Я бы с тобой подружился

- Макс, что происходит? – устав слушать тяжелые вздохи (за десять минут, что прошли после отбоя, он насчитал их уже пятнадцать), Андрей решительно поднялся и шагнул к соседней кровати. – Может расскажешь? - А что происходит? По-моему, ничего не происходит, – дернул плечом брюнет, изо всех сил стараясь сохранить на лице полный пофигизм. – Школа на карантине, все больны, вакцины нет… А так все в ажуре, не парься. Максим сознательно сделал паузу, едва не проговорившись о том, что он к тому же теряет память, расстался с Лизой и, самое ужасное, именно об этом сегодня утром напрочь забыл. Но Макс не был бы самим собой, если бы старательно не воздвигал вокруг себя глухую стену, скрывая от всех свои проблемы. Он уже мысленно оттачивал в уме ироничные ответы на все попытки Андрея докопаться до правды, но неожиданно разговор принял совершенно другое направление. Андрей непроизвольно скользнул взглядом по небольшой полке над кроватью Макса. Вдруг что-то привлекло его внимание. У самой стены за ровным строем солдатиков и фигурок египетских богов сиротливо приютилась одинокая игрушечная машинка. Оказывается, раньше ее просто не было видно за стопками книг и тяжелым гоночным шлемом. С непонятным волнением Авдеев взял игрушку в руки. Так и есть, точно такая же, светло-серая, полицейская, с открывающимися дверцами и багажником, и множеством мелких деталей. - Эй, тебя не учили, что чужие вещи трогать нельзя? – насмешливо проронил Максим, удивленный интересом к его старой игрушке. - У меня в детстве точно такая же была, немецкая, - пояснил Андрей, усаживаясь рядом на кровать. – Деду откуда-то прислали… Теперь-то я понимаю, откуда, - с горечью признал он. – Только у моей на крыше еще мигалка была. - У моей тоже, - Морозов провел пальцем по крыше машины. – Синяя. Ее Ромыч потом отломал… Болезненные воспоминания о предательстве лучшего друга заставили обоих на несколько мгновений замолчать. Ромкина кровать в противоположном углу комнаты, у окна, пустовала с того самого вечера. - А знаешь, - вдруг с ностальгической улыбкой тихо произнес Макс, - у меня ведь мог быть еще один друг. – Он взял у Андрея машинку, задумчиво повертел ее в руках, открыл переднюю дверцу. – Мне ее как-то один пацан подарил. Мы с ним в больнице познакомились. Я тогда руку сильно сломал… Ну, как сломал, благодаря папаше с лестницы навернулся, - хмуро объяснил он, - да еще и сотрясение получил. Находясь под влиянием тяжелых воспоминаний, брюнет не заметил, что Авдеев, услышав последние слова, удивленно поднял голову. - Макс! – его возглас прозвучал слишком громко в тишине комнаты. - Чего? – вынырнув из своих мыслей, Максим тоже посмотрел на друга. Тот был не на шутку взволнован. - Пацана этого Андрюхой звали? – неожиданно спросил он. - Да… Андрюхой, - с запинкой ответил Макс, все еще не понимая, что происходит. Парни настороженно уставились друг на друга, заново узнавая. - Да ладно… - наконец потрясенно выговорил Морозов. – Реально что ли? По лицу Андрея расплывалась широкая улыбка. - Андрюха? – еще раз уточнил парень, чувствуя, что с его лицом происходит то же самое. - Макс, - кивнул Авдеев, уже не сдерживая счастливый смех. – Ну, привет, что ли? - Здорово, чувак, - Максим сжал протянутую руку, потом сгреб друга в охапку и крепко прижал к себе. Восемь лет назад. Восьмилетний русоволосый мальчик в одиночестве скучал под кленами возле главного входа больницы. Он лениво гонял по скамейке небольшую игрушечную машинку с мигалкой на крыше и надписью «Police» на синей полосе вдоль кузова. Маленькие колеса мягко шуршали по деревянным планкам, а на корпусе перемигивались красные и синие огоньки. - Привет, - чей-то голос неожиданно прервал это скучное занятие. Оглянувшись, Андрей увидел рядом с собой незнакомого мальчика, примерно одного с ним возраста. Его правая рука от плеча до самых пальцев была в толстом слое гипса, а на черных взъерошенных волосах белела повязка из бинтов. - Привет, - ответил Андрей, с интересом его рассматривая. - Ждешь кого-то? – спросил незнакомец, присаживаясь на скамейку. - Да, - кивнул Авдеев, - папу. А ты? - Я тоже. Он меня сегодня домой забирает, - радостно сообщил мальчик со сломанной рукой. – Меня Максим зовут, - представился он. - А я Андрей, - ему очень хотелось