Сдаться - не значит проиграть

Воскресное утро. Солнечные зайчики, проникшие в незашторенное окно, прыгали по лицу, приятно щекотали и заставляли открыть глаза. Евгению так хотелось еще полежать, понежиться в постели подольше хотя бы в выходной. Но звонок в дверь прервал мечты, и парень вынужден был подняться, чтобы открыть дверь. Глянул на часы, висевшие на стене, и отметил, что уже полдень, а не утро. – Ты что, еще спишь? – спросил друг Жени Михаил, когда тот открыл дверь. – Ну, завтра в школу, хотел отоспаться. – Ты так говоришь, будто сам ученик и терпеть не можешь учиться, а только и делаешь, что ждешь летних каникул, – пошутил Миха. – Я люблю свою работу… любил. Пока мне не дали одиннадцатый «А» и классное руководство над ним. – Опять? Алекс? Что на этот раз он выкинул? – спросил вошедший в комнату друг Жени. – Кофе или чай будешь? – Ага. – Тогда сделай себе сам и мне тоже кофе, а я пока приведу себя в порядок: умоюсь, оденусь. После того как мой ученик на первом же уроке заявил, что трахнет меня, он на этом не успокоился. Теперь я боюсь в школу идти. Он домогается меня. Да еще и двойки по моему предмету одни. То ли он это специально делает, чтобы меня доставать еще больше, то ли хочет, чтобы я на него действительно обратил внимание, – сказал Женя и ушел в ванную комнату. Вскоре оттуда послышался шум воды. – Вот такие вот у меня дела, – сказал хозяин однокомнатной квартиры, вернувшись из ванной. – А ты, конечно, все это молча глотаешь и не жалуешься на него директору? Хотя, молчи. Я и так знаю ответ. Гордый! Терпишь, ведь у его отца связи кругом, а директор школы вообще его дядя. – Мих, тебе хорошо, ты - альфа, а я… Будь я альфой, этот зеленоглазый брюнет на меня и внимания бы не обратил. Ходит такой весь из себя красавчик с телом Аполлона, полшколы омег за ним бегает, а вторая половина школы уже брошена им. Вот бы и дальше развлекался со своими ровесниками, нет, ему меня унижать при всем классе необходимо. Одна его улыбка чего стоит… Вижу ее на уроке, то в дрожь бросает, то в жар. Краснею, смущаюсь, как мальчишка, а это его только забавляет. В такие моменты мне хочется сбежать из класса, уйти из школы, стать кем-нибудь маленьким и забиться в норку, где он даже меня своим взглядом достать не сможет. – Жек, ты, похоже, влюбился! – Я его ненавижу. Чтобы я влюбился в этого самодовольного эгоистичного ребенка? Не смеши. – Влюбился, влюбился! – дразнит хозяина Михаил. – Эй, а как же я? Сколько мы с тобой знакомы? С детства! С первого класса за одной партой сидели, секретами делились. Сколько раз я тебе предлагал стать моим омегой? Друг детства вздыхает и смотрит на гостя, ставит чашку с кофе на кухонный стол и разводит руками. Жестом пытаясь что-то сказать или показать понятное только ему. – Ладно, прости. Я знаю, что ты ищешь и ждешь свою истинную пару… Вот только не говори, что этот мальчишка… – Я не знаю… Я ничего не знаю. Иногда он меня бесит так, что я готов его прибить. А иногда он такой милый, и его взгляд становится таким нежным, что хочется его зацеловать, зажав где-нибудь между парт. И целовать, пока он не изменится, не признается, что все это он делает нарочно, чтобы меня спровоцировать на секс. Целовать, пока он не подрастет… Только у нас нет будущего. Я старше его, мне уже двадцать пять, и мой статус, а его отец… а он… Все, хватит! Давай закончим этот разговор. – Давай закончим. Ты год в год уже девять лет говоришь мне то же самое. Ничего не меняется, только время уходит, мы становимся старше, и все так же остаемся одинокими. А могли давно быть вместе. Послушай. Столько пар живут вместе, женятся, рожают детей, любят, наконец, и вовсе не являются истинной парой. Счастливы. Мир такой огромный, в нем столько альф. Так ты всю жизнь будешь искать того единственного и останешься девственником навсегда. А я тут рядом, любящий, нежный. Всегда рядом, только помани - я прибегу, где бы ни был. Сделаю