Замороженный Цветок

Наташа сомневалась в своей жизни не в столь многих вещах, сомнения, размышления и разного рода эмоции для шпиона — это непозволительная роскошь. Она хорошо умела разбираться в людях, видеть ложь и истинные намерения, но сейчас Старк вводил её в тупик. Энтони Эдвард Старк. Про него широкой общественности было известно столь многое, сколь вообще возможно было достать журналистам, а он сам вполне охотно делился другими подробностями своей жизни и собственными мыслями. Его можно было бы назвать «рубаха парень» — весёлый, неунывающий, открытый в общении, со всеми на «ты» — не будь он столь эгоистичен и нагл. Самомнение изобретателя было выше крыши его же башни, и не сказать, чтобы это совсем уж было беспричинно. Гений, «Да Винчи нашего времени», его интеллект был поистине потрясающим, что подтверждали его многочисленные изобретения, но дурной характер и высокомерие оставили для него лишь узкий круг ближайших друзей. Одиночка по натуре с рождения, он после смерти родителей таковым фактически и остался, исключением выступали лишь Джеймс Роудс и Вирджиния Поттс. Медийное лицо компании Старк Индастриз, а также их главный изобретатель, весёлый шут и повеса, стремящийся заглянуть чуть ли не под каждую юбку, вернувшись из плена, на первый взгляд, не особо-то и поменялся, разве что прекратил разработку и поставку оружия, добавил в своё окружение Доктора Инсена, да начал играться в супергероя. Вполне логично имел неизвестную никому пару — иначе бы уже умер. Вот только это не выглядело правдой. Не про пару, конечно же, это закономерность их мира, а про всё остальное. Наташа разбиралась в людях и видела многих, кто резко менялся в стрессовых условиях, но, когда такое происходило, это замечали все, Тони Старк же для всех как человек по-прежнему оставался балагуром и клоуном, который в своей второй ипостаси Железного Человека делал добрые дела. Ей казалось, что что-то не так. Паззл не складывался воедино. Словно Старк пытался скрыть изменения, произошедшие в нём, опустив на лицо привычную маску мудака. Или, быть может, на нём всегда была маска? Сочувствие чужакам не было её чертой, да и в принципе эта эмоция была ей не свойственна, но что-то похожее зашевелилось внутри по отношению к изобретателю. Её настораживало это. Как и поведение самого Старка. Уж слишком оно походило на то, как она бы сама действовала, если пришлось подчищать хвосты, чтобы защитить близких, окажись она в затруднительной ситуации. Но затруднительная ситуация для шпионки — это смертельная опасность, да и из «близких» у неё был только Клинт, и то их непонятная привязанность была отчасти вынужденной и странной. Сложить это, темы его разговоров и плохое самочувствие Тони, которое она наблюдала во время работы под прикрытием в качестве его личной помощницы, совсем не сложно, вот только выводы ей не понравились. Они, конечно, ещё не подтверждены, но всё же. Хотя Фьюри, вероятно, обрадуется. С умирающими договариваться легче, хотя вроде тот надеялся использовать мозги Старка, а ведь у трупов они бесполезные. Но старый хрыч и так найдёт, что взыскать хоть с живого, хоть с мёртвого, так что даже смерть навряд ли оградит гения от его вмешательства. Шпионка почувствовала себя неуютно, когда пробралась в Башню изобретателя. Как его помощница, она знала, что механик переехал в башню из дома в Малибу прежде, чем отправиться на некую деловую встречу в открытый океан — Чёрная Вдова всерьёз подозревала, что тот просто хочет передать один из своих костюмов Роудсу, без свидетелей и какого-либо контроля — так что всё оборудование и заметки Старка находились в здешней его мастерской, хотя это было и не основной целью её маленького похода. Основные сервера искусственного разума, созданного Энтони, так же были перемещены сюда и, вероятно, защищены слишком хорошо. Ей и не нужно их взламывать. Лишь разыскать зацепки, зачем Старк влез в базу данных ЩИТа и найти что-то, чем можно было бы шантажировать механика в случаи его острой… нелояльности. ИИ засечёт её — и это логично — но тот не успеет вернуться, а ей и не нужно будет больше играть в личную помощницу изобретателя.  