Мыс альбатросов

«Я молю Бога, что ты прислушаешься И спасёшь меня от зла, Потому что я понял, чего мне не хватало, Когда очутился в твоих объятиях», — «Help» — Hurts

Регулус толкнул двери часовой башни и вбежал внутрь, запечатав вход заклинанием. Огромный качающийся маятник пронёсся мимо Блэка, обдав мощной струёй воздуха. Часовой механизм гудел и упорно отсчитывал секунды — судорожное биение сердца волшебного замка. На кольцевую платформу на вершине башни вели две лестницы. Регулус выбрал правую и поспешил наверх, чтобы оттуда по крытому мостику за башенными зубцами попасть в основную часть школы. Поднимаясь, он мог слышать крики, доносившиеся со всех сторон. Горячий воздух закрутился вокруг Блэка, когда он добрался до циферблата и на бегу поднырнул под решётки ограждения. Жёлтый месяц сунулся между альковами. Неровные отблески света заплясали на открытой площадке, с которой открывался вид на пожираемый пламенем стадион. Регулус закашлялся, вдохнув пепел. Он понятия не имел, куда идёт. Всё было не так. Неправильно. Тёмный Лорд велел схватить Поттера и убивать его друзей — чем больше, тем лучше. Приказ передал Рудольфус, и он же первым из Пожирателей смерти прорвался ко входу в школу и, обратившись в облако чёрного дыма, влетел в одно из окон третьего этажа. Регулус прилежно обучался Тёмным искусствам, но так и не освоил эту технику перемещения. Куда ему до Лестрейнджа? Или Долохова, магией смявшего каменную кладку, будто та была не толще картона? Или Эйвери — знатока удушающих чар? Или Трэверса, чей Империус практически невозможно сбросить? По сравнению с ними Регулус был самонадеянным мальчишкой. Он полагался лишь на природную ловкость и парочку заклятий из семейного арсенала. Ему надо убираться восвояси, бежать — лишь на это он и способен. Регулус потёр ладонью лицо. Он запутался. Признаться себе сложнее всего. Регулус не хотел, чтобы кто-то пострадал из-за него. Означало ли это, что он попросту слабак и трус? Жизнь и смерть, как они есть, впервые предстали перед ним майской ночью. Красивые стойки, раскланивания перед дуэлью, тонкости произношения формул оказались пылью под ногами. Им не место в настоящем сражении, где полсекунды, затраченной на заклинание, решают, кто умрёт, а кто будет жить. Так, должно быть, взрослеют. В бою неважно, как ты выглядишь. Лучше быть грязным, как докси, но дышать, ходить и видеть, чем упасть замертво в новенькой парадной мантии и больше никогда уже не встать. Регулус перебирался по мосту, когда за спиной что-то громыхнуло. Он обернулся и увидел в образовавшейся дыре кулак, готовый опуститься. Блэк отскочил — удар великана пришёлся в нескольких футах от того места, где он стоял, но выпад был такой силы, что от тряски у Регулуса помутилось в глазах. Пальцы вцепились в полуобвалившуюся стену. Несколько волшебников внизу принялись обстреливать великана магическими зарядами, а взявшийся из ниоткуда гиппогриф кинулся на него, царапая лицо в попытке выдрать глаза. В итоге магам удалось стреножить страшилище, но Блэку это не сулило ничего хорошего. Гигант стал заваливаться вперёд, сокрушая тяжёлой башкой то немногое, что осталось от моста. Плиты под ногами Регулуса осыпались. Когда-то с ним происходило нечто подобное, когда-то в прошлой жизни. И эхо из прошлого вторило: «Вот и всё, Реджи, вот и конец! Бомбарда!» Регулус откатился в сторону и зашипел от боли, когда каменные обломки впились в спину и плечи. Он заставил себя вскочить на ноги и, как кошка, вскарабкался по ломающемуся на глазах полу, в последний момент успев ухватиться за надёжный выступ. Блэк посмотрел вниз. Рухнувший ничком великан не подавал признаков жизни. Регулус втянул себя на безопасную площадку и перевёл дыхание. Будь на его месте Антонин или здоровяк Эйвери, лежали бы они сейчас расплющенные возле великана. Голова