Dark wings

      И снова боль пронзает моё тело и душу. Как это случилось? Почему? Кто убил его? Нет, это просто невозможно. Аджосси же подготовлен, он прекрасно владеет оружием, боевыми искусствами. Это абсурд. Пак Чимин смотрит на осевшую меня, и ухмыляется. Так нагло и беспечно, что хочется вмазать. Убить его, в принципе. Будто бы он виноват во всём том, что произошло с самым родным для меня человеком. Да, этот человек предал меня тогда ещё не осознавая, когда отдавал приказ на убийство моих родителей. Он сожалел, я знаю, всю жизнь, что оставил меня совсем одну таким образом. Но я ведь простила его. Поняла, что выбора просто не было. Он должен был. Но ведь он спас меня, вырастил, сделал той, кем я сейчас являюсь. Нет. Нет. Нет. Это просто невозможно. — Да ладно, ты плачешь? Ли Минсон плачет? Никогда не видел такого. Думал ты не умеешь, — чёртов Пак усмехается в кулачок, но во взгляде читается вселенская печаль. Всё же Ли Инсок был наставником для всех в «Чёрном медведе». Это большой удар для клана, для его людей и вряд ли найдётся тот, кто захочет опровергнуть сей факт. Но Чимин смеет издеваться надо мной в такой ситуации. Да как он вообще может это делать? Неужели настолько бесчувственный? — Как ты можешь быть таким, Пак Чимин? — шепчу я, зло смотря на парня снизу вверх. — Всё очень просто. Меня не так легко сломать, — победная ухмылка застыла на его лице. — А вот ты сломалась. Я действительно хочу его убить. Но он прав. Я сломалась. Выдержки и отстранённости почти не осталось. С пониманием потери близких людей, всё сошло на «нет». А ведь я не была такой, никогда. Что ж, физическую боль переносить намного проще. — Поднимайся, — Чимин хватает меня за руку и тянет на себя. Я, как тряпичная кукла, поддаюсь любому его действию. Просто сейчас не тот момент, когда хочется что-то соображать. Сначала понимаю, что больше не смогу быть рядом с Ким Намджуном, если не боюсь раскрыться обоим главам (, а ведь боюсь и очень). Теперь же уже будет поздно, если тату с лапой медведя появится на моём плече. Намджун поймёт всё неправильно и даже не захочет меня слушать. И именно поэтому я хотела поговорить с главой Чоном, чтобы он не снимал меня со счетов. Мне просто нужно потянуть время, чтобы рассказать и надеется на помощь. Либо же, просто сбежать и не думать ни о чём. Но ни в коем случае не обзавестись татуировкой. Этого просто нельзя допустить. Мне не нужна пометка убийц моих родителей. Это будет предательством. Моим личным предательством. Не нужно говорить, что я предала их раньше, позволив себе влюбиться в Кима. Это не так. Они предали меня задолго до этого. Намного раньше. Я же открылась Киму в своих чувствах только тогда, когда узнала о родителях и их смерти, вернее будет сказать, убийстве. Я не настолько не верна своим убеждениям. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Пак прав, он слишком прав, называя меня слабой. Я стала слабой. И Ким Намджун — одна из тех причин, что сделало это возможным. Я могла бы обратится к Чонгуку, вот только какой будет от этого толк. Парень все ещё находится в больнице, лечится из-за своего глупого поступка. Да и процент согласия во мнениях; касательно меня, младшим Чоном и его отцом, равно нулю. Да, и могу ли я сейчас его о чём-то просить? Я уже и так сделала это. Доверила свою самую большую тайну и попросила молчать. И, конечно же, призналась в том, что у нас действительно не получится никаких романтических отношений. Призналась в любви к Намджуну. Я знаю, что разбила ему сердце окончательно. Но что же я могу поделать. Я изменилась и изменила себе. Сейчас в добавок к чёртовому любовному треугольнику и узнаванию правды о своих родителях, добавилась и ещё одна потеря. Смерть близкого человека должна восприниматься тяжело. Это нормально. Все мы люди и это естественно плакать и страдать. Да потому что сердце болит. Как бы ты не хотел скрыть поток чувства боли, ты просто не сможешь этого сделать. Чимин выводит меня из