Романова никак не ожидала, что из вентиляционной шахты спланирует неизвестный мужчина. *** Зимний зависал в вентиляционной шахте, осваивая новые просторы, когда Джарвис предупредил его о том, что в Башню произошло вторжение. Солдат был в смятении от новостей о своём прошлом и рад известию, что механик-Тони отыскал Капитана Америку, не из-за того, кем тот был до введения сыворотки суперсолдата, а потому, что это означало, что неправильный техник скоро вернётся — Стивен Роджерс казался чем-то далёким и неважным для Солдата, что думал бы об этом вероятный Баки он не хотел задумываться. А ещё ему нравилось передвигаться по шахтам, это давало некое чувство контроля и защищённости, так что то, что их пришлось покинуть ради той рыжей лисицы — сюрприз, они и так знали, что девушка окажется с опасными скелетами в шкафу! — в достаточной степени раздражало. Он безошибочно нашёл вторжение, та не скрывалась, будто ожидала, что во всей башне не найдётся никого, кто её остановит — конечно, механик отправился по делам, охранников она вырубила, Джарвис мог заблокировать двери, но не то чтобы это её особенно останавливало, про Зимнего она не знала, а семью Инсена за угрозу явно не воспринимала. Хотя ИИ мог и предпринять что-то более серьёзное, чем простые попытки задержать девушку, но, похоже, ИскИн, как и его создателя, недооценили. Что ж, глупо. Солдат с лёгкостью выбрался из вентиляционной шахты и прыгнул около Натали. В то же мгновение он выбил огнестрельное оружие из взметнувшейся вверх руки. Она, не издала ни звука, хотя удар при выбивании был наверняка болезненным. Обернулась, посмотрела прямо в глаза, и Зимнего резануло ностальгией, как острым скальпелем. Вновь образ танцевального станка. Рыжая лиса напала, вытащив ножи из специальных карманов. Инстинкты, вдолбленные Гидрой с особой жестокостью, и тут не подвели, не давая девушке застать его врасплох. Двигалась она быстро и как-то… знакомо? Пуанты. Натали наносила удары стремительно, но мужчина был быстрее, очень скоро та лишилась всех своих ножей тем же способом, что и ранее пистолетов, а их у неё было более, чем достаточно, хотя она всё же умудрилась ранить грудь и щёку мужчины. Девушка неожиданно перенесла вес с одной ноги на другую и, продемонстрировав свою прекрасную растяжку, едва не заехала Солдату пяткой в челюсть. Девочки-сироты. Солдат легко перехватил чужую конечность и оттолкнул её. Не сильно, но достаточно для того, что та плашмя ударилась об стену и, оказавшись временно дезориентированной, съехала по ней на пол. В планы Зимнего не входило убивать шпионку, он думал лишь схватить её и допросить о том, почему ему кажется, что они знакомы, и что она вынюхивает у неправильного механика дома, но даже если та убьёт сама себя, он против не будет. О Солдате явно не знали, а если девчонка умрёт, то и не узнают, не так ли? Но та не перекусила капсулу с ядом, то ли она была не из Гидры и не вшивала цианид себе в щёку, то ли слишком хотела жить. Что ж, с этим можно работать. Ради безопасности Тони. И всё же, почему лисица казалась ему такой знакомой? Зимний прищурился, и следующее, что он сказал, было произнесено каким-то другим, командным тоном, который по ощущениям был определённо из его прошлого, но в какой конкретно ситуации он его использовал, Солдат припомнить не мог. Сейчас. Но стремительно вспоминал. Нет, конечно, он мог командовать периодически какими-то отрядами, например, тем же Страйком, если и когда в Гидре этого хотели, но это было не то. Тон был другим. Даже не таким, каким Зимний хотел слышать его. Несмотря на командные нотки и строгость, он был… мягким? тёплым? И слова, казалось, шли откуда-то изнутри, настолько глубоко, насколько Солдат ещё не заглядывал. Какого чёрта? С каждым словом, сказанным Зимним Солдатом, взгляд девушки тоже менялся, в нём появлялось узнавание. В мужчине тоже. Они вспоминали, даже если и не полностью этого хотели, даже если и не были готовы узнать часть своего прошлого сейчас. Чёртова Красная Комната. Память обоих сама собой достраивала в их мыслях недостающие фразы. — Поднимайся, — «маленький солдат». — Удары были неплохи, — «но ты можешь лучше». — Но не стоит недооценивать противника, — «иначе быстро проиграешь». — Я проиграла, — «призналась» девушка. — и что теперь, убьёшь меня, Зимний Солдат? Все думают, что ты всего лишь легенда, а ты, надо же, оказался правдой. И попыталась снова. Солдат перехватил её руку, и