Выбор

Воспоминания о прошлом Я не очень помню о том, как выглядел мой отец, помню только, что он был немного похож на дядю Валторану. Я знаю, что портрет моего отца висит где-то в его поместье, но я его, ни разу не видел. Но, даже зная это, я не хочу видеть его портрет, потому что… мне больно. От матери я унаследовал свою внешность, но характером я весь в отца. Помню, что его магия тоже была огненной, и он учил меня, её применять, а ещё он тренировал меня сражаться на мечах. Когда он умер, в те времена по земным меркам мне было где-то около семи лет. Помню его прощальный холодный взгляд ускользающий в пустоту. Он часто говорил мне, что мёртвые отправляются туда, где обитают ангелы, а я знаю что ангелы – это самые прекрасные существа на свете. - Вольфрам, оденься потеплее! – заботливо крикнул мне мой отец издалека. - Сегодня выпал первый снег, а я никогда не видел снега! – бежал я, запыхавшись на улице. Он подошёл ко мне и, взяв меня на руки, чмокнул в щёку. - Ты ещё совсем маленький, тебе рано играть в снежки, – улыбнулся он мне. Я помню, что у него была красивая улыбка. По земным меркам мне было сейчас четыре года, но так как я мадзоку и был намного старше людей, я многое знал и понимал. - Снега совсем немного выпало и сейчас даже не холодно! – возмутился я и постарался отцепиться от его рук, чтобы снова встать на землю, но он крепко удерживал меня на руках и не думал меня выпускать. - Давай пойдём в дом, сейчас уже стемнело, – мягко сказал он, а я, смутившись, уткнулся ему в грудь и крепко обнял его. - Почему мама не приехала на Новый год? – зевая, спросил я его. - Она в замке Клятвы на крови. В этот год мы решили, что Новый год ты проведёшь со мной. - Папа, почему вы живете отдельно и мама постоянно требует от меня, чтобы я выбрал себе нового отца? – хриплым голоском поинтересовался я. - Мама сказала, что я нетерпеливый и вспыльчивый чурбан и она не хочет, чтобы такой мадзоку как я находился рядом с ней, – шутливо известил он меня и, открыв дверь дома, подхватил меня на руки, чтобы отнести в мою комнату. Удивительно, но папа всегда говорил мне только правду! Когда дети спрашивают своих родителей о чём-то, они отвечают им невнятно или вовсе обманывают их, но он был не такой. Например, когда дети спрашивают родителей, откуда берутся дети, они отвечают, что их принес аист, но мой отец, всегда всё говорил прямо. (Правда, он говорил это не в такой грубой форме, о которой вы подумали). - Папа, мне страшно быть в комнате одному, почитай мне сказку, – попросил я его сонными глазками. - Будущий солдат не должен быть трусом. Он должен быть храбрым и смелым, – с улыбкой подколол он меня. - Я не трус! – предсказуемо отреагировал я, покраснев. - Я знаю, что ты не трус, – ласково сказал он и крепко прижал меня к себе, и я тоже прижался к нему в ответ. Отведя меня в мою комнату, он снял с меня тёплую одежду и положил на кровать. - Можно мне поспать с тобой? – жалобно спросил я его. Он так щемящее нежно посмотрел на меня и, вздохнув, лег рядом со мной на кровать. Я уснул рядом с ним с нежным румянцем на щеках. - Корделия, отдай! Это же мой подарок! – кричал я ей вслед, когда она схватила коробку под ёлкой и, дразня, выбежала в коридор. - А вот и не отдам, я хочу, первая посмотреть! – откликнулась она, посмотрев на меня сзади, и высунула язык. Я взбесился и, нагнав её, выхватил коробку, но к несчастью от такого выпада мы споткнулись и врезались прямо в моего отца, отчего он возмущённо зашипел. С моего детского возраста его рост казался мне просто ужасно высоким, почти великаньим и я сглотнул, виновато посмотрев на него. Он в свою очередь хмуро посмотрел на нас, но потом добродушно улыбнулся и, схватив нас обоих в охапку, вошёл гостиную и, засмеявшись, шутливо бросил нас на диван. Мы тоже засмеялись в ответ. - Корделия, Вольфрам, может, погуляем? Сегодня я разрешаю. На улице тепло, – бодро выговорил он и мы, кивнув, быстро выбежали по лестнице к двери. Дети так часто делают в детстве, любят догонялки и прочие подобные игры. Вот и мы сейчас проверяли, кто быстрее оденется и увидит ёлку, посаженную на улице в нашем поместье. К счастью выиграл я и с громким кличем оказался около красиво украшенной ёлки. Корделия стояла позади меня и рассматривала её с восхищением, также как я. В Нью-Макоку мало выпадает снегов. Один раз в несколько лет и даже если и выпадает, то совсем немного, не успевая много навалить. Я очень хорошо помню ту зиму, ведь она была самой первой, которую я видел в своей жизни. Я весело кричал и кружил вокруг ёлки, но вдруг наткнулся на что-то