На борту самолета

Очередной рейс, очередной борт… Перелетов за последние два месяца так много, что уже, по большому счету, и не важно, куда они летят. Эйнару досталось место у иллюминатора, Маттиас сел посередине, Клеменс – у прохода. Стюардесса убрала пустые подносы. Впереди еще три часа полета. - Поспать немного нам бы не помешало, - обратился Клеменс к Маттиасу. Он поднял вверх подлокотник, разделяющий его сидение и сидение Маттиаса, попросил у стюардессы плед, одним концом которого заботливо укрыл Маттиаса, а во второй завернулся сам. Его голова опустилась Маттиасу на плечо. Волосы Клеменса приятно щекотали Маттиасу шею. Он прислонил голову к голове Клеменса и закрыл глаза. Была глубокая ночь. В салоне самолета выключили свет, оставив лишь слабое освещение, предусмотренное для ночных перелетов. Под пледом Клеменс взял ладонь Маттиаса в свою, слегка сжал, и стал нежно поглаживать большим пальцем тыльную сторону ладони Маттиаса. Ласки родного человека подействовали на Маттиаса убаюкивающе, и он уже было задремал, как вдруг… Ладонь Клеменса скользнула под резинку спортивок Маттиаса и легла на его член. Сон как рукой сняло. «Так, значит, поглаживание руки - то была прелюдия... Блядь, Клем, что ты творишь?! Забыл, где мы находимся?!» Впрочем, такая выходка – это вполне себе в духе Клеменса. Он любит похулиганить. Член Маттиаса мгновенно налился кровью, встав в боевую готовность. Подушечки пальцев Клеменса едва касаются нежной кожи головки члена Маттиаса, затем медленно спускаются вниз по стволу, слегка сжимают яички. Затем слегка сжимают член и совершают медленные возвратно-поступательные движения вверх-вниз. «Клем, ты охуел вконец! Неужели ты и в самом деле думаешь, что сейчас самое время и место?! Неужели так сложно потерпеть до гостиницы?!» Но Маттиасу чертовски приятно. Он не хочет, чтобы Клеменс останавливался. Пульс Маттиаса учащается, дыхание становится неровным. «Только бы Эйнар не заметил, что рука Клеменса ходит под пледом туда-сюда, надрачивая мой член. Надеюсь, он задремал. Или хотя бы отвернулся к окошку… Впрочем, тут достаточно темно… Не должен заметить…» Ладонь Клеменса постепенно наращивает темп и интенсивность сжатия. Тело Маттиаса несколько раз конвульсивно дернулось. Изо всех сил сдерживая стон, Маттиас сжал челюсти. Из его груди вырвалось глухое мычание. «Только бы Эйнар ничего не услышал! Впрочем, турбины шумят, так что не должен услышать…» Какая-то возня под пледом… Клеменс берет ладонь Маттиаса и кладет на свой возбужденный член, как бы говоря тем самым: «Я доставил тебе удовольствие, теперь ты помоги мне.» У Маттиаса все еще шумит в ушах, перед глазами идут радужные круги, пульс и дыхание еще не восстановились. Но он обхватывает ладонью член Клеменса и начинает «гонять шкурку». Лаская Маттиаса, Клеменс так возбудился, что его оргазм не заставил себя долго ждать. Пальцы левой руки, что все это время держала Маттиаса под локоть, впивались в предплечье все сильнее и сильнее, затем резко ослабили хватку. Тело несколько раз дернулось, и на ладонь Маттиаса пролилась вязкая, теплая субстанция. Матиас почувствовал телом, как затряслись плечи Клеменса: змей-искуситель смеялся! Немного отдышавшись, Клеменс достал влажную салфетку и вытер ладонь Маттиаса. «Как он все предусмотрел! Заранее все спланировал!» Оставшуюся часть пути Маттиас продолжал притворяться спящим. Он где-то слышал, что занятие сексом в общественном месте классифицируется как мелкое хулиганство и наказывается штрафом, арестом на несколько суток или общественными работами. Что если бы их застукали за этим делом?! Маттиас уже вообразил себе заголовки статей желтых интернет-порталов. Люди, усваивающие пьяный дебош, попадают в черные списки пассажиров. А как, интересно, наказываются те, кто занимается сексом на борту? Вот и приземление. - Как спалось? – спросил Эйнар коллег по группе. «Неужели он все видел и слышал, и теперь стебется над нами?!» По телескопическому трапу Маттиас и Клеменс идут молча. Маттиас испытывает противоречивые чувства: как Клеменс мог так рисковать и подставлять их обоих?! Но, в то же время, он был благодарен Клеменсу за новые ощущения, эмоции и новый опыт. Он ловил себя на мысли, что было приятно вот так пощекотать нервы. Будет о чем вспомнить в старости! Они находят свою карусель для выдачи багажа. - Ты сердишься на меня, Матти? – Клеменс берет кузена за руку и заглядывает в его глаза. - Ты отымел меня в присутствии всех пассажиров «Боинга»! Клеменс игриво щелкнул Маттиаса по носу: - Только не говори, что тебе это не понравилось!