Краткое изложение предыдущих событий.
I.1 В королевском ангаре. В то время, как королева Амидала и ее отряд освобождают дворец, а Энакин взрывает станцию управления дроидами на орбите, Оби Ван вытаскивает раненого Квай Гона из генератора в ангар и сдает на руки медикам. В этом ему помогает техник Рэнд Марн. I.2 The remains of the day. Освободив дворец, королева и ее ближайшее окружение решают, что же делать дальше. Советник Сио Биббл, он же губернатор Тида, опасается, что, понеся такие убытки, Торговая федерация сделает попытку обвинить Набу в агрессии и развязывании войны. Он предлагает королеве план: переложить ответственность за уничтожении дорогостоящей армии дроидов на джедаев и гунганов. Королева не верит в подобную опасность, однако принимает план Биббла. На общем совете она пытается вынудить Оби Вана подписать соответствующие обязательства, но тот наотрез отказывается принимать такие решения без ведома мастера. Энакина берет под временную опеку капитан истребительского эскадрона «Браво» Рик Олие. Он же помогает Оби Вану отправить отчет о ходе миссии в Храм джедаев. Оби Ван сообщает Верховному Совету, что ситх убит, а Квай Гон ранен. Рик обещает завтра помочь узнать, куда именно увезли Квай Гона для оказания ему медицинской помощи. II.1 Утро второго дня. Пилоты эскадрона «Браво» размещают Оби Вана и Энакина на ночлег в резервной офицерской квартире неподалеку от главного ангара. Утро не несет с собой ничего утешительного. Оби Ван и Энакин не получают ответа из Храма джедаев, но получают оскорбление в виде денег за предоставленные услуги по защите королевы. После чего отправляются завтракать. Отряд фрейлин королевы — полувоенное подразделение телохранительниц и советниц — раздираем внутренними противоречиями и конфликтами. Падме полна сознанием собственной важности. Эйртае — парикмахер и стилист — завидует Сэйбе — двойнику королевы — рискуя потерять свое положение при дворе, но пока пытается с собой бороться. После общего завтрака Оби Ван и Энакин отправляются на поиски техника, накануне вызвавшего медбригаду к Квай Гону. Однако не находят. Не находят они и помогавших им пилотов эскадрона «Браво». Растерянный и сбитый с толку Оби Ван срывает раздражение на Энакине и отправляет его в предоставленную им в качестве приюта офицерскую квартиру. Мы также узнаем, что все сформированные во дворце на время штурма медицинские пункты, кроме одного закрыты, а пациенты перевезены в центральную больницу. В оставшемся пункте П-4 мы и находим Квай Гона на попечении врача Фрей Денберие. На данный момент он пребывает в коме. II.2 На дне Справедливо обиженный на Оби Вана Энакин засыпает, вернувшись из ангара в занимаемую ими квартиру. Оби Ван отправляется в числе офицеров службы безопасности организовывать расчистку пострадавших районов Тида и предается самобичеванию. Затем его сменяет Джерус Джанник — один из офицеров, а Оби Ван в поисках мастера отправляется в Главную лечебницу Тида, но там мастера не оказывается. В лечебнице он узнает, что все организованные во время штурма медицинские пункты уже закрыты. Тем временем королева Амидала получает сообщение от канцлера, извещающего ее о своем скором прибытии, а также смутные угрозы от Торговой федерации и требования освободить вице-короля Нута Ганрея. Отчаявшись в своих поисках, Оби Ван случайно сталкивается с Фрей Денберие и получает возможность увидеться с мастером. Он сообщает доктору Денберие имя ее пациента и обещает раздобыть его страховое свидетельство для покрытия расходов на лечение. Когда он заходит в палату, Квай Гон приходит в себя. Оби Ван коротко рассказывает, что произошло, оставляет ему деньги, выданные утром, и уходит, чтобы вернуться вместе с Энакином. Энакин, почувствовав в Силе, что Квай Гон очнулся, просыпается и бежит навстречу Оби Вану. Однако когда они вместе подходят к временному медпункту, то оказываются перед закрытой дверью, где их находит протокольный дроид, посланный позвать их в тронный зал. II.3 Высокие гости Канцлер Палпатин прилетает на Набу, чтобы лично поздравить земляков с победой. Или им так кажется. Наместник Нут Ганрей и его помощник Рун Хаако препровождены на корабль, чтоб предстать перед справедливым судом на Корусанте. Вместе с канцлером прибывают и представители ордена джедаев — магистры Йода и Винду — дабы лично разобраться в происходящем. За торжественной встречей дорогих гостей следует торжественный обед. После обеда Оби Ван предпринимает попытку поговорить с прибывшими мастерами, чтобы уяснить план действий и поделиться с ними имеющейся у него скудной информацией, однако они предпочитают не замечать этих попыток, а он и не настаивает. Ему есть, чем заняться — он пробует добыть номер страховки Квай Гона из бухгалтерии Храма джедаев, которого требуют от него в Лечебнице. После обеда начинается бесконечное и тягостное совещание под руководством королевы Амидалы. В нем принимают участие канцлер Палпатин, магистры Йода и Винду, Оби Ван, капитан Панака, советники Сио Биббл и Грэф Запало; не остаются в стороне и фрейлины королевы: Сэйбе и Эйртае. Все они пытаются понять, что же все-таки произошло и что теперь делать. Однако совещание оборачивается пустой тратой времени и взаимными пустыми обвинениями набуанцев и джедаев. Первым не выдерживает канцлер и покидает тронный зал, пользуясь своим возрастом как предлогом. В это время Энакин шатается по дворцу в обществе R2-D2 и небезосновательно чувствует себя несчастным и никому не нужным. Однако посреди уныния его посещает одна интересная идея: попробовать самому пробраться к Квай Гону. Магистр Йода отправляется поговорить с раненым Квай Гоном. Гранд-магистр без труда входит в закрытый временный пункт П-4, а Оби Ван, рассчитывавший сопровождать магистра, снова с утомительным постоянством оказывается перед запертой дверью. Он вынужден отвлечься и заняться выколачиванием номера страховки из бухгалтерии Храма. Медицинский персонал в лице хирурга Фрей Денберие возмущен бесцеремонным вторжением магистра Йоды до глубины души. Магистр Йода и Квай-Гон обсуждают перспективы Энакина за закрытыми дверями и явно не приходят ни к какому согласию. После чего магистр Йода покидает П-4. Добыв необходимый номер страховки и переправив его в Центральную лечебницу, Оби Ван заново анализирует препятствия, мешавшие его поискам, а затем его встрече с мастером, и приходит к выводу, что он не заслуживает этой встречи. Желая с одной стороны воздать себе по заслугам, а с другой — в конце концов заслужить ее, он решает оставить все бесплодные попытки, перестать ломиться в запертые двери, удовлетворившись тем, что мастер жив и судя по всему находится на попечении надежных врачей. То есть по сути решает внять совету своего наставника и сконцентрироваться на «здесь и сейчас».После битвы за Тид. II.4 Переговоры с гунганами
Завтра будет завтрашний ветер Японская поговорка
Я тебе одно скажу, Дуг: ужасно люблю вечером ложиться спать! Так что уж один-то раз в день непременно бывает счастливый конец. Наутро встаешь, и, может, все пойдет — хуже некуда. Но тогда я сразу вспомню, что вечером опять лягу спать и, как полежу немножко, все опять станет хорошо. Рэй Бредбери. Вино из одуванчиков.