для тебя все, что пожелаешь. Хочешь, я найду этого Алекса и проучу его? Навсегда забудет о том, как причинять тебе боль и страдания. – Не надо. Не впутывайся в это. Сделаешь ведь только хуже! Я сам разберусь, – говорит Женя. – Разберешься? Плача от безысходности и проклиная работу? Ты ведь мечтал о ней с детства. Хотел учить детей и, окрыленный этой мечтой, добился всего. И что теперь? Идешь туда, как на каторгу? В прошлом году получил звание «Лучший учитель года»! А теперь хочешь все бросить и стать репетитором. Думаешь, я не замечаю, что в твоих газетах появились пометки в разделе "Ищу репетитора по физике". Уже два месяца ты ходишь как в воду опущенный, плохо спишь, плохо ешь. Вон, синяки под глазами появились, похудел, а из-за кого? Из-за мальчишки! И все равно идешь туда и все терпишь. – Уйди, а! Я не хочу все это выслушивать, мне и так плохо, – сказал хозяин квартиры и вышел из кухни, громко хлопнув дверью. – Я-то уйду, но от тебя не откажусь. Ты будешь моим, слышишь? Я не отдам своего сероглазого блондина какому-то мальчишке. Не для этого я столько лет ждал, – сказал Михаил и, так же громко хлопнув входной дверью, ушел, поставив в разговоре точку именно на том месте, на котором хотел.

***

Утро понедельника прошло довольно хорошо. Уроки сменялись переменками, и настроение Евгения Владимировича, похоже, стало подниматься. Отзвенел последний на сегодня звонок: можно и домой уходить. Осталось только собрать вещи, разбросанные на столе, и идти в учительскую, чтобы поставить журнал на место. Класс давно опустел. Дети, радуясь, что уроки, наконец, закончились, с шумными криками покинули класс и стены школы. Учитель осмотрел стол, чтобы убедиться, что ничего не забыл, и увидел две стопки с контрольными работами выпускников. В одиннадцатом всего две буквы: «А» и «Б». Остальные ученики разбрелись, кто куда, еще после девятого класса, и было решено сделать два сборных из оставшихся учащихся. Женя специально не взял контрольные работы в пятницу, чтобы провести нормально выходные и не забивать себе голову работой дома. «Интересно, как там написал работу Алекс? Стоп! Почему я все время думаю об этом? Готов ли он к уроку? Решил ли задачу? Как написал контрольную? Неужели то, что сказал Миха, правда? Я не мог… Он меня раздражает, заставляет нервничать. Не мог! А за его прямоту хочется побить, сильно, жестко, чтобы понял, что я не его очередная игрушка – шлюшка - а человек! Учитель, наконец. И это не игра. Он умышленно меня провоцирует и, похоже, знает физику на отлично, впрочем, как и все остальные предметы. Он шел на золотую медаль до того, как я стал его классным руководителем, и их бывший физик уволился по семейным обстоятельствам. А мой прежний подконтрольный класс окончил школу, и прогремел их последний звонок. Вот директор и подсунул мне классное руководство выпускников одиннадцатого «А». Да еще и с подарком – сюрпризом в виде своего любимого племянника Алекса Потапова» – подумал Евгений Владимирович и, взяв обе стопки тетрадей в руки, собрался уходить, как дверь резко открыли и… Там, на пороге, стоял взлохмаченный, красный от быстрой ходьбы, тот самый Алекс. Он тяжело дышал, видно, очень торопился, а может, и бежал, чтобы застать своего физика. Его белая рубашка была полностью расстегнута, но заправлена в брюки, и между ее двумя половинками была видна загорелая кожа. Заинтересованный взгляд его зеленых глаз и ухмылка… Вид такого хулигана смутил учителя, и он начал пятиться к столу, крепко прижимая к себе две стопки тетрадей и журнал, словно это был щит, который мог закрыть, накрыть, спрятать от этого парня и его странного блеска в глазах. – Евгений Владимирович, как хорошо, что Вы еще не ушли, – сказал ученик, наконец, отдышавшись. – Я хотел попросить у Вас дополнительные занятия. – Потапов, мне кажется, что ты уже два месяца ломаешь комедию… – Это Вы ломаетесь! Я точно знаю, чего хочу! – перебил