ногой и вздрогнул. Оказалось, что я чуть не наступил на мертвую птицу. Мне было не очень жутко, я часто видел такое раньше, но мне было интересно, что такое смерть и куда попадают мёртвые. - Не пугайся, это просто мёртвая птица, – встревожено подошёл ко мне отец. - Я не боюсь, – громко сказал я. Он вздохнул и спросил меня: - Вольфрам, ты знаешь, что такое смерть? – я покачал головой. - Когда человек умирает, это не значит, что он полностью исчезнет из этого мира. У всех людей есть душа, а души бессмертны. Ты знаешь, куда попадает душа? – я снова покачал головой. - Души отправляются туда, где обитают ангелы, – ласково прошептал он. – Мама ведь рассказывала тебе об ангелах. Смерть – это не конец всего. Запомни это сынок. Я внимательно слушал его, запоминая его наставления, и кивнул, в знак того, что всё понял. - Поэтому, если когда-нибудь ты столкнёшься со смертью, не бойся. Ведь смерть – это продолжение жизни. Я скажу тебе ещё одну вещь, ты должен запомнить это. Внимательно слушай меня, боль – это доказательство того, что ты жив и поэтому ты должен бороться за жизнь. - Я не боюсь, смерти или боли, – твёрдо сказал я. Он внимательно изучал моё лицо и наконец, сказал: - Верю. Но я говорю не только о физической боли, но и о душевной. Когда-нибудь тебе придётся столкнуться с душевными страданиями. И поэтому когда наступят такие времена, ты должен будешь быть сильным и не отчаиваться. Ты меня понял? Будь сильным. - Ты сказал, что я должен быть сильным и бороться за свою жизнь, а если я умру за кого-нибудь другого? - Тогда ты умрёшь благородно, – просто сказал он. – Честное слово, ты уже сейчас такой философ. Я уверен, что ты будешь очень умным, – гордо выдал он. Он наклонился ко мне, и крепко обняв, тихо произнёс: - Я знаю, что рано учу тебя таким вещам, но солдат должен с детства знать о смерти. С душевными же ранами всё намного сложнее. Такие раны не исчезают бесследно, и ты будешь помнить об этом всегда, но если ты будешь сильным и не позволишь обстоятельствам влиять на тебя, то в конце жизнь вознаградит тебя сполна. Я тогда не особо понял, о чем он тогда говорил, но сейчас понимаю это очень отчётливо. Какой-то частью своей души я понимал, что ему осталось жить недолго и он, возможно, тоже это понимал и поэтому тогда говорил мне, такому ещё маленькому такие серьёзные вещи. Удивительно, но я помню всё, что он просил меня запомнить. Я не помню многого из своего детства, например об Элизабет, но эти его философские слова о смерти и смысле жизни помню очень подробно. Наверное, потому, что моя память действительно не хочет этого забывать. Почему он говорил мне все это тогда? Став старше я всё равно, точно не могу этого понять, но мой отец был всегда очень прямолинейным. Вечером под ёлкой я нашел тёплый плед и его старые карманные часы, сделанные из золота. Это означало что они передаются мне по наследству и я в свою очередь могу также по наследству передать старую семейную реликвию. Наверное, это был самый лучший Новый год в моей жизни. Я уже бежал далеко от Корделии, но она догнала меня и пнула мою ногу. - Ай! – не удалось мне сдержать своего крика. Сейчас мне по земным меркам было семь лет, и я бежал по окрестностям замка Клятвы на крови, когда моя двоюродная сестра приехала отдохнуть на каникулах. - Зачем ты приехала?! Ты опять будешь спать в моей комнате, и отбирать мои игрушки?! – истерично кричал я, не совсем понимая, о чём именно говорю. - Они такие милые! Особенно тот мишка, у которого я случайно порвала ухо, – насмешливо хихикнула она. Я зашипел, и кинулся было на неё, но завидев отца, замолчал. Он был хмурым и неважно выглядел. К тому же он кашлял и шёл хромая. Я зашёл за ним в гостиную, когда он сел на диван. Горничная дала ему какие-то лекарства, и он посмотрел на меня. Я заметил, что у него залегли жёлтые круги под глазами. - Папа, с тобой всё в порядке? – робко поинтересовался. - Я очень болен, сынок, – снова кашлянув, хрипло сообщил он. Я, медленно подойдя к нему, сел и положил голову у его коленей. Он зарылся рукой мне в волосы и мягко погладил. - Ты умираешь? – спокойно спросил я, в то время не до конца понимая, о чём спрашиваю. - Да, – как всегда просто и прямолинейно сказал он, не став ничего скрывать. Коридоры слишком длинные, ненавижу их. Этот коридор нужно было пройти за пятьдесят шагов. Один, два, три, двадцать шесть, тридцать три и… вдруг я упал в тайный проход под полом. Ненавижу, когда такое случается! Скоро я буду знать о замке больше чем любой другой его обитатель. Хорошо, что я умею пользоваться огненной магией, а иначе… я