1
В одном из доков Тидского космопорта мирно стоял посольский шаттл, доставивший с Корусанта на Набу двух джедаев и нового верховного канцлера. Кроме пилота, несшего вахту на мостике, на борту оставались лишь пленные неймодианцы Нут Ганрей и Рун Хаако, переданные канцлеру под личную ответственность, и охранявшие их люди канцлера — двое офицеров из его личной охраны стояли вполне расслабленно у двери в каюту, явно не ожидая никаких неприятностей от перепуганных заключенных. Как пленники высокого ранга, да вдобавок не какие-нибудь карманники, а военные преступники, вице-король и его заместитель получили в свое распоряжение комфортные каюты класса «Люкс»: нет никаких оснований ломать привычный образ жизни тем, чья вина еще не доказана. Автокамбуз на шаттле был недурен, прислуживающие дроиды расторопны. Однако весь этот внешний комфорт не освобождал вице-короля от тревоги. Неизвестность, в которой он пребывал с момента пленения, не давала ему ни минуты покоя. Он нервно ходил взад и вперед по каюте, то и дело начиная бормотать себе под нос. Рун Хаако поначалу автоматически ходил за ним следом, однако скоро оставил это занятие и, стоя на роскошном ковре посреди комнаты, лишь следил напряженным взглядом за перемещениями своего шефа. Дверь в каюту отъехала вверх, и на пороге появился первый за сегодня посетитель. Канцлер Палпатин пришел навестить пленников лично; оба офицера на всякий случай вошли в каюту следом за ним. — Не могу сказать, что я рад приветствовать вас на своем корабле, наместник, — начал он. В каждом движении канцлера сквозило владевшее им возмущение, на первый взгляд скрытое за сдержанной вежливостью, однако в то же время искусно выставленное напоказ. — Надеюсь, вы не испытываете излишних неудобств? — Ньет, даже напротьив, — ответил Нут Ганрей; он решил действовать осторожно и выжидать. — Приятно слышать, — холодно заметил канцлер. — Я сожалею, что мы вынуждены встречаться при подобных печальных обстоятельствах. Однако это к делу не относится. Уверен, суд разрешит все противоречия, возникшие между Федерацией и правительством Набу. — Я также уверьен в этом, — согласился Ганрей, гадая, что может быть на уме у нового канцлера. Из всего сказанного было совершенно неясно, встанет тот на сторону Федерации или на сторону своего родного мира, когда дело дойдет до суда. — Я бы не хотел, чтоб вы чувствовали себя как военнопленные, — продолжил канцлер, и Нут Ганрей невольно приободрился — это уже кое-что. — На мой взгляд, в данном случае никакой необходимости в охране нет; мы все цивилизованные граждане Республики и нам нет нужды в подобных варварских пережитках. Однако, я думаю, излишне говорить, что я крайне опечален произошедшим. До встречи, наместник. Не могу пожелать вам всего наилучшего, однако желаю удачного полета и скорейшего разрешения всех недоразумений, — неожиданно закончил канцлер, явно намереваясь уходить. — Благодарью, господьин канцльер, — ответил Нут Ганрей. На том они и разошлись. И если канцлер остался доволен результатом своих наблюдений, то вице-король Торговой федерации остался, как и был, в полном недоумении.2
Когда Фрей Денберие вошла в низкую неправильной формы палату временного медпункта П-4, ее пациент лежал, скрестив руки на перетянутой бинтами груди, и задумчиво созерцал потолок. На ее появление он никак не отреагировал. — Я вижу, вам стало лучше, — сказала Фрей, чтоб начать разговор. Он оторвался от потолка и, усмехнувшись, посмотрел на нее. — Вы считаете? Что ж. Вам видней. — А вы считаете иначе? — Извините, — он едва заметно поморщился. — На самом деле я хотел поблагодарить вас. Ведь это вы меня вытащили, я правильно понимаю? — Вам не стоит так держать руки, — заметила Фрей вместо ответа, — вашим легким пришлось несладко, а вы сдавливаете грудную клетку и мешаете им работать. Надавив на педаль, она наблюдала, как изголовье кровати неспешно поднимает мистера... Джинна (так, кажется, сказал этот мальчик, его ученик) в полусидячее положение. Он послушно вытянул руки поверх одеяла. — Признаться, я бы что-нибудь съел, если это возможно, — сказал он.-=*=-=*=-=*=-
— Мм. Можно попробовать… Но я бы подождала до завтра, — доктор говорила отрывисто и как будто слегка запыхавшись, — а пока ограничилась бы введением всего необходимого напрямую в кровь. — Согласен. Она нервно переставляла что-то на столике у его изголовья. Столик стоял так, что Квай Гон не мог видеть, что она там делала. Судя по всему разговоры давались ей труднее, чем врачевание. — Вы позволите задать вам вопрос? — она бросила свои пузырьки и посмотрела ему в глаза. Он вздохнул: — Попробуйте. Одновременно он прислушался к тому, что происходило с обоими учениками: приятного мало, но ничего критического. Вообще это было удивительно. Вопреки здравому смыслу и всем фактам ничего критического не ощущалось и в делах Республики. Этим стоило поделиться с Йодой, когда он вернется. А Йода не мог не вернуться. Беседа у них, конечно, вышла мягко говоря неприятной, но ее придется продолжить — они так ничего и не обсудили. Скатились в разговор о судьбе Энакина. А зря. С самого начала было понятно, что обсуждать здесь нечего… — Я не могу сказать, что у меня большой опыт лечения лазерных ранений, — говорила в это время доктор, — но кто вас так ранил? Я в общем догадываюсь, но хочется подтверждения. Так сказать, на всякий случай на будущее.-=*=-=*=-=*=-
Мистер Джинн посмотрел на Фрей каким-то странным пустым взглядом. — Давайте обсудим все это позже? — предложил он. — Я бы хотел немного подумать. — Надеюсь, перевязка вам не помешает? — спросила Фрей, слегка задетая таким ответом, и ввела команду на маленьком экране медблока. «Подумать? — мысленно переспросила она. — А чем вы все это время тут занимались?» — Не помешает, — спокойно согласился он и снова уставился в потолок.3
Покончив с выбиванием страхового номера Квай Гона из храмовой бухгалтерии, Оби Ван принял незыблемое решение отложить все личное (если быть точнее, то попытки прорваться к Квай Гону) и заниматься только и исключительно расследованием, а потому первым делом отправился на поиски магистров-джедаев. Долго искать их не пришлось. По крайней мере одного. Магистр Винду сидел в дальнем углу канцелярии. Заметив его в просвете между протокольным дроидом и одной из хорошеньких секретарш, Оби Ван с трудом протолкался сквозь канцелярскую сутолоку и подошел ближе. Магистр получил в свое распоряжение проектор и удобное кресло и, похоже, собирался провести здесь остаток дня. Оби Ван опустился на вращающийся табурет позади него и стал смотреть через его плечо на сменявшие друг друга проекции. Получалось, что пока сам Оби Ван препирался с дроидом из бухгалтерии Храма, магистр Винду занимался именно тем, зачем приехал. Он получил доступ к записям со всех камер слежения и теперь методично просматривал их, слегка ускорив. Теперь, когда план Амидалы по захвату дворца был относительно успешно претворен в жизнь, он уже не казался таким беспорядочным и бестолковым, построенным на беспочвенных надеждах и грубых допущениях. Над проектором отряд телохранительницы Сэйбе бежал, отстреливаясь, по всей видимости, к тронному залу. Посмотреть, что же там делали остальные, пока они с мастером скакали по уровням в генераторе, было до определенной степени интересно, но… Но в генераторе уже больше суток лежало тело ситха. И Йода сказал, что туда надо спуститься сегодня. — Магистр, — позвал Оби Ван; он чувствовал, что его снова заполняет мрачная бесшабашность, как на площади во время встречи канцлера, — простите, что отвлекаю, но, может быть, было бы целесообразнее спуститься в шахту и осмотреть тело?.. Он смолк, ожидая взрыва. — Успеется, — равнодушно отозвался магистр и переключился на другую камеру.4
С того момента, как Энакин спросил, можно ли открыть определенную дверь в АС-секторе, R2-D2 последовательно подключился к полудюжине портов в самых разных «внешних» — то есть предназначенных для людей — помещениях (категория А). Ровно половина оказалась просто отрезана от питания и не подавала признаков жизни. Еще два выводили в изолированный контур контроля «внешнего» и «внутреннего» освещения. R2-D2 на всякий случай списал основные и пару дополнительных паролей. Через шестой порт он вышел на управление противопожарной системой, это было лучше, чем ничего, но добраться через него до нужной двери все-таки не удалось, хотя он и взломал все четыре уровня защиты, включая четвертый усиленный. Судя по всему, искомая дверь входила в контуры, контролируемые «изнутри» (одним из секторов категории Z). Надо было спешить. Во время подключения к последнему порту, R2-D2 уловил метнувшийся в Центр управления дроидами сигнал тревоги и успел смыться в последние доли секунды. Теперь у него осталась максимум одна попытка до принудительного отключения и водворения на базу — на борт королевского нубиана. Он выдернул штекер из порта и двинулся к люку во «внутренние» — рабочие — сектора. Порт, которому R2-D2 мысленно присвоил временный код 11001000 (LH = Last hope — «последняя надежда»), располагался в рабочем секторе Z-T4.5
Время шло. Оби Ван облокотился на стол, подпер голову ладонью и начал крутиться на табурете — четверть оборота туда, четверть обратно… Качественные подшипники обеспечивали табурету мягкий ход, и крутиться на нем было приятно, но… Но на дне шахты — буквально в соседней комнате — лежало не только тело ситха, но и сэйбер. Оби Ван практически видел его. И вместо того, чтобы пойти и его забрать, он раз за разом должен наблюдать начало боя в ангаре. Оби Ван уже увидел по меньшей мере четыре момента, когда он мог запросто сделать этого ситха. Если бы не стоял, разглядывая его татуировки (или что он там делал?), если бы, упав, вставал чуточку быстрее, если бы… если бы вообще удосужился открыть глаза… Ждать было одновременно скучно и нервно. Неприятно бессильно созерцать ошибки, допущенные во время боя. С разных ракурсов Оби Вану открывались разные ошибки. И он полагал, что найдет их еще с десяток, прежде чем магистр Винду соизволит к нему прислушаться. Перспектива увидеть ситха воочию магистра явно не прельщала. Встать и пойти в генератор самому было как-то неэтично. Стоило, наверное, дождаться, пока придет Йода. Неужели они с мастером все еще разговаривают? Ну, а почему бы и нет? Времени не так уж много прошло, а им явно есть что обсудить…6
