all my loving

Первый сон приснился Дипперу, когда ему было около 11 лет. Он был недолгим, но настолько ярким, что мальчишка до сих пор помнил всё достаточно детально. Даже слишком. Во сне он шел по коридору, судя по всему, какого-то высшего учебного заведения. Вокруг было много студентов, которые весело болтали и выглядели… странно. Он отметил, что такой стиль был на фотках родителей, когда те были еще молодыми. Длинные распущенные волосы, даже у мужчин, поношенные шмотки, разные фенечки, браслеты, повязки, даже венки. Стиль хиппи. Так молодежь выражала свое отношение к свободе, как однажды ему рассказала мама. У нее в такие моменты глаза загорались, словно она полностью окуналась в воспоминания. Во сне он проходит мимо зеркала и видит свое отражение. На вид ему лет 19-20, но в повзрослевшем Диппере все равно можно узнать нынешнего, 11-ти летнего мальчишку со странным родимым пятном на лбу. На Диппере старые поношенные джинсы, которые где-то даже были порваны, клетчатая рубашка, надетая поверх футболки, ушатанные и грязные кеды. Но, к счастью, его волосы не длинные. Все те же немного вьющиеся каштановые волосы привычной длины. Дипперу непривычно видеть себя такого, однако вид не вызывает отвращения или еще чего, ему даже нравится и он не прочь бы выглядеть так, когда подрастет. Он идет дальше, и в него вдруг врезается незнакомец. В глаза тут же бросается копна светлых блондинистых волос, собранных в низкий хвост, надменная ухмылка и невозможные янтарные глаза с почти кошачьим зрачком. У Диппера сердце замирает, а щеки опаляет жар. Блондин улыбается, пихает шатена в плечо и поднимает книгу, которую Пайнс уронил. — Держи, парень. И не витай в облаках, — незнакомец смеется и Дипперу кажется, что этот смех лучшее, что он слышал в своей жизни. Такой красивый и низкий голос, от которого по коже бегут мурашки табуном. — Увидимся! И мальчик просыпается. Он отчего-то глупо улыбается, а в груди медленно и тягуче разливается тепло. Сестра-близняшка весело улыбается и весь день допытывается что же такого увидел во сне паренек. Он врал, что не помнит, мол, просто у него хорошее настроение. Мэйбл не верит и продолжает зудеть над ухом. А у Диппера в ушах застыл смех того красавца и он теперь мечтает — как это смешно — увидеть его снова. Незнакомец не обманывает. Следующей ночью Диппер снова видит сон и они видятся с тем парнем. На этот раз он на шумной вечеринке, все опять веселые, Диппер думает, что слишком веселые. Потом вспоминает, как читал о том, что в Америке, в конце 60-х годов, молодежь любила выпить и увлекалась психоделиками. А то, что это конец 60-х годов выдавало все вокруг. Диппер был книжным червем, который много чего знал для своего возраста, в отличии от сестры, которая учебе всегда предпочитала веселье. Наверное, это мировой баланс, считает Пайнс. Активная и шумная Мэйбл в противовес молчаливому и замкнутому Дипперу. У мальчика, который во сне вообще-то уже парень, в руках держит самокрутку и бутылку пива. Он отпивает из горлышка и сразу затягивается. Парень удивлен, что чувствует все настолько реалистично и ярко. Будто он действительно сделал сейчас глоток и затяжку. Шатен считал это странным до ужаса. Он никогда не видел таких реалистичных и четких снов. В большинстве случаев они были мутными и быстро забывались. А здесь все словно настоящее, осязаемое. Но самое странное, что он осознает то, что сейчас находится во сне. И это вдвойне странно. Но захватывающе, черт подери! Судя по всему, вечеринка проходит у кого-то на квартире. Народу немало, все подвыпившие и до блеска в глазах веселые. Диппер и сам в расслабленном состоянии. Играет музыка, Диппер вспоминает, что это Битлз, которых любил слушать его отец. Название песни он не знал, да и это было неважно. У него ноги немного ватные, а разум мутноват. Ему хорошо. Пайнс видит балкон и направляется туда. До дрожи хочется подышать свежим воздухом. Когда он подходит к балкону, из него вываливается парочка, громко смеясь и целуясь. Диппер провожает их взглядом и заходит на балкон. Выйдя он понял, что в помещении было довольно жарко. А здесь было прохладно. Ветер мягко трепал каштановые пряди и ласково гладил разгоряченную кожу. Приятно до мурашек. Он удивлен, что балкон пуст, и, конечно, рад этому. Кареглазый опирается на перила и всматривается в ночную даль. Затягивается и чувствует, как ему хорошо. Он слышит как открывается дверь и оборачивается. А там снова тот блондин все с той же ухмылкой на устах. Пайнс смотрит удивленно на парня и на то, как тот закрывает щеколду на двери. — Имею право, в своей то квартире, — пожимает блондин плечами на вопросительный взгляд. Диппер хмыкает, — снова витаешь в облаках, пацан? Диппер почему-то краснеет и отворачивается, затягиваясь поглубже. У незнакомца в руках тоже бутылка пива. Он подходит к нему и опирается спиной на перила. — Меня Билл зовут, а тебя как? — желтоглазый улыбается, а Диппер думает, что у этого парня немного неестественно острые зубы. И весь он какой