продолжить разговор. – Ты в Москве живешь? - Да, в центре, - солидно сообщил Максим, очевидно, копируя манеру отца. - А в какую школу ходишь? - В «Логос». Только я в нее не хожу, я там живу, - ответил мальчишка. - Живешь в школе? Это как? – не понял Андрей. – В детдоме что ли? - Сам ты детдом, - зеленые глаза под бинтами возмущенно сверкнули. – Это такая школа. Пансион называется. Мы там и живем, и учимся. А мой папа – главный спонсор, - гордо объявил он. - Мы тоже в центре живем, - начал рассказывать Андрей, спеша поделиться с новым другом, - только в школу я хожу в самую обычную. - Жалко, - вздохнул Максим, - я бы с тобой подружился. - Я тоже, - согласился Андрей. - Классная тачка, - похвалил Макс, легонько подтолкнув машинку здоровой рукой. – У нее же все открывается, да? - Да, смотри, - мальчик открыл все дверцы и багажник, показывая новому другу достоинства игрушки. – А еще она ездит сама. Хочешь попробовать? - Давай. Левой рукой было не очень удобно, но Максим все-таки запустил машинку, и она с тихим шуршанием покатилась по скамейке. - Максим! – строгий холодный голос прервал это увлекательное занятие. Мальчишки испуганно оглянулись. По ступенькам к ним спускался уже не молодой мужчина с резкими чертами неулыбчивого лица. – Иди сюда, живо! Увидев отца и услышав сердитую команду, Максим заметно погрустнел. Он тяжело вздохнул, потом посмотрел на Андрея, как бы извиняясь. - Ладно, Андрюха, я пойду, - хмуро буркнул он. - Все в порядке? – забеспокоился мальчик. Его собственные родители никогда с ним так не обращались, и поведение папы Максима его напугало. - Да, нормально, - кивнул Макс. Он встал и понуро подошел к отцу. - Где ты шляешься? – набросился на сына Морозов. – Ни на минуту тебя одного оставить нельзя! - Извини, пап, - тихо произнес мальчик. Андрей заметил, как напряглись его плечи. В одну секунду приняв решение, он бросился к ним. - Макс! Вот, держи, это тебе, - он протянул другу машинку. – Подарок. На память. Глаза Максима на мгновение радостно вспыхнули. Он несмело посмотрел на отца, не решаясь взять игрушку. Но тот равнодушно делал вид, что ничего не замечает. - Спасибо, - мальчик протянул здоровую руку. – Спасибо, Андрюха. - Поехали домой, - скомандовал Морозов, довольно грубо подтолкнув сына к дорожке, ведущей к воротам. - Пока, Макс! – крикнул на прощание Андрей, но в этот момент отец сильно сжал здоровое плечо Максима, и оба, не оборачиваясь, покинули больничный парк. Восемь лет спустя. Вспомнив свое давнее знакомство, друзья еще какое-то время сидели рядышком на кровати, осознавая случившееся. Макс все еще крутил в руках игрушку, послужившую для них своеобразным порталом во времени. - До сих пор поверить не могу, - усмехнулся он. - Да уж, мир тесен, - согласился с ним Андрей, дружески коснувшись кулаком его плеча. - Слушай, а что ты тогда в больнице-то делал? – улыбнулся Максим. - Отца ждал, - напомнил Авдеев. – В тот день Надя родилась, - вздохнул он. - Андрюха, - твердо произнес Макс, почувствовав, как дрогнул голос его друга, и догадавшись, что за мысли вызвали эту дрожь. – С ними все в порядке, слышишь меня? – он ободряюще положил ему руку на плечо, словно желая поделиться своей уверенностью. – Андрюха! - Да, Макс, слышу, - глухо отозвался Андрей. - Спасибо. Поддержка друга помогла, и через несколько минут ему удалось взять себя в руки. - Знаешь, я ведь о тебе тогда долго вспоминал, - признался парень. – Все думал, как ты там живешь с таким отцом. Даже пытался родителей уговорить забрать тебя к нам. Глаза Максима после этих слов вдруг странно заблестели, а на губах появилась открытая искренняя улыбка, которую доводилось видеть только Лизе и Андрею. - Спасибо тебе, друг, - от души поблагодарил он. – Обо мне в жизни никто и никогда так не думал. Ну, кроме мамы, конечно… Я тоже о тебе вспоминал. Все мечтал, как бы мы вшестером классно дружили. И кто бы мог подумать, что это когда-нибудь сбудется. - Вот и не верь после этого в чудеса, - в который уже раз согласился с ним Авдеев. Морозов запустил машинку по столу, и она резво покатила по полированной поверхности к противоположному краю, где ее и поймал Андрей. - Подожди-ка, - вспомнил он, - у нее, кажется, еще ключ был. Она тогда вообще, как гоночная ездила. - А мы-то все голову ломали, как