следующий его захват был похож на то, как будто он удерживает партнёра по танцам, но вырваться, даже не смотря на это, девушка не смогла. — Ты упрямая, — «маленький солдат». — не сдаёшься, — «и они это знают». — А лишь делаешь вид, — «они помнят об этом, и обязательно воспользуются». — Игнорируешь боль, — «но никто не может биться вечно». — Делаешь вид, что тебе всё равно, — «они тоже». — Тебе не победить меня, — «но они не я, поэтому ты победишь — они слабее тебя» — ты ведь понимаешь это? — «ты не умеешь сдаваться в отличии от них» — Поэтому прекращай, — «украдкой проливать слёзы и вставай». — И поговорим нормально. Насколько могут две личности, искалеченные Красной Комнатой и остальным дерьмом. — Я мало, что помню о Красной Комнате, — тихо сказала девушка. Она выглядела такой же пришибленной, как и сам мужчина. Похоже, Зимний-Баки был не единственным, в чей голове наворотили дел. Натали исправилась. — Мало что помнила. — Они умеют хранить свои тайны, — согласился мужчина. — В основном балет, — продолжила она так, словно её и вовсе не перебивали. — Я даже могу представить тебя в балетной пачке, Солдат. — У мужчин в балете немного другая одежда, — фыркнул он. — Я знаю, — в тон ему ответила девушка, — но у меня хорошее воображение. Может отпустишь уже? — Я подумаю над этим, — серьёзно кивнул Зимний. — И я действительно занимался обучением балету? — прозвучало почему-то вопросительно. Мужчина сверился с самим собой, и всё же кивнул. — О, да. Так точно, — удивился он, — но не только им. — Я бы удивилась, если бы знаменитый и легендарный убийца учил девочек в секретном проекте только как правильно тянуть носочки, — хмыкнула она, и Солдат всё же выпустил её из захвата. Нападать снова она не стала, только отошла чуть подальше, туда, где на полу валялись двое из её ножей. Он позволил ей это с опасным спокойствием, и она в ответ не стала поднимать их, по крайней мере сейчас. — Я, кажется, вспомнила тебя. Эти фразы — ровно половина нашего тогда разговора, перед очередным отсеивающим посмертно экзаменом, так ведь? Мне было всего двенадцать. — И ты была чертовски упёртым ребёнком, — сказал он. — О, я представляю. Ты был равнодушен ко всем? Помимо меня. О, нет. Я помню. Я и та светловолосая девочка. Она была самой слабой. Меня ты называл самой сильной. Почему ты относился к нам обеим иначе? И я… я тогда одержала победу. Меня заставили перерезать ей глотку… Я всегда побеждала. — Мне жаль, — сказал мужчина, но девушка поняла, что отчасти он имел в виду не только то, что ей пришлось убить в столь юном возрасте. В конце концов, хотя это был первый экзамен, когда их поделили на подгруппы и заставили сражаться внутри каждой, ей довелось убивать и до этого. Она знала, что первую жизнь забрала ещё раньше, в одиннадцать. — Вспоминать всегда сложно, я знаю. — Старк — твой куратор? — внезапно спросила она. Его взгляд заледенел, кулаки сжались сами собой. Сама эта фраза разозлила его очень сильно. — Не сравнивай механика-Тони с ублюдками Гидры! — прорычал Солдат. — Не заставляй меня жалеть, что я не убил тебя сразу. — Спокойнее, Зимний Солдат, — она подняла руки, чтобы показать, что не настаивает на этом утверждении. — Я просто поинтересовалась. Ты же хотел поговорить нормально, разве не так? — Он заботится обо мне, — тихо сказал он, — всё время заботился с момента нашего знакомства. Он дал мне причину и возможность сбежать от кураторов. Дал место, где я могу жить. Механик-Тони — хороший человек. И я собираюсь защищать его. Любой ценой, даже если наши методы не совпадут по шкале допустимости. Его безопасность — наивысший приоритет. А ты шпионишь за ним, рыжая лисица, — мужчина хмуро посмотрел на девушку. — И я хочу знать, зачем. Если ты, конечно, действительно не против разобраться по хорошему. Девушку убивать не хотелось. Наташе умирать тоже не хотелось, да и подставлять Старка тоже, если быть уж совсем честной. Да и Фьюри ей никогда не нравился, она работает на него только ради Клинта. — Думаю, мы сможем с тобой договориться, Зимний. «Она — невероятна.» — пронеслось в голове, и Солдат готов поспорить, что об этом подумал кто угодно, но не он сам, на его век пришлось много двуличных людей, чтобы удивляться так сильно. — Так точно, маленький солдат, — хмыкнул мужчина. — Думаю, ты права.