начала раскалываться. Картинки — сплошь какая-то нелепица — хлынули в сознание потоком. Регулус прижал к вискам основания ладоней. Нет, только не сейчас! Он снова терял себя в круговороте видений, будто исчезал во времени. Тёмный Лорд возвышался над ним. Он перевернул его руку ладонью вверх. Рукав был закатан до локтя, чтобы открыть предплечье. Сейчас это случится, сейчас произойдёт! Тёмный Лорд счёл его достойным своего покровительства. В горле пересохло, сердце суматошно забилось. Регулус боялся моргнуть лишний раз. Кончик палочки упёрся ему в руку. Жёлто-зелёный огонь обвил предплечье мучительным объятием и выжег метку на коже. Благоговение взяло верх над болью, поэтому Регулус прошептал: — Спасибо, — и впервые с восторгом добавил: — мой Лорд. Повелитель остался доволен, растворяясь во мраке прошлого, оставляя Регулуса одного с его болью и потусторонней радостью, но следом явилась она. Требовательная, уверенная, непреклонная. Её голос как набат, как эхо. «Стоит мне хоть на мгновение допустить мысль, что Гарри не справится, и всё рухнет! Только тогда всё будет кончено, ни секундой раньше». Регулусу не нравилось, когда его отчитывали, но Гермиона Грейнджер, казалось, постоянно этим занималась в его навязчивых видениях, пока он дрейфовал между реальностью и бредом. Он погряз в ней, она извратила его суть, испортила каждую ночь, потому что перед сном Регулус думал только о ней и не мог остановиться. Ведьма, мысли о которой выстилали ему прямую дорогу в ад. Словно в насмешку над ним она стала являться к нему и во снах. Всё чаще и чаще, окружённая огоньками — болотными духами из древних поверий. Она печально улыбалась, глядя на его изуродованное предплечье, и тогда Регулуса бросало из жара в холод, а магический узор на руке казался самой отвратительной вещью на свете. Он наматывал её волосы на кулак, вцеплялся в бока, словно колючка, и целовал Гермиону Грейнджер, целовал, целовал, а она… она, как назло, с готовностью отвечала, и это было волшебно… так хорошо, что даже плохо. Она раздражала его своей высокоморальностью и цельностью, тем, что заставляла его сомневаться в лидере, в слепой верности данным обетам, в искренности соратников и родных. Эта девушка была крупицей надежды, частицей света среди разрушительной, разъедающей душу и тело силы ненависти. Он должен был строго напоминать самому себе, что она опасный противник, но был не в силах освободиться от притяжения. Гермиона… Страстная, злая, осуждающая, свирепая, заботливая… меч правосудия, занесённый над его головой. Мышцы свело судорогой. Регулус запустил пальцы обеих рук в волосы. Невидимые обручи обхватили виски, грозя раздавить череп, и некому прийти и сбить боль. Он не совсем Пожиратель смерти и не совсем сторонний обыватель. Он совершенно одинок. — Вперёд, Отряд Дамблдора! — прокричал кто-то в смежном коридоре. — Зададим им жару! Регулус вскочил на ноги. Он с усилием прогнал непрошеные образы и выскочил в коридор, где тут же наткнулся на Грейбека с окровавленной пастью. Фенрир с остервенением вгрызался в плечо девушки в школьной форме. Двое подростков, которых он, по-видимому, отшвырнул к стене, медленно приходили в себя рядом. Регулус выхватил палочку. — Ступефай! Оборотень успел вскинуть голову, чтобы увидеть белый пучок света перед носом. Его отбросило на несколько ярдов в конец коридора, где он и остался лежать неясной кучей. — Лаванда! — воскликнул парень с мятым красно-золотым галстуком на шее. Он зажал кровоточащую рану однокурсницы рукой. — Ты можешь помочь ей? Регулус не сразу понял, что вопрос адресован ему. Второй парень встряхнулся и подполз к ним, взяв девушку за запястье. — Она жива, Невилл. Надо залепить рану и привести сюда мадам Помфри. — Залепить? — возмутился Регулус, опустившись на колени рядом со школьницей. — Ты сделаешь только