Евгения Алекс. – И чего же ты хочешь? Получить двойку по физике в аттестат? – Нет, Вас! И плевать мне на физику и на двойки. – А значит, плевать на меня! Мальчик, ты сам себе противоречишь. Ты заигрался в альфу–самца, это не школьные игры, где победителю достанется приз в виде сдавшегося учителя. И как результат, этого никогда не будет, тем более с таким отношением ко мне и к моему предмету, – разволновался учитель. – Вы не ответили на мой вопрос, – прошептал ученик и стал медленно приближаться к учителю. От этого тот запаниковал и продолжил пятиться, пока не уперся в стол. Дальше отступать некуда, не вывернуться. Расстояние между ними сокращалась с каждой секундой, сердце Жени бешено стучало, а кровь прилила к голове. И этот запах! Запах альфы сводил с ума. Алекс стоял так близко, что можно было почувствовать его дыхание, а между ними всего две стопки тетрадей. – Нет! – чуть выдавил из себя учитель. – Каждый думает в меру своей распущенности! Я о дополнительных занятиях по физике, а Вы о чем подумали? О сексе? Ну… от него я тоже не откажусь. Ты… Вы, такой милый, когда смущаетесь, так и хочется схватить Вас и прижать к себе, крепко обняв. От этих слов учитель совсем растерялся, руки задрожали, и тетради, эти чертовы тетради, посыпались на пол. От близости этого наглеца и его запаха закружилась голова, и ноги стали подгибаться. Журнал громко стукнул об пол и вывел Евгения из состояния, близкого к обмороку, от напряжения и странного возбуждения. Ведь такого раньше с ним никогда не было. У этого альфы запах был особенный – чуть сладковатый, дурманящий. Трудно сосредоточиться, и понять, что происходит. – Вы не сказали: "Да, милорд". И не сказали: "Нет!". Так что? – Вижу, «Три мушкетера» ты читал. Но мы сейчас говорим о дополнительных занятиях по физике. Ты уверен, что они тебе нужны? – заставил себя заговорить Евгений Владимирович и нагнулся, чтобы подобрать упавшие на пол вещи. Ученик тоже согнулся, а потом и вовсе сел на корточки, чтобы помочь собрать то, что уронил учитель. Руки у уронившего дрожали, не слушались, но он честно старался и уже ползал на коленях, чтобы все собрать. Когда руки случайно соприкоснулись, их обоих словно ударило молнией, и они мгновенно отскочили друг от друга и поднялись на ноги, рассыпав опять все тетради. – Уйди, а! – взмолился Евгений. – Нет. Давайте сделаем это прямо сейчас! Я до завтра полностью свободен и буду только Ваш. – Нет! – Заняты? Вас дома ждет муж? Бой-френд? Даже если так, мы ему не скажем о нашем милом свидании за учебником физики. Может, потом еще чем-нибудь займемся, – сказал Алекс. – Ну, вот опять засмущались, покраснели, как девственник. – Ты забываешься! Моя личная жизнь тебя не касается, убирайся! – Ладно-ладно, я не буду сегодня посягать на Вашу честь, хоть и очень хочется. Но мы еще вернемся к обсуждению этого вопроса, ведь так? – Хорошо! Мы будем с тобой заниматься дополнительно… В приемной висит прейскурант цен, оплатишь, тогда и поговорим о времени и месте занятий, – наконец сдался учитель, понимая, что иначе он не уйдет сегодня домой, и они тут просидят до закрытия школы. – Фи, какой вы строгий. А натурой не возьмете? Я буду нежным и страстным. Старательным и способным! – Что ты ко мне прицепился? – Ну, знаете, существует такое понятие, как притяжение. И оно бывает не только земным. Вы ведь физик… Так вот: меня к вам притягивает. – Это потому что у нас с тобой, Алекс, разные полярности, понятия и взгляды на жизнь, – парировал физик. – Я так и думал: ты знаешь мой предмет, но просто дурачишься, прикидываясь чайником. А теперь иди домой. – Так, я оплачу, и тогда ты не отвертишься от моего общества. Ведь кто платит, тот и заказывает музыку – ну так говорят, – сказал Алекс и легко коснулся его губ своими губами. Затем, быстро, не оборачиваясь, ушел. А Евгений так и остался сидеть на полу, зажав в руках первую попавшуюся под руки тетрадь. Когда оцепенение прошло, он встал, добравшись до крана в лаборантской, долго лил себе на лицо холодную воду, пытаясь остыть и прийти в себя. «Прикосновение было таким легким, почти не заметным, может, мне просто показалось? Нет, не мог я настолько испугаться, что мне стали мерещиться легкие поцелуи. Хватит думать о нем, нужно собраться и идти домой. Слава Богам и завтра у меня нет уроков в одиннадцатом «А». Мне еще контрольные работы проверять! Почему этот мальчишка так легко меня выводит из себя? Почему я краснею и бледнею перед ним, словно подросток - я, а не он? Почему не могу твердо ему сказать "нет"? Накричать? Мямлю, шепчу, вместо того чтобы кричать и сопротивляться?» Как добрел до дому, Женя не помнил. Не помнил, как покидал школу, и закрыл ли кабинет. И дома, вместо того чтобы проверять контрольные, просто лежал на кровати и смотрел в потолок. Смотрел долго-долго, пока не заснул. Следующий день в школе прошел просто прекрасно. Потапов ему на глаза не показывался, не доставал и не подшучивал. От этого настроение поднялось, и Евгений шел домой и улыбался. До появления этого мальчишки в его жизни каждый день был таким. Он любил свою работу, любил детей и старался подавать материал школьной программы так, чтобы дошло, отложилось в голове у каждого, даже самого ленивого и упрямого. При составлении плана урока он всегда добавлял разную научную литературу, искал исторические факты и смешные истории при открытии того или иного закона. Прослушав такой урок, все уходили довольными, улыбались и уносили с собой частицу его души и труда. Ведь он вкладывал в урок всего себя, и это приносило плоды. Дети старались отвечать ему тем же, учились, запоминали и полюбили его уроки. На всех проверочных и контрольных работах не было неудовлетворительных оценок ни у кого, кроме Потапова. Вот только даже это сегодня не могло испортить настроение Евгения. Он шел и радовался хорошему дню, любимой работе и последним солнечным лучам. Конец осени в этом году выдался теплым и не дождливым. Деревья сбросили почти всю листву, и сейчас та лежала кучками вдоль дороги, собранная упорными дворниками. Каждое утро они сметали опавшие листья в кучи, а вечером листья опять лежали на земле разноцветным пушистым ковром. Да, возможно, не доставало летней зелени, но красок хватало, словно художник–недотепа разлил их, и они перемешались и создали свой неповторимый узор на земле. Ветерок, пусть не такой теплый, как в начале сентября, но такой же ласковый, трепал светлые модельно-подстриженные волосы сероглазого мужчины, и тот не торопился домой и медленно шел по городу, наслаждался последними теплыми днями. Ведь дома его никто не ждет, да и куда торопиться? Женя не считал себя одиноким. У него были друзья, родители. Пусть иногда хотелось создать свою семью, найти истинную пару и стать счастливым, но это быстро проходило, ведь в молодости всегда кажется, что еще вся жизнь впереди. Тут главное не ошибиться, потому что мучиться с нелюбимым потом придется всю жизнь. С детства родители говорили омеге-сыну, что тот сам почувствует, что перед ним его избранник и пара. Только время бежало, и вот уже четвертной, а пара так и не нашлась. «Еще лет десять, и все. Можно будет забыть про собственных детей и отцовское счастье. Может, прав и в этом Миша? Живут же люди, любят, а не гоняются за журавлем и крепко держат синицу в руках. Только что-то внутри меня противится этому и не позволяет сказать школьному другу "да". Каждый день я говорю себе, что нужно еще чуть-чуть подождать, он обязательно найдется, встретится. Только время со мной не согласно и без остановки мчится вперед… а еще этот Потапов. Ну вот, опять Потапов! Сам себя накручиваю! Ведь решил не портить себе настроение этим мальчишкой. Хотя что-то в нем есть. То, чего нет у Миши или других альф! Вот только что? К черту Алекса, пойду я лучше домой тетради проверять. Завтра тяжелый день и новая встреча с