Дьявольски ваш.

Сегодня Осло проснулось с чёткой мыслью о том, что Человек в Чёрном находится на территории страны. Это словосочетание так закрепилось за ним, что сделало его в людских глазах самым настоящим Франком Костелло или же Аль Капоне. Его чёрный взгляд скользит по знакомому дому, он недовольно морщит нос от холода, доставая из кармана чёрного драпового пальто (вовсе не отмычку, как могли подумать проходящие мимо зеваки) самый обычный ключ серебристого цвета. Aston Martin гордо стоит под навесом, рассказывая входящему в идеально-начищенных лаково черных ботинках о том, что его дети дома. По-крайней мере, один из них. Кэйетан Купер вслушивается в тишину дома, снимая пальто, оставаясь в чёрной футболке и тёмно-серых джинсах. - Есть кто дома? - его бархатный голос затекает в каждый уголок норвежского дома. Кэйетан не так сильно любит Норвегию, в отличие от своей горячо-любимой жены. Софи Купер (в девичестве О'Коннор) несмотря на свои ирландские корни по линии отца, была без ума от родины матери. Стоит отметить, что Кэйетан не любит эту страну чисто в экономическом плане - он выбил отсюда всё,что мог. Этого "всего" хватило бы правнукам на хорошую жизнь, но то ли немец настолько скуп, то ли так любит свою работу, что на покой уйти не может. Купер слышит топот маленьких лап. Он улыбается так, что ямочки на щеках врезаются в кости скелета. Спрашивать откуда такие выразительные ямочки у близнецов - не приходится. - Тао, привет мой мальчик, - Кэйетан треплет довольного золотистого корги по голове. - Пап? - по лестнице спускается заспанный Йен. В его голове крутится всего лишь один вопрос: "Как сделать так, чтобы отец не заметил отсутствия сестры?" - Йентани, - отец растягивает гласные в имени сына, обнимая его. - А что ты сделал с моей любимой Дэйной? В прихожей слышится задорный смех девушки и отдаленный мужской баритон. Стоит признать, максимально вовремя. Купер сводит жгучие черные брови друг к другу, приковывая сына к полу. Но, как только голова Дэйны показывается в гостиной, а следом и голова Кристофера с бумажным подстаканником под четыре капучино, отец семейства расслабляется. - Мистер Купер? Кхм... Здравствуйте! - улыбается, слегка введенный в замешательство, Кристофер, протягивая руку. - Папа! - вскрикивает рыжая, кидаясь на отца с объятиями. - А мы тут, как раз, кофе принесли, - кивает на поднос Шистад. - Я очень рад, что вы всё так же тесно общаетесь, - ведёт глазами Купер, Йен подавляет в себе приступ смеха, глядя как глаза сестры выкатываются из глазниц. - А ты чего приехал, папочка? - спрашивает Дэй, собирая растрепанные волосы в высокий хвост. Эту ночь, как и две последние, она провела в доме Кристофера Шистада. После тренировок с ним и Нурой ехать домой сил не было (но засидеться в кафешке с обаятельным-Шистадом - хоть отбавляй). Сама не зная почему, она оставалась ночевать у него. Они смотрели фильмы, обсуждали книги, гуляли до рассвета по набережным - всё то, что Шистад просто обожал делать с ней. Никаких намёков на что-то большее. Ровные, надёжные отношения /без пяти секунд влюбленных/ уважающих друг друга людей. - Мама говорила у тебя много дел, - Йен плюхается на стул за барной стойкой. В глазах всё ещё сон и какое-то недоверие. Купер-младший прекрасно знает свою семью. И она далеко не образцово-показательная. - Так и есть, - улыбается Кэйетан, отпивая свой кофе. - Крис, это из той отвратной кофейни на углу? - Беру исключительно там, - широко улыбается Кристофер. Кэйетану нравится этот парень. Напоминает его самого в молодости. Яркий, влиятельный, подающий огромные надежды, не дрожащий перед законом, но в то же время скользкий, способный на самое гнусное ради благополучия себя и своей семьи. И к тому же, мужчина в деловых и даже дружественных отношениях с его отцом - Оддмандом Шистадом. - Так, ты надолго? - спрашивает Дэй, надеясь, что он улетит уже сегодня. Слухов про неё в этом городе и без отца достаточно. - Мы с мамой решили посетить твой дебют в роли постановщика на концерте в пятницу, - усмехается Кэй. - Нас посетит и мама? - выгибает удивлённо брови сын. - Да, - пожимает плечами отец. Близнецы переглядываются. - - Званый