Энакину приходилось почти бежать, чтоб не отстать от несущегося вперед R2. В маленьком круглом зале астродроид подъехал к колонне и надавил выносным манипулятором на один из блоков у основания. На гладкой поверхности проступил небольшой лючок. R2 подцепил его и сдвинул вбок. «Заезжай», — свистнул он и осветил открывшийся проход узким белым лучом. Энакин вошел в колонну. Высоты проема как раз хватало для астродроида, так что Энакину пришлось слегка пригнуться. R2 заехал следом и вернул люк на место. Круглая платформа, на которой они стояли, дрогнула и опустилась вниз, так что Энакин и R2 оказались ниже уровня пола. Они двинулись вперед по открывшемуся темному и узкому тоннелю, больше похожему на трубу. В свете бьющего изо лба R2 луча на стенах были видны трубы разного диаметра, а под потолком тянулись пучки толстых цветных кабелей. Вокруг тоннеля в толще стен что-то тревожно гудело на границе слышимости.7
Когда магистр Винду в расследовательском задоре добрался уже до записей из тронного зала четырехдневной давности, Оби Ван окончательно отчаялся и понял, что готов прибегнуть к запрещенным приемам: — Магистр Винду, — сказал он, безуспешно стараясь изгнать из голоса гнусные глумливые интонации, — магистр Йода сказал, что в генератор надо спуститься как можно скорее. — Но его здесь нет, — заметил магистр Винду со спокойным торжеством. Прием оказался слишком дешев.8
Согласно последнему сканированию, жизненные показатели мистера Джинна держались в пределах допустимого. Но это могло ничего не значить. — Расскажите, пожалуйста, о своих ощущениях, — попросила Фрей. — Что вы чувствуете? — Что я теряю время, — отозвался мистер Джинн. Пока он был без сознания, работать с ним было проще… — Вы мне затрудняете работу! Я должна понимать, что восстановилось и насколько.-=*=-=*=-=*=-
— Это был серьезный вопрос, — сердито сказала врач. — Я не вполне понимаю, чего вы от меня хотите. Квай Гон почувствовал, что Йода взял себя в руки и возвращается. Возможно, им даже удастся поговорить нормально, если им не будут мешать сотрудники набуанского здравоохранения… Врач стояла и смотрела на него требовательным взглядом. — Пока трудно разобраться, — сказал он, наконец, не дождавшись никаких пояснений. — Болит все, конечно, но странно было бы ждать чего-то другого… Она раздраженно выдохнула и поджала губы в гримассе: «Это не ответ». — Что вы думаете о целебной силе сна? — поинтересовался Квай Гон. — Я бы поспал немного, если это не очень испортит клиническую картину. — Ваша ирония неуместна. Против сна я ничего не имею. Через двадцать минут Китне поставит капельницу. Выходя, она оставила дверь открытой. Йода вплыл в палату на антиграве. На этот раз его появлению не предшествовал грохот. — Говорить тобой я с хотел, — сказал магистр, спускаясь до уровня кровати. «Сделаем вид, что ничего не произошло? Ладно. Пусть так». — Беспокоит граф меня Дуку. «Одно другого не лучше… Мне, кажется, не нравилось обсуждать Эничку? Ну-ну». — Учителя, знаю, хочешь ты обсуждать не, но… — Вы знаете что-то новое, магистр? Забывшись, Квай Гон сделал попытку повернуться к собеседнику: внутренности обожгло болью — какие именно подробности о болевых ощущениях она хотела от него услышать? Что он тут может сказать? Ощущения прямо скажем так себе. Перед глазами расцвели черные цветы, однако ему удалось заставить их увять: не хватало только потерять сознание, когда Йода «сменил шилость на мылость» и, кажется, готов разговаривать нормально. — Старого достаточно мне, — покачал головой Йода. Основная мысль его сводилась к тому, что и граф, и отчетливо искусственное нагнетание обстановки здесь на Набу, и нездоровая активность на Внешнем кольце, а также затишье в Центре — все это части чего-то единого и явно нехорошего. Он считал, что эпицентром трагических событий будет административный центр — Корусант, а потому хотел, чтоб Квай Гон оказался там как можно скорее, не отвлекался на всякую ерунду (разумеется, он имел в виду Энакина) и был под рукой, когда настанет время действовать. Что именно придется делать и что собственно, по его мнению, происходит, он так и не сказал: то ли не знал, то ли пока не хотел говорить. Насколько Квай Гон понял, магистр Йода не был уверен, стоит ли сопротивляться надвигающимся трагическим событиям или лучше оставить все как есть и посмотреть, что будет, потому что существующий порядок, несмотря на видимое главенство джедаев, никак нельзя назвать благополучием… Однако магистр не придавал ни малейшего значения тому, что происходящее ни у кого из джедаев (включая его самого) не вызывало специфического, знакомого каждому с детства беспокойства — предчувствия опасности — хотя с точки зрения здравого смысла многое выглядело подозрительным, а кое-что — например, усиление армии Торговой федерации — прямо-таки угрожающим. Йода заявил, что такие тонкие мистические материи, как наличие или отсутствие предчувствий — вещь в достаточной мере случайная, и строить на этом какие-либо предположения невозможно. — Я не об этом, магистр! — перебил его Квай Гон. — Я не строю предположений, исходя из того, что у кого-то нет дурных предчувствий. Но не кажется ли вам странным, что никто из нас ничего не чувствует, хотя неизбежность некой катастрофы, простите за такой невольный пафос, очевидна? — Великой мы Силе прислушиваться к должны, однако и нельзя смыслом пренебрегать здравым, — чувствовалось, что магистр начинает раздражаться. Конечно, Йода мог говорить так просто из чувства противоречия — его первой реакцией почти на любую идею Квай Гона было яростное отрицание или презрительное игнорирование. Но дело могло быть и в другом. Что если он, Квай Гон, был прав? Допустим, кто-то не хотел никого беспокоить. И не беспокоил — отводил каким-то образом глаза. Причем «глушил» он прицельно джедаев… — Разумеется. Я совершенно с вами согласен, магистр. Будем опираться на здравый смысл — я только за. Но послушайте: руководствуясь логикой, мы видим, что все летит к чертям, а Сила почему-то молчит. Вы не хотите включить в общий расклад это противоречие? — Нет, — отрезал Йода. — Одних предчувствиях строить на будем мы не. Квай Гон уже набрал воздуха, чтоб попробовать еще раз донести до магистра свое нехитрое соображение, когда врач в зеленой форме буквально вышла из стены. — Давайте договоримся, — сказала она тихо. От нее волнами шли возмущение и ярость.-=*=-=*=-=*=-
Оказавшись перед закрытой дверью в палату второй раз за день, Фрей почувствовала, что в голове у нее сорвало какой-то предохранитель. Она подергала ручку — как и в прошлый раз никакого результата. Из-за двери были слышны тихие голоса. Опять джедайские визиты? Когда же они успели проскользнуть? Нет. Она не будет больше это терпеть! С нее хватит. Джедаи — не джедаи, она вышвырнет за дверь любого, у кого нет медицинского образования и веских оснований здесь находиться. Она обошла палату, и чуть не свернула заменявшую стену ширму. — Давайте договоримся, — она очень старалась говорить спокойно, но надолго ее бы вряд ли хватило. — Это помещение является частью больницы. Сюда запрещен вход посторонним без специального разрешения. Я прошу вас удалиться и не мешать мне оказывать мистеру Джинну медицинскую помощь. — Беседа к подошла концу наша, — сказал посетитель на антиграве; он был похож на предыдущего, но выглядел более сговорчивым. — Благодарим терпение за мы вас. Это было что-то новенькое, но Фрей уже была не в состоянии по достоинству оценить неожиданную вежливость. Тем более что вежливость эта выглядела жалко на фоне всего остального.-=*=-=*=-=*=-
— Жду Корусанте я на тебя, рыцарь Квай Гон, — сказал Йода, поднимаясь чуть выше. — Только разберешься как тем с, происходит что здесь. — Да, магистр, — Квай Гон кивнул, почувствовав себя вдруг усталым и разбитым. Конечно, удивляться этому не приходилось, но дело было не в ране. На него навалилась старая усталость, ощущение бессмысленности всего происходящего, ощущение, что все они барахтаются в каком-то болоте, отчаянно делая вид, что куда-то плывут на большом и красивом корабле…9
В маленькой комнатке с пультом посередине, куда они свернули из прямого похожего на трубу коридора, R2 подъехал к стене, где ниже проводов располагался очередной порт.-=*=-=*=-=*=-
R2-D2 вставил штекер, мгновенно нашел нужную дверь и разблокировал замок: теперь он смог бы открыть дверной щит с помощью запасного аварийного пульта прямо на месте… ~ Зарегистрирована несанкционированная деятельность и попытки взлома системы… — передал Центр управления. ~ Успешные попытки, прошу заметить, — отозвался R2-D2, но Центр управления не был настроен шутить. ~ …дроид астромеханик серийный номер R2-D2 отключается и перемещается на базу в соответствии с регистрационным протоколом с последующей перезагрузкой. Вырываться было бессмысленно, разве что отломать себе штекер, а это не привело бы ни к чему, кроме потери штекера и необходимости получить ремонт от враждебно настроенных собратьев. Оставалось надеяться, что задерживать его будут дроиды с ОС*, в лучшем случае, предыдущего поколения, а вероятнее всего — пред-предыдущего. Это давало немалые шансы на быстрый и безболезненный побег. Сейчас его сознание по большей части контролировал Центр, поэтому сказать что-либо Энакину он не мог. Однако мог оставить послание. *ОС - операционная система-=*=-=*=-=*=-