ним. Что он выкинет на этот раз? И смогу ли я сдержаться, чтобы не ударить его или не заплакать от обиды?» Проверка тетрадей затянулась до самой ночи. В перерывах Женя пил чай и жевал печенье. А вот работу «любимого ученика» оставил на самый конец. "Что там проверять?" - решил он. Ведь все равно будет два. Но открыв его тетрадь, удивился – чистый лист! Ну, почти чистый! В самом верху написано число, а под ним: « Хочешь оценить мои знания? Я тоже много чего хочу от тебя! Махнемся? Я тебе свои знания по физике, а ты мне себя? Соглашайся, выгодный обмен!» И как оценивать такую работу? «Ее нужно показать директору! – было первой мыслью Жени. Какому нафиг директору? Он ведь его дядя! Скорее меня уволит, чем накричит на своего любимого племянника! Ладно, выкрутимся, разберемся». Евгений отпустил несколько клеточек и написал ответ: «Малыш, вырасти сначала, потом, если не передумаешь, поговорим!» Зло швырнув тетрадку в стопку, омега отправился спать. Только утро не заладилось с самого начала. Женя чуть не проспал. Пропустил автобус и долго простоял на остановке, поджидая следующий. Влетел в класс буквально по звонку, красный, злой и запыхавшийся. Одиннадцатый «А» улыбался, глядя на своего любимого учителя, наверное, впервые в жизни опоздавшего на работу. Да еще и черный кот у самых ворот школы перешел Евгению Владимировичу дорогу. Ну не то что бы он был таким суеверным, но это оставило на душе неприятный осадок. – Здравствуйте, – поздоровался учитель и зло швырнул вчерашнюю злополучную стопку контрольных тетрадей на стол. – Дежурный, раздайте тетради, и пусть все посмотрят сами, кто и как справился с работой. А потом приступим к разбору домашнего задания. Наконец-то он получил долгожданную передышку. «Нужно отдышаться и взять себя в руки. В конечном итоге все не виноваты, что у меня плохое настроение», – подумал учитель. – Все молодцы, справились хорошо. Так держать, – похвалил он учеников. – И даже я? – спросил Алекс, и на его губах появилась нехорошая ухмылка. – Я оставил тебе свои комментарии прямо в тетради. Прочти и задумайся, стоит ли тебе умышленно портить свой аттестат, чтобы досадить мне, – с такой же ухмылкой на губах ответил ему Евгений Владимирович. – А сейчас, чтобы не осталось вопросов, пойди к доске и реши нам всем домашнюю задачу, пусть все твои одноклассники оценят твои знания. Может, им тоже найдется, что предложить тебе в обмен на них. Потапов взглядом прошелся по классу, будто видит всех впервые, и сказал: – Меня не интересуют их предложения обмена, а вот в Вашем я очень заинтересован. Ну а то, что я молод, так это не навсегда! Меньше года осталось, и мне будет восемнадцать. Может, вместе отметим? Слетаем куда-нибудь, забронируем в отеле номер люкс и оторвемся по полной? Как Вы на такое мое предложение смотрите? Только мы вдвоем? – спрашивал Алекс и писал на доске решение задачи. Разговор, полный намеков, его никак не отвлекал, и он продолжал писать, пока не поставил финальную точку в решении. – Ну вот, что и требовалось доказать! Ты сам дурачишься и меня дурачишь. – Я купил Вас! И теперь Вы не имеете права мне отказать. Все, как Вы просили, заплатил и теперь жду вашего тепла и внимания. – Я не шлюха, меня нельзя купить! – зло огрызнулся учитель. – В пятницу Вы требовали денег, и я заплатил за Ваше время, вот квитанция, – сказал Потапов, достал с кармана брюк листок и бросил его на стол. Класс замер в предвкушении... Личная жизнь учителя, да и Потапова, всех интересовала. Тайны, загадки, интриги, а информации практически ноль. Сколько различных слухов и сплетен ходили по школе про этих двоих, только всем хотелось достоверности и фактов. А тут такое: страсти накаляются… – Алекс, в каком борделе или у какого сутенера ты оплатил, подскажи, я тоже туда как-нибудь забегу и куплю его на пару ночей? – вмешался в их разговор одноклассник и друг Алекса, Влад. – Тронешь его, убью! – зло крикнул другу