* * *
Батильда Бэгшот походила на сову, большую взъерошенную сову, застигнутую среди ночи светом фар. Тед отвёл волшебную палочку в сторону, чтобы Люмос не резал ей глаза. — Вы не спите? Как себя чувствуете? Женщина несколько раз моргнула. — Геллерт, мальчик мой, это ты? Тонкс аккуратно закрыл тумбочку с лекарствами и наложил на ширму у кровати оглушающие чары, чтобы не мешать другим пациентам спать. — Нет, миссис Бэгшот, это ваш целитель. Эдвард Тонкс. — Ах! Я вас помню. Вы магглорождённый. — Да, — он прочистил горло. — Кто такой Геллерт? Ваш сын? — Племянник, — с необычайной нежностью отозвалась Батильда, подвинувшись так, чтобы Тед мог присесть. Тонкс взял себе стул. Сидеть на кровати пациента считалось верхом непрофессионализма. — Давно не навещал меня, но я его не виню. Ни в чём не виню, хотя он причинил много зла этому миру. Он убивал людей. Теда пробрал озноб от того, с каким спокойствием старуха произнесла последнее предложение. — Он увлёкся тёмной магией, и пути назад уже не было. Я надеялась, что дружба с Дамблдорами поможет, но ошиблась. Альбус увидел в нём что-то хорошее, но этого оказалось недостаточно. Или слишком поздно… — Погодите. Вы говорите об Альбусе Дамблдоре? Кто ваш племянник? Гриндевальд?! — Геллерт, — с упрёком сказала Батильда. Тед пытался переварить услышанное. Бэгшот тем временем принялась рассказывать о своём любимом племяннике, о том, какие открытки он ей присылал в тридцатые годы, пока Европа жила в ожидании войны, готовясь к пронзительной кульминации. Уже тогда Гриндевальд двигался по заданному пути, возомнив себя вершителем судеб и творцом «общего блага», но Батильда, казалось, не принимала или отказывалась принимать его сходство с Волдемортом. Последнего она боялась до дрожи. Что ж, зло, как и добро, имело своих героев. Вытянуть из Батильды информацию о Гарри оказалось невозможно. Она всхлипывала, когда Тед спрашивал её о Поттере, путала Гарри с Джеймсом и начинала нести бред. Тонкс навещал её ещё дважды за ночь, и оба раза Батильда крепко спала. В половине шестого началось проветривание, и работа вновь закипела. Усталость дала о себе знать к полудню. Тед почувствовал, что у него слипаются глаза, пока он прислушивался к рваному дыханию спасённой фениксовцами Афины Аббот. Тело её тётки давно унесли. Передали ли его родным? Тед не знал. В животе было пусто. Хотелось как следует отскоблить мочалкой лицо и руки, вывести запах дыма из одежды. — Идите домой, — Мириам Страут обладала выдающимися способностями в части чтения эмоций, поэтому так быстро находила подход к подопечным. Теда она тоже раскусила в два счёта. — Вам есть куда идти? С женой и дочерью всё в порядке? — Они под надёжной защитой. — Тогда идите к ним. Андромеда наверняка волнуется. Тонкс не стал спорить. Он и не думал, что успел так прикипеть к домику на морском берегу. Это место не было его домом в сакральном смысле, у него не возникало желания положить на входе коврик «Welcome», но там поселилось его сердце — его семья.* * *
Час среди родных и друзей пролетел в одно мгновение. — У тебя измождённый вид, — заметил Тед, прощаясь с Дромедой. Она сошла вместе с ним к старому поваленному дереву, кутаясь в накидку от пронизывающего осеннего ветра. Тонкс вынул палочку и наложил на неё согревающие чары. Его Снежная королева была жуткой мерзлячкой. — Ерунда. У нас была трудная ночь, но мы справились. — Ты отлично поработала над раной Регулуса. — Поверь, мой вклад скромнее, чем ты думаешь. Эта девочка, Гермиона, очень сильная волшебница. И, знаешь, там что-то есть. Тед помолчал, задумчиво пощипывая губу. — Что-то? — Угу. — Это плохо? — Пока не знаю, — со вздохом призналась Дромеда. С годами они научились понимать друг друга почти без слов, не прилагая усилий. — Мне стоит присмотреться к ней получше. Тед скорее бы присмотрелся к юному мистеру Блэку, нежели к девочке. — Принеси несколько бутылочек рябиновой настойки, мои запасы закончились, — Дромеда убрала