Энакин увидел, как в свете своего фонарика R2 подключился к расположенному у пола порту. И через секунду все помещение залил яркий голубоватый свет. «О-оу» — присвистнул R2. К ногам Энакина упал какой-то небольшой предмет. Над портом открылась капсула пневмо-переместителя. Арест R2-D2 занял считанные секунды, ушедшие по большей части на открывание и закрывание капсулы. Гудение в толще стен ненадолго усилилось, потом вернулось к изначальной громкости. Свет погас, и Энакин остался один в темноте.10
Фрей молча запустила акселератор. Потом выключила его. Махнула рукой сканеру К15. Дуться на пациента — что может быть глупее? Но она ничего не могла с собой поделать. Все-таки надо поспать… — Как по-вашему, долго я еще тут пробуду? — на этот раз он первым нарушил молчание. — А сами вы как думаете? — спросила она сердито. — Никак. Хочу узнать ваше мнение и на основании этого составить свое. Он был настолько равнодушен к ее раздражению, говорил настолько спокойно, что ее обида как-то поблекла и потеряла смысл. — Звучит, как угроза… — она попыталась вернуть раздражение обратно, но оно таяло и ускользало, сменяясь спокойствием и даже доброжелательностью. — Не меньше недели. Ваш организм пока в шоке. Я жду осложнений сегодня ночью или завтра утром. — Ясно, — кивнул он. — Спасибо за прямоту.11
Спустя вечность магистр Винду выключил проектор. Фигуры Оби Вана и техника, склонившихся над лежащим на полу ангара Квай Гоном погасли. Не оборачиваясь, магистр спросил: — Генератор рядом с главным ангаром, я правильно понимаю? — Да, магистр, — Оби Ван аж вскочил, не веря такому счастью. — Я думаю, мы можем спуститься… — но его прервал отделившийся от общей канцелярской суеты протокольный дроид. — Королева Амидала надеется, что господа джедаи успели отдохнуть после полета, и приглашает их на заседание в тронный зал. — Думаю, мы там будем лишними, — произнес в ответ магистр Винду. — Нам хватит и тех заседаний, которые уже состоялись, — лицо его недовольно скривилось, показывая, какого мнения он придерживается о правительственных заседаниях на захолустных планетах. — Да, господин, — откликнулся дроид, не особо заинтересовавшись. — Если возникнет необходимость, — добавил магистр, — скажешь, что мы заняты расследованием произошедшего. — Да, господин. Винду не спеша поднялся и пошел, раздвигая окружающий хаос, к выходу из канцелярии, как будто в голову ему пришло одно интересное соображение, но его еще надо было немного обдумать… Оби Ван двинулся было следом, однако уже почти у дверей магистр обернулся и вперил в него задумчиво-выжидательный взгляд. Взгляд, с каким взрослые обычно спрашивают ребенка: «Какое слово ты забыл сказать?» Оби Ван предпринял неуклюжую попытку угадать, какого волшебного слова от него ждут: — Эмм… Могу я пойти с вами, магистр? Судя по тому, что взгляд магистра стал холоднее на добрый десяток градусов, попытка провалилась. — Эта миссия поручена вам с мастером Джинном, — ровным и каким-то пустым голосом заметил магистр Винду. Остальное было ясно без слов. Это был удар под дых. «Ученик Квай Гона, издалека видать. Твой мастер тоже так и норовит соскочить с любого задания. Ты только подтверждаешь уже сложившееся о нем мнение». «Это же неправда!» Оби Ван почувствовал, как лицо заливает горячая краска, он ничего не мог с этим поделать. Это было совершенно несправедливо и… и несправедливо! «Скажи что-нибудь, давай врежь ему! — завопил внутренний голос. — Ты же говорил, что тебе теперь все пофиг». Но остроумные ответы обходили его стороной, пауза затягивалась. — Да, магистр, — с трудом выдавил из себя Оби Ван. — Прошу прощения. Он поклонился и, проскользнув мимо магистра, поспешил уйти, пока Мэйс «Мастер-унизительных-неловких-пауз» Винду не сказал чего-нибудь еще. Такое отступление, безусловно, было недостойным и постыдным. Оставалось утешаться тем, что у этой сцены не было свидетелей. Хотя Оби Ван предпочел бы и сам при ней не присутствовать.12
Капсула несла R2-D2 по широкой трубе в техпомещение под основным ангаром. По дороге, пользуясь тем, что в капсуле к нему никто не подключался, он быстро распихивал резервные разнообразно зашифрованные копии добытой информации и собственного сознания по самым непредсказуемым закоулкам памяти. Капсула остановилась. Он добровольно и мирно выехал наружу и позволил двум примитивным ремонтникам запустить полную перезагрузку, успев осознать, что с копиями он перестраховался, и о форматировании здесь никто даже не подумал. «Они решили, что это просто какой-то сбой» — удовлетворенно констатировал он.-=*=-=*=-=*=-
Энакин присел и нащупал на полу маленький брусок, который кинул ему R2. Он сразу узнал его. Это был вырезанный им же для Падме талисман из джапора, который он подарил ей по дороге на Корусант. Она была тогда такой красивой, что щемило сердце. Хотелось как-то приобщиться к этой красоте… Откуда же он у R2? Она его потеряла? Или оставила где-то? Он был ей не нужен?.. Как же так?.. Не то чтобы ей было до него дело здесь на Набу, но он не ожидал, что она так легко потеряет его подарок. В ослабленную огорчением душу прокрался страх. Энакин выпрямился и стоял теперь, ошарашенный и испуганный, в центре темноты, окружившей его со всех сторон.13
В ненавистном тронном зале стало еще более душно. Лучи сместившегося к западу солнца свободно лились в высокие окна, нагнетая жару. Оби Ван окинул взглядом присутствующих и почувствовал тупую усталость. Теплая компания: королева, шафрановые фрейлины, канцлер, капитан Панака, оба советника — он-то, Оби Ван, им зачем понадобился? Поговорили бы между собой… Они и говорили. Вернее, по большей части слушали — говорила королева: — Итак, предлагаю считать, что для парада и церемонии все готово. Капитан, я правильно понимаю, что с гунганами проблем нет? — Есть, Ваше величество. Они до сих пор не объявились. «Вот-вот, — подумал Оби Ван, — а я о чем. Вы же гунганов собираетесь обсуждать, так зачем вам я?» — Что значит, не объявились? — возмутилась королева. — Надеюсь, вы не хотите сказать, что они просто попрятались обратно в свои болота? Мы же заключили союз. Даже они должны понимать, что у союзников есть некоторые обязательства. Она посмотрела на Биббла одновременно с торжеством и обидой («И вы предлагали с ними связаться! Да какой в этом смысл?»). Как будто он, предложив свалить на гунганов победу над Федерацией, тем самым навсегда взял на себя ответственность за их поведение. — Скорее всего, они этого все-таки не понимают, — примирительно заметил канцлер. «Сейчас она пойдет на второй заход», — думал Оби Ван. Он с трудом поднял налившиеся тяжестью веки. — Но это же очевидно! В конце концов мы выступали единым фронтом! Хотя бы этот Джа-Джа мог сообразить. Неужели непонятно, что их командование должно было явиться для обсуждения дальнейших действий… «Вы отобрали у них планету, теперь заставили воевать и еще возмущаетесь?..» Оби Ван перестал следить за разговором и задумался об иронии происходящего. Он чуть ли не два часа уламывал Винду спуститься в генератор. И надо ж было устроить это совещание по гунганским делам именно тогда, когда Винду наконец согласился! «Это просто триумф. Сейчас они спустятся без меня в генератор и найдут сэйбер, который я бросил…» «В каком смысле бросил? — внутренний голос совершенно неожиданно решил встать на его защиту. — Самому не смешно от таких преувеличений?» «Нет. Не смешно. Я же не пошел и не забрал его». «А мог?» «Ну… Захотел бы, смог бы». «Допустим. Но теперь-то уж чего дергаться? Ты можешь повлиять на происходящее?» «Ну… Пожалуй, нет». «Вот и расслабься». «А вдруг могу? Вдруг Винду прав, и я просто всегда трусливо ищу повода сбежать от своих прямых обязанностей?» «Продолжай. Давай, порази мою фантазию». «Ладно, — согласился Оби Ван, — я попробую расслабиться». Однако это была не лучшая идея. Легкая утомленность, донимавшая его за обедом, не шла ни в какое сравнение с буквально смявшей его сейчас лавиной усталости.14
В толще стен не смолкало низкое, едва слышное гудение. Энакин поднес талисман к глазам, но ничего не увидел. Темнота скрывала песчаный знак удачи, который он вырезал в мягкой древесине. Обычный знак удачи. Пилоты подвешивают такой в рубке на видном месте. Или даже рисуют на обшивке корабля где-нибудь ближе к кабине. «R2 хотел, чтоб мне сопутствовала удача?» — подумал Энакин. Это успокаивало. Отгоняло страх. Хотя и недалеко. Но по крайней мере к нему вернулась способность рассуждать. От входа досюда они шли все время прямо, но Энакин понимал, что сам он вряд ли сможет найти нужный люк…15
На глазах у Фрей входной щит дрогнул и двинулся вверх. Китне подняла голову от экрана и смотрела как завороженная. Проем между щитом и полом расширился настолько, что стали видны ноги очередного посетителя, одетого судя по всему в длинный плащ или мантию. — Только не говорите, что это еще один джедай, — пошутила Фрей. Китне в ответ хмыкнула. Однако шутки обернулись правдой. На пороге стоял именно джедай. Сомнений быть не могло. Высокий — гораздо выше двух предыдущих посетителей. — Я полагаю, магистр Йода находится где-то здесь, мэм? — спросил он вместо приветствия. «Их там в этой джедайской академии вообще здороваться не учат?!» — Нет, сэр, — отрезала она. — И посторонним сюда вход запрещен. Прошу вас немедленно удалиться. — Позвольте взглянуть. Он попытался просто пройти мимо нее, так же как это сделал предыдущий — по всей видимости «магистр Йода». Но Фрей решительно шагнула ему навстречу. — Ни в коем случае. Не хотите же вы сказать, что вы мне не верите? Джедай пожал плечами. — Однако мне надо знать, куда он пошел. — Этого я не знаю, и знать не желаю, — заявила Фрей. — Покиньте, пожалуйста, территорию больницы.-=*=-=*=-=*=-
Убедившись, что дверь за джедаем надежно закрылась, Фрей повернулась к Китне: — Мне это надоело. Свяжись с хозяйственным отделом, пусть вышлют носилки. Неизвестно, сколько сюда приехало джедаев. От всех не отобьешься. Только скажи, что нам нужны нормальные с подъемниками, а не как обычно.16
