Удивительные проблемы Карандаша и Самоделкина

Итак, Карандаш – волшебный художник, очень добрый и исключительно положительный персонаж. У него есть такая способность, что все, что он нарисует, оживает или становится настоящим. Но беда в том, что он, кажется, не способен создать живое существо, которое не было бы злым или, как минимум, не доставляло бы неприятности. Это не очень бросается в глаза, но ведь и правда абсолютно все его творения создавали проблемы, смотрите: лошадки мешали уличному движению, кошка чуть не разнесла весь дом. Мальчик Прутик, о котором Карандаш и Самоделкин заботились, все время сбегал и делал, что не надо. Никогда не понимал, что хорошо, а что – плохо, легко зазнавался, любил грубые шутки и хотел стать разбойником. Собака Клякса была просто кровожадной. А его настоящие шедевры стали его худшими врагами. Пират капитан Буль-Буль и шпион Дырка получились полноценными личностями, по уму едва ли не превосходящими своего создателя. Они были удивительно предприимчивыми, изобретательными и реально страшными злодеями, поражающими своей жестокостью (особенно для книжки, где все остальное такое милое и даже слащавое). Разве не странно, как такой безупречно добрый Карандаш мог создать таких жутких личностей? Еще и притом, что незадолго до этого совсем ничего не знал про пиратов и шпионов. Конечно, нарисовал он их в бреду, но в то же время, вышло не что-то вроде пугающих бессмысленных галлюцинаций, а, наоборот – самое гениальное творение, которое стало для него проклятьем. Это наводит на следующую мысль: на самом деле Карандаш не настолько хороший, каким кажется. Он вытесняет темную сторону своей личности в свои рисунки, или она случайно в них проявляется. Обычно Карандаш пытается с этим бороться, но когда он рисовал без сознания, то ничем себя не сдерживал. Таким образом, в разбойнике и шпионе Карандаш воплотил весь свой злой гений и вложил в них весь негатив, что у него когда-либо был. Вот почему они именно такие. В этом можно еще раз убедиться на примере животных из «Волшебной школы». Карандаш позволил своим ученикам раскрасить кота, козу и собаку, и те получились совсем не плохими персонажами. А вот попугай, которого и нарисовал, и раскрасил сам Карандаш, в итоге становится злорадным и присоединяется к разбойникам. Это определено закономерность, и даже странно, что в сюжете этому совершенно не уделили внимания. Ну, а главная проблема Самоделкина – это комплекс неполноценности. Что и немудрено, учитывая, что он всегда рядом с практически всемогущим Карандашом, когда сам не имеет способности собирать любую технику из чего попало. Серьезно, почему у него не было такой способности? У современных аналогичных ему персонажей она есть. Иронично, что в своей песенке Самоделкин заявляет: «Я все умею делать сам, и я не верю чудесам». Эта песня, очевидно, нужна ему чисто в качестве утешения, потому что его способности далеко не так хороши, как у Карандаша. И в чудеса он поверил после первого же ожившего рисунка. Более того, с тех пор он перестал пытаться что-то сделать сам, всегда и во всем полагаясь на чудеса Карандаша. Например, почему он не построил действующий самолет, чтобы сбежать из магазина игрушек, а предпочел, чтобы Карандаш нарисовал уже готовый? Та же история с домом. Почему ему даже не пришло в голову самостоятельно построить его? Да потому что Карандаш нарисует настоящий дом безо всяких усилий и затрат ресурсов! Магия может все, а техника ограничена – вот чему учит пример Карандаша и Самоделкина. То есть, не всего можно достигнуть самому, даже если ты был создан, чтобы все уметь делать сам. Конечно, еще важность Самоделкина подчеркивается тем, что, по идее, нельзя рисовать волшебные картинки (по крайней мере технику) не зная, как что устроено. Но это тоже неправда! Карандашу никогда не нужно было знать, как что-то устроено, чтобы все получилось. Вместо самолета он нарисовал огурец с крыльями, который действительно полетел. Чтобы нарисовать машину, которая может ехать, ему было достаточно лишь взглянуть на проезжающие мимо машины людей. И вообще с самого начала он знал не так