Зеркала цвета весенней травы

Аранея вышагивала по Лесталлуму с высоко поднятой головой. Снова то самое время года. Две недели до восьмилетней годовщины захода солнца — две недели, когда народ подтирает сопли и забивает на реальный мир, надеясь, что непогрешимый Истинный Король явится всех спасти. Аранея в их число не входила. Черта с два она будет хандрить — ей только дали вернуться в город и отдохнуть после месяцев непрерывной работы. Ее ждала встреча с советником. «А его ждет подарок», — подумала Аранея, перекидывая из руки в руку мешочек. Даже без солнца люди придерживались обычного распорядка дня, и, судя по времени, в импровизированной тренировочной едва ли кто оставался. Поэтому, когда перед ней распахнулась дверь, Аранея удивилась. — Пока, Игнис! — Ирис чуть в нее не врезалась. — Ой, привет, Аранея! С возвращением, — и придержала дверь. — Спасибо, — Аранея в ответ улыбнулась. Вполне логично встретить ее тут. Ирис с Игнисом тренировались друг с другом уже не один год. В начале, когда темнота только наступила, Ирис всерьез озаботилась своей подготовкой, а Игнис учился сражаться в нынешнем состоянии. Сейчас, подозревала Аранея, в тренировочной был только он. Сегодня Игнис обошелся без костюма — редкое явление — в серой майке с коротким рукавом, на плечах — полотенце. Аранея ухмыльнулась, заценив пропитавшиеся потом вещи. Ирис сильно продвинулась с тренировками. Не Аранее жаловаться: майка отлично облегала загорелые руки, грудь... — Вернулась? Бр-р, этот тон. Потрясно. В этом году и до него добралась хандра. Обычно Игнис не поддавался. Или же скрывал настроение лучше прочих. Значит, это первый пункт, с которым предстоит разобраться. — Еще как, — она прошла прямиком к Игнису, который устроился на одном из стульев, расставленных у стен. — Не ждал? Думал от меня отвязаться? — Астралы, нет, конечно. Аранея остановилась напротив и нахмурилась. С ним все было не так. Упертые в колени руки, сгорбленная спина, наклон головы и взгляд в пол... Совершенно не в духе Игниса. Дело не только в годовщине. — Какого цвета у Ирис глаза? — голос подавленный, словно он не хотел спрашивать. — А? Что? — Я... больше не помню. Ох. Вот дерьмо. Сегодня один из тех дней. Те дни выдавались редко, но иногда Игнису Шиенции требовалось побыть таким же человеком, как все, о которых он заботился. Требовалось признаться самому себе, что у него тоже есть проблемы. Он стоически перенес потерю зрения. Отлично приспособился. Ни на секунду не сдался. Когда Аранея объединилась с его командой, Игнис уже с головой ушел в попытки обойти то, что считал неудачей. Со стороны казалось, он совершенно невозмутим и смирился. Аранея же научилась видеть больше. По мере того, как развивались их отношения, развивалась и ее способность замечать мельчайшие детали в его поведении. На отсутствии этих мелочей он и попадался. Мелочей, что когда-то с энтузиазмом изучал сам. Аранея быстро поняла, что лучше относиться к нему как к обычному человеку — за исключением этих дней. Дней, когда он стягивал перчатки, открывал книгу и водил пальцами по страницам. Дней, когда она находила его на обзорной площадке, а невидящий взгляд был устремлен в сторону метеорита. Множества дней, когда он обводил большим пальцем ее губы, чтобы «увидеть» улыбку. Эти дни — сакральные моменты слабости, когда другое отношение ему требуется. Совсем ненадолго. И вместо того, чтобы шутить или острить, Аранея опустилась перед ним на колени, отложила мешочек в сторону и взяла его за руки. — Карие. Почти как у Гладио. Помнишь его глаза? Помедлив, Игнис еле-еле кивнул. — Еще чьи-нибудь? — мягко поощряет она. Иногда, чтобы он выговорился и нашел утешение, его