Рыбный суп

Тони недоуменно рассматривал горшок с землей, крошечный мешочек с неизвестным содержимым и записку, написанную неровным, прыгающим почерком, которые лежали посреди его рабочего стола. — Пятница, девочка, повтори-ка запись еще раз, — попросил он. Над столом развернулась голограмма, на которой вновь вспыхнул золотистыми искрами привычный портал. Из него показались две до боли знакомые руки, испещренные шрамами. Их хозяин, вкупе со своим плюшевым компаньоном, целиком в кои-то веки не появился, но Тони, в последнее время не избалованному их визитами, достаточно было хотя бы части тела доктора Стрэнджа. Руки поставили на стол глиняный горшок, положили рядом мешочек и записку, и портал закрылся. — Выглядит подозрительно, босс, — голос Пятницы вырвал Тони из созерцания того места, где только что были кисти Стивена. Тони готов был рассматривать их часами, но чувство такта, которое, как думали многие, было не знакомо Тони Старку, не позволяло это делать. Господи, да он даже в записи не решался на подобную бестактность. И тем не менее. Пальцы, ладони, запястья, да весь Стивен целиком манили Тони как никто другой. И в чем тут было дело — в магии, в остром, саркастичном уме, в уверенном спокойствии Стрэнджа, в их схожем чувстве юмора, во всем вместе или в каждой черте по отдельности, — Тони сказать не мог. Оставалось лишь непривычно для него робеть и радоваться редким встречам и еще более редким просьбам. Поэтому от предостережения Пятницы Тони легкомысленно отмахнулся. Не тот Стивен человек, чтобы причинить боль Тони. Не после того, как отдал за него Камень Времени и свою жизнь. Так что Тони счастлив был сделать для Стивена что угодно, а не то что такую малость — посадить семечко какого-то редкого инопланетного растения, необходимого Стивену для победы над очередным демоном, и присматривать за ним, пока Стивен в другом измерении готовит этому самому демону ловушку. Ничего сложного. Тем более, что Тони в детстве, кажется, что-то уже выращивал. Горох. И дрозофил. Для лабораторной по генетике. Скука, конечно, та еще. Биология, а в особенности растениеводство, никогда особо не привлекали Тони. Слишком много условностей и допущений. Ведь любая наука, кроме обладания составом, в который входят предмет, теория и гипотеза, метод и факт, описанием эмпирического материала должна иметь и аксиомы. А с биологией в этом плане вечно было что-то не так. Если уж с происхождением человека до сих пор не могли определиться, что говорить об остальном? Нет, со временем Тони поменял свое мнение насчет некоторых разделов этой науки, тех же биохимии, анатомии и генной инженерии, но в целом до сих пор оставался преданным фанатом физики и математики. Только вот Стивен Стрэндж... — Пятница, закажи все по списку дока, будем растить его чудо-дерево, — решительно распорядился он. — Как скажете, босс, — в электронном голосе Пятницы все еще сохранялись нотки недоверия, но спорить со своим создателем она пока не решалась. Да, Тони после Альтрона вписал кучу дополнительных протоколов в код нового ИскИна, но его создания никогда не стояли на месте и Пятница давно могла бы обойти эти преграды, если бы не знала, насколько это может расстроить Тони. Все же благополучие последнего, несмотря ни на что, всегда было, есть и будет ее приоритетом. А потому Пятница послушно сделала заказ, не переставая при этом вновь и вновь пытаться дозвониться до Стрэнджа или Вонга. И искренне жалея, что не умеет поддерживать астральную связь с Плащом, с которым сильно сдружилась после возвращения половины Вселенной из праха. Уж он-то наверняка смог почуять неладное в, казалось бы, абсолютно безобидной просьбе своего хозяина и помочь Пятнице предотвратить беду. Тони меж тем внимательно изучал доставшееся ему семечко. Хотя правильнее, наверное, было назвать эту вещь семящем. С ладонь Тони, ярко-алое, мохнатое и удивительно приятное на ощупь, оно больше напоминало чье-то сердце, мягко пульсируя при каждом прикосновении. Тони нежно погладил его, осторожно рассматривая со всех сторон. Семя замерло на миг, а потом, Тони мог в этом поклясться, тихо мурлыкнуло в ответ, крепче