непослушные волосы с лица и поцеловала Тонкса так же, как делала тысячу раз до этого. — Я люблю тебя. Поразительно, как слова любимого человека вдыхают жизнь и заряжают энергией. Вернувшись в Мунго, Тед с азартом взялся за дело и опомнился, только когда ярко-красное закатное зарево уже растворялось в линии горизонта. Тонкс спустился на первый этаж, откуда через сарафанное радио в виде переговаривающихся портретов поступил тревожный сигнал — у одного из ожидавших в очереди на приём магов пожелтели пальцы. Не хватало только грибковой золотухи! В вестибюле было полно народу. Некоторые волшебники томились в креслах с прошлого вечера, отказавшись покидать стены госпиталя и оставлять здесь своих близких. Тед был на подходе к очереди, когда из её глубины донеслось: — У него только что заблестел кончик носа! Как галлеон заблестел! — Золотая болезнь! — Золотуха! — Он заразен, уберите его от меня! — Дайте пройти! — со стальными нотками в голове распорядился Тед, пробираясь между шарахнувшимися во все стороны людьми. — Не прикасайтесь к этому господину! Краем глаза он заметил, что входная стеклянная дверь, за которой в фальшивой витрине стоял призванный отпугивать магглов манекен, пошла рябью. Два человека, несмотря на гомон вокруг и панику, стали протискиваться через толпу к окошку привет-ведьмы. Первый, мужчина с круглым смутно знакомым лицом, задел Теда локтем. — Ой, ты тут па… Парацельс местный? — он внезапно набычился, разгладив усики над выпирающими «кроличьими» зубами. — Где тут у вас колючки вытаскивают? Моего сына ужалила тентакула. Спутник грубияна безобразно раскашлялся, старательно пряча физиономию под капюшоном мантии. Его можно понять, после атаки тентакулы лицо приобретало непередаваемый баклажанный оттенок. — Вам на четвёртый этаж к дежурному целителю, — ответил Тонкс. За годы практики он повидал достаточно разношерстных личностей. Усатый буркнул что-то нечленораздельное, напоминающее «А ну живее!», и потащил сына дальше. Тед обошёл их, наконец добравшись до мужчины с золотым носом, обернувшись напоследок и посмотрев в спины странной парочке. Бедный паренёк. Похоже, из трудной семьи. И ведь не скажешь, что эти двое были плохо одеты. Беспардонный папаша, всё равно ломанувшийся к информационному стенду, носил недурственное дымчатое пальто. У Теда имелось похожее, правда, не такое пыльное и потёртое на локтях, а в целом почти одинаковое. — Эй! Забыли про меня, что ли, мистер? — привлёк внимание якобы больной «золотухой». Видок у него был типичный для какого-нибудь шулера из «Белой Виверны». Лицо всё в рытвинах от перенесённой когда-то оспы, под глазом подживал фингал. Тонкс отточенным движением провёл палочкой над макушкой потенциального пациента. Никаких странностей беглый анализ не выявил. — Сканирующие чары не обнаружили ничего необычного. Вы здоровы. — А это тогда откуда? Тед взял со стойки салфетку и без церемоний ухватился за позолоченный нос. На бумаге остался жёлтый переливающийся след. — Видите? Всего лишь пыльца златоглазок. — Зря я перетрухнул, выходит? — спросил мужчина. Тед оставил его, покачав головой. На душе, однако, скребли кошки. — Селли, — воскликнул Тонкс, пробравшись к справочному столу, над которым висел поэтажный указатель, — кто-нибудь спрашивал о Батильде Бэгшот? Пухлая блондиночка, Селина Малпеппер, оторвалась от списка пациентов, над которым нетерпеливо прищёлкивало волшебное перо. — Бэгшот? Нет, целитель Тонкс. Никто не обращался. Тед немного расслабился. — Ладно, спасибо, — отойдя от окошка привет-ведьмы, он глубоко вздохнул и несколько раз резко выдохнул через нос. Обычно это успокаивало. Да и с чего он так всполошился? Волшебник — к счастью, без признаков золотухи — до сих пор отирался возле стойки и создавал в приёмной толкотню. Если раньше все от него шарахались, то теперь так и норовили ткнуть локтем, кулаком, носком туфли, палочкой под рёбра… Раздались первые угрозы превратить негодяя, зазря перепугавшего