хуже. Перевяжите рану обычной тканью, хотя бы галстуком. Надо остановить кровь. Они действовали быстро и слаженно, оказывая помощь. Регулус не задумывался, откуда знает этих гриффиндорцев, а они — почему им помогает Пожиратель смерти. Невилл поднял Лаванду на руки и опомнился, посмотрев на Блэка. Его лоб прорезала морщина, брови сдвинулись. Второй гриффиндорец стоял рядом с ним с тем же выражением лица — со смесью неприязни и растерянности. Регулус не хотел с ними драться. — Спасибо, — коротко поблагодарил Невилл и поспешил прочь. — Поторопимся, Симус. Симус ограничился кивком и, бросив быстрый взгляд на оцепеневшего оборотня, побежал за своим другом, оставив Регулуса с Грейбеком. Фенрир. Отвратительная тварь. Чудовище. Регулус не раздумывал перед тем, как напасть на него. К сожалению, оглушающее заклятие надолго оборотня не удержит. Эти существа не так просты. Регулус отлевитировал тело Фенрира в нишу, и тут оборотень начал приходить в себя. — Орбис, — произнёс Блэк, направив на него палочку, окутывая каменным коконом. Грейбек оскалился, ощутив, как трещат его кости, и бешено задёргался. — Убери это! — прохрипел он, глядя на Блэка. — Иначе я разорву тебе глотку! Выпусти меня! — А ты попробуй выбраться сам, — предложил ему Регулус с улыбкой. Фенрир взвыл, продолжая попытки освободиться, с каждым движением всё сильнее увязая в каменном мешке, пока тот не сомкнулся над его головой. Регулус прислушался к себе. Жалость… Её не было. Ничего, кроме колючего сорняка с ядовитым стеблем и листьями — сорняка разочарования. Он уже не мог вернуть свою потерянную веру в то, что делали сторонники Повелителя, в него самого. Но что же теперь? Его смятение возросло, когда он услышал детский плач из ближайшего кабинета и направился туда. Там в углу помещения прятались ученики, совсем дети. Курс второй от силы. — Не бойтесь, — миролюбиво сказал Регулус, приблизившись к ним с поднятыми перед собой руками. — Я вас не трону, — пообещал он. — Вы хотите домой? Да? Вот и молодцы. Только без паники. С какого вы факультета? — Хафф… Хаффлпафф, — размазывая слёзы, ответила девочка. — Самый классный в школе. Как тебя зовут? — Хоуп Макмиллан. — А тебя? — Патрик Понд. Школьники стали по очереди называть свои имена — старинные чистокровные фамилии вперемешку с абсолютно незнакомыми Регулусу, что было неважно. — Идёмте, я выведу вас отсюда, — вот только он понятия не имел, как собирался это сделать. Основная схватка шла в противоположной части замка. На первом этаже было опаснее всего. Путь в Часовую башню отрезан… — Эй, Блэк! Регулус подобрался, готовясь защищать ребят, доверившихся ему, во что бы то ни стало. Он развернулся с палочкой наготове. Однако к нему приближался всего лишь всклокоченный Забини. — Где ты нашёл этих детей? МакГонагалл первым делом эвакуировала малышню. — Как видишь, не всех. — На восьмом этаже открылся тайный проход, похоже, через него Орден Феникса проник в замок. Слизнорт повёл туда слизеринцев. Панси так в меня вцепилась на прощание, что пришлось её поцеловать, — Блейз пробежался языком по краю передних зубов. — Видел бы ты, как её перекосило. Тут некстати Уизли пронеслась. Теперь мои шансы замутить с ней ушли в глубокий минус. — Захватывающий рассказ, — отозвался Регулус, оглядываясь по сторонам. — А теперь, будь добр, проводи детей к тайному проходу. — Я?! — Мы. Молча и оперативно. Вместе они без приключений добрались до невзрачной лестницы, ведущей наверх, и так этаж за этажом. Регулус шёл первым, обгоняя спутников на пять-шесть шагов, выбирая незаметные переходы и подъёмы и стараясь держаться как можно дальше от битвы. Забини так и не заткнулся, но в кои-то веки его болтовня шла на пользу делу. Дети хоть немного отвлеклись от царящего вокруг хаоса. Дети. Невинные души в сломанном замке. Причина, по которой Регулус здесь. Ответ нашёлся. Тьма рассеялась, и Блэк смог твёрдо двигаться вперёд. На шестом этаже было относительно тихо. Передвигаясь между нишами, Блейз полушёпотом нёс очередную чепуху о перчатках и куклах. Замок тряхнуло. Ребятишки завизжали, упав на колени. — Всё в порядке! — поспешил успокоить Регулус. — Ничего страшного. Какой-нибудь великан чихнул. — Ну, ты чего опять плачешь? — Забини подхватил ближайшую девчонку под мышки. — Посмотри на ту девушку впереди. Она очень смелая, правда? Вот чёрт, Блэк! Это же Грейнджер! Да, она. Регулус узнал её, несмотря на стоящую в воздухе пыль и немалое расстояние. Она схлестнулась в поединке с волшебником в костяной уродливой маске. Быстрая как молния, Грейнджер обстреливала противника огненными шарами, а тот сыпал градом проклятий в ответ. Два луча заклинаний столкнулись. Затем вспыхнул ослепительный белый свет, по коридору пронёсся порыв воздуха, от которого пламя факелов на стенах метнулось и погасло. Этаж поглотила тьма. Ни девушки, ни её противника Регулус больше не видел. А что, если Грейнджер погибла? Блэк на мгновение прикрыл глаза. Сердце пропустило удар. Отчего её судьба так волновала? Он не мог объяснить даже самому себе, почему магглорождённая девчонка вызывала желание защитить её. Почему безопасность мятежницы из рядов Сопротивления вышла на первый план? Почему он помог тем ребятам в гриффиндорской форме? Почему эти люди были в рядах его смертельных врагов, а не верных союзников? Потолок разрушался. Сверху с грохотом начали падать камни и осколки мрамора. — Назад! Отведи детей наверх через другое крыло! — приказал Регулус, повернувшись к Забини. — А ты куда собрался?! — воскликнул Блейз. — Только не говори, что к Грейнджер? Она что — вас с Тео опоила?! — Скажи, Забини, ты доверяешь внутреннему голосу? — Чему? — Велению сердца, чувствам… — Я доверяю здравому смыслу! Знаешь, что с тобой сделают за помощь Ордену? — То же, что и с тобой. — Я спасаю детишек из замка. Доброе дело не повредит моей репутации, чем бы ни закончилась эта ночь. Если Поттер каким-то чудом победит… — …нас обоих ждёт Азкабан, — закончил Регулус. — Так какая разница, если исход один? Забини покачал головой. Большой кусок потолка упал на пол рядом с ним, поднимая облако пыли. — Пошевеливайся, пока не поздно, — бросил Регулус, рванув вперёд — туда, где недавно видел Гермиону. Ещё один сильный толчок чуть не стоил ему равновесия. Опасность щекотала нервы. Громкий стон исходил от всех предметов вокруг — его будто источал сам замок. Стены заходили ходуном. — Гермиона! — прокричал Блэк в темноту. Мелкий обломок чиркнул его по плечу. От Люмоса не было толку. То и дело спотыкаясь об упавшие камни, Регулус вышел к месту сражения. Копоть покрывала все стены. Отчаяние разлилось в груди, когда Блэк разглядел обугленную статую Бориса Бестолкового, а возле её постамента — бездыханного мужчину с пошедшей волдырями маской. Чьё лицо под ней, Регулус предпочёл не узнавать. Внезапно воздух задрожал, и каменный завал с левой стороны разлетелся, явив взору Блэка мерцающий золотой пузырь защитных чар. Гермиона стояла внутри него целая и невредимая. Она улыбалась грустно, но почти ласково, словно удивляясь тому, что оба они здесь и всё ещё живы. Он осознал, что это конец. За мимолётный взгляд карих глаз Регулус был готов склонить перед ней голову, только бы она смотрела на него так же дальше, вечность. Как можно любить камушек, попавший в ботинок? Магглорождённую, которую видишь третий раз? Однако он был влюблён в неё, как последний безумец. Жизнь — это свет, который сияет во тьме. Сейчас эта девушка его жизнь. Справа раздался хруст — кто-то приближался. Регулус разглядел сквозь пыль человека. Последнее «приобретение» Джагсона и Трэверса — рыжеволосый парень из Ордена. Уизли, не отрываясь, смотрел на Гермиону пустым остекленевшим