вжимаясь в пальцы. Дубина ревниво застрекотал где-то сбоку, и Тони немного пришел в себя. — Давай-ка, дружок, определим тебе место жительства. Тут написано, что нужно бросить тебя в почву и не забывать поливать, — он снова погладил семя, — ну, бросать мы не будем, никому бы не понравилось, если бы его принялись куда-то бросать, верно? Опустим осторожненько, вот и комки заодно надо размельчить, чтобы тебе лежалось удобнее. Не переживай, дядя Тони тебя не обидит. С этими словами Тони аккуратно уложил семя в заранее подготовленную лунку и присыпал сверху тщательно измельченной почвой. Затем еще раз посмотрел на рукописную инструкцию. — Так. Посадка — выполнено. Полив, полив... Черт, до чего у Стивена, оказывается, неразборчивый почерк! Нет, я, конечно, слышал шутку про врачей, но не думал, что это правда. С другой стороны, после его травмы... Еще удивительно, что он вообще может писать. Пятница, детка, сделай пометку, надо разработать для нашего дока самопишущую ручку. Ему останется только диктовать. Скажем, что это новая тестовая разработка СИ для пожилых людей с повреждением нервов верхних конечностей. Тех, кто привык писать по старинке. Хотя, честно, кому бы это вправду могло понадобиться, когда существует голосовая почта? Нет, надо придумать что-то такое, чтобы не обидеть и заинтересовать... Пятница? — Конечно, босс. Мне начать искать варианты прямо сейчас? Или вы прежде сделаете прототип? В качестве основы для модели могу порекомендовать перо из сказок. Наверняка у доктора в Святилище есть парочка. — Ехидна. — У ехидны перьев, насколько я помню, нет. Тони... — Да, моя девочка? — Мне кажется, самописец не самый романтичный подарок, и Доктор Стрэндж на самом деле может расстроиться. — Да... Наверное, ты права. Ладно, я придумаю что-нибудь еще. Ведь есть же что-то, что ему может понадобиться? Надо только понять, чего ему не хватает, и собрать это. Пятница только вздохнула. Ей очень срочно нужны были Плащ и Вонг, и лучше бы вместе, а не поодиночке. Потому что всех ее йоттабайтов знаний не хватало, чтобы объяснить своему обожаемому боссу, что ничего изобретать не надо. Достаточно просто посмотреть лишний раз в зеркало. Но что, если она ошибалась? Нет, ей точно нужен был совет белковых форм жизни. Тони меж тем понял ее вздох абсолютно по-своему. — Да, точно, ты права. Надо сосредоточиться на текущем задании. Так, что тут у нас... "Поливать тем, что не любишь", кажется. Или любишь? Будем считать, что второе. А что лучше? Кофе? Виски? — Может быть вода, босс? — вмешалась Пятница. — Земные растения принято поливать водой. — Не скажи! Я точно помню, как Анна, жена нашего дворецкого Джарвиса, поливала томаты в оранжерее поместья сырым мясным соком. И видела бы ты эти томаты! Потом, это не земное растение. Может, у них принято подкармливать крысиным ядом, а не нормальной едой. — Кстати, в списке Доктора был крысиный яд. — Чепуха! Это наверняка описка. Или ты неверно расшифровала. Тони решительно наклонил свою кружку с остатками кофе над горшком и вылил ее содержимое в то место, где несколькими минутами ранее закопал семечко. Почва просела, и изнутри горшка раздался удивленный вздох, словно семя ожидало всего чего угодно, но не того, что человек с радостью поделится с нею тем, что пил сам. Тони, окрыленный результатом, не долго думая сделал еще одну порцию своего любимого напитка. Потом щедро добавил туда сливочного мороженого, тщательно перемешал и, попробовав немного, чтобы, не дай Тесла, не обжечь зародыш, отправил полученную сладкую смесь следом за первым поливом. Семя внутри горшка жадно зачмокало, миг — и на поверхность почвы осторожно проклюнулся первый, нежно-зеленый, росток. Тони победно вскинул кулак вверх. — Есть! Ему нравится! Пятница, отмени прошлый заказ. Позвони Марко, пусть пришлет мой любимый крем-суп из белой рыбы. И в то местечко на сорок второй, я хочу их том-яма. И пусть Ю притащит мешок с зернами. Мне кажется, я начинаю любить ботанику. Да если бы в моем детстве растения так реагировали на кофе, вполне возможно, сейчас бы никто не называл меня Торговцем Смертью. — Да. Вас бы прозвали Халком, — Пятнице, наблюдавшей