много – только то, что было в раскраске из его набора, и там явно не объяснялось устройство всех этих вещей. А Самоделкин если даже и делал что-то сам, ему для этого все равно требовались материалы, которые он нигде не мог достать, кроме как попросить Карандаша нарисовать их. И он по-прежнему может не знать, как что-то устроено, и поэтому не мочь сделать это, в отличие от Карандаша. Теперь вы понимаете, какое между ними нарушение баланса сил, а ведь если не задумываться, то это не так уж и заметно. Но эти две проблемы не мешают сюжету, и даже хорошо, что они есть. А вот что действительно вредит логике книги – это невозможность определить размеры Карандаша и Самоделкина. Потому что они все время изменяются. То Карандаш помещается в коробке для цветных карандашей, а Самоделкин – в коробке с конструктором, то их принимают за детей, то – за игрушки и так все время. Самоделкин то больше своих учеников-детей в «Волшебной школе», то настолько маленький, что легко проходит в щель решетки водостока. С разбойниками происходит все то же самое. Чаще всего их принимают за детей, но однажды они очень успешно притворяются игрушками, а следом за этим – актерами кино. Как-то раз шпион выглядит самым обычным взрослым пассажиром метро, но тут же в следующей сцене оказывается меньше петуха. Они вполне могут пользоваться нарисованным кораблем, который тоже непонятного размера, на котором также могут находиться нормальные люди, но его без малейших трудностей можно поднять подъемным краном. Ну, и в финальной сцене первой книги продавец корабликов держит их за шиворот, как котят. Это все ужасно сбивает с толку. Что еще интересно, несмотря на традиционное представление, в обеих книгах ни разу не было ни слова о том, что Карандаш рисует носом. В большинстве случаев то, как он рисует неочевидно, но иногда упоминается, что у него всегда с собой краски и волшебная кисточка. Также, судя по тексту, у Самоделкина явно более развитые руки, чем простые вилки для розеток. С такими руками его способности стали бы еще более ограниченными, но он периодически проделывает очень тонкую и кропотливую работу (например, кораблик Прутика с моторчиком и автопилотом), так что, очевидно, на самом деле у него были пальцы. В общем, на их окончательный облик во всей франшизе повлияли каноничные иллюстрации, которые не соответствовали тексту, но особенно прославились. А вот в английской версии книги персонажей изобразили совершенно иначе, и даже, кажется, в более советском стиле, чем канонические иллюстрации. Итак, а теперь пройдемся по сюжету. Главные герои оживают и встречаются в магазине игрушек. И тут уже сразу много вопросов вызывает их происхождение. Почему Карандаш продавался в коробке для цветных карандашей? Это нормально для мира книги, или это необъяснимый единичный случай? Если цветные карандаши превратились в человечка, потому что на коробке написано «Маленький Волшебник», то разве не должно было произойти то же самое со всей остальной продукцией этой серии? Не значит ли это, что там продают маленьких волшебных художников под видом цветных карандашей, как особо редкий товар? Это также касается Самоделкина. Только в его случае массовое производство таких же железных человечков намного более очевидно. Потому что, например, жители города никогда не удивляются тому, что Самоделкин – робот и всегда принимают его существование как должное. Все также, едва завидев его, узнают, что он – Самоделкин, даже если они никогда не были знакомы до этого, и он к тому времени еще не успел прославиться. Ну, и, наконец, даже дети, известные как «юные техники», могут без проблем починить его, хотя до этого он считался мертвым. Не иначе, они умели чинить Самоделкина, потому что он был не единственным таким железным человечком. Так вот, если Карандаш и Самоделкин – полноценные личности, то почему они продавались в магазине игрушек? Эти двое – на самом деле единственные свободные представители своего рода? А люди не относятся к ним как к потенциальным рабам просто потому, что сами не замечают, что поработили искусственно созданную расу. Вот вам и изнанка этого с