Эволюция маггла

— Добрый день, могу я попросить ваши приглашения? — Выйдя из камина, мы оказались в небольшом домике, где нас поприветствовала улыбчивая симпатичная девушка в форме Шармбатона. — Добрый день, пожалуйста, — протянула недовольная тем, что не смогла меня поймать, Жаклин серебристый зачарованный листок, который приходит каждый год вместе с письмом из школы. За ней точно так же поздоровались и отдали приглашения Ален и Ариэль. — Это сотрудница школы? А почему она в униформе? — спросил я у Апполин. Мы уже были переодеты в довольно приятные легкие шелковые формы, которые носятся в школе круглый год. На юге Франции редко бывает холодно. Мужская форма состояла из голубой рубашки, черных штанов, синей безрукавки, галстука-боло, синей мантии с пуговицами, а также полунакидки до груди. Девушки вместо штанов носили юбки. Головные уборы представляли собой фригийский колпак у девушек и французский берет у парней. — Нет, это ученица старших курсов. Некоторые ученики в качестве наказания или дополнительного заработка нанимаются помогать школе. Как я слышала, старостам также платят деньги, пусть и небольшие, — просветила меня на тему экономических отношений учеников со школой она. Далее мы вышли из оказавшейся небольшой, но довольно уютной, сторожки и я наконец-то увидел замок вживую, а не на колдофото. Что я могу сказать? Впечатляет. Видимо, золото Фламелей не было потрачено впустую. Величественный замок из белоснежного камня будто был вырезан из скалы, на вершине которой и находился. Пока мы приближались, становились видны многочисленные статуи, лепнина и ажурные башенки, соединенные ажурными переходами. Все это напоминало мне описание эльфийского города Ривенделла из книг Толкина, которые я читал еще в прошлой жизни. Такое ощущение создавали не только с виду легкие и изящные конструкции, но и обилие растений вокруг, особенно цветов и цветущих, несмотря на осень, деревьев. Я обратил внимание, как Патрик поморщился от обилия запахов вокруг. Из-за практики йоги мой нюх тоже был сильнее, но я хотя бы мог это контролировать и не чувствовать себя, как в парфюмерной лавке. — Ну как? Классно же? — спросила поглядывающая на меня Апполин так гордо, будто сама все тут построила. — Классно, этого не отнять. Проведешь для меня экскурсию? — спросил я. — Конечно! — будто этого и ждала, ответила девочка. — Я тебе все тут покажу! — Вы с нами? — спросил я остальных. Но они сослались на какие-то дела. Даже порывающуюся с нами пойти никогда здесь не бывавшую Ариэль с собой утащили. Гадкие сводники! — Ну ладно, пошли погуляем вдвоем. — Вдвоем… — мечтательно зажмурилась девочка, но тут же одернула себя и покраснела. *** Зря, ох зря я это сделал. До самого обеда меня таскали по всему замку. Нет, сначала все было хорошо. Мы прошли рядом с полем для квиддича, вошли в арочную цветочную галерею перед входом в центральное крыло, где летали миниатюрные миловидные феи, собирающие нектар, и хотели войти в центральное крыло замка, как наш разговор о жизни в школе прервали пятеро ровесников моей подруги. Впереди был гордо выглядящий юноша четырнадцати лет, с русыми, кудрявыми волосами и надменным взглядом. — Рад вас видеть, дорогая Апполин! — Юноша хотел поцеловать ручку девочки, но та быстро ее отдернула. — Не могу сказать вам того же, мсье Делакур. Почему бы вам и вашим… друзьям не мешать моей прогулке с другом? — с нескрываемым раздражением сказала она. — Я же просил, называй меня просто — Жан. И почему бы вам не представить вашу прекрасную подругу? — Я руку одергивать не стал, дождался того момента, когда он уж вот-вот ее поцелует, и нарочитым басом, который больше подходил старому прокуренному матросу, сказал: — Я мужчина, мсье Жан. Он выпустил мою ладонь так быстро, будто держал в руках раскаленный кусок металла или ядовитую змею. Я чуть не засмеялся, впрочем, кто ему мешал посмотреть на мою форму? — Мужчина? Вы обманываете меня, мужчины не бывают такими смазливыми! — попытался Делакур вернуть себе лицо, но получалось не очень. — Знаете, по себе не судят, — ответил я. — И мое мнение таково, что мужчина не обязательно должен быть страшнее обезьяны. Апполин, пойдем. Взяв девочку под руку, я направился ко