взглядом. Он не чувствовал щебёнку, сыплющуюся сверху на его голову и плечи, и приближался. Целеустремлённая жуткая фигура с палочкой, направленной на Гермиону. Его губы зашевелились, произнося первые буквы Непростительно проклятья, смертельного заклинания. — Экспульсо! — не раздумывая, выкрикнул Регулус. Магический заряд затрещал, вспарывая пол, прежде чем достиг человека. Заклинание отшвырнуло его в стену, и в ту же секунду потолок надсадно охнул и осыпался, погребая Уизли под грудой обломков. — Нет! — закричала Гермиона. Карабкаясь через завалы камня и дерева, она опрометью кинулась к Уизли. Пол под ногами продолжал трястись, но она не отступала, обдирая колени и ладони в попытке добраться до парня. — Джордж! — Гермиона отбросила верхние камни и замерла, наткнувшись на смертельно-бледное лицо. — Джордж… — она склонилась над телом Уизли, сотрясаясь в рыданиях. Регулус приблизился к ней со спины, и она резко обернулась, с ненавистью глядя на него. — Ты убил его! Нет, он не хотел, не собирался… — Раньше, чем он успел убить тебя, — сказал Блэк, удивившись тому, как ровно прозвучал его голос. Гермиона яростно вытерла глаза рукавом, размазывая слёзы и грязь по щекам. — Он был моим другом. — Он был под подчиняющим заклятием, не отличал друзей от врагов. Гермиона взвилась на ноги и бросилась на него с кулаками. — Почему? — она ударила в грудь достаточно сильно, чтобы Блэк сделал шаг назад. — Кто тебя просил меня спасать?! Регулус перехватил её руки и крепко сжал запястья. — Уходи отсюда, — сказал он, грубо встряхнув Грейнджер. Она опустила голову и больше не билась, только в бессилии сжимала и разжимала пальцы, словно боролась с судорогой. — Слышишь меня? Наверху есть проход, воспользуйся им и покинь замок. — Ни за что! — воскликнула Гермиона, вскинув на него глаза. — Не смей предлагать мне это! — Предлагать что? Выжить?! — разозлившись, спросил Блэк и, не дожидаясь ответа, быстро продолжил: — Вы не сможете остановить Тёмного Лорда, твои друзья не смогут! Крестражи, помнишь? Я не хочу, чтобы ты послужила для очередного эксперимента в лаборатории Руквуда или умирала от голода в темницах Малфой-мэнора, — на одном дыхании произнёс Регулус. Гермиона задыхалась от слёз. — Пожалуйста, — прошептал он. — Уходи. — Если бы ты меня помнил, то не просил бы об этом! — зло воскликнула Гермиона. — Я ни за что не оставлю Гарри. Никогда! Замок сотряс новый удар, и Грейнджер воспользовалась этим, вырвавшись из хватки Регулуса. Она побежала в галерею, из которой вышел Уизли — разрушения её почти не коснулись. Регулус поднял палочку. Ореол потрескивающих горчичного цвета искр окружил её кончик. — Стой! Гермиона обернулась, с вызовом посмотрев ему в глаза. Уголки её губ презрительно дёрнулись. — Прикажешь мне покинуть Хогвартс под Империусом? Превратишь меня в марионетку? Да, именно этого он хотел, когда окликнул её — заставить уйти. Он мог бы увезти Грейнджер и спрятать там, где Тёмный Лорд, Лестрейнджи и Долохов никогда её не отыщут, вынудить бежать из замка, из страны, заставить забыть Поттера и больше не вспоминать, лишь обновляя подчиняющие чары. Кто его упрекнёт? Половина Пожирателей смерти только на словах ратуют за чистоту крови, а сами прячут полукровных отпрысков и сквибов. Его ничто не держит в Британии. Где-нибудь в Греции или в Швейцарии можно начать жизнь заново. Тёмная магия всегда была частью него. Бесполезно отрицать очевидное. Блэки — порченная семейка чокнутых фанатиков и чёрных магов. И так легко было представить… «Нет», — Регулус покачал головой. Это не про него. Это не он. — Иди, — произнёс Блэк, опустив палочку. — К Ордену, к Поттеру, к остальным Уизли… Ему показалось, что Гермиона на долю секунды подалась назад — к нему, но момент растаял, так и оставшись пустышкой. Да и что он мог разглядеть в полутьме