столько людей, в рогатую жабу или слизня. — Чего это вы меня пихаете? Руки уберите! — Да я тебя в подкову обращу! Будешь блестеть под копытом у фестрала. — Кошелёк! Пропал кошелёк! Вытащили, ироды! Тед, как крейсер, рассекал толпу, продираясь к главному возмутителю спокойствия. В воздухе мелькнули первые волшебные палочки. Шоу должно продолжаться, как сказала бы Дора, процитировав обожаемых «Queen». Она не шибко разбиралась в маггловских вещах, путала тостер с вентилятором, слово «мясорубка» прочно ассоциировала с орудием пыток, но музыка… маггловская музыка захватила душу Нимфадоры, как это когда-то произошло с Сириусом. Андромеда, пусть не сразу, смирилась с буйным характером дочери. Стены прежней комнаты Нимфадоры были щедро украшены плакатами с эпатажными музыкантами, певцами, гитаристами, в образе которых Дора черпала вдохновение. Её любимая детская забава — выходить к родителям в виде какой-нибудь знаменитости и спрашивать, как попугай: «Ну, кто я теперь? Угадали?» «Узнал, папа?» — Что вы здесь делаете? — рявкнул Тед, настигнув фальшивого больного. — Я же сказал вам, вы здоровы. Можете уходить. — А чего вы меня гоните, может, у меня ещё что болит? — Не морочьте мне голову. — Нет уж, вы проверьте как следует. Тед был не в том настроении, чтобы препираться. — Охрана! — позвал он, высматривая дежурного у входа. — Ладно, ладно, — пошёл на попятную симулянт. — Ухожу я, ухожу. Пять минут я девчонке всё же выгадал. — Что вы сказали? Выгадали? Рябой с хитрым прищуром ухмыльнулся. — Галлеон заплатила, — он переместил по костяшкам пальцев монету. — А за три я драконью оспу изображу с пеной у рта, сыпью и всем прочим. Хотите? — Кто вам заплатил? Кто? — Имя я не спрашивал. — Что за девчонка? — спросил Тед, схватив его за грудки. — Спокойнее, доктор. Я её пальцем не тронул. Она сама меня нашла у «Дырявого котла». Ничего такая. Волосы тёмные, глаза серые. С ней ещё смазливый паренёк был. — Вот же муховёртка доморощенная! — прорычал Тонкс, бросив свирепый взгляд на лестницу. Не зря у него на душе кошки скреблись. — Парацельс местный! Я тебе покажу Парацельса! Он запыхался, поднявшись наверх. Гретель, попавшаяся ему у входа в отделение, обеспокоенно закудахтала. — Мне нужна девушка с лицом Фредди Меркьюри! (2) — Тед чертыхнулся, поняв, что сморозил глупость. — Забудь, что я сказал, Гретель! Бэгшот. О ней кто-нибудь спрашивал? Блоксам порозовела, прижав к груди планшет с подколотыми бумагами. — Да, сэр, её сын. С ним был приятный молодой человек, такой обходительный… По-моему, это её племянник. — Искренне надеюсь, что нет, — сквозь зубы произнёс Тед, оставив Гретель озадаченно глядеть ему вслед. Настоящий племянник Батильды пятьдесят лет как гниёт в Нурменгарде. «Блестяще! Нимфадора, просто блестяще! Ты превзошла саму себя». Тед в два счёта достиг двери, из-под которой лился тусклый свет. Тонкс толкнул её, нацепив самое жёсткое выражение лица, на которое был способен. Дора, как в детстве, пискнула, непроизвольно возвращая себе собственный облик. Перепуганная переменой Батильда вжалась в спинку кровати. — Я предупреждал, что так и будет, — с укором произнёс Регулус. Наглец успел нацепить на старушку шаль и наколдовать тапочки. — Я всё расскажу твоей матери, — пообещал Тед, погрозив дочери пальцем, затем он повернулся к Блэку, — и, естественно, твоей кузине. Похищение больного человека со спутанным сознанием — вот что вы задумали? — Я не сумасшедшая, — возмущённо пролепетала миссис Бэгшот. — Конечно, нет, — с обворожительной улыбкой сказал Регулус, похлопав её по ладони. — Вы самая здравомыслящая из нас. Мы друзья Гарри, а эта девушка вообще из Ордена. Вы меня понимаете? Орден Феникса. Дамблдор, Грюм. Вы их помните? Ну, Грюма-то сложно забыть, одноглазый аврор с манией преследования и во-от таким шрамом, — Блэк провёл мизинцем по всей длине щеки. Батильда непонимающе захлопала глазами. Регулус переглянулся с Дорой. Та беспомощно развела руками. — Поттеры? — предположил