Да нет, я не думаю, что он вообще сейчас что-то пишет. Ему, по-моему, похуй на все уже...
Операционная. 24.07.19 21:28. Врачи начали проводить трансплантацию уже несколько часов назад, включая время подготовки. На операционном столе лежало тело или то, что от него осталось. Любой человек на этом столе кажется как никогда обездвиженным, обездушенным, тихим, мёртвым. Но не этот. Через дыру на половину груди не составляло никакого труда заметить бьющееся, сильное, живое, желающее жить и, наверное, доброе сердце. Одно неверное движение, один промах, один лишний надрез, одна царапина – последствия будут необратимы. Не удивительно, что так много врачей спиваются. Да и не только врачей. А тело всё лежит. Для окружающих его докторов время летит незаметно. Минута, две, пять, час, два. Какая разница? Сейчас время зависит от них. Как это необычно... Приручить время. Необычно и до отвращения жутко. А тело всё лежит. Для него, наверное, время тянется, словно резина, будто ты наблюдаешь за космическим объектом, попавшим за горизонт событий. Звучит красиво, но, пожалуй, только звучит. На данный момент в голове оперируемого самая настоящая черная дыра. Из нее не возвращается свет, звук, абсолютно ничего. Кажется, даже тьма и тишина не могут выбиться за ее грань. Жизнь этой черной дыры в руках тех же врачей, тех же ангелов-спасителей человечества. Они подключили аппарат искусственного кровообращения. Скоро оно будет в их руках.***
Палата №16 23.07.19 14:03. Палата была довольно просторной, но от этого не менее душной. Казалось, это вечное проклятье больниц. Коек было три, но лишь на одной можно обнаружить пациента. Две другие были идеально застелены, от кристально белого и чистого белья так и веяло запахом стирки и антимикробных средств. Окна были открыты, что позволяло пациенту чувствовать себя хоть немного не как в коробке. Слышна была улица, слышен был ветер, слышен был воздух. Не случайно в палате находился лишь один человек. Можно было бы сказать, что он здоров, если бы не острый недуг еще с ранних лет: после тяжёлого перенесения пневмонии начались проблемы с лёгкими. Страшно начать задыхаться от того, что заложен нос во время болезни, что в дыхательные пути никому неинтересным образом попало механическое тело, но насколько страшно, насколько пугающе и ненормально начать задыхаться от того, что дышишь? Глупо? Пожалуй. Но это так. В такую жаркую погоду было действительно опасно подселять кого-то к нему. Меньше людей – больше надежд и шансов не лезть на стены. К счастью, свободных палат и без того было достаточно. Не болейте. Рядом с занятой койкой, на полу, лежала карта. Самая обычная, игральная, шапкой кверху. Возможно, он даже не заметил этой незначительной потери. В его руках карты ловко и красиво заменяли друг друга, издавали приятный звук шеркания одна об одну. Вот он только что прокрутил туз пик на косточке большого пальца, после чего карта прошла достаточно сложный путь через все остальные пальцы, грациозно и плавно поддающиеся ей. А может всё это было лишь в голове пациента. Но на полу действительно лежала перевёрнутая карта, а в руке лежащего действительно находилась колода. Стук в дверь. Ему не нужно согласие, чтобы войти. Ему лишь нужно обратить внимание. Пациент лениво помог себе руками сесть повыше, согнул вместо правой ноги левую, тем самым освобождая место на койке. Но в этом не было необходимости. Гость присел на соседнюю кровать. – И снова здравствуйте, Алексей. Как себя чувствуете? – Ровно так же, как и до попадания сюда. Нормально, – парень слегка пожал плечами, скривив губы в доброй ухмылке. – Это не может не радовать. Алек.. – Док, – прервал пациент собеседника, – я знаю, что вы хотите сказать. Я уже слышал это сегодня утром, и вчера, и зачем снова? – удивлённо попытался узнать пациент, начав тусовать карты, демонстрируя свое спокойствие. – Потому что это безумие. Это огромный риск, – в голосе доктора слышалось недопонимание, смешанное с удивлением. Казалось, он сейчас начнет размахивать руками и папкой, с которой вошёл, но опыт работы не позволял. – Кто не рискует, тот сами знаете. К тому же я ещё в первый день сказал, что мне нечего терять. Я состоялся как тот образ, который я и хотел видеть. Пожалуй, это и является жизненным путем музыканта и исполнителя. Человеку в халате цвета слоновой кости нечего было сказать, он лишь тяжело вздохнул. Его густые брови на миг закрыли глаза, когда он опустил голову. Послышался предательский хруст колена, но спустя несколько секунд в протянутой руке дока была та самая карта, лежащая у койки. – Будь то карты Таро, я бы вам уже нагадал, Алексей, – засмеявшись произнес доктор, поднимаясь с койки. – Хах, спасибо, док. – Всегда пожалуйста, – прохрипел мужчина, после чего откашлялся. – И всё же.. – Прошу, Михаил Викторович, не тратьте свое время. Моего мне не жаль, но ваше... Я не умер в детстве, не умер от передозировки, с чего мне отправится в путешествие по Аду и Раю сейчас? – Я буду верить в это, Алексей. Что у нас есть, кроме веры, – он опечаленно вздохнул, но тут же продолжил с новой дозой позитива. – У вас интересная причина проведения операции, но от этого не менее глупая и детская, вы так не считаете? – Снова отговаривает, док? Но знаете, я с вами согласен, однако ради них я сделаю это. Как я уже сказал, терять нечего. И я не дам им потерять себя. – Завтра. – Завтра, – одобрительно повторил парень, погрузившись в свои мысли, это было видно по резко потерявшемуся взгляду. Но в нем не потерялся тот заженный идеей огонь. В палате снова он один. В правой руке та самая упавшая карта. На лице азарт, перемешанный с любовью. К жизни, к окружающим, ко всем нам. К его слушателям. «Дама червей. Знак жизни или привлекательный облик смерти?»***
Кабинет хирурга. 25.07.19 00:54 «Это был отчаянный, смелый парень. Он прекрасно понимает, что его старания никогда не будут оценены в той мере, которой заслуживают. Но он жив, он дышит, он будет дышать. Во всяком случае, приведет его к могиле не сердце. Никогда ещё я не записывал биение сердца, держа сам орган в руке. Никогда я не сделаю ничего более волнительного, чем это. Я не готов. Пусть бьётся твое сердце, Алексей Каштанов, пусть в унисон с ним бьются сердца твоих поклонников. Это был самый глупый подвиг из тех, что мне довелось узнать. 24.07.19 – 25.07.19» Я люблю тебя, жизнь, за то, что моя музыка была услышана. Я люблю тебя, жизнь, за то, что у меня самые лучшие поклонники. Я люблю вас... Нет, ну правда.И спасибо большое центру хирургии, который помог мне записать звук моего сердца, здесь он играет вместо бита. Спасибо вам большое.