виду утопичного мирка, в котором они живут. Кроме того, принцип «Карандаш все нарисует» в некотором роде объясняет неограниченность ресурсов и процветание местного общества. Представляете, коммунизм, основанный на рабстве, прямо как в античных утопиях! Однако если эта теория не верна, а Карандаш и Самоделкин – обычные игрушки, которые ожили чисто случайно, то интересно каким образом и в связи с чем, это произошло? Вот, кстати, про местное общество. Это такое совершенно идеальное коммунистическое общество, и, как водится, с промытыми мозгами. Они все добры, справедливы и трудолюбивы. Но, с другой стороны, склонны поднимать панику при малейшей проблеме (типа «Мальчик заболел!») или, наоборот, видеть только хорошее. Есть там такой показательный диалог: – Поговаривают, будто новый продавец, бывший разбойник! И даже, извините, пират. – Не может быть! Взрослый человек, а такое говорите. Не бывает никаких разбойников. Особенно этих, извините, пиратов. Я, между прочим, не маленький… Разбойники-то самые настоящие, но никто не верит, что они действительно представляют угрозу, и потому не пытаются с ними бороться. Даже в финале первой книги им назначили слишком мягкое наказание – исправительные работы, которые нисколько их не исправили, потому что они просто не способны исправиться. Кроме того, наблюдается странное увлечение темой разбойников среди абсолютно всех появляющихся в книге мальчиков, среди тех, что не являются юными техниками. Когда во второй книге вместо Волшебной Школы, где учились всего три человека, открыли Школу Разбойников, туда повалили все мальчишки города. Родители всеми силами пытались их держать подальше оттуда, но те все равно сбегали. Кажется, они все впадают в такую крайность именно из-за порядков этого сверх безупречного общества, которое не позволяет детям проявлять индивидуальность, отличную от общепринятой. Ведь, как видно по Вене Кашкину, когда тот попадает на пиратский корабль, на самом деле он никогда не хотел быть разбойником по-настоящему. Так вот, при первой встрече с Веней, Карандаш просит нарисовать ему пирата и шпиона, потому что не знает, что это такое. И, как ни странно, Веня реально взял и нарисовал. Обычно мальчики вообще рисовать не любят, а прерывать активную игру ради рисования – тем более. Веня совершенно не был похож на того, кто ни с того ни с сего станет что-то рисовать, тем не менее, он это сделал. Эта неожиданная отзывчивость в итоге обернулась во зло, потому что именно с этого рисунка Карандаш взял образы пирата и шпиона, а также дал им голоса этого самого Вени. В некотором роде это также послужило причиной создания Прутика, который Карандашу и Самоделкину был вообще не нужен, но раз уж он ожил, пришлось его опекать. И вот чем еще особенно отличается здешнее общество, включая Карандаша и Самоделкина, это – гиперопека детей. На этом даже полностью основан характер Настеньки, которая навязчиво стремится обо всех заботиться, и предыстория Чижика, который не знает своего настоящего имени, потому что родители всегда зовут его разнообразными милыми прозвищами. Несмотря на это, юные техники, наоборот крайне самостоятельные, вплоть до того, что могут жить отдельно от родителей, и в этом не будет ничего особенного. Когда Карандаш нарисовал дом, в нем сами собой появились часы, которые он не рисовал. На этом очень акцентировалось внимание, что они взялись из ниоткуда, но представлено все было, будто это просто обычное чудо, что бывает у всех волшебников. Они еще несколько раз упоминались, но это совсем ни к чему не привело. И все же я считаю, что на самом деле эти часы тайно следили за Карандашом и Самоделкиным. Не знаю, зачем и для чего, но очень уж на это похоже. Исчезли они также загадочно, как и появились. То ли собрали достаточно информации, то ли не дождались, чего хотели, ведь после побега Прутика Карандаш и Самоделкин слишком редко бывали дома. Еще один интересный факт – это то, что Самоделкину почему-то снятся сны. В точности по тому же принципу, что и у людей, только про всякие машины (вроде паровозиков) в главной роли. Каким образом вообще устроено его