он. Бэгшот оживилась. — Джеймс и Лили? — Бинго! Именно они, — подхватил Блэк, помогая Батильде подняться на ноги. — А Сириус? Вы помните Сириуса? Красавчика, что заходил к ним? Я его брат. Похож на него, правда? Пойдёмте со мной. Тонкс преградил им путь. — Это исключено! — Папа! — Нет, Нимфадора, — Тед намеренно использовал полное имя дочери, чтобы она не сомневалась — он очень зол! Она упрямо смотрела на него. — Мы должны забрать её отсюда! — Целитель Тонкс! Тед вздрогнул, обернувшись к дверям. Гиппократ Сметвик вошёл в палату с волшебной палочкой наизготовку. — Что происходит? Откуда в палате эти люди? Никто не должен беспокоить наших пациентов. — Они сейчас же покинут госпиталь, сэр. — Так не положено, нет, нет… — твердил Сметвик, будто не услышав Теда. — Мадам Бэгшот, вам нужно идти со мной. Я переправлю вас в надёжное место. — Она никуда не пойдёт с вами! — заслонив Батильду, сказала Дора и в следующий миг вскинула палочку: — Петрификус Тоталус! Тед впервые увидел дочь в атаке. Она была молнией! Быстрой и опасной. Луч заклинания ударил Гиппократа в грудь. Волна магии прошлась по его телу, руки вытянулись по швам. Сметвик опустился на колени и упал ничком, прежде чем Тонкс осознал случившееся. Бэгшот прижалась к руке Блэка, а остальные пациенты, ставшие свидетелями нападения на главного целителя, закричали на своих кроватях. — Он под Империусом, — отрывисто пояснила Нимфадора, стянув с себя отцовское пальто и накинув его на плечи Батильды. — Околдовать главного целителя. Умно… — Но… но как ты узнала? — прохрипел Тед, убедившись, что коллега не ударился затылком, когда грохнулся об пол. — Так у него халат надет наизнанку, и чудесное перо протекло в кармане пиджака. Видишь пятна? Наверное, он что-то писал, когда его ударили Непростительным, и на автомате сунул его в карман, — с нетерпением откликнулась Дора. — Регулус, помоги миссис Бэгшот! Я проверю коридор. Пожиратели где-то поблизости! Враг проник в Мунго. Враг внутри. Он действовал, пока Тед нерешительно озирался, будто волшебник в уродливой маске прямо сейчас стоял за его спиной и целил палочкой под лопатку. Регулус потащил Батильду к выходу. — Папа! Очнись! — командный тон Нимфадоры отрезвил Теда. Он произнёс несколько заученных фраз, чтобы успокоить перепуганных больных, и выскочил из палаты следом за дочерью, мысленно пообещав себе, что сядет на диету и начнёт бегать по утрам. Стоило попробовать хотя бы ради спортивного интереса… До конца лестницы оставалось два этажа, когда Мунго огласили крики. Мимо Теда пронеслось что-то маленькое и жужжащее. Он отмахнулся, стараясь не отставать от Доры. Казалось, само здание гудело, и вскоре Тонкс понял почему. В вестибюле поселился пчелиный рой. Регулус поднял капюшон и достал палочку, шепча что-то на латыни. Свободной рукой он тащил за собой спотыкающуюся Батильду. Насекомые норовили пробраться к ним, но натыкались на невидимый щит. Внизу творился хаос. Тед сразу потерял дочь из вида. Все вокруг него разом сошли с ума. — Наружу! — скомандовала Нимфадора, разбив магическое стекло, и люди, облепленные пчёлами, повалили на выход. — Экстренная эвакуация! Тед продрался сквозь рой, держа над собой защитный магический купол. От раскуроченной стойки привет-ведьмы ему навстречу выступил человек в маске. Он замахнулся и выстрелил смертельным проклятьем. Тонкс сгруппировался, отскочив в сторону, но Пожирателю не было до него дела. Его интересовала Бэгшот, и удар Авадой предназначался Блэку. Регулус уклонился, втолкнув Батильду в служебный коридор. — Эверто Статум! — воскликнула Дора, прикрывая им спины. Заклинание на несколько дюймов разошлось с головой Пожирателя смерти и врезалось в постер с рекомендацией держать котёл в чистоте, проделав в нём дыру. Волшебник в чёрном развернулся и ринулся в атаку, осыпая Нимфадору проклятиями. Тед словно скинул оцепенение, почувствовав, как кровь стынет в жилах. Дочка! Его дочка в беде! Пусть она отлично