ужин, - произносят они в один голос. - Как всегда проницательны, - смеётся мужчина. Сейчас свет на него падает таким образом, что кажется вот-вот и из-под его кожи на лбу пробьются демонических рога. - И, конечно же, будет ужин. Всё как обычно, - улыбается он. - Так, по-моему, вам надо немножко в колледж, нет? - Однозначно, - кивает Йен, продолжая сидеть только в штанах. - Однозначно, я ко второй. Йентани многозначительно смотрит на сестру и лучшего друга, но не находит в их взглядах поддержки. Отец насмешливо смотрит на сына. Этот взгляд объяснять не надо никому. - Десять минут, ща буду, - выдыхает рыжий, поднимаясь наверх. - Дэй, доброе утро! - догоняет стремительно летящую девушку Энди. - Привет, Энди, - мимолётно улыбается она, не сбавляя скорости. В тишине оба оказываются перед дверью в колледж. Та резко распахивается, а Дэйна, не успев затормозить, врезается лбом прямо в косяк. Слегка оступившись назад, отшатывается прямо на Моена, который, не растерявшись, приобнимает девушку за талию. - Смотри, куда прёшь, окей? - поворачивается к парню Моен. В голубых глазах - присущая Пенетратору наглость. - А чё, эту шлюшку смотреть по сторонам не учили? - усмехается оппонент, оглядывая рыжую сквозь стёкла чёрных очков. - Новенький? - выгибает бровь Андреас, становясь перед Дэйл. Девушка закатывает свои чёрные глаза. Она не любит опаздывать, будь то даже на культуру речи. - Дарси, Сторми, брысь с моей дороги, - она правым плечом отталкивает Энди, а левым задевает новенького. Парень присвистывает, слегка приподнимая очки. Браво, Энди, теперь ты соревнуешься не только с Шистадом, но и с этим новоиспеченным козлом. Моен зло усмехается, следуя вслед за девушкой, улавливая краем уха реплику новенького о том, как она горяча. - Боже, Кристофер, вы решили посетить мою дисциплину, - восхищённо вскидывает брови преподаватель. Шистад вскидывает ей три пальца и падает на самую заднюю парту, по своему обычаю, к Йену. Малышка Дэйл сидит чуть ли не у носа преподавательницы. И нравится же ей этот предмет. Открывает аккаунт в Инстаграм. Около 60 лайков от каких-то различных тёлок. Последняя его фотография - точно не понравилась Дэй. Почему? Она демонстративно пролистала её находясь рядом с Шистадом. Он ухмыляется. - Кристофер, - окликает его женщина. - А какая ваша любимая цитата? - Цитата? - сводит брови к переносице. - Да, это называется выдержкой из текста автора. И это было одной из частью вашего домашнего задания, - женщина с упоением гасит студента. А, знаешь, что? Будет тебе цитата, сучка. - Что ж, пожалуй, моя самая любимая, - Кристофер слегка подкусывает губу, наблюдая за реакцией. Никто, кроме Дэйны, не знает, что книги - парень очень любит. - Она из Харуки Мураками " Норвежский лес". "Та девчонка - гнилая до мозга костей. Снять с неё слой красивой кожи - и под ним окажется сплошная падаль". Кристофер не видит, как вздрагивает Дэйна Купер. Она знает, что эти слова принадлежат не ей, но полностью описывают её. Над аудиторией нагнетающе висит тишина, неудобство Купер и самодовольство Шистада. Преподавательница недовольно поджимает губы и кивает головой Кристоферу, одобряя его ответ. За спинами Дэйны и Йентани Купера на протяжении всей недели косые взгляды, наполненные страхом. С ними не говорит почти никто, кроме компании. Любой и каждый во всепожирающем страхе. Их отец в городе. - Дэйл, а правда то, что говорят? - интересуется Сана, когда девушки сидят в кафешке после пар. - На счёт? - взгляд Купер уставший. Вся эта аура загадочности и слухов вокруг неё порядком надоела. А ещё Кристофер, который так прекрасно общается с её отцом, а ещё званый ужин, а ещё... Так, хватит, соберись, блин! - Ну, о том, что твой отец самый виртуозный убийца? - Чего? - Дэйна слегка закашливается от изумления. - Да, я откуда знаю, это надо у него узнать, - берёт она самообладание и притягивает к себе за уши. - Отлично, номерок не дашь? Я позвоню, - натягивает улыбку Сана. - Ох, Сана, - уголки губ Дэй дрогнули. - Просто за последние два дня о вас с Йеном слишком много говорят, - сочувственно смотрит мусульманка на подругу. - В том числе и девочки. - Он скоро уедет и всё затихнет. Не знаю, почему всегда