многоэтажки, а я просто плетусь следом. Сажает в машину, где замечаю ещё несколько человек из клана «Чёрного медведя». — Куда мы едем? — спрашиваю Чимина. — Не волнуйся, мы поедем к главе, — шепчет парень мне на ухо, и вместе с тем подмигивает водителю. Я не обращаю внимание на странное поведение. Просто не хочу этого делать. Уставилась в окно, прижимаясь лбом к стеклу. Всю оставшуюся дорогу проводим в тишине. Я не чувствую подвоха от слова совсем. Но резко дёргаюсь от того, что притормаживаем мы напротив тату-салона, где всегда проводится обряд набивания традиционного тату медведей. Чимин берёт меня за руку и вытаскивает из машины, призывая идти следом за ним. Я не хочу этого делать и вырываю руку. Понимаю, в чём дело и сопротивляюсь. Нет, дорогой Пак. Моё плечо не создано для таких тату. Однако, как только я разворачиваюсь назад, чтобы попытаться сбежать, меня под руку хватают соратники парня, что ехали вместе с нами. — Не пробуй убежать, всё решено, — говорит Чимин, когда входит сам и меня заводят в тусклую комнату мастера. — Я просила дать мне поговорить с главой, какого чёрта ты делаешь? — ору на парня. — Минсон, сначала тату, потом поедем и поговоришь. Это не обсуждается. Совет принял решение. Я снова начинаю вырываться из хватки двух амбалов. Не скажу, что я безнадёжна. Получается ударить одного в живот локтём, второго же заставить отпустить, наступив на ногу. Отбегаю от них на некоторое расстояние и достаю пистолет. Хорошо, что этот приятель всегда со мной. Чимин не двигается, а всего лишь улыбается и потом смеётся. Я откровенно не соображаю, что такого смешного я сделала. Наставляю пушку на Пака, в то время как его спутники оклемались и наставили своё оружие на меня. Понять, что выстрел в Чимина мне ничего не даст, легче простого. Я просто спровоцирую других. Парень же становится в миг серьёзнее и начинает говорить: — Не стоит этого делать. Пострадает твой любимый, я бы так не спешил. — О чём ты? — выплёвываю эту фразу ему в лицо. — Глава Кимов, Намджун, — Чимин вынимает из-за спины странный аппарат, но я знаю что это. Знаю что несёт в себе нажатие на красную кнопку. — Ты блефуешь, — утверждаю, даже не моргнув. — Хочешь посмотреть, как склад орлов взлетит на воздух? — смеётся. — Кажется, я уже говорил тебе, что мы установили несколько игрушек в том месте. И как сообщил мой источник, Ким сейчас там. — Мне всё равно, — пытаюсь выглядеть убедительной. — Да ладно? Тогда я просто нажму. Вторая рука Пак Чимина тянется к красной кнопке. Я не двигаюсь, пристально наблюдаю. Я в тот самый момент, когда парень уже готов нажать и сотворить необратимое, опускаю оружие с криком: «подожди». — А я ведь был прав, — победно улыбается. — Именно по таким причинам, у тебя не должно было быть слабостей. А теперь я нашёл это, и с лёгкостью могу тобой управлять. — Ты отвратителен, — снова вырываюсь, когда подручные хватают меня под руки, на этот раз крепче, останутся синяки. — О, я знаю. А ты всего лишь маленькая слабая девочка, — Чимин подходит ближе, забирает моё оружие и проводит его дулом по моим губам.  — Наверное, ты очень сладкая, раз столько парней жаждут твоего внимания. Я бы попробовал, но ты не ОН. Мужские губы мне намного приятней. Кивает своим подчинённым на дверь, чтобы те позвали мастера. Тот приходит, а меня ложат на кушетку, заранее приковав, чтобы не было возможности бежать. Я всё равно продолжаю выкручиваться, требую свободы. Чимин пресекает такие действия на корню: — Будь послушной девочкой, если хочешь, чтобы он остался в порядке. И я сдаюсь. Делаю это слишком просто. Да, Намджун моя слабость, и я просто никогда не прощу себя, если он пострадает из-за меня. Беру себя в руки, смиряясь с участью, что меня ожидает. Терплю, когда игла прокалывает кожу. Больно. Я чувствую всеми внутренностями, как краска въедается под кожу. Молчу, смотря Паку в глаза. «Мне не больно, ублюдок». Это всё, что вертится в моей голове. Он только улыбается своей противной