Потапов. – Он мой! Класс ахнул! Похоже, у Алекса появился соперник. Ученики зашушукались и стали делать ставки, кому в конечном итоге достанется физик и достанется ли вообще? Евгений Владимирович - крепкий орешек. Многие учителя, родители и даже старшеклассники вот уже два года пытались его завоевать, не вышло, зубки поломали. – Я подожду, пока ты наиграешься, и подберу, – огрызнулся Влад. – Нехорошо! Друг называется! С друзьями игрушками нужно делиться. – Я предупредил! Влад, тронешь физика, убью! Повторяю для особо глухих: он мой! Страсти продолжали накаляться… Сейчас что-то произойдет. Класс замер в ожидании… – Я вообще-то тут стою, а вы делите меня, как будто меня тут нет, – возмутился учитель. – И я не вещь, которую, не спрашивая, берет, кто хочет, а человек! – Сколько он Вам заплатил? Я дам в три раза больше, – разошелся Влад. – Не верьте ему, Евгений Владимирович, он поматросит, да и бросит. Не верите мне - спросите любую омегу в школе, подтвердит. А я, если на то пошло, и жениться могу хоть завтра. Восемнадцать есть, да и бизнес небольшой рекламный имею. Папенька на днюху подарил. Говорит: « Большому парню большие дела творить нужно, да и собственное дело, собственные деньги». Так что только скажите, сколько, и будут деньги через час. – Допизделся, – сказал Алекс и, подбежав к бывшему другу, с размаха двинул кулаком в лицо. – Дуэль! Дуэль! – скандировал класс, которому хотелось крови и зрелищ, ведь в школе так скучно. А тут прямо турнир, где два альфа-самца сражаются, как в Средневековье, за внимание омеги. Да еще и торгуются, цену выкупа за омегу поднимают. Рыцари ведь вымерли давно, как динозавры. Миром правят деньги. Все на свете продается и покупается. Теперь дуэли за омегу только в кино и увидишь. Физик попытался было вмешаться в драку, но его отодвинули сильные альфа–ученики и близко не подпускали к двум дерущимся, как он ни старался. Оставалось только наблюдать и ждать всех вытекающих из нее последствий… Послышался крик, визг, а драка продолжалась и набирала обороты. Кто-то пытался их растащить, а кто-то наоборот подбадривал, выкрикивая: – Врежь, ему, врежь! Зажрался, все лучшее всегда себе гребет! Звук падающих столов и разломанных стульев, улюлюканье и прочие звуки привлекли внимание директора. Иван Петрович появился в дверях кабинета физики неожиданно и громко сказал: – Прекратить! Хватит! Устроили из школы балаган. На первом этаже слышно! Драка моментально прекратилась, и все притихли и, поднимая уроненную мебель, расселись по своим местам. Стоять остались лишь Влад и Алекс. Лица у обоих красно-синие, волосы растрепаны, из разбитых губ течет кровь, и синяк под глазом у Влада явно говорил директору, что дрались именно эти двое. – Вы же друзья! Что не поделили? – Шлюху! – зло ответил директору Влад. – Интересно! А почему на уроке физики? Дождались бы окончания уроков и спорили, кому она лучше дает и в каких позах за пределами школы, – поинтересовался директор, подозрительно глянув на физика. – Так Алекс ее купил, а делиться не стал, друг называется, вот меня и понесло. Простите, директор, больше такое не повторится, – оправдался Влад Соколов, хотя по его внешнему виду не скажешь, что он действительно раскаивается. – Еще интереснее! Только почему на физике? Вы так и не ответили. Молчите? Давайте оба ко мне в кабинет, объяснительные будете писать. А затем снова уставился на растерявшегося физика и сказал: – А Вы, Евгений Владимирович, зайдите ко мне после уроков и тоже письменно изложите свое мнение на этот спор. « Попал! Директор и так странно на меня смотрит, а его взгляд напоминает взгляд хищника, готового в любое мгновение проглотить свою жертву. И ведь не подавится… Теперь точно уволит. Вот и не верь после этого в черную кошку, переходящую тебе дорогу!» – подумал учитель физики, с опаской поглядывая на часы. Ведь что будет в кабинете директора, одному только директору и известно.