такая шумиха, когда он приезжает... - Мистер Купер что-то вроде страшилки, которую рассказывают все вокруг. Девушки смущённо улыбаются, постепенно заходясь смехом. Дэйна прожигает своим чёрным бархатный взглядом дно стакана. Сана о чем-то рассказывает ей. Рыжей не хватало таких посиделок в Германии. В Германии была только боль, которая включала в себя тренировки, работу на отца и ссоры с девушками. Заявлять о том, что отец Дэйны - это эталон родителя, весьма глупо. Дэйна после работы на него всегда поджимала губы, проклиная Йена за то, что он свалил в Осло и оставил хрупкую девушку один на один с Человеком в Чёрном. Но и кричать на каждом углу, какой папочка урод девушка не могла. Она обязана ему всем. Её ноготь аккуратно рисует на столе какие-то незамысловатые фигуры, когда в нос ударяет мужской одеколон, а Сана пинает девушку ногой под столом. Перед Дэйной довольно улыбается парень. Его тёмные волосы зализаны назад, скулы такие, какие любит Дэйна: настолько острые, что можно палец порезать, глаза сидящего рядом слегка разные, косящие, цвета летней травы, когда она слегка пожухла под палящим солнцем. Чёрная кожанка- вторая кожа, которую вряд ли просто так снимешь. На длинных пальцах правой и левой руки множество серебристых колец. Когда он шевелит пальцами, то они создают характерный треск друг об друга. - Ну, привет, - его голос мягкий. Наверняка, многие девушки продадут душу и выпрыгнут из штанов ради одного тембра. - Макс, - она даже не смотрит на него. Сана слегка тушуется, слыша такой спокойно-стальной голос подруги. Её глаза, словно, ещё больше потемнели. Искорка в них настолько ярко загорелась, будто ловила жуткий кайф от воспоминаний. Максимилиан Скарсгард. - Хотел поговорить с тобой ещё в колледже, но ты обозвала меня ведьмой из Трикс, - он снова перебирает пальцами, стуча кольцами. - Чего ты здесь забыл? - приподнимает левую бровь. Сане неудобно находиться здесь. Бакуш сплела пальцы и слегка потянула плечи к голове. - Ты забыла чей я водитель? - он упоённо выделяет "чей". - Такое трудно забыть, - усмехается Дэйна, смотря на сконфуженное лицо Саны. - Нам надо идти. - Да, конечно, встретимся вечером, - Макс одергивает воротник куртки. - Милая, можно счёт? - подзывает официантку к себе. Девушка невероятно быстро подлетает к столику, длинные пальцы, едва касаясь её кожи, забирают счёт, мгновенно вкладывают туда несколько купюр и возвращают обратно. Он усмехается, смотря на то, как Дэйна с лёгкостью встаёт с диванчика и уводит за собой подругу. Всё так же прекрасна. От софитов за кулисами жарко. По скуле Кристофера скатывается хрустальная капля, оставляя за собой едва заметную дорожку. Он смахивает её рукой. Карий взгляд сосредоточен на сцене. Образ Купер, в его голове, рассказывает на каких точках нужно оказываться и как себя вести, если вдруг что-то пойдёт не так. Чёрт, да всё идёт не так, знаете ли! Нервический выдох. Веки разлипаются тяжело, с огромным усилием. Он смотрит на, и без того, бледную Сатре. От которой остались, разве что, ядовито-красные губы. Знает, что рыжая сидит в зале с нервами не меньше, чем у него самого. Софи и Кэйетан Куперы здесь. Последнее, что помнит Крис, так это как нежный голос девушки объявляет о их с Нурой выходе. Дальше - туман, тонкое тело Сатре, холодные глаза Дэйны и взрыв аплодисментов. И вот, он стоит, жадно хватая ртом воздух, девушка рядом прижимается к нему лбом. Последний удар музыки - и его губы накрывают её. Несколько сидящих в зале ахают от восхищения. Йен аккуратно кладёт ладонь на колено застывшей сестры. Только он понимает, что этот поцелуй запланирован не был. Девушка слегка задирает подбородок, чтобы отец думал, что всё так, как ставила она. И только горячая, сжимающая бедро, ладонь Йена, напоминает ей, что это совсем не так. Пролапс митрального клапана. Взгляд Шистада испуганно мечется от Йена к Дэйне. А Нура, вцепившись в руку Кристофера, уводит его со сцены, под тяжёлый взгляд Вильяма Магнуссона. Со стороны всё выглядит невероятно легко и страстно. Их уход - вызывает ещё один бурный всплеск аплодисментов. Кэйетан доволен дочерью. Что, чёрт возьми, я сейчас сделал? Боже, он видел.. Он всё видел.