наглой улыбкой. В любой другой момент подобная бы могла меня соблазнить, но это далеко не тот случай. Не знаю, что такого нашёл в Чимине Тэхён. Стоило бы ему держаться подальше от этого ублюдка. Младший Ким, конечно, мальчик умный, однако, уж слишком доверчивый и наивный. Пак так просто вертит им как хочет, а что же будет дальше. По прошествию часа, половина тату была готова. Работа слишком кропотливая. Мастер прорисовывает каждую шерстинку, что создаёт иллюзию настоящей медвежьей шерсти на плече. Месяц назад я бы умоляла и просила, чтобы мне сделали эту тату. Сейчас кроме отвращения и желания её «смыть» у меня нет других эмоций. Возможно, чувствую предательство своей настоящей семьи, моих родителей и сам клан «Огненного тигра» в принципе. Отвлекаюсь от боли мыслями о том, что они могли быть живы и сам клан существовать. Как бы всё было? Три клана вели бы войну за товар и территории, как это делают сейчас Чоны и Кимы? Я бы просто была третьей наследницей, ненавидела бы Чонгука и Намджуна? Сложно представить такую жизнь, когда один из парней мой, а второй лучший друг. Да и вообще очень странно представлять себя наследницей чего-либо. Вообще, могла бы быть вероятность, что у меня есть младшие братья или сёстры. Да, в принципе абсолютно всё могло бы быть, вот только уже не будет. Всё это уже мертво, а я осталась одна, за исключением непонятного моему мозгу — Мин Юнги. — Как ощущения, Ли? — спрашивает Чимин. — Больно? — Не нужно строить из себя заботливого братишку. Только больше раздражаешь. Нет, ну он нереально меня бесит. Только усугубляет всю ситуацию. Не знаю почему, но его подчинённые до сих пор держали меня. Кажется, действительно останутся синяки. Когда работа была закончена, я чувствовала себя, как выжатый лимон. Внешне этого не показывала, но Пак и так всё прекрасно понимает. Я устала, душевно разбита и ужасно хочу спать. На улице около шести часов вечера, а меня уже клонит ко сну, докатилась. Нужно кофе, оно всегда спасает. Еду по трассе города и прошу водителя остановить машину возле кафе. Он совершенно меня не слушает и лишь поглядывает на Пак Чимина. Тот кивает и подозрительно смотрит в мою сторону. Я выхожу из машины, парень следует за мной хвостиком: — Боже, Чимин, что ты привязался? — раздражаюсь и закатываю глаза. — Я всего лишь хочу купить кофе. Я не твоя пленница, чтобы ты меня охранял. Придурок, мы из одной лодки и работаем вместе. — Лишняя охрана не повредит, — мнётся Чимин. Наконец-то понял, что перебарщивает. Заказываю капучино без каки-либо сиропов. Это как-то даже странно для меня. Обычно я не могла прожить без добавления вишни в свой напиток. Однако, сейчас хочу почувствовать настоящий вкус кофе без каких-то добавок, кроме, молока. Мне кажется, что в скором времени именно так я соберусь коротать свои дни, вдыхая этот потрясающий запах, и будоража воспоминания. Подъезжая к дому главы «Черного медведя» я даже не догадывалась, что именно меня ждёт. Да, разговор с главой будет весьма серьезным. Ещё в последний раз я заметила, что тот изменился. Его непереставаемые шептания о том, что клан Кимов нужно уничтожить, что Намджун должен быть свергнут и, что только клан Чонов должен существовать, и одновременно господствовать на территории Сеула. Я бы назвала такие высказывания весьма странными и несоответствующими тому господину, которого я знала. Казалось, что тот сходит с ума. Несколькими часами ранее я надеялась, что смогу убедить того не снимать меня с задания, чтобы так и остаться рядом с Намджуном беспрепятственно. Вот только теперь это невозможно. Тату на моём плече изменило всё. Нет смысла просить такого, нет смысла придумывать что-то ещё. Ким Намджун просто должен остаться моей недосягаемой мечтой. Я должна забыть и смириться с тем, что наше будущее невозможно. И почему мне это так сильно напоминает историю отношений моих родителей… Я бы могла попробовать рассказать Ким Намджун правду. Однако, смею ли я делать это сейчас? Могу ли