через камеры, как аномально быстро, побег за побегом, растение в горшке увеличивается в размерах, решительно не нравилось происходящее. — Не говори глупостей. Я бы придумал что-нибудь получше! — Тони, полный какого-то детского энтузиазма, все подливал и подливал кофе, который подносили ему по очереди боты, изредка отхлебывая из кружки сам, и выглядел абсолютно счастливым. Казалось, резкий рост побега не только не настораживал его, а, напротив, вызывал бурный восторг. Пятница на всякий случай тут же проанализировала воздух в мастерской на предмет запрещенных веществ, но никаких посторонних включений не обнаружила. И тем не менее что-то было сильно не так, только Пятница пока не могла понять, что. И Вонг по-прежнему был недоступен. Тем временем принесли том-ям. Тони лично выбежал за ним, хотя обычно посылал за заказами ботов, и это подняло беспокойство Пятницы на новый уровень. Ей оставалось только надеяться, что за пределами мастерской ее создатель немного придет в себя и начнет более критично смотреть на окружающий мир. Куда там! Тони буквально выхватил заказ у курьера из рук и поспешил к злосчастному горшку так быстро, словно пытался установить новый мировой рекорд по бегу на короткие дистанции. Растение при виде Тони с контейнерами довольно заурчало и выбросило навстречу ему несколько длинных лиан, которыми притянуло Тони к столу. Тот только засмеялся, радуясь новым успехам своего внезапного питомца. Дубина, который сунулся было к растению, пока Тони расплачивался за заказ, получил лианой по блоку питания и, истерично свистя, спрятался в углу. — Сам виноват, — заявил Тони на кадры, тут же продемонстрированные ему Пятницей. Дубина, Дубина, которого Тони любил больше всех своих ботов, был забыт, настолько важным казалось накормить растение сейчас, сию секунду. Если до этого Пятница еще сомневалась, то теперь точно знала — Тони в беде. Однако вписанные протоколы не позволяли самостоятельно отправить сигнал бедствия всем Мстителям, пока не было прямой угрозы безопасности Тони, поэтому все, что ей оставалось — беспрерывно набирать номер невесть куда запропастившегося Вонга. Меж тем бульон от супа, сочные нежные креветки, дольки лайма — все отправилось в горшок, на стебель, ветви стремительно растущего монстра. Когда от супа не осталось ничего, робкие молодые побеги осторожно коснулись кожи Тони, словно в поисках остатков еды. — Ну, ну, ну, малыш, — Тони ласково погладил их в ответ, — пока ничего больше нет. Извини. Но скоро должен прибыть рыбный суп. Дереву — рыбный суп, да? Растение снова заурчало, и внезапно Тони понял, что не такое оно уже и маленькое. Сильные гибкие ветви теперь были со всех сторон, ласково, осторожно обнимая, поглаживая то тут, то там через ткань футболки и джинсов. Тони бы позвать Пятницу или призвать перчатку, прекратить безобразие, да хотя бы испугаться, но вместо этого он мог думать лишь об одном: как это будет, когда растение начнет трогать его по-настоящему? Словно прочтя его мысли, ветви задвигались быстрее, заворачивая Тони в зеленую, восхитительно пахнущую массу из побегов и стеблей. Он послушно поднял руки, когда парочка особенно настырных побегов потянула футболку вверх, не сопротивляясь внезапному желанию растения раздеть его. Следом наружу кокона полетели джинсы и боксеры, и теперь руки, ноги, торс и шея Тони были плотно обернуты лианами, которые не позволяли ему сделать ни единого самостоятельного движения. Да он не особо и пытался, настолько неожиданно комфортно было ему среди переплетенных ветвей. Один особо наглый росток ткнулся Тони в губы, и тот послушно открыл их, позволяя ему скользить вглубь. Терпкий сок брызнул в горло, Тони автоматически сглотнул, и последние здравые мысли покинули его голову. Теперь Тони было абсолютно наплевать, где он и что с ним происходит. Главным было, чтобы росток, практически трахавший его рот, не прекращал своих движений, позволяя Тони время от времени посасывать его и глотать сладкую, отдающую кофе слюну. Волны удовольствия пробегали под кожей вслед за движениями побегов. Те все еще избегали члена Тони и его ануса, но недвусмысленные