Спрятанное внутри...

После удачного концерта и раздачи автографов бурным фанатам группа Duran Duran собралась в местном клубе, чтобы отпраздновать данное событие за употреблением алкоголя. Участники группу пили, смеялись и заигрывали с мимо проходившими красивыми женщинами, которые сами кидали на них многозначительные взгляды. Кто-то, уже взяв под руку какую-то девицу, ушел с ней вглубь клуба, заслужив похотливые взгляды других участников. За всем этим всем никто не заметил, как двое парней шли на выход из клуба, решив не участвовать в этом балагуре. Парнями оказались Саймон и Джон, которым хотелось провести вечер, медленно переходящий в ночь, вдвоем. Они вели не громкую беседу и держали путь в сторону парка, где было тихо и безлюдно, и любовались ночным небом, которое заволокло тучами, и звезд было почти не видно, как и яркую луну, похожую на большой бело-серый диск. Поэтому парк погрузился в загадочную, но между тем пугающую, темноту, и вокалист с бас-гитаристом, чтобы не потеряться, взялись за руки, что, несмотря на их изумление, казалось вполне нормальным. За своей беседой и рассматриванием ночного неба, они не заметили, как прошли вглубь парка, потому решили устроиться под ближайшим деревом, на случай, если вдруг пойдет дождь. Подойдя к ближайшему дереву, парни сняли свои куртки и устроились на них. Они также негромко разговаривали, но потом замолчали, и каждый думал о своем, кидая красноречивые взгляды, друг на друга. С самой первой встречи, когда Саймон пришел в группу, их тянуло друг к другу, словно магнитом. Тогда они стали проводить больше времени вдвоем, нежели с остальными участниками, которые подозрительно на них смотрели, но ничего не говорили. Джон привлек Бона своим вызывающим макияжем и творческим беспорядком на голове. Саймон Тэйлора привлек своей добродушной улыбкой и глазами цвета голубого неба, которые горели, как самые яркие драгоценные камни. Оба думали, что это знак начавшейся крепкой дружбы, но знали бы они, как глубоко заблуждались. Со временем их чувства, казавшиеся дружескими, стали более глубокими и сильными. И, когда они проводили ночь с женщинами, они думали, не с кем проводили ночь, а с кем хотели бы провести. Но от этого не становилось стыдно, а даже наоборот разогревало пламя внутри них, который грозился перейти в пожар. Каждый понимал, что скоро они не выдержат и выпустят все свои чувства, спрятанные глубоко внутри них самих. И вот, сидя под деревом, они думали о том, что не выдержат и набросятся друг на друга, словно изголодавшиеся звери. Первым не выдержал Джон, он сел на бедра Саймона и обводил того голодным взглядом. Этот взгляд возбуждал Бона. И, не выдержав и издав глухой стон, Саймон впился в его накрашенные губы глубоким и жадным поцелуем, получая не менее страстный ответ. В этот момент начал лить дождь, но они не обратили на это внимания и, не разрывая поцелуя, начали снимать друг с друга одежду, которая служила для них неким барьером, отгораживающий от созерцания чужого тела. Повалив такое податливое тело своего любимого на их куртки, Саймон покрывал нежную и бледную кожу на чужой шее, которая была очень чувствительная, судя по сладким и страстным стонам Джона, которые требовали больше, укусами и поцелуями. Сам Тейлор не терял время даром, а снял рубашку с вокалиста и пытался справиться с его ремнем на брюках, но из-за дрожащих рук выходило не очень. Перейдя на грудь, Бон осыпал поцелуями ее саму и соски Джона, и легко снял джинсы с любимого и сам правился со своими брюками, видя неудачные попытки Тейлора и отправив их в свободный полет. Саймон хотел было перейти на губы партнера, как он поменялся с ним местами, тут же ощущая чужие губы на своих губах. Не разрывая контакта губ, Джон снял с любимого последний элемент одежды, которые скрывали вид на внушительный стояк. Оторвавшись от таких желанных губ, Тейлор опустился вниз, облизнув головку члена языком, слыша полу рык полу стон Саймона. Затем обхватил ее губами и начал тщательно вылизывать. Потом он сделал то, чего у Бона вызвало наслаждение и громкий стон: Джон заглотил почти во всю длину, двигал головой и работал активно языком. Не выдержав, Саймон обхватил волосы на затылке Тейлора, и начал откровенно ебать того в рот, шипя и матерясь. Сам бас-гитарист получал от этого удовольствие и издавал приглушенные стоны. Наконец Саймон с громким стоном обильно излился в чужой рот. Проглотив все до капли, Джон избавился от своих трусов и поудобнее уселся на бедра своего любовника. Поняв его намек, Саймон приложил пальцы к его губам. Джон начал поочередно тщательно вылизывать его пальцы, вызывая у их хозяина румянец на щеках. Убрав из чужого рта пальцы, Саймон вставил в него первый палец, заставляя чужое тело содрогнуться и вырывая болезненный стон, который тут же перешел в наслажденный, и бас-гитарист сам начал на него насаживаться. Видя, что ему не больно, Бон присоединил второй палец, двигая ими внутри него. За этим последовал громкий наслажденный стон, который возбудил снова. Вставив третий палец, Саймон впился в чужие губы, глуша чужой вскрик. Расслабившись, Джон почувствовал небывалое облегчение и наслаждение от всего происходящего, и начал двигать бедрами активнее. Видя, что Тейлор готов к более активным действиям, вокалист вынул пальцы и вошел на половину в открытый и вполне растянутый вход любовника. После этого последовали два страстных, наслаждённых и громких стона двух любящих сердец. Джон насаживался на его член и просил большего, громко постанывая. И тут Саймон, как с цепи сорвался, вошел полностью и начал набирать темп. Когда набрался бешеный ритм, раздавались шлепки, громкие стоны и пошлые шлепки, которые приносили им обоим удовольствие. Стоны стали еще более громкими и почти надрывными, и тут наступила долгожданная разрядка, застилая глаза пеленой и принося чувство полного удовлетворения. Выровняв дыхание и придя в себя, Саймон нежно и со всей любовью поцеловал Джона. А тем времен дождь перестал лить и тучи расходились в разные стороны, открывая вид на яркие звезды и большой диск луны, которая освещала своим блеском весь парк и одну сладкую парочку, которая нежилась в объятиях друг друга...