Джапор амулета у него в руке был гладким и теплым наощупь. Знак удачи расходился от центра четырьмя лучами-бороздками. Энакин провел большим пальцем по обратной стороне, где он вырезал другой знак — знак ожидания. Амулет удачи был бы слишком обыкновенным, Падме заслуживала большего. Он почувствовал то место, где из ровной вертикали как будто вырастала маленькая веточка — когда он резал, нож слегка соскользнул в сторону. Может, R2 имел в виду это? Ждать? Опять ждать? Нет уж. Ожиданий ему сегодня хватило с избытком. Энакин поднял голову, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Ему показалось, что он видит слабое беловатое свечение, исходящее от стен и потолка. Но это могли быть просто следы вспыхнувшего тут света на сетчатке его глаз. Потолок — что здесь, что в коридоре у него за спиной — был низким, Энакин мог стоять, выпрямившись во весь рост, но если бы он поднял руки, то пальцы коснулись бы змеящихся над головой проводов. Во внезапном приступе клаустрофобии Энакину показалось, что невидимый в темноте потолок, медленно опускается, приминает волосы на макушке. Сейчас ему придется пригнуться, потом присесть, лечь… а невидимый потолок так и будет постепенно приближаться, пока не раздавит его в лепешку. Инстинктивно Энакин сжал амулет и тихо ахнул: рука осветилась красным, между большим и указательным пальцами пробился тонкий лучик света. Энакин разжал кулак: R2 оставил ему вовсе не письмо, а фонарик! Если даже от прямого коридора отходят еще комнаты кроме этой, он сможет их считать и вернуться сюда. Так что почему бы не попробовать найти люк, через который они вошли? Может, рядом с ним есть какие-нибудь знаки. Может, тут все в свете разума? А не найдет — вернется обратно. В крайнем случае можно что-нибудь здесь открутить небольшое, пусть поднимется тревога и его найдут.-=*=-=*=-=*=-
R2-D2 пришел в себя на базе внутри нубиана, укомплектованного двумя новыми астромеханиками вместо погибших при прорыве сквозь блокаду. Первым делом R2-D2 проверил на месте ли информация о паролях и дверях, но судя по тому, что информация об информации никуда не делась, можно было и не беспокоиться. До таких сложных материй, как выяснение причин, побудивших его к несанкционированной деятельности, здесь додуматься было попросту некому. Он осторожно выбрался из транспортного гнезда. Штырьки-индикаторы отщелкнулись, сигнал улетел в Центр управления, но прежде чем пришел ответ, R2-D2 утопил их вновь и слегка вплавил в гнезда, чтобы больше им не удалось его выдать. Покинув корабль, он немедленно отправился в рабочий сектор Z-T4 к порту 11001000 — надо было закончить начатое.-=*=-=*=-=*=-
Энакин яростно ковырял отверткой пульт рядом с люком. Найти люк не составило труда, но чтоб открыть его надо было быть дроидом и обладать соответствующим разъемом. Принимать отвертку за живого дроида пульт наотрез отказывался. Энакин уже подумал было вернуться в комнату, откуда забрали R2, и поднять тревогу, сломав там что-нибудь неопасное, когда ему пришло в голову, что для этого нет нужды куда-то ходить. Он размахнулся и решительно вогнал отвертку в пульт. Люк открылся. За ним был R2. «Выезжай, — пиликнул он. — Будем взламывать дверь».17
Оби Ван сидел в том же кресле, что и на прошлом заседании пару часов назад. Присутствующие бессмысленно возмущались поведением гунганов. — Завтра они должны в полдень быть на параде, — заметила шафрановая фрейлина. — Им выделено время на церемонии… Чем мы его заполним, если они не придут? Оби Ван перевел взгляд с нее на капитана. Глазные яблоки с трудом повернулись в глазницах. Разговоры о гунганах его и раньше не слишком интересовали, а теперь и происходящее где-то там без него в генераторе стремительно утрачивало первостепенное значение. «Да ну. Что я в самом деле? Пусть себе идут, куда хотят. Хоть сэйбер мой принесут. Не убьют же они меня в самом деле…» Даже унизительный разговор с Винду перед заседанием как-то потерял остроту. — Они что же ждут, что мы побежим заново выковыривать их из болота? — королева все больше входила в раж. — Это какой-то абсурд… Капитан, пошлите к ним и передайте… При этих словах капитан Панака скривился. Было похоже, что он даже будет возражать. — Ваше величество, — вдруг заговорил канцлер, — вы позволите дать вам совет?-=*=-=*=-=*=-
Усталость медленно распространялась по всему телу. Оби Ван отстраненно отметил, что первыми заснули плечи; сонное оцепенение постепенно соскальзывало вдоль по рукам к запястьям, ладоням, пальцам… Стоило ему задаться вопросом: «Долго ли все это будет продолжаться?», как канцлер внес свое ободряющее предложение. — Ваше величество, — сказал канцлер Палпатин, — вы позволите дать вам совет? — Да, канцлер, конечно. Прошу вас. — Пошлите лучше Оби Вана Кеноби. В ответ он получил пять (Амидала, Сэйбе, Эйртае, капитан Панака и советник Биббл) недоуменных взглядов и один возмущенный от Оби Вана. Советник Запало разглядывал собственные ногти. — Хотя бы потому, что он как-никак посол. То ли Оби Вану показалось, то ли канцлер действительно усмехнулся. Что ж это и вправду смешно. — Но гораздо важнее то, что у него нет предрассудков. Он не отсюда. Да и вообще он джедай. «Вот спасибо… — подумал Оби Ван. — Вы так говорите, как будто это признак умственной неполноценности…» — Прекрасно, — в торопливом ответе королевы звучало облегчение. — Пусть будет так. Капитан, выделите Оби Вану какой-нибудь приличный транспорт, чтоб он мог побыстрее добраться до болот. — Да, Ваше величество. — А вы уверены, что стоит делать это на ночь глядя? — без особой надежды поинтересовался Оби Ван. — Сегодня уже все равно никто не успеет придти. — Ничего. Зато вы как раз успеете с ними поговорить, — ответил канцлер с легкой улыбкой. Оби Ван попытался отвоевать себе хоть какое-то пространство для отступления: — Но если они не хотят приходить, я не буду их уговаривать… Я только приведу сюда, например, Джа-Джа. Или этого второго… Он осекся: лица присутствующих ясно говорили о том, что торг здесь неуместен. — Что я должен им передать? — быстро спросил Оби Ван, сделав вид, что он ничего такого не говорил. Капитан, по-видимому, уставший от препирательств, немедленно принял этот маневр и, не изменившись в лице, ответил: — Они должны ясно понять, что от них требуется. Понять, что они теперь часть королевской армии Набу и находятся под командой королевского штаба. «Уууу… — подумал Оби Ван. — Это вы им сами объясняйте. Я за такое не возьмусь, учитывая, как вы тут к ним относитесь». — Понятно, — сказал он вслух, решив ограничиться установлением диалога между двумя расами, с тем чтобы в дальнейшем они решали все вопросы напрямую. «Вряд ли кто-то будет проверять, что я буду говорить гунганам…» — подумал он. — Сколько у меня на это времени? — К рассвету успеете? — Да. Если нужно, то успею.18
— Вы не возражаете, если мы перевезем вас в лечебницу? — спросила врач: Фрей Денберие, как он только что выяснил. — А у меня есть выбор? — спросил Квай Гон. — Делайте, что нужно. Вы обиделись, когда я сказал, что вам видней, но я был предельно серьезен. — Я не… — начала было она, но тут же оборвала сама себя: — Носилки будут в течение часа. — А спать можно? — Да конечно, — она помолчала. — Хотя в предыдущий раз ваши попытки поспать закончились несанкционированными посещениями ваших друзей. — На сегодня с этим покончено. Она пожала плечами, как бы говоря: «Не думайте, что вы меня убедили». — Ваши показатели резко ухудшились от всех этих разговоров. — Я могу взглянуть? — Взглянуть? — она непонимающе уставилась на него. — Взглянуть на что? — На результат последнего сканирования. Люблю, знаете, четко представлять, что происходит. Если у меня будет ясное представление об этом, то нам будет проще договориться.19
Прежде чем идти к капитану, обещавшему ждать его у входа в королевские мастерские, Оби Ван решил зайти за плащом — мало ли что. Прикладывая магнитный ключ к отпирающей панели, он начал прикидывать дальнейший план. Вот сейчас он поедет, сколько-то времени уйдет на поиски гунганов, потом часа три надо положить на разговоры — это в лучшем случае, — а завтра на рассвете надо опять быть здесь. Возвращаться сегодня явно никакого смысла не было — только время тратить, да еще и рисковать тем, что гунганы просто позабудут, что обещали придти (если ему удастся их уговорить). Надежнее заночевать там же. Придя к этому решению, он взял и плащ мастера, брошенный вчера на стол. Из-под него на пол выпал плоский магнитный ключ. «Энакин! Вот придурок мелкий — ушел и запер ключ внутри». Оби Ван подобрал ключ, сунул в поясную сумку и тут вспомнил, что Энакин остался ждать его около столовой залы. И если и ждет, то ждет уже очень долго. Вина и раздражение, плотно связавшиеся в его сознании с Энакином, вышли на сцену и запели слаженным дуэтом. «Неужели придется идти за ним? Вот только этого мне сейчас и не хватает. А если он ушел? А ведь он точно ушел, не мог же он там столько просидеть».-=*=-=*=-=*=-
На Энакина накатило какое-то неприятное ощущение: нечто среднее между ощущением невесомости и головокружением; во рту стало кисло. Он тут же вспомнил, как Оби Ван отправил его из ангара в комнату ждать… — Ты можешь связаться с Оби Ваном? — быстро спросил он у R2. Вместо ответа R2 замигал фиолетовой лампочкой. Энакин услышал, как где-то там Оби Ван нажал кнопку связи на коммлинке.-=*=-=*=-=*=-
На поясе как-то нервно запищал коммлинк. — Кено… — начал было Оби Ван. Из динамика раздался голос Энакина: — Оби Ван? Это я. «Ты помнишь, что решил не раздражаться?» — напомнил себе Оби Ван. — Я вот как раз тебя ищу, — сказал он, заставляя себя улыбнуться. — Я знаю. Я понял. — Так и где ты? — Мы тут походим немного? Можно? Мы вернемся обратно… — Вы это кто? И где вы там ходите? И где ты взял коммлинк? — Мы с R2. Это он с тобой и связался. «Гениально… И почему я сам не догадался? Это бы сэкономило мне время и нервы». — Мм. Ясно. Ты молодец. Меня тут отправили на переговоры к гунганам. Я думаю, что вернусь только завтра, ничего? — он соскреб со дна души остатки справедливости и добавил: — Или, может, хочешь со мной? — Да нет… Я лучше останусь. Если можно? — Угу. Почему нет. Только… Тут ключ на столе лежит. Как ты попадешь внутрь?.. — Я тут придумал, как попасть… — Я подопру дверь чем-нибудь, чтоб не закрылась, а ты забери его скорей, пока кто-нибудь ее не захлопнул. — Ладно. Я придумал… — До завтра тогда. Не потеряйся, мне еще надо тебя мастеру в целости и сохранности сдать.20