поглаживания бедер и ягодиц говорили о том, что и это — не за горами. Тони и не думал сопротивляться. Слишком большой перерыв в отношениях дал о себе знать: тело Тони жадно реагировало на все ласки, которые дарил ему инопланетный монстр, с радостью откликаясь на них и требуя все больше и больше. Наконец растение решило, что Тони готов, и развело его ноги максимально широко. Первый тонкий усик немного покружил у сжатой розетки ануса, тщательно смазывая Тони секретом, который выделялся из его кончика, и затем решительно скользнул внутрь. Тони застонал от накативших ощущений, чувствуя, как горло вибрирует вокруг утолщающегося отростка, так и не покинувшего его рот. Странно, но ни страха, ни чувства удушения у Тони до сих пор не возникло. Напротив, так хорошо он не чувствовал себя очень давно. Тело, словно сбросившее пару десятков лет и весь груз обрушившихся на Тони в последние годы невзгод, радостно открывалось навстречу проникновению извне. Отросток внизу то ли сплелся с еще несколькими, то ли сам постепенно вырос в объеме, но теперь ощущался намного большим, чем в начале. Он двигался синхронно с тем, что во рту, вовсю трахая Тони, и этот ритм сводил его с ума, не позволяя думать больше ни о чем. Только сильнее, только быстрее — вот все, чего требовало обезумевшее тело, и растение с радостью давало это ему. Каждое прикосновение к простате заставляло Тони крупно вздрагивать и желать насадиться еще глубже, но лианы крепко держали его, не позволяя ни одного самостоятельного движения. Колом стоящий член, до сих пор обделенный вниманием растения, непрерывно тек, и все чего хотелось Тони — это чтобы побеги наконец-то сомкнулись на нем, позволив Тони кончить. Вместо этого один тоненький усик, скользнув по яйцам, крепко обхватил член Тони у основания, не позволяя финишировать раньше времени. Тони разочарованно застонал, краем сознания констатируя, что вот теперь он точно полностью во власти странного растения и, как ни странно, наслаждается этой потерей самоконтроля, позволяя в кои-то веки кому-то другому руководить собой. Пусть дело и касалось такого, на первый взгляд, пустяка, как возможность кончить, когда хочется ему, а не когда кто-то еще решит, что пора. Растение, почувствовав его настрой, удвоило усилия, вновь и вновь подводя Тони к краю и не давая перешагнуть через него. Теперь тоненькие побеги непрерывно гладили его член, мяли яйца, давили на пятно между ними и анусом, теребили щелочку уретры. А потом один осторожно скользнул внутрь члена, и Тони, широко раскрыв рот, начал кончать всухую, сотрясаясь в непрерывных конвульсиях удовольствия. Растение — словно только этого и ждало — наконец освободило основание члена Тони. Мгновенно выкинув бутон на одном из отростков и сформировав хищный цветок, оно всосало в него член, не позволяя ему опасть, раз за разом ввергая Тони в пучину новых оргазмов и следующих за ним афтершоков. Где-то, в несоизмеримом со «здесь» и «сейчас» далеко, раздались смутно знакомые голоса, переходящие в грозные окрики. Его схватило и потащило куда-то наружу, из кокона обожания в суровую реальность бытия. Растение, не желавшее отпускать свой драгоценный приз, яростно сопротивлялось, кажется, отплевываясь ядовитыми шипами направо и налево, и в то же время старалось не повредить Тони и потому проигрывало, проигрывало, проигрывало... И это было мучительно больно. Намного больнее, чем реактор в груди и клинок из собственной брони между сердцем и селезенкой. Мелькнул кусочек красной ткани, синие рукава в обрамлении астральных печатей, собственный крик умер, так и не родившись, и сознание Тони наконец не выдержало, позволяя милосердной тьме принять его в свои ласковые объятия... Открывать глаза категорически не хотелось, но Тони давно привык быть самым суровым судьей для самого себя. Сейчас, лежа в своей кровати (собственный позвоночник был слишком рад встрече с высококлассным ортопедическим матрасом, сделанным на заказ, чтобы можно было спутать его с чем-то другим), он понимал, какого дурака свалял. Да, все хорошо, что хорошо кончается. Тони невесело усмехнулся собственному каламбуру. Неизвестно, на сколько