галереи? Грейнджер ушла, а Регулус ещё некоторое время стоял на месте, собираясь с мыслями. Часть него, далеко не лучшая часть, шептала, требовала: «Верни её. Верни сейчас же!» Он рассеянно осмотрелся, наткнувшись взглядом на рыжеволосого парнишку. Что-то до боли знакомое и горькое сосредоточилось в нём. Казалось, всё это уже было целую вечность назад. Уже было. «Дежавю», — прозвенело в голове голосом Беллатрисы. И точно — откуда-то сверху, с седьмого этажа, до Регулуса донёсся смех кузины. Но откуда она здесь? Тёмный Лорд велел ей оставаться в мэноре. Искать лестницу долго не пришлось — огромная дыра зияла в потолке там, где совсем недавно был коридор. Обломки упали пластами, образовав подобие ступеней, так что Регулус без усилий взобрался по ним. Угловатая нелепая фигура фестрала маячила в небе возле окна, выходящего на поле для квиддича. Мозаичное стекло осыпалось наружу, и лишь внизу у рамы сохранилось несколько ромбов витража. — Они эвакуируют детей из замка, — произнесла Белла. Её голос разнёсся гулким эхом в пустом коридоре. — Я видела, как Флитвик уводил своих воспитанников куда-то вниз. — Тайный проход где-то наверху, — ответил ей Рудольфус. — Он над нами. Нужно подняться и завалить его, чтобы запереть фениксовцев и Поттера в ловушке. — Нет! Я уверена, что мы зря потратим время, — настаивала Беллатриса. — Мы должны найти Повелителя и присоединиться к нему. Супруг опережал её на шаг, стремительно приближаясь к месту обвала. Регулусу показалось, что Лестрейндж, обычно угрюмый и серьёзный, чему-то насмешливо улыбался. Его мантия колыхалась в такт движениям. Белла, наоборот, выглядела раздосадованной и нервной. Кожа на высоких скулах кузины блестела в отсветах огня, бушующего на стадионе. Встретившись взглядом с Регулусом, она помрачнела ещё больше. — Блэк, — произнёс Рудольфус и улыбнулся во весь рот. — Ты в порядке? — спросила Белла. Регулус растерялся от заботы в её голосе. — Да. Всё нормально. — Как вовремя мы тебя нашли, — сказал Рудольфус. — Я давно хотел преподать тебе один жизненный урок, но до сих пор под рукой не было необходимого материала. — Урок? О чём ты? — Типичная аврорская уловка — отвлечение внимания. Я предупреждал тебя в тот день, когда прикончил Аластора Грюма. Беллатриса шумно и прерывисто вздохнула. — Руди, мы должны торопиться, — схватив супруга за рукав, пробормотала она. — Тёмный Лорд не будет ждать. Мы должны найти его. Лестрейндж криво дёрнул уголком рта. — Так ты помнишь, Блэк? — Да, я помню, — отозвался Регулус, борясь со странным возрастающим чувством тревоги. — Взгляни, дорогая! — неожиданно произнёс Рудольфус, устремив взор за окно. Его ладонь накрыла пальцы Беллы, всё ещё удерживающие его за локоть. Они могли бы сойти за пару, любующуюся закатом, если бы оранжевые отблески на их лицах дарило солнце, а не пожирающее окрестности школы пламя. — Огонь так прекрасен… Он очищает всё, до чего дотрагивается. Ты сама мне это говорила, Белла. Сегодня он очистит Хогвартс, а завтра — всю Британию. Беллатриса молча закивала, бросив осторожный взгляд на Регулуса. Её стянутая корсетом грудь вздымалась от частого дыхания. Кузина сдула в сторону упавшую на лицо прядь волос. — Ты прав, дорогой. Этой ночью Тёмный Лорд одержит окончательную победу. Мы нужны ему. Мы должны найти его как можно скорее, — нетерпеливо сказала Беллатриса. — Где он? Ты знаешь, где он сейчас? — Мы насладимся триумфом с ним вместе, — как будто не услышав её, продолжал Лестрейндж. — Столько лет мы шли к этому дню, — Рудольфус повернулся и дотронулся до щеки Беллатрисы большим пальцем, убирая пятнышко сажи возле её носа. — И за эти годы, ты думаешь, я недостаточно узнал свою жену, чтобы купиться на этот трюк? Белла бы никогда не ослушалась приказа Повелителя, — закончил Лестрейндж, резко оттолкнув от себя женщину. Его рука с