справлялась, но он не мог сидеть сложа руки и поспешил к ней. Прицелиться издали мешали люди, в панике метавшиеся по вестибюлю. Чтобы расширить проход, Тонкс отлевитировал пластиковые стулья, на которых обычно рядком ждали своей очереди больные, и принялся швырять мебель в Пожирателя. Первый же снаряд задел тому руку, палочка вылетела. Тед не успел порадоваться — кто-то пнул его в голень и сбил на землю. Он приготовился к худшему, но на помощь пришёл Блэк. Он врезался в напавшего на Теда волшебника. Одной рукой Регулус перехватил занесённую для атаки палочку, а кулаком другой ударил врага в живот. Тед попробовал подняться, когда громкий стон, переходящий в рокот ломающегося камня и железа, грянул над головой. Звук исходил от стен вокруг Тонкса. Большой кусок потолка упал на пол рядом с ним, подняв облако каменной пыли. — Пригни голову, Тонкс! Лучи заклятий схлестнулись в серой мгле красными и синими потоками плазмы. Колонна, по которой бежали новые и новые трещины, наклонилась, открыв вид на коридор второго этажа. Тед заставил ноги вынести его ближе к двери. Пожирателей смерти было трое. С одним сражался Регулус где-то позади, со вторым, вернувшим себе палочку, ожесточённо билась Дора, третий подонок был снаружи — хватал выбегающих из госпиталя женщин, скорее всего, выискивая Батильду. К Нимфадоре внезапно присоединилась Гестия Джонс. Тед не знал, откуда она взялась, но на пару девушки справились быстро. Их противник схватился за шею, в которой теперь недоставало целого куска. Его голова мотнулась назад, а маска сползла набок. Под ней оказалось лицо, искажённое болью и удивлением… Сколько раз Тед видел подобное? Лицо недоверия, лик смерти. Немой вопрос в глазах умирающего: «Неужели всё кончено?» Разница в том, что прежде Тонкс не чувствовал при его виде облегчения. Регулус тоже обернулся, услышав предсмертный хрип, и вздрогнул. — Басти! — прорычал Пожиратель у входа. Он направил палочку на девушек и выпустил череду смертельных проклятий. Его не заботило то, что некоторые Авады угодили в невинных людей, волей случая заслонивших Гестию и Дору. — Поднимайся, Тонкс! — приказал Регулус, отведя взгляд от лужи крови, растекающейся под мёртвым врагом. Визави самого Блэка скрылся в толпе. — Выведи отсюда Бэгшот. Она с колдосестрой. — Дора… — Я присмотрю за ней. Ну же, пошевеливайся! Тед выбранил себя за неуклюжесть и помчался за Батильдой, чтобы на первом же повороте наткнуться на бездыханное тело Гретель. Милая, несчастная Гретель полусидела-полулежала на полу, прислонившись к стене в служебном коридоре. Издали казалось, что она решила отдохнуть после долгой смены. Наклонившись, Тед заметил, что её лоб был влажным от испарины. Губы искусаны до крови. Ногти сломаны. На полу остались следы от них. Её пытали. «Батильда!» Тонкс со всей силы ударил кулаком по дверной раме чулана и услышал, как что-то ухнуло внутри каморки. Швабры накренились одна за другой, напугав ещё больше и без того оцепеневшую миссис Бэгшот. — Вы можете идти? — прокричал ей на ухо Тонкс. Впрочем, ответ был налицо: Батильда потерянно вертела головой и моргала. Уговоры не возымели действия, зато сработали чары транспортировки, которыми персонал перемещал раненых между этажами. Теду удалось сдвинуть её с места, протащить мимо тела бедняжки Блоксам и вывести в вестибюль, где не было ни единой живой души. Звуки борьбы раздавались снаружи, и что-то подсказывало — ничего хорошего ждать не стоило. — Ещё немного, миссис Бэгшот, — прошептал Тед, но Батильда его уже не слышала. Ничего не слышала. Она умерла. По правде говоря, Тонкс был удивлён, что она протянула так долго. Прямо на дороге возле входа в Мунго лежало человек пять убитых волшебников. На обочине валялся манекен-проводник, а рядом — лимонный халат и сброшенная кем-то больничная пижама, по которой ползала пчела. Битва продолжалась на улице. Среди сражающихся Тед выхватил высокую фигуру целительницы Страут, чуть дальше без передышки палил