Двухместный вытянутый глайдер или, как его назвал на местный манер капитан — «бегунок», шел легко и слушался малейшего движения руля. Оби Ван с интересом смотрел по сторонам: теперь, когда он поучаствовал в очистке города — пусть он и занимался этим от силы часа полтора — он ощущал свою причастность его делам. Даже беглый осмотр показал, что пока он прохлаждался во дворце и развлекался встречей высоких гостей, люди не сидели сложа руки и изрядно все почистили. Однако, свернув в одну из боковых улочек, он пришел к заключению, что расчищены были только кварталы, примыкающие к пути следования завтрашней парадной процессии. Первой возникла мысль: «Вот же показушники!», но ее сменила другая: «А почему бы и нет? Надо же откуда-то начинать». В плотном, застоявшемся в узких улочках городского центра, воздухе висел легкий запах дыма и строительной пыли. Вскоре город остался за спиной. Перед ним расстилались бесконечные равнины, розово-золотые в свете заката. Стало немного прохладнее и над травой роились какие-то мошки. Оби Ван чувствовал, как не успевшие увернуться насекомые бьют его в лоб и чиркают по щекам.21
Энакин осторожно выглянул из-за угла, продолжая отсчитывать про себя секунды: Ровно через 4 минуты R2 поднимет щит. В коридоре было тихо и пусто. Едва слышно гудела одна из ламп. Сто девяносто шесть, сто девяносто семь. Стоп. Энакин остановился посреди коридора. Квай Гон заснул, он знал это ясно, как всегда совершенно точно знал, спит ли мама. Он туда не пойдет. Сейчас не пойдет. Если пойдет, то обязательно его разбудит. Квай Гон почувствует во сне, как Энакин входит, и обязательно проснется. Энакин развернулся и рванул по коридору, чтоб успеть остановить R2.22
С вершины холма, на котором остановился Оби Ван, открывался вид на низину, немногим отличающуюся от болота. Ее заполнял туман, сквозь который просвечивали цепочки и круги типично гунганских голубых и розоватых огней, очерчивая границы их лагеря. С неба еще не успели испариться остатки заката, отчего выходило, что темнота наползает на холмы снизу. Оби Ван посмотрел на переднюю стойку «бегунка». Еще недавно такая чистая поверхность была усеяна расплющенными насекомыми. — Твоя стой! Дальше не ходи, — в быстро сгущающихся сумерках Джа-Джа возник неожиданно на пустом месте, как голограмма над голо-проектором. — Твоя много-много нарушай наша… — тут Джа-Джа издал какой-то нечленораздельный булькающий звук. — Что? — Твоя нарушай наша… наша собрание. — Я прошу прощения, — ответил Оби Ван. — Я не знал, как заранее известить о своем появлении. Я очень сожалею… Он перевел взгляд за спину Джа-Джа на подсвеченный огнями туман, но гунган неожиданно схватил его за плечи и быстро повернул спиной к огням, так что Оби Ван не успел толком ничего увидеть. — Зачем твоя приходи? — Я пришел как посол от королевы Набу, — ответил Оби Ван, высвобождаясь из цепких пальцев. — Я могу увидеть вашего вождя? — Плохая время твоя приходи, — Джа-Джа покачал головой, и его уши заметались по плечам. — Моя спроси… Уже начав спускаться, он обернулся: — Твоя никуда не ходи. Ничего не смотри. — Хорошо. Глаза закрыть? — саркастически поинтересовался Оби Ван. — Или и так сойдет? — Твоя другая сторона смотри, — серьезно отозвался Джа-Джа.23
Краткий сон испарился, как будто выцвел. Осталось только какое-то вязкое беспокойство — то ли дурнота, то ли головокружение. В целом было муторно, сердце колотилось как бешеное. Квай Гон лежал, не шевелясь, с закрытыми глазами и ждал. Ждал чего? Чего-нибудь. А он ненавидел ждать. Кто-то входил и уходил, то ли врач, то ли ее помощница, то ли та и другая… Они что-то переключали на медблоке, попискивал сканер… В какой-то момент ему показалось, что кровать дрогнула, сдвинулась с места и теперь качается на волнах. Квай Гон попытался открыть глаза. И даже преуспел, но в следующий миг мир начал сереть, а потом медленно скрылся за мерцающей завесой серых точек. Он снова провалился то ли в сон, то ли в забытье.24
— Стой, стой, — крикнул Энакин, едва завидев R2 у стены. — Стой, ничего не делай. Нам надо подождать. Да, теперь действительно придется подождать. Но ждать, пока проснется Квай Гон, и ждать, пока тебя обнаружат запертого в темноте — это совсем разные «ждать». Нынешнее ожидание было куда больше похоже на предвкушение. Они с R2 снова отправились бродить по дворцу. Энакин чувствовал, что ужасно устал. Разок он даже задремал, набредя на маленькую комнату с креслами. Но почти сразу проснулся, когда какое-то летающее существо — то ли ящерица, то ли птица — с грохотом врезалось в оконное стекло. Он тряхнул головой и вылез из кресла. Спать больше не хотелось. Прислушался, спит ли Квай Гон или можно возвращаться, но не смог как следует разобраться в ощущениях.-=*=-=*=-=*=-
Зал с гладким полом был велик, Энакин разбежался, потом ярдах в двух от стены выставил вперед правую ногу и заскользил по гладкому полу, слегка откинувшись назад и разведя для равновесия руки. Во время походов к джавам за деталями Уотто иногда брал его с собой за город к стоянке трейлера, и однажды Энакин видел, как фермерские дети съезжали таким манером по пологому склону дюны. Они смеялись и падали в песок, поднимая целые тучи пыли.-=*=-=*=-=*=-
Рик Олие и его ребята вернулись в Тид, как говорится, без задних ног. В поисках затерявшихся людей они обшарили три планетарных округа, прочесывая местность теплосканерами и на всякий случай громко призывая, всех нуждающихся в помощи выйти на открытое место или подать какой-нибудь знак. То, что таким образом нашлось немало народу, было лучшей наградой. Однако несмотря на продуктивно проводимое время Рик то и дело вспоминал о своем обещании помочь мальчикам найти Квай Гона… Вышло все-таки нехорошо. Вернувшись, Рик отправился на их поиски. И не успел пройти далеко, как наткнулся на Энакина, катавшегося туда-сюда по гладкому полу забытого обеденного зала, в котором со времен Джафана бывали только дроиды-уборщики. Энакин разбегался и скользил сначала к одной стене, потом отталкивался от нее, бежал к противоположной и снова скользил, не замечая ничего вокруг. Когда Энакин второй раз пробежал мимо него, Рик поймал его поперек живота. Энакин заболтал ногами в воздухе, а потом сумел вывернуться. — Отпустите меня, — пропыхтел он несколько запоздало. — Ой… — Чего это ты тут совсем один болтаешься? А где Оби Ван? — Сказал, что поехал с гунганами разговаривать. Вернется завтра. — И бросил тебя тут? — нахмурился Рик. — Нет. Он предлагал поехать. Я сам остался. Мне к мастеру надо, а он спит пока. — Еще бы, ночь уже. Я думаю, он уже до утра будет спать. Энакин ничего не ответил. — Я понимаю, как это звучит после того, как я обещал помочь, а сам уехал. Извини. Нехорошо вышло. — Ничего. — Но вы его нашли, я так понимаю? Тебе врач сказал, что он спит? — Нет. Я там еще не был. — А откуда ты знаешь? — Не знаю. Просто. Так как-то… — И как по-твоему, он еще спит? Энакин прислушался. — Не знаю, — сказал он и пожал плечами. — Наверное… Рик улыбнулся, немного снисходительно. — Давай так поступим. Я свяжусь с больницей и, если получится, договорюсь, чтоб вас завтра к нему пустили. Идет? На самом деле Энакину такой план вовсе не понравился, но перестав бегать, он почувствовал, что глаза у него слипаются, а ноги передвигаются с трудом. К тому же неплохо было бы как-нибудь перекусить… А потому он дал себя увести, напоследок подумав, что так оно, может, и лучше, ведь если б ему удалось одному пробраться к Квай Гону, Оби Ван, узнав об этом завтра, мог и расстроиться.25
— Я пришел с посланием от королевы Набу, — повторил Оби Ван, когда Босс Насса в сопровождении Джа-Джа и еще одного гунгана — выглядевшего как нечто среднее между грузным Нассой и долговязым Джа-Джа — поднялись к нему на холм. — Завтра королева устраивает праздник по случаю победы над армией Федерации. Она просит вас принять участие в параде. — Сегодня гунган не мочь иметь праздники и бывай веселая, — быстро ответил ему Джа-Джа, опережая любую возможную реакцию босса. «Ну вот и что мне с ними делать? Это в общем и крыть-то нечем. Не могут они веселиться. Имеют право…» — Я понимаю… — сказал он, и добавил, ощущая гнетущую беспомощность: — Но сегодня ничего и не будет, ночь уже. «А ведь ты прекрасно понимаешь, что сегодня у них значит в ближайшее время. Просто ты не знаешь, что сказать, и цепляешься к словам. А это признак чего?» — поинтересовался внутренний голос. «Того, что я бездарность, — огрызнулся Оби Ван. — Так я ни на что и не претендую». «Еще как претендуешь! Ты же посол. От королевы Набу. Важная шишка». Если гунганы и уловили в его словах издевательские нотки, то они никак этого не показали. — Наша никуда не ходи много-много дни, — пояснил Джа-Джа. — Много-много гунган погибай. Наша занята. — Я бы тоже предпочел заниматься чем-нибудь более осмысленным, — сказал Оби Ван с легкой улыбкой, чтобы показать, что это вроде как шутка, что все мы тут всё понимаем, но участие гунганов в параде — дело решенное. — Для праздника нужны гунганы, как основная сила, противостоявшая Федерации, — пояснил он. Джа-Джа, видимо, решил, что если Оби Ван узнает, чем именно заняты гунганы, он поймет бессмысленность своего послания: — Когда гунган теряй другая гунган, она много-много плакай. Наша впевай их душа в деревья и трава. «Это я уже и так понял, — раздраженно подумал Оби Ван. — Но боюсь, Амидале и советникам нет до этого никакого дела». — Но я же не говорю, что придти должны все гунганы, — произнес он примирительно. — Пусть будет небольшой отряд для парада. Вот и все. Остальных никто не трогает. — Наша никуда не ходи, — внушительно произнес босс Насса. В слабом сиянии, поднимавшемся за спинами гунганов, было видно, как