я сказать о том, что меня предали, что я предала, что я не та за кого себя выдаю и в последствии не та, кем родилась. Будет ли он слушать? Останется ли ещё любовь в его глазах, когда он увидит тату? Нет, я так не думаю. Глава Чон забрал в моей жизни слишком многое. Родителей. Возможность любить того, кого так сильно хочется. И ничего не может измениться. Убить главу? Последствия будут губительны даже для меня. Как бы я не хотела отомстить за всё, что у меня отняли, в особенности, за мою семью, меня ждёт та же участь. Чонгук должен будет отдать приказ, хотел бы он того, или нет. Это не будет иметь значения. Мою голову с пулей во лбу будут требовать, а если младший Чон этого не сделает, то, сидящий рядом со мной на соседнем сиденье, Пак Чимин выполнит задачу с радостью. Ничего не остаётся делать, кроме как оставаться с медведями и сковать свою принадлежность к тиграм. Бежать тоже не выход, ибо они найдут. Исход в таком случае будет таким же летальным. Бежать — значит предать. Полное подчинение, которое я так ненавижу, станет для меня постоянным. Я бы не жаловалась, так как такое было всегда в клане, это нормально. Вот только хотели бы вы подчиняться тому, кого ненавидите всем сердцем и хотите его смерти? Возможно, я схожу с ума, как и сам глава клана, к которому я принадлежу. Но не хочу спорить с этой мыслью. Почему? Да потому что это правда. Я действительно сумасшедшая, раз решила, что смогу что-то изменить, что могу позволить себе любить ЕГО. Именно, всё упирается в Ким Намджуна. — Выходи, — тыкает в плечо Пак Чимин. Мы приехали, а я не хочу делать и шага из этой машины. Ты слабачка, Пак Даин, Ли Минсон, Мин Сон, или кто я там ещё. Я выхожу вслед за парнем. Следую, как по пятам, в поместье, не проронив ни слова. А здесь сегодня слишком пусто. Слишком безлюдно. Почему в день смерти моего аджосси здесь никого нет? Он был не последним человеком в клане, так почему всё так? И я бы хотела знать, где его труп, надо попрощаться. Чимин останавливается за углом кабинета главы, и прижимает меня к стене: — Сейчас ты будешь хорошей девочкой и выслушаешь абсолютно всё спокойно и без капельки нервов и сопротивления. Это в твоих же интересах, Минсон. — Зачем же, Пак Чимин? Чего ты хочешь добиться? — Ты всё ещё сильный соратник, хоть твоя верность и пошатнулась. Но я пока не скажу главе о том, что Ким твоя слабость. Так что веди себя тихо и мирно. Не знаю, зачем это нужно Чимину, но я соглашаюсь. Я сделаю, что он просит, смогу быть сильной и собранной. В этой ситуации это мне нужно как никогда. Если я смогу сохранить себе жизнь, то придется молчать. Не выдать и малейшего сопротивления. Это закончилось. Сейчас я подчиненная, а глава — мой начальник и судья. Приговор может быть летальным, и я не хочу его приводить в исполнение. Глава Чон восседает за огромным столом в своём кабинете. При виде нас, тот слабо кивает в знак приветствия, и рукой указывает на стул, напротив себя, приказывая мне присесть. Пак Чимин выходит, и мы остаёмся только вдвоем. Я и человек лишивший меня всего, что я любила. — Давно не виделись, Минсон, — криво улыбается глава. Он всегда делал это таким образом, но мне никогда не было настолько противно. Не было желания стереть эту надменную улыбку с его лица. Я понимала, что такое иерархия. Что изменилось? Я поняла, осознала и приняла, что я не просто подчинённый. Я могла бы быть на его уровне. У меня мог бы быть собственный клан. Вот только этого нет, и я опускаю взгляд к коленям. — Да, так вышло. Я выполняла ваш приказ. Ким Намджун не отпускал меня от себя. — Ха, мальчишка настолько влюбился? — смеётся. — Это просто потрясающе, я не сомневался в тебе. Я ведь прав, да? И что же мне сказать этому человеку? Скажу, что это так, и дам главе козырь. Снова себя. Я же могу быть приманкой. Могу уничтожить его, сказав о успешности операции. — Я думаю, что это не так, — отвечаю, глядя в глаза с напускной грустью. — Ким Намджун такой же мужчина, как и все. Ни