зажег огонь у себя в руке. Отлично, тоннель, пойду дальше. Что же здесь? У меня онемели пальцы, но я надрывался, чтобы сыграть на рояле для отца. В последнее время он был совсем плох и бледный уже лежал на кровати. Я не проклинаю эту его болезнь, что забрала его у меня и не виню судьбу за это. Я знаю, что куда бы его душа ни направилась, ему там будет хорошо. Я повернулся к нему, и он бледно посмотрел на меня и улыбнулся. - Помнишь дядю Моба, который жил рядом с поместьем? Так вот, он решил выйти замуж за друга нашей семьи, только я не могу вспомнить, как его зовут… - он снова кашлянул и, подойдя к нему, я положил мокрое полотенце ему на лоб. - Что такого хорошего в парнях? Они такие противные. Девочки милые и красивые. - А Корделия для тебя красивая и милая? – я покраснел, я же всё-таки люблю её, несмотря на все её выходки. - Парни, не такие противные, как ты думаешь, скоро сам поймешь. И что такого плохого в однополых отношениях? Я не понимаю. Вот мой дядя уже много лет живет с мужчиной вполне счастливо. Главное не пол любимого, а он сам, понимаешь? – я кивнул и услышал шорох за спиной. Наверное, именно тогда Йозак был в шкафу, играя в прятки и подслушивая нас. Мой отец умер прямо в день отца. Это был один самых страшных и неприятных воспоминаний в моей жизни. Я рыдал на похоронах перед могилой полчаса, и никто не в силах был меня остановить. Помню, что Корделия тихо плакала стоя в сторонке от меня. Я впервые поцеловался около в пятьдесят с половиной лет с красивым мальчиком, который жил по соседству от замка Клятвы на крови. Помню, его губы были сладкие, вкуса вишни. Мы дружили, к тому времени я уже достаточно повзрослел. Я не помню из-за чего, но мы расстались. А потом был бурный роман с тем парнем, я безумно его любил, но этой красивой сказке не суждено было, также хорошо закончиться. Его звали Уайтман, фамилии я не помню. У него была красивая оливковая кожа, добродушное лицо, серые глаза и русые волосы. Его внешность я помню очень отчётливо, как и события, которые тогда происходили. Как и на дне рождения, я познакомился с ним на балу. Характером он был очень мил и сразу очаровал меня. Помню, как всячески ухаживал за ним, дарил цветы и различные подарки. Не помню точно, но, кажется, мы поцеловались через неделю после знакомства. Роман был неторопливый, но очень бурный и с жадной страстью. - Уайт, тебе понравилось? – робко спросил я его после первой бурной ночи. К тому времени мы были уже обручены, но мало кто об этом знает, иначе бы в, то время такая шумиха поднялась, что народ долго бы этом помнил. А ещё, если бы мы не были обручены, я бы и близко приблизиться к нему не посмел. - Это была самая лучшая ночь в моей жизни. Я люблю тебя, – нежно произнёс он и поцеловал меня в губы. В те времена я не стеснялся выражать свою любовь и мог сказать об этом кому угодно. Тем более мне казалось тогда, что возможно он действительно меня любил. Не буду скрывать, что был ревнив всегда, как с Юури, так и с ним. - Уайт, с кем это ты разговаривал, отвечай! – кричал я постоянно, и он часто раздражался и смотрел куда-то поверх меня. Сейчас мне кажется, что это он переглядывался со своим любовником, благо, что так это и оказалось. Однажды я увидел его с каким-то красивым парнем. Мне тогда показалось, что они просто разговаривают, гуляя по городу, но вдруг мой Уайт наклонился и нежно поцеловал этого красавчика, отчего у меня подкосились колени. Не могу описать подробно, что чувствовал в те моменты. Мне казалось, что весь мир меня предал и в меня тысячу раз воткнули калёное железо, и я столько же раз умер. - С кем это ты там целовался?! А ну говори! – истерично кричал я, не понимая, что все мои усилия были напрасны и тщетны с самого начала. - Ты вообще никогда не был в моем вкусе. Он гораздо более, красивее тебя и к тому же ты слишком ревнив и вспыльчив. Я не понимаю, кто тебя такого возьмёт в дальнейшем, разве что чёрт откуда-нибудь выпрыгнет и сделает тебе предложение. Кому ты такой нужен, скажи?! Да с таким как ты ни один человек не захочет ужиться! Ха-ха-ха! Ты просто смазливенький оказался, к тому же деньжат много. Вот и подумал с тобой покувыркаться, надеясь, что у нас может что-то получиться, но ты оказался слишком невыносимым, так что можешь оставаться тут со своим одиночеством, о котором ты мне столько раз говорил, а я ухожу! Мне казалось, что после этих слов, я больше никогда не смогу полюбить, но когда встретил Юури, подумал, «вот она моя судьба!». Он добрый и я думал, что он не предаст меня, но и Юури оказался не таким как я полагал. Ненавижу любовь!