нужно было подтолкнуть. Помедлив, Игнис облизал пересохшие губы. — У Маршала? — Голубые. Неубедительно. У голубого множество оттенков. Аранея попыталась подобраться сравнение цвету глаз человека, который постоянно отдавал ей приказы. — Как... небо в ясный день. Еще одна пауза. — У Моники? Пришлось призадуматься. Аранея не уж так часто с ней встречается. — Ореховые. Игнис открыл рот, но она его опередила, избавляя от необходимости спрашивать. — У Синди и Сида зеленые, в цвет больших оливок, с которыми ты готовишь. У Дэйва серо-голубые. У Талькотта светло-карие. У меня... — Зеленые. Как весенняя трава. Я помню. Сквозь изнеможение в голосе проскользнула нежность. Тоска. — У меня помнишь, а у своего Маршала нет? Почему? Он знаком с ним с самого детства. А с ней — лишь пару месяцев, и в то время им было далеко до отношений. Губы растянулись в легчайшей улыбке. — Помню, я заметил оттенок, похожий на мой собственный. На тот... что был раньше, — Игнис сжал ее руку, улыбка дрогнула. — Какого они... как это выглядит сейчас? Это. Не они. Он носил темные очки почти не снимая, и иногда Аранея забывала, что один глаз у него едва открывается. Она аккуратно высвободила руки и потянула с него очки. Зубами сорвала одну перчатку и прижала ладонь к его щеке. Пусть едва-едва, но Игнис тут же откликнулся на прикосновение. Как всегда, сдержанный. Соврать ему она не смогла бы. И не стала бы. Но... слушать будет тяжело. Придется тщательно подбирать слова. — Все еще зеленые. Светлее... затуманенные... знаешь, как с ледяным налетом, но... еще зеленые. Игнис промолчал и, нащупав ее руку, забрал очки. Отстранился и надел заново, поправляя для удобства. — Эй, — Аранея ухватила его за руку. — Тебе незачем их прятать. Он мазнул пальцем ей по костяшкам. — Я не прячу. Другим проще, если они не видят повреждений. — Им проще? Или тебе? Врать самому себе без толку. — Всем. Что-то не давало ему покоя. Аранея просто не понимала, что именно. Никак не получалось его отвлечь. Все мысли крутились вокруг слепоты, ведь другого он не видел. Но возможно... возможно у нее получилось бы сместить акцент на то, чему можно радоваться и в нынешнем состоянии. — Ты же знаешь, у меня выходной, а Гладио одолжил мне ту дурацкую книжку. А теперь мы пойдем на наше место на площадке. И... у меня для тебя сюрприз, станет вообще здорово. — Да ну? — Игнис несколько заинтересовывается. Он все-таки признавался ей, что лучшие события в его жизни после потери зрения теперь связаны с тем, настолько впечатляюще она читает ему вслух книги. А сюрприз обрадует его сильнее восхода солнца. Аранея дотянулась до мешочка на полу, развязала узел и поднесла ему к носу. Игнис наклонился ближе, принюхиваясь к содержимому. — Ты же не... — Именно. Видеть ее ухмылку он не мог, но точно слышал. Игнис схватил мешочек с кофейными зернами, уткнулся в него лицом. — Не описать словами, как я тебя сейчас люблю. — У тебя не нашлось слов? Думала, не доживу. — Собственно говоря, я разговаривал с «Эбони». Аранея шлепнула его по руке, вызвав смешок. — Не представляю, как ты его нашла, Аранея, но спасибо, — не снимая перчатки, он погладил ее по лицу. — Обращайся, — она склонила голову. — Только... поймай момент, когда я буду драться с демонами в заброшенном магазинчике, а «Эбони» сам покатится под ноги. Игнис хмыкнул и медленно поднялся на ноги. — Так... ты говорила про площадку? — Ты в душ, я за кофе и книгой. Аранею не смущали потные мужчины, но выходить уже потным на удушающие улицы Лесталлума мог только маньяк. — Заманчиво. Она не могла его «починить». Чинить было нечего. Всего лишь препятствие, то здесь, то там, с которым они друг другу помогут.