неестественный. Нечеловеческий, словно… демон. — Тайрон, — Пайнс удивляется и округляет глаза. Он хотел сказать «Диппер», но рот выдал другое. Значит, во снах он не Диппер Пайнс. Парень прокашливается и смотрит на Билла, — и почему ты решил, что я пацан для тебя? — Ну, ты же второкурсник, не? А я уже на четвертом. Так что, — блондин опять усмехается и делает глубокий глоток пива. Диппер засматривается на нового знакомого и отмечает, что тот красив. И опять же. Словно не человек. Таинственный и завораживающий. Билл внезапно смотрит ему прямо в глаза, и Диппер не может отвести взгляд от его демонических глаз. — Ты забавный, — юноша скалится и забирает сигарету из рук Пайнса, делая затяжку и выпуская дым ему в лицо. Звон будильника еще никогда не был ему настолько ненавистен. Но мальчик все равно улыбается. После сны снятся уже не каждый день, но на протяжении года он периодически видит их. Там его зовут Тайрон, ему 19 лет и он хочет стать археологом. Диппер дивится этому, но осознает, что это вполне в его стиле. Там во сне у него будто другая жизнь. Там нет Мэйбл, он вообще живет один и подрабатывает в мелкой пекарне. Он все такой же задрот с большим книжным шкафом и кучей виниловых пластинок и кассет. Диппер любит слушать фолк-рок и обожает мистику, увлекаясь оккультизмом. Тут он парень, у которого много знакомых, и его не сильно то и считают странным, наверное, потому что странность в моде. А еще здесь есть Билл, и это самое главное. Каждый его сон — отрывок из другой жизни, как привык думать сам Диппер. В каждом его сне есть надоедливый блондин, который хищно скалится, забавно шутит, много знает и иногда немного пугает. Он наглый, бесцеремонный и совершенно невежественен. Дипперу нравится его компания. Нравится в нем все. Они часто вместе гуляют, сидят в библиотеке или в квартире Билла, готовясь к урокам, потому что Диппер живет в коммуне и там много людей, мешающих им. А у Билла родители богатые и живет он один. А еще Билл не прилежный ученик, хоть и очень умен, но Диппер-Тайрон слишком задрот и Билл его подкалывает, однако сидит с ним и часто читает его учебники, говоря, что это все скукотень. Билл учится на дипломата, ему на деле все равно, просто родители заставили. Диппер думает, что блондин занимается нелюбимым делом. Грустно улыбается и предлагает Биллу отправится с ним в будущем на раскопки, исследовать тайны, раскрыть секреты. Билл смеется и треплет парню волосы. Они ездят на мотоцикле Билла, и Диппер считает, что прижиматься вот так к нему, самое правильное в его жизни. В жизни во сне. Диппер до сих пор дивится: почему же во снах все так реально и чувственно? Почему Билл такой теплый и почему его прикосновения такие обжигающие и приятные? Билл играет на гитаре и красиво поет, а Пайнс лежит рядом и мечтательно смотрит на друга. Ему нравится голос парня. Ему нравится весь Билл. Но их отношения лишь приятельские. Друзья, которые просто тусуются вместе. И его все устраивает. Он ведь во сне. Они часто ходят на вечеринки, и Диппер отмечает, что Билл постоянно много курит и пьет, но отчего-то его совсем не ведет. Билл вообще был странным в этом плане. Худощавый парень был чересчур сильным, его многие боялись и уважали, никогда не перечили ему. Дипперу говорили, что он особенный, потому что Билл с ним возится слишком долго. Тайрон закатывает глаза и говорит, что все преувеличивают. Билл абсолютно нормален. Почти… Сны приходят раз в неделю, иногда их может не быть месяцами, а иногда ему снятся несколько подряд. Диппер наслаждается и часто спит. Он хочет себе имя Тайрон, учится играть на гитаре и заслушивается Битлз. Когда Мэйбл плетет фенечки, он всегда с радостью принимает их, потому что так он чувствует себя ближе. Ближе к Биллу. А потом Диппер грустит. Потому что Билл всего лишь сон, плод его воображения, хоть и слишком живой. В жизни Диппер уже 12-ти летний мальчик, которого дразнят в классе, у которого нет друзей и который почти все время читает. Да, у него есть сестра, благодаря которой жизнь не такая скучная, ему хорошо с ней и он ее искренне любит. Но если бы ему предложили навсегда остаться во снах, он бы не раздумывая согласился бы. Ему хочется дотронуться до Билла по-настоящему. Почувствовать его запах и мягкость кожи. Хочет услышать его голос, почувствовать дрожь от его хриплого шепота. Ему одиноко и грустно. В душе пусто. Он думает, что жизнь несправедлива. Несправедливо, что Билл есть только там. Он завидовал Тайрону. Безумно завидовал. Его не тревожит то, что он, по сути, влюбился в несуществующего человека, к тому же парня. Ему ведь, вроде как, девочки должны нравиться. Но Билл был особенным. Он был другим, непохожим на других. Он не был настоящим, но был роднее всех. Дипперу хотелось плакать, но он уже слишком большой для слез. Поэтому он снова закрывает глаза, проваливается в мир Морфея и оказывается в мире, в котором, по его мнению, ему самое место. Закрывает глаза и улыбается Биллу. Он не хочет просыпаться, и молится Богу оставить его там. Навсегда…