она заводится. - Да, я тебе просто его отдать забыл, - вытащив из-под кровати чемодан, Андрей начал сосредоточенно в нем рыться. – Есть! – воскликнул он через пару минут и победно выбросил вверх руку с зажатым в ней маленьким серебристым ключиком. Поднявшись на ноги, Авдеев поймал на себе взгляд Макса, искрившийся мальчишеским весельем. - Пошли? – он показал ключик. - Пошли, - кивнул Максим, подняв руку, в которой держал игрушку. Шел уже двенадцатый час, когда совершающую последний ночной обход школы Машу Вершинину вдруг привлекли какие-то странные звуки со стороны заднего двора. Осторожно приоткрыв дверь, Мария начала неторопливо спускаться по освещенным фонарями широким ступенькам к озеру. С каждым шагом все яснее слышались чьи-то возбужденные возгласы, словно под луной проходило некое спортивное соревнование. А спустившись пониже, Маша вдруг с удивлением узнала в этих азартных выкриках голос своего собственного сына. Открывшаяся перед ней картина вызвала не лице снисходительную улыбку, до того это было мило и забавно. По широкой бетонной площадке у самой воды Максим и Андрей увлеченно гоняли маленькую заводную машинку, радуясь при этом как дети. И в данный момент друзья шутливо спорили о том, у кого она уехала дальше. - Давай так, последний супер-финал, - предложил Андрей. – У кого дальше уедет, тот и выиграл. - Андрюха, так нечестно, - заспорил Максим. – Она у тебя только три раза до конца доехала. Парни так увлеклись, что не заметили появившуюся на берегу Вершинину. - Так, молодые люди, а спать вы сегодня собираетесь? – спросила она, напустив в голос побольше строгости. Сын и его друг стояли перед ней как нашкодившие первоклашки, пойманные на месте преступления. Но, зная их обоих, Маша не очень-то верила их хитрым физиономиям. - Максим, Андрей, ну что это такое? Вы что, дети пятилетние? – отчитывала она этих великовозрастных оболтусов. После таких сакраментальных слов парни уже не смогли больше сдерживаться и захохотали в голос. Ну как, скажите на милость, на таких можно долго сердиться? - Мамуль, извини, - обнял ее отсмеявшийся Максим. – Я тут неожиданно старого друга встретил. Прикинь, восемь лет не виделись. - Друга? – не поняла Мария. Она огляделась, но на берегу, кроме них и Андрея, больше никого не было. – Просто мексиканский сериал какой-то, - сделала вывод женщина, выслушав сбивчивый рассказ друзей. – Ладно, мальчики, идите спать, - улыбнулась она. – Поздно уже. Они втроем не спеша начали подниматься обратно к усадьбе. - Мама, ты в порядке? – шагающий рядом Максим вдруг заметил, что Маша целиком поглощена своими мыслями. - Да, сынок, все хорошо, - ласково улыбнулась она. – Просто я тоже кое-что вспомнила. Одну встречу. - С Толяном? – предположил ее сын. Он все еще никак не мог привыкнуть даже в мыслях называть Анатолия отцом. - С тобой, - просто ответила Вершинина. - Мама, - осторожно спросил Макс, словно опасаясь спугнуть что-то очень важное, - ты сейчас что сказала? - Я видела вас в тот день, когда мимо проходила, - со слезами на глазах произнесла Мария. Ее голос дрожал от потрясения внезапно открывшейся истиной. – Двух мальчиков, играющих на скамейке вот с этой самой машинкой, - она взяла из рук сына игрушку и трепетно прижала к себе. – Господи, но ведь я даже и предположить не могла… - стоявший в горле ком мешал говорить, перехватывая дыхание. - Маша, а как вы оказались в той же самой больнице? – взволнованно спросил Андрей. - Я там лечилась. У меня долгое время были проблемы с памятью, - немного успокоившись, объяснила Маша. – Мне говорили, что это последствия стресса и действия каких-то препаратов, которые мне вкололи, когда ты родился, - она виновато посмотрела на сына. - Понятно, - за внешним спокойствием Максима скрывалось неслабое возмущение. – Чтобы ты как можно дольше ничего не вспомнила. Парень привлек ее к себе, успокаивая. - Мама, не плачь, слышишь? Ты ни в чем не виновата. Тебя обманули, - твердо произнес он. – И сейчас это уже не имеет никакого значения. Потому что все закончилось. Мы вместе, и у нас все хорошо. Оставшийся путь до усадьбы все трое молчали, размышляя о превратностях судьбы. Каждый думал о том, что, если бы их тогда не разлучили, все могло бы пойти по-другому. Но, увы, условного наклонения история по-прежнему не знает.