сознание? Он как компьютер с человеческой душой, типа металлического голлема? Неспроста же его всегда называют «железным человечком» и никогда «роботом», несмотря на увлечение всяким таким в те времена. На конкурсе корабликов Прутик присваивает все заслуги себе, хотя его кораблик делал Самоделкин. И вот, те, кому Самоделкин успел рассказать, что именно он сделал кораблик, тогда подумали, что он их обманывал. Но почему ни у кого не возникает сомнений насчет Прутика? Кто с большей вероятностью сделает навороченный кораблик – маленький мальчик, который совсем недавно научился разговаривать, или разумный робот? А кто из них с большей вероятностью станет обманывать? Вот что значит промытые мозги и отсутствие критического мышления! За победу в конкурсе Прутик получает несправедливо шикарную награду: огромную славу и внимание журналистов, бесплатные билеты на все мероприятия, возможность две недели жить во дворце юных техников, полет на вертолете и многое другое, тогда как всем остальным участникам конкурса не достается ровным счетом ничего. Кроме того, хотя с тех пор Прутик больше ничего не сделал, он все равно стал очень авторитетной личностью, и никому не требовалось подтверждения его мастерства. Ну, и эпизод, где Прутика увозят на вертолете, после чего он еще долго не появляется, вызывает подозрения, что организаторы конкурса собирались похитить победителя, чтоб заставить делать еще много таких супер-корабликов, и просто в качестве изобретателя. Потом выяснилось, что сам Прутик ничего не умеет, а кораблик сделал для него Самоделкин. Если в их мире помощники-Самоделкины – это обычное дело, то похитители просто поняли, что не учли такого варианта, и оставили Прутика в покое. А он ввиду своей наивности так и не понял, что произошло. Для остальных его тоже не стали разоблачать, чтобы случайно не всплыло то, каким образом они выяснили правду. Неадекватные размеры награды тоже нужны были для прикрытия, чтобы никто ни о чем не догадался. Насчет Карандаша и мороженого, я как-то не понимаю эту идею, которая также присутствует в «Старике Хоттабыче», в «Следствие ведут Колобки», в стихе Маршака про толстяка, который объелся мороженым в свой день рождения и еще где-то. Как можно хотеть съесть столько мороженого, чтобы аж простудиться от этого? Мороженое же чем больше его ешь за раз, тем невкусней оно становится! Его просто невозможно съесть слишком много! Да и сходить с ума от вкуса мороженого довольно странно. В те времена что ли был дефицит мороженого? Или оно впервые стало доступно каждому, а никаких других вкусностей не было? Но даже если это и так, неужели подобные случаи были в реальности? Почему этот сюжет так любят в советских книжках? Карандаш, когда бредил, было странно, что его бред какой-то математический. Почему он выкрикивал таблицу умножения, когда рисовал разбойников? Откуда он знал таблицу умножения? Кажется, это самое простое, что можно показать неправильно, как и легко заявить, что это просто бред, но почему автор не попытался хотя бы объяснить, как вышло, что в этот момент Карандаш думал о математике, а не о впечатлениях того дня? Даже бред не возникает на пустом месте! Может, был пропущенный эпизод, где Самоделкин учил Прутика, а заодно Карандаша, таблице умножения? После того, как пират и шпион ожили, они сразу же сбежали и абсолютно не следили за главными героями до того, как придумали план заставить Карандаша все для них рисовать. Так что, спрашивается, откуда они узнали, что Карандаш может создать что угодно? Что у них за телепатия? И ведь нельзя сказать, что Карандаш, когда их рисовал, передал им свои знания. Они знали очень и очень многое из того, о чем Карандаш не имел ни малейшего понятия. И если кто и мог это знать, то, скорей всего создатель их прототипов – Веня Кашкин. Даже странно, что, когда они встретились, не узнали друг друга, и не всплыла их телепатия с ним. Другой случай телепатии они проявляют, когда выбирают себе имена, потому что в качестве имен они взяли слова, которые использовал Веня Кашкин, когда играл в разбойников. «Буль-Буль» – с такими словами он топил кораблики. И, хотя