обезоруживающими чарами стажёр Сепсис. Плевать, что на улице была минусовая температура, а они выскочили в одних халатах. Некоторые больные, выбежавшие из госпиталя, не могли аппарировать и до сих пор топтались неподалёку. Псевдо-газовые уличные фонари дрожали из-за перебоя напряжения. Тротуарная плитка местами вздыбилась. Машина, припаркованная у соседнего дома, безостановочно сигналила. Маггловская техника сходила с ума от переизбытка магии рядом. — Папа! — Дора подскочила к Теду, придерживая разорванный рукав, медленно пропитывающийся кровью. — Где Батильда?! — Мертва. — Ясно, — сухо сказал Блэк, подбежавший к ним. — Значит, делать тут больше нечего. Уходим! — Да, — согласился Тонкс, прижав дочь к себе для короткого объятия. — Вам — определённо надо уходить. Нимфадора вырвалась. — Как это — нечего? Как это — уходить?! Этим людям требуется моя помощь. Я аврор! — Я знаю, что ты аврор, — резко сказал Тед, уступив раздражению. Дора дёрнулась, и он продолжил мягче: — Пожиратели пришли сюда за Бэгшот, теперь они уберутся. Посмотри, сколько раненых, детка. Им нужна помощь медиков, а не авроров. Иди. — Папа! — Не спорь со мной, Нимфадора, — сурово произнёс Тед. — Отправляйся в «Гнездо», тебе есть о ком позаботиться. Твой малыш… подумай о нём, о себе… Дора беспомощно смотрела на него, держа раненую руку в напряжении. Тед отвернулся. Этот взгляд был невыносим. — Регулус, забери её наконец отсюда! — Возвращайся поскорее, — пробормотала дочка, когда Блэк протянул ей руку. Тед кивнул ей напоследок, после чего Регулус и Нимфадора аппарировали. Он оказался прав. Бой вскоре стих. Похоже, прихвостни «Того-Кого-Нельзя-Называть» обнаружили тело Батильды. Пожиратели смерти ушли, и над лондонской улочкой на некоторое время повисла тревожная тишина. Целители во главе со Страут начали обход пострадавших. Мимо Тонкса, управляя волшебными носилками, пробежала медицинская сестра. Не Гретель. Она уже никого не спасёт. Лишь полчаса спустя перед Мунго появились стиратели памяти и авроры. У разгромленной приёмной мелькнула вспышка колдокамеры… Гиппократ Сметвик пришёл в себя и, потирая свежий синяк на подбородке, давал путанные разъяснения какому-то министерскому работнику. От лицемерия последнего сводило зубы. Тед сбился с ног: он помогал восстанавливать подобие порядка в уцелевших палатах, успокаивал пришедших в себя после колдовского сна пациентов, счастливо проспавших разразившуюся в Мунго катастрофу. На вызов патронуса ушли последние силы. Маленькая певчая птичка полетела к морю в «Гнездо» с коротким сообщением: «Со мной всё в порядке. Работы много. Скоро не ждите». — Мистер Тонкс? Тед убрал палочку и медленно обернулся к обратившемуся к нему мужчине. У того было грубое, жестокое лицо, практически звериный взгляд… Дорогая мантия выдавала в нём министерскую шишку. — Всё верно. С кем имею честь? — Глава отдела магического правопорядка, — представился чиновник. — Я не знаком со списком министерского кабинета. Не довелось быть представленным. Ни один мускул на лице волшебника не дрогнул. — Корбан Яксли, — руку он так и не протянул. — Случившееся сегодня в Мунго недопустимо. Министр крайне обеспокоен. Массовые беспорядки приводят к массовым жертвам. Пострадали невинные люди. Ваши пациенты, полагаю? — Да, — угрюмо сказал Тед. — Так или иначе. Он подумал о девочке с забинтованной ногой — маленькой Джонс, о Батильде, несчастной юной Гретель и убитой Пожирателями Аббот. Какие разные судьбы, а исход… — Батильда Бэгшот, — продолжил Яксли, — невосполнимая утрата для магического мира. По его тону нельзя было сказать, что он скорбел. — Она тоже была вашей подопечной, если не ошибаюсь. Вы были последним, кто общался с ней. — Откуда вы знаете? Губы чиновника изогнулись. Получившуюся гримасу нельзя было назвать улыбкой. Такие люди не умеют улыбаться, но он явно был чем-то доволен. — Одна из медсестёр рассказала мне. Кажется, её звали Гретель. Тед выхватил палочку, но было поздно.