входу, буквально ощущая прожигающие взгляды Жана и довольные Апполин. Но уйти нам так просто не дали, потому что меня схватила юношеская рука за плечо. — А ну стой! Мы еще не договорили! Кто ты такой вообще, что так со мной разговариваешь? — Вот только я не обратил на эти детские игры совершенно никакого внимания и продолжил идти. Даже пассивного усиления, которое дает мне йога, хватало, чтобы парень не смог меня остановить. Ему пришлось отпустить мое плечо, иначе он упал бы. Но этот баран не останавливался, несмотря на собравшихся зевак, и схватил меня за одежду. Но и это бесполезно. Я ее зачаровал еще дома на крепость и поддержание комфортной температуры — довольно простые чары палочковой магии, хотя и не постоянные. Однако мне это надоело. — Как тебя там? Жак? Так вот, Жак, знаешь, что такое безумие? Это повторение одного и того же действия в надежде на изменение. Ты схватил меня и не смог остановить. Схватил за одежду — и также не смог. Я протащил тебя четыре метра, но ты все равно не понял мой намек? — Я изменил выражение лица на суровое и использовал малую долю чар вейлы, транслируя страх, сконцентрировав его на нем. — Оставь в покое меня и Апполин, я тебе не по зубам. — Прости, что доставила тебе проблем, — сказала девочка, когда, оставив трясущегося мальчика позади, мы вошли внутрь. — Какие проблемы, о чем ты? — удивился я. — Ну, с Делакуром. Он ведь теперь от тебя не отстанет из-за меня. — Он просто ребенок, ты слишком много придаешь этому внимания. — Ты сам ребенок, вообще-то! — возмутилась девочка. — Да-да, как скажешь, — не стал я продолжать этот бессмысленный для меня спор. Детские игры меня мало интересуют. Дальше мы просто гуляли. Многого мы осмотреть не успели, потому что вскоре зазвенел колокол, что означало всеобщий сбор в столовой, которая по совместительству являлась актовым залом. Мы пришли в огромный и роскошный зал, украшенный множеством иллюзий нимф, фей и прочих сказочных животных, которые ходили и летали среди магов, как живые. Причем некоторые из фей действительно были живые. Нимфы же все были ненастоящие — они не сильно любят публику. На стенах была иллюзия, показывающая разные картины и пейзажи — попытка превзойти Хогвартс с их иллюзорным небом. Удачная, скажу я вам, попытка, потому что картины были как живые и создавалось ощущение отсутствия стен. Не зря Шармбатон славится своим искусством иллюзий. — Добрый день, дамы и господа, ученики, которые только поступают, и которые давно с нами, а также их родители. Я всех вас приветствую в стенах нашего прекрасного Шармбатона в надежде, что вы так же счастливы меня видеть, как и я вас. С гордостью и радостью я объявляю о начале нового учебного года и… — Я слушал вполуха стандартную для таких мероприятий речь, которая меняется только в вариациях подбора слов, рассматривая нашего молодого директора. А точнее, директрису. Мадам Олимпия Максим была красивой темноволосой женщиной в длинном красном и строгом платье, которое, впрочем, не скрывало ее формы. Косметика на ее лице не выглядела вульгарно, а только подчеркивала естественную красоту. Такая женщина никогда не затеряется в толпе… в основном благодаря ее росту более двух с половиной метров и пышной груди, которая больше… меня. Хотя, возможно, я просто преувеличиваю. Она полувеликанша, и тот факт, что она смогла занять пост директора одной из лучших школ Европы, говорит не только о ее незаурядном уме и силе воли, но и об отличии Франции от Англии, в которой такой ситуации просто не могло бы быть. Я смотрел астральным зрением на собравшихся вокруг мальчиков и девочек, юношей и девушек, мужчин и женщин, которые собирались не только со всей Франции, но и из Германии, Бельгии, Швейцарии, Испании и других ближайших стран, благодаря чему число учеников было значительно большим, чем в Хогвартсе, и только чуть больше, чем в Дурмстранге, собиравшем учеников к себе со всей Восточной Европы. Большая часть учеников представляла собой полукровок и магглорожденных, вторая по численности группа — это были чистокровные, держащиеся особняком от остальных и выглядящие обособленно, будто дворяне в хлеву. Хотя так вели себя в основном дети, взрослые были не столь надменны, хотя и такие