пират придумал шпиону кличку «Дырка» (по каким-то сомнительным ассоциациям), что стало его основным именем в первой книге, сам он себя называл Пулькиным. И вот пульки действительно тоже упоминал Веня. Интересно, что во второй книге он переименовался в разбойника Пульку и с тех пор (вообще во всей второй книге) ни разу не упоминался как «шпион Дырка». То есть, может, Самоделкин и хотел упомянуть, когда о нем рассказывал, но получилось вот что: «Он назывался доктором Пулькиным, а на самом деле он был… даже вспоминать не хочу!» И с чем это связано неизвестно, но я полагаю, у автора потребовали редакторы (или, допустим, советская цензура) больше никогда не называть своего персонажа шпионом, и тем более Дыркой. А возможно, автор и сам понял, как глупо было его так назвать. Когда разбойники преследуют Карандаша и Самоделкина в магазине игрушек, они пытаются выбежать на улицу, но попадают на витрину с Красной Шапочкой и дверь за ними захлопывается. Спрашивается, почему дверь в витрину так похожа на входную дверь? Почему, если она запирается, в тот момент была открыта, так что туда мог зайти кто угодно? И, наконец, почему вообще она автоматически запирается на замок? А если там застрянет какой-нибудь неосторожный сотрудник или невнимательный покупатель? В конце концов, их выпускает уборщица, от чего особенно заметно, что за все время рабочего дня больше никто не попытался это сделать, а ведь разбойники перестали притворяться игрушками довольно быстро. В главной сцене погони и финальной битвы всплывают все виды уязвимости Самоделкина, и некоторые открываются с новых сторон. Во-первых, он всю книгу боялся заржаветь, и вот, это произошло. Сначала от этого он стал двигаться медленней, так что даже Карандаш подумал, что он заболел. В итоге, в отличие от заржавевшего Железного Дровосека, надолго потерял сознание и не знал, что происходит. Во-вторых, Самоделкин всегда боялся развинтиться буквально от чего угодно (вроде езды на машине по неровной поверхности). Тем не менее, развинчивался он явно не так просто, потому что шпион не сумел его развинтить, хотя даже специально для этого раздобыл отвертку. Или это был пример неправильного подхода, типа: Самоделкин развинчивается всего-то от продолжительной встряски, и отвертка здесь совершенно ни к чему? Скорей всего, правильная первая версия, потому что после этого случая Самоделкин навсегда перестал бояться развинтиться. Третье – это то, что сам Самоделкин считал уязвимостью, на самом деле оказалось преимуществом. До этого момента постоянно подчеркивалось, что Самоделкин хоть и железный, но все равно боится пистолета, так что можно было сделать вывод о его хрупкости. Но, когда в него все-таки стреляют, пуля отскакивает. Так что, либо Самоделкин и не догадывался о своей прочности, либо просто маленькие нарисованные пистолеты плохо стреляют. Четвертая уязвимость Самоделкина – это магнетизм. До того момента не было ни одного упоминания магнитов, но именно это решило исход финальной битвы. И вот еще один парадокс: магнит, украденный в магазине игрушек, помещается в кармане у шпиона, однако способен обездвижить всего Самоделкина. Была ли это самая сильная уязвимость Самоделкина или в магазине игрушек откуда-то взялся реально мощный, но маленький магнит? Или все это – результат изменчивости размеров персонажей относительно окружающего мира в действии? А теперь самый эпичный момент, благодаря которому я и запомнила эту книгу с раннего детства. «Погиб маленький железный человечек! Погиб Самоделкин! Карандаша унесли разбойники! Я не могу дальше рассказывать и не напишу больше ничего, кроме слова КОНЕЦ» - это просто классический пример того, как автор излишне драматизирует, чтоб как можно сильнее напугать детей. Учитывая, что читают эту книгу скорей всего малышам, для некоторых это определенно станет детской травмой. А уж если эта повесть издавалась не сразу книгой, а публиковалась по одной главе в журналах, думаю, все читатели были просто в шоке. С другой стороны, я сама из тех, кому читали эту книгу в раннем детстве, и я не была особо шокирована этим моментом. Во-первых, потому