно сколько еще длится тишина. Они оба пытаются понять, что случилось и когда можно будет повторить. — Бэтсиии, как жаль, что я не могу остаться в этой милой пещерке. Бэт-логово теперь не тааайна. — Я понял, что ты давно знаешь обо мне. — И что же ты сделаешь, мышка? — Выебу тебя еще раз? -- так может вести себя только заносчивый миллиардер. Брюса внезапно радует эта новость. — Может быть… Завтра, или когда-нибудь через год. Сначала тебе нужно будет меня поймать. Только не говори своему психиатру, что трахаешься с главным злодеем Готэма. — Главным? А я думал главный этммпф, — Брюс не успевает закончить саркастическую фразу, потому что Джокер, нарушая любые границы, проталкивает свой язык ему в рот. Еще три минуты Брюс не может оттолкнуть от себя мужчину, а потом и самому Джокеру надоедает. — А ты скажешь своему психиатру? — Брюс улыбается. Слишком радостно. — Она и так поймет. Вопреки тому, что я заявляю публике, Харли совсем не дура. Мысли о Харли заставляют Брюса напрячься. Она будто напоминание о мрачной реальности. Мало ли что сейчас произошло, Джокер и Бэтмен всегда будут врагами. Или?.. — Останься, — его слов почти не слышно, но он не обманывается, Джей ведь всегда улавливал самые тихие и незаметные детали, связанные с Брюсом Уэйном. Джокер ничего не отвечает, однако молча укладывает свою голову на плече Бэтмена. Никаких эмоций, пустые и широко открытые глаза, беззвучное дыхание, он выглядит довольно пугающе. На самом же деле это единственное, чего всегда хотел Мистер Джей — остаться с Бэтменом. Но эту сложную парадоксальную эмоцию Брюс разгадает только спустя месяцы: Джокер не умеет выражать счастье.