он сложил руки на животе. Едва различимо поблескивали какие-то бляшки на рукавах его камзола. — Я в общем-то с вами согласен, — сказал Оби Ван, надеясь, что такая полуправда придаст его словам убедительности, — затея с праздником и парадом не особенно удачная, просто люди так реагируют на военные победы. — Гунганы так не делай. Гунганы много-много дня разговаривай с мертвая, впевай мертвая в деревья. — Да, да, я понял. Это очень правильно. Жара окончательно спáла, вокруг было темно и приятно тепло. Оби Ван с трудом разлепил глаза. Больше всего хотелось лечь на землю и заснуть… «Давай, — сказал он себе. — Соберись. Немножко осталось. Их надо на что-то поймать». Это было отвратительно. Потому что они имели полное право не желать никаких праздников от Набу… Оби Ван вызвал в памяти образ мастера. Квай Гон стоял спиной к двери, за которой только что провел удачные переговоры. Он поворачивался к падавану и с улыбкой человека, хорошо сделавшего свою работу, говорил: «Ну что? Дипломатия — наш профиль?» Оби Ван набрал в грудь воздуха и заговорил снисходительным шутливым тоном: — Вы же говорите, что нужно все обсуждать, а сами как раз спрятались и ничего не объясняете. У него даже зубы заболели от того, что он говорил. Мастер так грубо никогда не работает. — Я ведь не говорю, что вы должны веселиться. Никто не может вас заставить, это абсурд. Но вы можете приехать просто поговорить, чтоб правительство Набу знало, какие у вас планы. — Эта Набу приходи и проси наша помощь, — заметил босс Насса. Оби Ван напрягся. Это был действительно скользкий момент. Просьба о помощи была приемом, топорным, прямо скажем. Однако этот прием сработал, гунганы приняли его за чистую монету, и, если королева и ее совет хотели удержать свои позиции, им стоило бы продолжать играть в ту же игру… «Хочешь, порадую тебя?» — нарисовался внутренний голос, которого никто не приглашал. «Не надо, — ответил Оби Ван. — Я уже сам все понял». И он понял. Ведь это и была сейчас его задача — убедить гунганов, что игра продолжается, что Набу все еще просит о помощи… Он чуть было не испортил все, а может, уже и испортил… Но честно говоря, мысль о том, чтоб продолжать вот так грубо и цинично обманывать доверчивых гунганов, была почти невыносима. Как же все сложно! Интересно, как мастер выходит из подобных ситуаций? Ведь выходит же. Да вся жизнь посла и дипломата должна, по сути, состоять из решения подобных неприятных вопросов. «Хорош ученик! У тебя ведь была масса времени посмотреть, как это делается!» — Набу и сейчас нуждается в вашей помощи, — сказал он неуверенно. — Даже если они и не вполне это осознают… «Если сам не веришь в свое вранье, лучше и не пытайся, остановись на чем-нибудь хотя бы отдаленно напоминающем правду». — Тц-тц-тц, — защелкал босс Насса, — ваша Набу теперь безопасная. Сейчас ваша Набу не хотеть гунганы. А гунганы не хотеть ваша Набу. Наша помогай, когда наша нужна, но наша свободная. «Вот тебе и наивность…» — Но не могли бы вы направить кого-нибудь из ваших людей, чтоб они разъяснили вашу позицию королеве и совету? — Твоя расскажи им, — возразил босс Насса. — Я не уверен, что вполне понял все нюансы. — Твоя говори с твоя народ. — Вы совершенно правы. Но я предлагаю объединить усилия. Мы соберемся вместе и договоримся. Кто-нибудь из вас поедет со мной и проследит, чтобы я все изложил правильно. — Наша не говори ничего сложная. Твоя говори с королева Набу. Твоя говори… Джа-Джа собирался снова объяснить Оби Вану гунганскую позицию, однако в этот момент босс Насса провозгласил: — Джа-Джа! Бин! Наша держи совет. Твоя, — он ткнул пальцем в Оби Вана, — ожидай. Оби Ван сел на землю и повернулся спиной к сиявшему внизу туману. Что бы они ни решили, все будет плохо. Плохо для них, разумеется. Как они вообще согласились помогать таким соседям как подданные Амидалы?..26
В общей малой кают-кампании посольского шаттла ожил передатчик. Вице-король Нут Ганрей и его помощник поднялись с кресел навстречу возникшей над панелью величественной фигуре в плаще. Уже вторые сутки вице-король страстно желал побеседовать именно с этой персоной. — Владьика… — начал он, голосом полным справедливого негодования, затмившего страх, — это возмутьительно! Я в полном замешатьельстве. Корольева… — Не придавайте значения этому мелкому эпизоду, наместник. Сегодня вы отправитесь на Корусант, вас уже ждут. Сенатор Лотт Дод получил все необходимые инструкции. Сигнал, идущий, заметая следы, причудливым маршрутом, через забытые станции на забытых астероидах, слегка прерывался: звук временами опережал изображение, поэтому губы темного владыки еще шевелились, когда вице-король задал важнейший вопрос, идущий от его центрального сердца: — Но владьика, как же расходы?! — Они оправдаются, наместник. Однако вице-короля такой неопределенный ответ, похоже, не удовлетворил. Рун Хаако предостерегающе тронул его за рукав, но предупреждения больше не имели власти над Нутом Ганреем. — Кто возмьестит нам потьерю дроидов?! — возопил он. — Не беспокойтесь, — в голосе дарта Сидиуса проскользнуло раздражение, — это решит Сенат, и это не имеет никакого значения. — Но тепьерь вьерховный канцлер — набуаньец, — вступился за вице-короля верный Рун Хаако. — Он будьет действовать протьив нас… — Я найду пути воздействия на нового канцлера. Отправляйтесь на Корусант и ни о чем не тревожьтесь. На этом аудиенция была закончена. Экипаж шаттла, наслаждавшийся возможностью походить по земле и увидеть над головой небо, был срочно возвращен на борт. Уже через час шаттл без труда получил в закрытом для гражданских судов космопорте разрешение на вылет и отправился в обратный путь — на Корусант.27
Оби Ван подпер кулаками щеки. Надо продержаться до возвращения удалившихся на совещание гунганов. Надо продержаться… Перед глазами плясали серые на фоне окружающей темноты точки, темнота снаружи слилась с темнотой внутри, кулаки поехали вверх по щекам, но Оби Ван этого не заметил. — Наша говори с посол ваша Набу, — раздался сзади голос босса Нассы. Оби Ван вздрогнул, вырванный из короткого сна, обернулся и неуклюже поднялся навстречу гунганам. — Я благодарю вас. Он вежливо поклонился, в расчёте на то, что гунганы видят в темноте лучше, чем люди. — Наша садись Круг совета, — Джа-Джа судя по всему выполнял сегодня роль герольда. — Твоя открывай наша твоя сердце. Они сели в круг. Теперь гунганы вырисовывались темными силуэтами на фоне неба. «Сердце? — подумал Оби Ван. — При чем тут сердце?» На сердце было тяжело… Саднила обида на магистра Винду (хотя чего он ожидал?); кололи опасения, что он повредил мастеру в глазах магистра Йоды; тоскливо ныл страх, что мастер узнает, как он обращался с Энакином (в этом страхе стыдно было признаваться даже перед собой, но он мужественно признался); а поверх пульсировало и стреляло, как гнойный нарыв, осознание того, что из-за его неспособности к конструктивным действиям их с мастером миссия на Набу, похоже, провалена… Вряд ли гунганам интересно именно это. — Сердце? Но зачем вам? Оби Ван вспомнил, как Джа-Джа пристал к нему на корабле по дороге сюда. Вспомнил его навязчивые разговоры о том, что нужно быть более открытым, рассказывать о своих чувствах, объяснять их, мол, это помогает избежать недопонимания и недоразумений (подробнее см. «Что осталось за кадром. Корусант — Набу»). — Мм… Все это очень мило, но я по делу пришел. А про сердце можно потом поговорить. В свободное время. Гунганы молча смотрели. Неужели они сейчас возьмутся за него все вместе? Там на корабле они с Джа-Джа по крайней мере были один на один, а здесь их трое… Если они решат напасть все вместе, то легко победят. К тому же он так устал. Оби Ван внутренне сжался и приготовился к массированной психологической атаке. — Твоя говори, — наконец медленно изрек Насса-босс, подтверждая все его опасения. Джа-Джа все это время напряженно разглядывавший Оби Вана, склонив голову на бок, наконец, пришел ко всем нужным выводам и вмешался: — Твоя не понимай, — констатировал он. — Наша дело говори. Твоя сердце открывай, наша сердце открывай — дело решай. «Просто фигура речи. Это же гунганы. Не стоило так дергаться…» — Королева Набу просит вас придти завтра на праздник в честь победы, — устало повторил Оби Ван. — Она хочет вручить награды и… и вообще ясно обозначить, что Федерация побеждена. Босс Насса дождался, пока Оби Ван закончит. — Твоя хорошо говори, — сказал он; полы его одеяния как будто растекались вокруг него по траве. — Твоя говори: наша говори с ваша Набу. Хорошо. Наша потом говори. Набу хотеть с гунган говори — хорошо. Много-много хорошо. Но гунган сегодня никуда не ходи. Много-много гунган погибай. — Так я ж говорю, что всем идти совершенно не нужно, хватит и… — Наша понимай, — кивнул Насса, прерывая его на полуслове. — Твоя сердце не хотеть открывай. Зачем твоя приходи? «Я же уже сто раз объяснил… Чего вам надо-то?» — Я посланник королевы… — Наша твоя не понимай. Набу хотеть говори с гунганы — хорошо, но время плохая. Наша не понимай, зачем твоя приходи. Твоя не хотеть гунган и Набу говори. Вот и все. На него обрушился даже не страх, а какое-то белое головокружение. В желудке возникло ощущение пустоты. Его поймали. Уличили во лжи. Надо как-то отпираться?.. Протестовать?.. Но сил не было. Да и желания. Ведь они правы. Вот вам и доверчивые гунганы… Он действительно всей душой против того, чтоб гунганы совались к людям; он за то, чтоб они спрятались и ни в коем случае не вылезали. Так что же они это почувствовали? — Твоя сердце открывай — дело решай, — встрял Джа-Джа, сделав попытку вывести Оби Вана из ступора. И что он должен им теперь сказать? Что он считает правительство Набу кучкой надутых оккупантов похуже Федерации?.. — Что твоя хотеть? — прямо спросил его босс Насса, не дождавшись никакого ответа. Оби Ван внезапно разозлился — страх переродился в злость. То, что гунганы так играючи его раскусили, да еще и слушали его жалкие аргументы, ничем не выдавая своего отношения, было