что находила всю сюжетную линию разбойников одинаково страшной, и подобный поворот казался вполне закономерным. А, во-вторых, я догадывалась, что с Карандашом и Самоделкиным все будет в порядке, поскольку уже была знакома со многими народными сказками, которые, как известно, полны жестокости, но обычно заканчиваются хорошо. Интересно, что после первого прочтения, я надолго забыла эту книгу и весь ее сюжет, а вот этот момент помнила. Ну, и еще момент, когда Самоделкина спас металлург. Далее, интересно, откуда все-таки взялся стереотип об удивительно автоматизированных дворцах юных техников. Почему и здесь, и в «Ну, погоди!» и еще где-то, вместо обычного кружка детей-механиков изображается здание с движущимся полом, роботами-гардеробщиками и дверями с датчиками (которых в те времена еще не было)? Это должно намекать детям, какой скучный и отсталый их кружок по механике, если вон какие бывают! В конце первой книги, когда Карандаш и Самоделкин были спасены моряком и металлургом, вокруг почему-то собирается огромная толпа зрителей. И все ни с того ни сего начинают бурно поздравлять Карандаша и Самоделкина и кричать ура именно им, а ведь до этого никогда не уделяли им особого внимания, и многие даже не знали об их существовании. Каким образом вся слава досталась этим двоим, а не тем, кто в этой сцене действительно постарался, неизвестно. Про заслуги сталевара, продавца корабликов, милиционера и рабочих на подъемном кране совершенно никто не вспомнил, а потом они вообще исчезли. По крайней мере, во второй книге пират остался единственным продавцом корабликов, а что стало с тем остается только догадываться. Что если, разбойники отомстили им всем, но этого опять так никто и не заметил? Заканчивается первая книга тем, что Карандаш и Самоделкин готовятся открыть волшебную школу и приглашают всех желающих. И вроде как там их еще было много, однако во второй книге желающих осталось всего двое. Как же это вышло? Ну, если можно так выразиться в данном контексте: виноват неудачный маркетинговый ход. Они повесили плакат об открытии школы, а сами отправились в путешествие на неопределенный срок! Вот большинство людей и подумали, что это был просто розыгрыш, а на самом деле никакой волшебной школы не будет. Самое главное отличие второй книги от первой – это загадочное исчезновение всех юных техников. Серьезно, если раньше юные техники имели весьма важную роль, и их сюжетная линия занимала значительную часть книги, то здесь о них нет ни слова. Только Сима один раз упоминается, да и то вскользь. Можно было бы подумать, что внимание теперь полностью сфокусировано на волшебной школе, а юные техники просто с ней не пересекаются. Но ведь мальчишки, играющие в разбойников, остались, так почему бы не дать читателям понять, что юные техники тоже никуда не делись. Прошла на них мода, что ли? Или читатели первой книги просили автора уделять юным техникам поменьше внимания, потому что их сюжетная линия не очень интересная, а автор взял и убрал их совсем? И еще, вы заметили, что в первой книге совсем не было женщин? Конечно, за исключением ролей заднего плана. Зато уж сами Карандаш и Самоделкин получили достаточную долю женственности, так что отсутствие женщин даже не ощущается. Вторая книга сделала небольшой шаг и поднялась до уровня «принципа Смурфетты» – среди главных героев появилась девочка Настенька. Но и из нее ролевая модель неважная. Ее излишне навязчивая заботливость не нравится никому. Разве что Карандашу, потому что он сам такой. Странно только, что девочка смогла вырасти такой в семье с гиперопекающими родителями. Хотя, конечно, очевидно, у кого она скопировала эту модель поведения. Вероятно, для нее это было своеобразным способом самой из-под этой гиперопеки выйти. Несмотря на то, что Карандаш и Самоделкин немало пострадали в первой книге, как ни странно, здесь им ничего об этом не напоминает и не вызывает психологических триггеров ничего из вещей и ситуаций, связанных с теми событиями. Например, Карандаш рисует корабль в качестве места учителя. Его ничуть не беспокоит нахождение на корабле, хотя до этого он