палочкой взлетела в воздух. Воздух затрещал, сгущаясь вокруг неё и раскрашиваясь алым. — Круцио! Беллатриса приняла удар грудью и завопила, упав на четвереньки. Регулуса обдало жаром, будто вместо оконных ставней по всему коридору распахнулись дверцы доменных печей. Он был не в силах пошевелиться, руки и ноги словно окаменели. Облик Пожирательницы менялся на его глазах. Её лицо искажалось не столько от гримасы боли, сколько от волшебства, которое метаморф не могла контролировать под действием Непростительного проклятья. — Полукровка Тонксов! — с торжеством объявил Рудольфус, не прекращая пытку. — Маленькая дрянь. Ты поплатишься за смерть Рабастана. Круцио! Снова и снова. Регулус отвернулся, но крик забился в уши, пролез под кожу к самым костям, заполнил каждую клетку. — Достаточно! — произнёс он, вновь обернувшись к Рудольфусу. — Ей больно. Лестрейндж отвёл палочку в сторону и насмешливо взглянул на Блэка. Девушка на полу тяжело и хрипло задышала. — В этом вся суть, Реджи. Хочешь помочь ей? Тогда добей! Пульс Регулуса зачастил, а ладони вспотели. Тошнота подкатила к горлу. Казалось, он и сам не мог вздохнуть, не мог говорить, но всё же вытолкнул изо рта несколько слов: — Я не буду этого делать. Он ожидал, что Лестрейндж будет настаивать, но обнаружил, что тот лишь внимательно смотрит на него. — Я знал, что ты так скажешь, — Рудольфус выглядел довольным, вопреки полученному отказу. — Хорошо. Вижу, что я провалился в качестве наставника, — на этот раз его палочка оказалась направленной на самого Блэка. — Круцио! Регулус вскрикнул, упав на одно колено. Хотелось кинуться на четвереньки, как зверю, плюхнуться плашмя и завыть! До этого он боли не знал. — Руквуд однажды рассказывал, как ставил опыты над низзлами, — решил вдруг поведать Рудольфус, наслаждаясь его беспомощностью. Регулус пытался сосредоточиться хоть на чём-то, чтобы отгородиться от режущей тело агонии, даже на голосе своего мучителя, пока мир в бешеном темпе вращался вокруг. Пальцы так крепко стиснули палочку, что та вот-вот грозила треснуть. — Чистокровные низзлы — твари упрямые и свободолюбивые, Реджи. Даже котята. Волшебникам редко удаётся приручить их. Они охотники и не принимают пищу из рук человека. Скорее уж подохнут от голода, чем покорятся. Один набросился на Августа и чуть не загрыз. Ему пришлось убить весь выводок. Тёмный Лорд решил поиграться с тобой, как с котёнком низзла. Раз сумел уйти — заслужил право жить, сказал он. Я предупреждал его, что ни к чему хорошему это не приведёт. Ты так и не научился тому, что должно. Регулус сумел поднять голову и среди неясных пятен чёрного, синего и жёлтого цветов найти глаза Рудольфуса — два бездонных колодца, затягивающих внутрь — в муть гнилого озера, полного мертвецов. Внезапно вода расступилась. Боль схлынула, как волна, и Регулус увидел Тонкс, вцепившуюся в руку Лестрейнджа. Рудольфус отбросил её от себя. Его палочка взлетела вверх. — Авада Кедавра! Тело Тонкс выгнулось дугой и завалилось назад — на устланный мозаичной крошкой пол. Раздался хруст стекла. «Мертва», — эта мысль пронзила Регулуса, будто прошло мгновение, а не минула целая жизнь. Он всё ещё тонул в мешанине эмоций, но гнев был самой яркой из всех. Регулус позволил ему беспрепятственно бежать по венам, налить руку силой. Вспышка зелени осветила коридор второй раз подряд, и Лестрейндж испустил свой последний вздох. Он выглядел удивлённым, когда безжизненно опустился рядом с ненавистной ему племянницей. Регулус ощущал себя деревяшкой, солдатиком, выстроганным из бруска, способным лишь на ломанные, неуклюжие движения. Он кое-как поднялся, наступив на край собственной мантии, и чуть не завалился обратно. Но он мог хотя бы это, вот Тонкс — не могла. Она не шевелилась, распластавшись на каменных плитах замка. У неё не было причин умирать ради