оскорбительно, унизительно и… — Спать я хочу, — огрызнулся Оби Ван. — Тогда твоя спи. Что ж. Они хотят правды? Да пожалуйста! Они ее получат. — Не могу, — ответил он грубо. — Я должен сделать так, чтоб кто-то из вас приехал в Тид и поговорил с королевой, показал, что вы действительно союзники и готовы к взаимодействию. — Теперь твоя хорошо говори, — удовлетворенно протянул босс Насса и слегка откинулся назад. — Наша твоя помогай. Наша с твоя ходи. Наша ходи, Бин ходи, Джа-Джа ходи. Другая гунганы не ходи. Наша согласная с Набу говори. «Вы серьезно? Что надо было сразу так и сказать: мне поручили заставить вас приехать, так что сделайте с этим что-нибудь? Или вы просто хотели меня помучить? Смотрели, как я пытаюсь одновременно найти убедительные доводы и не очень уж сильно наврать… Вот уроды». — Достаточно кого-нибудь одного, кто поедет со мной на спидере. Говорил Оби Ван мрачно, злость клокотала в горле. Что сегодня за день такой? Сначала Энакин, фрейлины, Рик, королева, двери, захлопывающиеся перед носом… Потом Йода с его перепадами настроения и Мэйс Винду с его постоянством, а теперь еще и эти подключились… — Наша на ваша машинка не езжай, — твердо сказал босс Насса. — Наша ехать на кааду. Она бывай быстрая. «Ну если в ход пошли машинки, пусть делают, что хотят. А то они заведутся, как их потом успокаивать, если в кармане нет очередной коленопреклоненной королевы?» — Хорошо. Пусть будут каады, если так удобнее. К рассвету мы должны быть в городе. Я бы у вас тут поспал. Вы не возражаете? Я вам не помешаю. — Твоя тут не спи. Тут мертвая спи. Твоя спи тама, — Джа-Джа махнул рукой в ту сторону, откуда Оби Ван приехал. — Твоя за холм заходи и тама спи. Наша твоя не видеть. Твоя наша не слышать. — Да я и так вас слушать не стал бы… Ладно-ладно, я понял, — быстро согласился он, увидев, что Джа-Джа готов излить на него потоки аргументов и объяснений. — Как скажете.28
— Что происходит? — Фрей в недоумении уставилась на табло. Затем взгляд ее упал на инвентарный номер, выбитый под его правым нижним углом. — А. Это этот! Ясно. Тогда держи здесь и здесь. Я сейчас принесу фиксатор. Китне машинально взяла указанные трубки. Табло загорелось и по нему побежали ряды символов. Невидящим взглядом Китне смотрела на табло. Она прикинула, что до конца дежурства осталось всего ничего — часа три. Доктор заставила ее час поспать, и теперь она чувствовала себя разбитой и обессиленной. — Только не отпускай, — сказала доктор Денберие. — А то он зависнет. Стоило ей выйти, как у Китне зачесалось колено. Зуд зародился где-то у основания коленной чашечки и стал медленно усиливаться. До кровати было слишком далеко, а почесать колено об блок она не решалась, боясь, что трубки сместятся и все зависнет. Оставалось ждать. «Предварительный анализ всех жизненных систем. Завершено 87 процентов». К тому моменту, когда доктор Денберие вернулась с фиксатором, Китне уже прошла через все круги последовательных мук и пришла к тому, что зуд в сущности можно переместить куда-то в область абстрактных понятий. Если как следует проанализировать его и попробовать определить и описать, что чувствует каждый конкретный миллиметр зудящей поверхности.-=*=-=*=-=*=-
— Ну что, хулиганка, привезла, наконец, своего секретного? Лаэда Дольфе, заведующая первым отделением Главной лечебницы Тида внимательно вгляделась в лицо Фрей. — Так и не поспала нормально, — констатировала она. — Я тебе стажера зачем прислала? — Я жду ночью осложнений… — сказала Фрей, пропустив все замечания заботы мимо ушей. — Вот пока ждешь, будешь спать, ясно? Для круглосуточных дежурств есть дроиды и студенты, а ты врач, пора бы уже привыкнуть. Пойдем-ка я тебя повеселю.-=*=-=*=-=*=-
Лаэда прокрутила сообщение из королевской канцелярии на приемнике в комнате отдыха для персонала. Передавала сообщение вторая сегуридад — Эйртае: «Амидала, избранная королева Набу, поручает рыцаря Квай Гона, пострадавшего, защищая ее величество от вражеских сил, заботам лучших лекарей в твердой уверенности, что они приложат все старания и применят все свое искусство, дабы вернуть ему полное телесное здравие». — Чушь какая! — воскликнула Фрей, когда запись кончилась. — Неужели они думают, что мы станем работать лучше, получив подобный «приказ»?! — Да ничего они не думают… Королева сказала: «Проследите, чтоб о нем позаботились», вот они и проследили. «Хорошо, что это записывала Эйртае, а не Йане, — подумала Фрей. — Было бы очень неловко…» Эйртае ей никогда не нравилась, а по рассказам Йане — особенно. — Пришло еще вчера, оказывается, но Кирш решил, что это чья-то дурацкая шутка. И я его понимаю. Они вышли в коридор и медленно пошли в сторону лифта. — Почему только сейчас? — вдруг спросила Лаэда. Фрей поняла ее без объяснений. В сущности она спросила: «Чего ты так долго тянула с перевозкой?» — Хотела убедиться, что его состояние стабилизировалось. Лаэда посмотрела на нее долгим, немного хитрым взглядом, говорившим: «А может, ты хотела в очередной раз доказать, что живой врач лучше электронного?», но вслух она спросила другое: — А разве не ради удовольствия сказать «нет»? — Нет, — ответила Фрей и невольно рассмеялась.29
Оби Ван не стал спускаться в низину по ту сторону холма и устроился на склоне, едва перевалив за вершину, чтоб его не было видно из траурного лагеря гунганов. Здесь наверху было относительно сухо, и оставался шанс не промокнуть к утру до нитки. С той стороны холма доносился скорбный гул гунганских песен. Оби Ван лег на спину и стал смотреть на звезды. Он попытался отыскать систему Батуу, где они с мастером как-то раз застряли на дереве… Отсюда все выглядело незнакомым, и он не был уверен, что смотрит куда надо. Атмосфера скрывала многие звезды, вдобавок на плоскости неба более дальние звезды казались ближе, нарушались соотношения, и трудно было сориентироваться. Хотелось повернуть карту под более привычным углом.-=*=-=*=-=*=-
История с Батуу была дурацкой и веселой. Дурацкой, потому что застряли они из-за манеры Оби Вана пилотировать; а веселой… Ну как вы думаете, почему это было весело?.. Они от души развлеклись, снимая спидер с дерева под хлещущими с неба потоками холодной воды. В какой-то момент Оби Ван от смеха чуть не свалился с толстой ветки, на которой сидел. Они с мастером уже какое-то время летели в толще не слишком плотных облаков, когда голубоватый от повышенного содержания клоузона туман вокруг них ощутимо сгустился. Оби Ван резко нырнул под облака, потому что ему вдруг пришло в голову, что надо поберечь спидер: кто его знает, из чего состоит это внезапно уплотнившееся облако. Мысль абсолютно абсурдная и противоречащая здравому смыслу: его в жизни такие вещи не волновали, а тут вдруг… Мастер не успел даже спросить, куда это его понесло — они буквально вывалились из облака, спидер тряхнуло, их с мастером бросило вперед, потом назад, моторы заглохли и спидер слегка закачался на вершине раскидистого дерева. — И какие у нас есть инструменты? — спросил мастер, накидывая на голову капюшон и вылезая под дождь. — Никаких, — подумав, ответил Оби Ван. — Только вот — гаудж. Ему стало смешно. Он представил, с одной стороны, маленький гаудж, флексайловую рукоятку с бороздками, а с другой — дерево, против которого они будут его направлять. — Серьезно? — мастер стоял на толстой ветке чуть пониже застрявшего спидера и оценивал масштабы неприятности. Мастер улыбался, видимо тоже представил битву гауджа с деревом. — Ну ты даешь, конечно. Оби Ван тоже спустился пониже и заглянул под спидер. Острые, лишенные листьев ветки прошили днище как бумагу. — Иди обратно, — сказал мастер. — Я его подтолкну, а ты запускай двигатель и потихонечку поднимайся. Ясно? Оби Ван кивнул и залез внутрь. Вода с сапог собралась в небольшие озерца на полу, крупные капли, падающие с плаща, шлепали, разбиваясь о гладкую водную поверхность. Кабину качнуло вперед, когда мастер начал поднимать спидер, призвав Силу, дерево заскрипело по металлу. Оби Ван запустил двигатель и осторожно повел машину вверх. Она чуть подалась, но потом дернулась и вновь рухнула, глубже насадившись на ветки. А ведь ему даже удалось тогда не испортить веселья самоедством и саможалением. «Не велика заслуга. Мастер приложил все усилия, чтоб ты не разводил любимой канители о своей бездарности. Вот как последние два дня, например. Может, возьмешь себя в руки?» В результате они все-таки воспользовались гауджем: по очереди отгибали края, расширяя прорванные ветками дырки, чтобы спидер можно было просто снять. — У меня ощущение, — заметил Оби Ван, осторожно засовывая руку мимо ветки в дыру, — что они там проросли. Причем отрастили новые сучья, которые вниз загибаются, как крючки… — Я бы этому не удивился, — ответил мастер. — Может тебя сменить?-=*=-=*=-=*=-
Оби Ван еще раз обшарил глазами небо в поисках Батуу, попытался вызвать в памяти карту этого сектора пространства. Но то ли мешала плотная атмосфера, то ли слипающиеся глаза, которые отказывались фокусироваться — белые огоньки упорно не желали становиться картой, а предпочитали складываться в нежные узоры, исполненные, казалось, какого-то тайного и высокого смысла. «А ведь гунганы наверняка группировали когда-то все эти звезды в созвездия, — лениво подумал Оби Ван. — Причем, конечно, самым диким образом, смешивали в кучу системы, даже близко друг другу не стоящие… И наделяли их какими-нибудь свойствами, как и все…» Под этим небом, полным звезд, на него окончательно снизошло спокойствие. В конце концов, чего он дергается в самом деле? Все же хорошо. С Квай Гоном все можно сказать в порядке, в этом он убедился. А остальное… Остальное вообще неважно и в сущности его никак не касается. Ему сейчас остается только ждать. А это нетрудно. Он повернулся на бок и натянул на себя плащ мастера. «Самое лучшее, — подумал он, — что любой день рано или поздно заканчивается и неизбежно наступает момент, когда можно лечь спать…»Продолжение: После бытвы за Тид. III.1 Неприятные сюрпризы