немало времени провел там в плену. Да и вообще, от корабликов в целом у Карандаша и Самоделкина было достаточно проблем, но теперь как будто все в порядке, зато уж пират и шпион разлюбили корабли и в конце предпочли подводную лодку. Еще Самоделкина почему-то не триггерит переодевание в доктора с использованием непонятных выдуманных слов. Это именно то, что делал шпион Дырка, когда впервые встретился с Самоделкиным. Так вот, хотя Самоделкин об этом шпионе даже вспоминать не хочет и до сих пор является его личным заклятым врагом, он без тени сомнения использует его методы для своих учеников. Далее – кот Клеточка и собака Тиграша. Когда Карандаш рисовал их, он не вспоминал ни про кошку, которая чуть не разнесла весь дом, ни про ту кровожадную собаку Кляксу, которая не позволяла им оторваться от погони разбойников. Однако нельзя сказать, что эти персонажи вообще не склонны иметь триггеры. Так, единственное, что действительно триггерит Самоделкина – это мороженое. Всегда, при малейшем упоминании мороженого, Самоделкин не переставал напоминать Карандашу о том, какие беды мороженое им принесло. А ведь было еще много чего, кроме мороженого, тем не менее, Самоделкин по каким-то причинам помешался на неприязни именно к нему. И, в общем-то, это началось еще в первой книге, когда он взял подарки от всех, кому помог, кроме мороженщика, так что тот даже обиделся. По каким-то причинам во второй книге Карандаш стал скрывать, что Прутик – его сын, и даже автор шутливо говорит, что слухам о том, что Прутика нарисовал Карандаш, он не верит. Я полагаю, это связано с тем, что советское общество, как и общество в книге, презирает и неполные семьи, и однополые. Вот и получается, что им куда проще представить, что мальчик – ничей и взялся непонятно откуда. Также в этой книге к их семье присоединяется Бабучило, и вот в плане его родственных связей с Карандашом и Прутиком выходит как-то чудно. Карандаш, похоже, стал дедушкой, потому что Бабучило нарисовал волшебной оживляющей кисточкой его сын, Прутик. С другой стороны, незаконченные картинки не оживают, а Карандаш, прежде чем пытаться уничтожить этот рисунок дождем, дорисовал ему глаза, и возможно, именно от этого и ожил Бабучило. Так что можно сказать, он тоже – сын Карандаша, но и одновременно его внук. С подобным подходом идея такого персонажа как «Дядя-Деда» из одноименного мультсериала от Cartoon Network выглядит уже не настолько бредовой, как было представлено в кроссовере с «Вселенной Стивена», где Жемчуг, пытаясь разобраться, кто же это такой, предполагает, что это брат Грэга и при этом его отец. В обоих произведениях, впрочем, действуют определенные условности, с которыми все не кажется уж настолько странно. Но вообще-то, главная странность в том, как этот Бабучило из каких-то каракулей, еще и наполовину смытых дождем, превратился в нормального, всего лишь немного чумазого мальчика, а не в жуткое аморфное существо, у которого только глаза нормальные. Что, иногда оживающие рисунки сами достраиваются до той формы, в какой могут нормально существовать? Если это так, то это объясняет, как у Карандаша в первой книге получился действующий автомобиль, хотя тот и не знал, как он устроен. Но тогда, как эти волшебные силы определяют, закончен ли рисунок, чтобы его достроить и оживить, или нет? Карандаш нарисовал зайца с одним ухом и льва с тремя ногами, и те не ожили, потому что считались незаконченными. А если они задумывались, как звери-инвалиды, как надо было сделать, чтоб они ожили, несмотря на физические недостатки? Или такое просто нельзя рисовать? А вот еще кое-что по поводу родственных связей. Был такой момент, когда дети рассказывают небылицы, Прутик говорит, что его дедушка – пират. Он, конечно, ничего не знал про пирата Буль-Буля, но был недалек от истины, ведь на самом деле – он его брат. Опять же, в связи с этим, непонятно, почему Карандаш одобрил такую фантазию, ведь он-то знал, что пираты – это не мирные искатели кладов. Но откуда, собственно, Прутик это взял? В этой книге вроде как не романтизируют пиратов, а внутримировое общество внушает всем, что их не