оргазмов его бы хватило, прежде чем сердце не выдержало бы доставляемого удовольствия. Сладкая смерть, чего уж там, мечта любого плейбоя. Ему надо было бы догадаться, что Стивен никогда не попросил бы его помочь, теперь-то Тони явственно понимал, что все случившееся было не более чем ловушкой, но от этого не становилось легче. Поэтому Тони открыл глаза, и, ну конечно, рядом с кроватью в наколдованном кресле обнаружился не кто иной, как доктор Стивен Стрэндж собственной персоной. Он внимательно смотрел на Тони, и тому малодушно захотелось спрятаться от этого всепонимающего взгляда под одеяло. Но какой бы он был герой после этого, а? Поэтому Тони решительно сел на кровати, согласно кивнул на безмолвно предложенную Стивеном воду и, хорошенько смочив горло, произнес: — Давай опустим то, какого дурака я свалял. Был идиотом, каюсь, обязуюсь больше никому не верить на слово и... Что там еще принято говорить в таком случае? — Спасибо. — А, ну да, спасибо, что спас меня и никому, я же правильно надеюсь? Отлично. И никому не рассказал про мой позор. — Тони выдохнул, выговорив всю фразу на одном дыхании, и отвел глаза, не в силах больше выдерживать взгляд Стивена. — Когда я говорил «спасибо», — спокойно пояснил тот, — я имел в виду: спасибо, Тони, что спас меня. — Что? — Тони недоуменно посмотрел на него. — Что слышал. Мне пришла посылка, якобы от тебя. С просьбой протестировать новое устройство для помощи пострадавшим при автомобильных авариях, помогающее им вернуть чувствительность нервных окончаний и точность движений. Я, не раздумывая, открыл посылку и оказался в запретном мире, напрямую завязанном на тебя. Такие миры создают маги, когда хотят избавиться от опасных конкурентов. Обычно в качестве хозяина мира выбирают кого-то, кто смертельно болен или подвергается нешуточной опасности, и заманивают туда своих жертв. С момента попадания туда жизни хозяина мира и мага внутри него становятся неразрывно взаимосвязаны. Твоя смерть означала бы теперь мою смерть. Все, что оставалось злодею, — избавиться от тебя. Таким образом Земля одновременно теряла своего главного защитника и Верховного Мага. Элегантно и просто. Погоди, не перебивай. Как я понимаю, в это же время то же существо, скопировав мою магическую подпись, подсунуло тебе Дьявольские Силки из туманности Стрельца. Это полуразумные организмы, очень редкие в наше время. Они крайне чувствительны к любым негативным эмоциям, направленным в их адрес, даже капли недовольства достаточно для того, чтобы растение откусило жертве голову. Единственное, что может спасти, — абсолютная любовь и полное, безоговорочное доверие. В этом случае они готовы ответить тем же и навсегда связать себя с выбранным ими существом. — То есть, ты хочешь сказать... — Тони удивленно посмотрел на Стивена. — Да. Если бы ты хоть на секунду засомневался в «моей» просьбе, с нами обоими было бы уже покончено. Даже если бы Вонг сумел вытащить меня из умирающего мира, ни один колдун во Вселенной не поверил бы в мою невиновность, увидев записи Пятницы. Тебя любят, Тони. Убийство спасителя Вселенной стало бы моим приговором. Так что вот... Стивен поднялся и крепко обнял Тони. Тот сначала замер от неожиданности, но потом немного опомнился и неловко обнял его в ответ. Несколько минут они молчали, а потом Стивен склонился к уху Тони и прошептал так тихо, словно доверял самый большой секрет в своей жизни. — Нам повезло, что мы имели дело с абсолютным идиотом, который не удосужился узнать тебя хоть каплю ближе и понять, что невозможно таким образом победить человека, одним из основных талантов которого является гениальная способность превращать любой минус в плюс. И принимать любого таким, каков он есть, неизменно видя положительные стороны и не замечая недостатков. — Как-то слишком уж приторновато вышло, не находишь? — немного хрипло прошептал Тони в ответ, ругая сам себя за предательски дрогнувший голос. — И ты все-таки признаешь, что я гений? И способен тебе помочь? — Я никогда и не утверждал обратного, — так же хрипло ответил Стивен. — Ладно. Окей. Думаю, я смогу с этим жить. Жаль только, что тебе пришлось уничтожить