встречались. И третья группа — это чистокровки и полукровки магических существ, такие, как я, Апполин и Патрик. Они тоже держались обособленно от других, но уже не по своей инициативе, это другие сторонились их. М-да, весело тут. Хотя, к слову, некоторые магглорожденные и полукровки общались с третьей группой безо всяких проблем, что радует. Наконец, речь закончилась и начался процесс организации учеников, а желающих родителей повели на экскурсию, чтобы показать, как живут или будут жить и учиться их отпрыски. Ариэль с детским восторгом в эмоциях пошла с ними. — Первокурсники, мальчики, все сюда! — кричал высокий юноша лет семнадцати, собирая вокруг себя тех, с кем я буду учиться, а возможно и жить. Всего я насчитал двадцать три человека вместе со мной. Примерно еще столько же девочек, и выходит почти полсотни — негусто, однако. — Меня зовут Артур Арно, я староста школы. Я отвечаю за дисциплину и помощь ученикам, так что если у вас будут какие-то вопросы, обращайтесь ко мне. Но прошу прочитать вначале ваши брошюры — там указаны ответы на большинство самых часто задаваемых вопросов. — Он тяжело вздохнул, когда тут же его засыпали вопросами, большинство которых действительно было в брошюре. Как я его понимаю. Но он все равно терпеливо отвечал на них. — …Нет, в женскую половину заходить нельзя… Душ в общежитии есть, и он общий. Нет, мальчик, никто тебе мыться помогать не будет, пошли уже, — не выдержал он и, махнув рукой, позвал нас за собой. Между двумя крыльями зданий как раз и находилась цветочная оранжерея, через которую мы вошли вначале. Между зданиями проходили арки на уровне второго этажа, и эти арки были украшены цветами и светильниками в виде светлячков. Одна фейка, пока мы проходили, слетела с цветка и села ко мне на плечо, начав пищать что-то на ухо, что развеселило многих. — Смотри-ка, ты ей понравился. Такое очень редко бывает, феи гордые создания. Если прикормишь ее, она, может быть, будет твоим питомцем, но особо на это не надейся. — Мне стало любопытно, и я достал мешочек со сладостями. Я вытащил рахат-лукум, который очень любил сам, и отдал его фейке. Кубик сладости был чуть ли не больше её самой, поэтому она мило отщипывала и набивала себе обе щеки. Как я читал, феи разумны, но не слишком, на уровне детей. — Ух ты, какая интересная! Дай ее мне! — протянул ко мне руки один из моих однокурсников. — Не трогай, видишь, она кушает. Тебе мама не говорила, что нельзя хватать живых существ? Тем более чужих? — спросил я. — Она не твоя! Мои родители купят мне сотню таких, если я захочу! — гордо сказал он. — Вот у родителей и проси, а я-то тут причем? — Тебе жалко, что ли? — Все, хватит. К кому фея первой села, тот и ее хозяин, — разрешил наши споры староста. Хотя какой спор, просто мальчик захотел игрушку и не привык к отказам. Кто с чемоданами, сундуками, тележками, а кто и с безразмерной сумкой, как я, подошли к левому крылу и зашли внутрь. Как во всем замке, здесь превалировал белый камень и утонченные барельефы. На стенах висели двигающиеся картины, которые представляют собой заключенные в изображение астральные слепки. Это не души живых людей, как считают многие. Дальше началось распределение, которое проходило просто, мы шли по коридору первого этажа, а староста называл по списку фамилии трех учеников, открывал дверь и шел дальше. Я был одним из последних со своей фамилией. — Пирс, Пети, Ришар — ваша комната номер семь, — сказал нам Артур и пошел дальше. — Ну что, кто где хочет спать? — Мне было без разницы, где ложиться, я не принципиальный. — Чур, я у окна, — сказал полноватый блондин, Ришар. — Тогда я у двери, — пожал плечами худощавый Пети. Ну, а я посерединке, как… неважно, в общем. Я бросил сумку и собирался уходить, надо же найти и попрощаться с Ариэль, но меня окликнули. — Послушай, — замялся Ришар. — Ты ведь парень, да? — А что, есть сомнения? — усмехнулся я. Раньше меня это бесило, а сейчас забавлять стала реакция людей. — Ну, просто ты такой красивый, — еще больше смутился он и покраснел. — Извини, мне только девочки нравятся. — И, под собственный смех, я пошел искать свою вторую мать. За ней же глаз да глаз нужен, только отвернешься — в неприятности попадает.