одна девушка не будет пропущена. Думаю, что и его влечение ко мне временное, пока на горизонте не появилась другая юбка. Я бы могла больше постараться и привести операцию к успеху, если бы вы дали мне больше времени. — Не нужно таких речей, девочка. Мои люди видели вас на гонке, видели, как он ломался. Ты молодец, Минсон. Вот только слишком мало информации ты принесла, мне мало выгоды от такого твоего задания. Пак Чимин справляется гораздо лучше. Твоё закрыто и точка. Думаю, что тату тебе это ясно сказало. — Я поняла вас, — киваю в ответ. Глупо было надеяться, что хоть что-то изменится. — Для тебя есть новое задание. Я хочу, чтобы Ким забыл о тебе. Если его люди узнают о твоей причастности к нам, то ты труп, знаешь? — усмехается отец Чонгука. — Я знаю, что сейчас вы сделали из меня живую мишень. Если я буду светиться, то они узнают об этом слишком быстро, — злюсь. — Верно, ты сообразительная. Я всегда это знал. — Так какое задание? Что я должна буду сделать на этот раз? — О, всё просто. Ты должна исчезнуть. Я округлила глаза. Исчезнуть? Он сейчас серьезно? Да, возможно сейчас это лучшее решение и оно мне подходит как никогда. Не думала, что именно это сможет стать моим спасением. А глава Чон продолжил: — Ты знаешь, что Хосок сейчас работает в Японии, верно? Я киваю в ответ. — Ты отправишься с ним через три дня туда же. Вы работали вместе, и мой племянник всегда был тобой доволен. Ты будешь оставаться там, займёшься передачей наркотиков через границы. Думаю, это именно то, что сейчас тебе нужно. — Я поняла, — киваю снова. — Господин Чон, я хочу знать, где труп Ли Инсока. Надо с ним попрощаться. К тому же, я хочу знать, кто его убил. Я же знаю, что вы проинформированы, что вы копали под убийцу. Скажите мне. — Ха, ты серьезно хочешь знать это? Его похоронили ещё вчера. Убийца не оставил следов. Мы прекратили бесполезные поиски, — слишком весело и нагло сказал это глава Чон. Я просто не могу поверить, что он так относится к смерти своего ближайшего друга. Понимаю, что люди в клане всего лишь расходный материал в руках умелого кукловода. Вот только… неужели всё настолько бессердечно? Неужели это нормально, что мне так и не дали попрощаться с человеком, который меня вырастил. Бессердечные твари. Как же я ненавижу всё то, что сейчас повернулось к моему взору. Чон Чонгук, неужели он тоже будет таким, когда заменит своего отца. Неужели Намджун тоже? Я стараюсь смахнуть слезы с глаз, стараюсь не дать влаге проступить. Мою слабость не должны видеть, и даже чувствовать. Я не та, кто это позволит. — Я могу идти? — спрашиваю разрешения, как маленькая девочка. — Да, свяжись с Хосоком. Он расскажет о твоей работе в Японии, — отвечает глава. — И ещё, забери вещи из пентхауса, что был выделен тебе. Он больше не нужен, так что можешь сейчас ехать за вещами. — Хорошо. — И позови Чимина, — кричит мне вдогонку глава, когда я уже выхожу из кабинета. Пак противно улыбается и скалится так, что чувства доверия у меня вовсе пропали. Он явно ведёт свою игру. Я уверена, что парень стал таким не просто так. На всё есть причины, и я должна узнать, в чем дело. Я иду в сторону домика аджосси, который одиноко стоит на территории поместья. Не могу поверить, что его больше нет. Что он просто умер, а я даже не могу просто попрощаться. Слишком больно и жестоко глава Чон поступает со мной. Холодные стены приветствуют меня своей отчуждённостью. В доме не пахнет смертью, нет признаков убийства. Значит, Ли Инсок умер не здесь. Я хочу начать своё собственное расследование. Подключу Чонгука, знаю, что тот поможет. Хоть сейчас у нас немного изменились отношения, я думаю, что отказать он попросту не сможет. Моё отсутствие должно помочь мне освежить голову, позволить Ким Намджуну забыть меня. Мне забыть его. Вот только, хочу попрощаться. Знаю, что это глупо. Знаю, что могу подставить сейчас себя конкретно. Обнаружить своё предательство. Вот только мне всё равно. Я хочу обнять его в последний раз.