Силки. Не то чтобы я хотел пережить повторно это приключение, боже упаси, но жалко парня. — А кто сказал, что я его уничтожил? — Стивен, кажется, вполне пришедший в себя после сеанса внезапного откровения, привычно подмигнул, и кому бы только рассказать, как возвращение привычного Стивена обрадовало Тони. Не то чтобы ему не понравилось прозвучавшее признание, но даже его эго было слишком им смущено. — После того, как Вонг понял, что со мной что-то не так, и сумел вытащить из того проклятого места, мы увидели сотню пропущенных звонков от Пятницы и немедленно бросились сюда. Пока Вонг отвлекал Силки, мне удалось связаться с их сознанием и внушить им, что мы ни в коем случае не желаем тебе зла, даже напротив. Но если оно продолжит в том же духе, то очень скоро, прости за прямоту, затрахает тебя до смерти. — Да что уж там, — махнул рукой на последнюю фразу Тони, — что правда, то правда. — В общем, они согласилось отпустить тебя на том условии, что ты регулярно будешь навещать их там, куда мы с Вонгом их поместили. Тебе придется делать это, если не хочешь, чтобы они погибли. Со всеми вытекающими. — Серьезно? Черт, никогда не думал, что на старости лет стану объектом страсти мокрой фантазии поклонников манги. — Ты можешь отказаться, — осторожно начал Стивен, — никто тебя не осудит. — Ну уж нет. Я, знаешь, не привык отказываться от ответственности, так что... Постой, ты сказал вы вместе с Вонгом? О-о-о! — Тони застонал, закрывая глаза и откидывая голову на подушку. — Он же мне теперь проходу не даст! — Не думаю, — Стивен хитро улыбнулся. — Пока ты тут отлынивал от ответственности... Кстати, как ты себя чувствуешь? Тони нахмурился, сканируя собственный организм. Чувствовал он себя на удивление хорошо, если не сказать больше. Словно росточки инопланетного существа все еще были вокруг него, наполняя бодростью и силой. Стивен, внимательно наблюдавший за ним, понятливо кивнул: — В общем-то я так и думал. Так вот, Силки надо кормить. Не рыбным супом, Тони. Силки кормятся естественными выделениями окружающих организмов. Земляне для них, со всеми нашими жидкостями и не только, просто деликатес. Поэтому пока ты отказывался приходить в себя, а я как врач не мог оставить тебя одного, Вонгу пришлось отдуваться за все сразу. — Ты хочешь сказать?.. — Нет, не хочу! Ни говорить, ни даже думать об этом. Но дразнить он тебя вряд ли теперь будет. Если только немного посочувствует. В свойственной ему манере. Ну, ты же знаешь Вонга. Кстати, — тут у Стивена неожиданно порозовели скулы, и Тони напрягся, ловя каждое слово, — поверить не могу, что сам говорю это, но если у тебя есть кто-то, с кем ты хотел бы разделить эти «сеансы», не думаю, что Силки были бы против. Это, кстати, помогло бы немного снизить градус их обожания, направленный на тебя. И навсегда связало бы тебя с выбранным тобой человеком, так же, как Силки связали себя с тобой. И дало бы вам обоим шанс прожить еще много-много лет. Силки, в исключительных случаях, готовы делиться своей жизненной силой не только с выбранными ими существами, но и с теми, кого выбрали они. Правда, заняться когда-либо сексом друг с другом у вас вряд ли получится. Силки слишком ревнивы, чтобы допустить подобное, и будут делать все, чтобы ваше либидо не работало, когда их нет рядом с вами. Тони замер. Это был шанс. Шанс получить ответ на все свои вопросы разом. Сейчас или никогда, решил он и открыл рот. — То есть ты хочешь сказать, что оно будет, кхм, иметь нас, но при этом мы не сможем иметь друг друга, так? Стивен кивнул. — В таком случае... Как насчет того, чтобы составить мне компанию? Давно хотел посмотреть на тебя без этих тряпок, но не уверен, что готов к чему-то большему. Может, однажды, но точно не сейчас. Так что ты как, готов поставить такой эксперимент? — Это будет очень длительное исследование Тони, — Стивен внимательно посмотрел на него. — Надеюсь, ты понимаешь сейчас, что предлагаешь? — Я всегда был за пролонгированные эксперименты. Чем дольше — тем лучше, — твердо ответил Тони, не отводя взгляда. — Что ж... — Стивен улыбнулся самым уголком губ и подмигнул. — Тогда считай, что я в игре.