таких, как он. Но она спасла его. Почему? Он зажмурился, пытаясь проглотить горечь. Он даже не знал толком эту девушку. Правда же? Правда?! Тонкс больше не встанет и никогда не рассмеётся звонким заразительным смехом, не промурлыкает простенькую мелодию из хита, услышанного по радио, не превратит припорошённый веснушками нос в утиный клюв, чтобы развлечь друзей или позлить Андромеду. Но откуда ему знать об этом? Откуда на его щеках взялись слёзы, а в груди разверзлась пропасть? «Так вот что чувствовала Грейнджер, рыдая над Джорджем Уизли». Неважно. Ничего уже не имело значения. Всё кончено. Это конец. Конец. Регулус добрёл до стены и привалился к ней спиной. В ушах звенело. Или в груди — там гремели два осколка на каждого убитого им сегодня. Некоторые волшебники верят, что осколок души можно вынуть и спрятать, сберечь как сердце чародея из старой сказки для маленьких колдунов. Смешно, но смеяться нет сил. Рядом раздался едва различимый перестук. Фестрал неуклюже забрался в окно и насторожённо принюхивался. Белые светящиеся глаза без зрачков воззрились на Регулуса. Он протянул руку к зверю, и тот доверчиво приблизился, ткнувшись в ладонь носом. Шершавый язык скользнул по пальцам. Щекотно. «От меня пахнет кровью». Блэк погладил жилистую шею волшебного животного. Отец когда-то сказал, что все Блэки рано начинают видеть фестралов. Дурная примета. Дурная кровь. Регулус обошёл фестрала и взобрался ему на спину, наклонился к шее, лишённой гривы. — Полетели? Фестрал не издал ни звука, только мотнул головой и, пригнувшись, вылетел в окно. Регулус вгляделся в мерцание огней где-то внизу. Патронус в виде лани исчез на его глазах, рассыпавшись на молочно-белые искры, которые потухли прежде, чем коснулись земли. Дементоры только этого и ждали. Чёрная клокочущая масса, лишённая чётких очертаний, понеслась к парадным воротам, заражая унынием и отчаянием собравшихся там людей. Из Запретного леса в сторону замка вразвалочку двигались могучие фигуры, издали похожие на мешки, обретшие руки и ноги-поленья. Это тролли брели к Хогвартсу, подчиняясь воле того, кого Регулус совсем недавно с упоением называл своим Повелителем. Запёкшиеся кровью губы тронула улыбка. Рудольфус ошибался: кое-чему Регулус всё-таки научился. Он упёрся коленями в основания крыльев и легко потянул лошадь за загривок, взяв курс к Часовой башне. Возле неё в смутном мареве лежала чудовищная туша великана, сражённого общими усилиями защитников замка. Фестрал бесшумно приземлился на холме, позволив седоку соскользнуть на землю. Регулус подошёл к поверженному исполину. На мгновение, всего лишь на мгновение он задался вопросом, правильно ли поступает. Блэк дрожал, жадно вдыхая горячий воздух. Он запустил руки в волосы и откинул их назад, затем закрыл глаза и принялся нараспев произносить заклинание. В горле собралась горечь, по коже пронеслись мурашки — ледяные иглы. Могильный холод побежал по жилам ядом. Регулус почувствовал, как в груди пульсирует магия. Что может быть темнее пустоты за Завесой, готовой затянуть любого, кто не справится с ней? Ему показалось… или он услышал Сириуса? Или отца. Их голоса так похожи… голоса из-за Завесы. Кровь ручейком засочилась из носа, но голос Блэка не дрогнул. Голос, которому нельзя не подчиниться. Он пропускал магию через себя и направлял её в тело великана, представляя, как этот верзила встаёт и шагает навстречу троллям. «Вставай!» — приказывал Регулус, словно натягивал поводья на шее великана. Во что бы то ни стало его нужно было поднять! Казалось, прошла вечность, прежде чем гург великанов зашевелился. Он медленно встал на ноги. Его голова опасно накренилась — того и гляди скатится с плеч, потому как переломанная шея не могла удержать такую махину. Регулус улыбнулся, бессильно опустив руки, и инфернал, его инфернал, двинулся вперёд.