бывает. Когда Карандаш сказал, что уходит навсегда, он нарисовал большой круг. Тут мне на мгновение представилось, что он собрался уйти в нарисованную черную дыру. Конечно, на самом деле ему бы это и в голову не пришло, но все-таки интересно, способен ли он создать нечто настолько мощное и масштабное? Когда Карандаш вернулся, он почему-то не стал возражать против новых учителей волшебной школы, которые практически неприкрыто назывались разбойниками. А ведь до этого он так подозревал Бабучило, что даже настроил против него всех остальных детей. Куда делась его подозрительность тогда, когда она была реально нужна? Причем, сначала он возмутился тем, что они сбили его шар, а Прутик над этим смеялся, но потом внезапно расщедрился и нарисовал им все, что они хотели. И как вышло, что он не сразу узнал этих своих очень узнаваемых врагов, которые ничуть не изменились, а как раз прямо после того, как выполнил их желания? Интересно, когда Карандаш нарисовал море посреди города, он раздвинул пространство или некоторые области просто затопило? И как отреагировали люди на возникновение моря в их городе? Даже если их не затопило, увеличение расстояния настолько, чтобы поместилось целое море, тоже создаст достаточно бытовых проблем, в особенности с междугородним перемещением и транспортом. Или вот, что еще странно, подводная лодка ни у кого не ассоциируется с научными исследованиями. Все без исключения персонажи этой книги считают, что подводные лодки нужны только затем, чтобы удирать, прятаться и подглядывать. Очевидно, книга писалась во времена незадолго после войны, поэтому отношение к подводным лодкам соответствующее. Однако непосредственно мир книги кажется таким идиллическим и далеким от войны, что подобного там явно быть не должно. Поэтому этот момент еще больше усиливает впечатление о том, что за слепым счастьем местного общества скрываются по-настоящему страшные события. Или вот, я слышала, что страх перед подводными лодками и шпионами типичен для утопического коммунистического общества, за все время мирной жизни полностью отвыкшего бороться с подобными угрозами. Это все равно, что потеря иммунитета к давно побежденной болезни. Коза Бубенчик и Кот Клеточка с самого начала были персонажами с виду яркими, а на деле бесполезными. Так и до самого конца они не сыграли никакой роли в сюжете, и исчезли самым непримечательным образом. Настолько непримечательным, что сложно заметить, в какой момент они в последний раз появляются. Кажется, кот выпрыгивает в окно, опрокидывая учебную пластинку Прутика, а коза в какой-то момент забредает в парк и там и остается. Позже Самоделкин, когда ищет Карандаша на самолете, пролетает над парком и видит их играющими с малышами. Двое других нарисованных животных имеют более важное место в сюжете, особенно собака Тиграша. Но вот попугай отличился с неожиданной стороны. Я уже упоминала, что попугай Ку-Ку под конец этой книги становится злым и начинает помогать разбойникам безо всякой на то причины (и это после того, как они стреляли в него из рогатки камнями). Так вот судьба у этого попугая сложилась хуже, чем у любого другого персонажа этой книги. В конце он зачем-то склевывал светлячков, которые были нужны для спасения Карандаша, и чтобы его остановить собака Тиграша вцепилась в него зубами и терзала до тех пор, пока тот не потерял способность летать. После чего попугай уполз в кусты и больше в сюжете не появлялся. Но он остался на острове с разбойниками, которые уже однажды убили и съели нарисованного Карандашом петуха, так что есть большая вероятность, что с попугаем они сделают то же самое. Наконец, в обеих книгах есть такая закономерность: в финале сюжета Карандаша и Самоделкина обязательно спасают люди, в то время как они сами ничем не могут помочь себе, несмотря на свои суперспособности. С одной стороны это странно, но с другой – здорово, что здесь не преуменьшают значимость простых людей даже рядом с такими уникальными существами, как это происходит в большинстве подобных произведений. Но основная проблема этих концовок в том, что Карандаш и Самоделкин так и не научились бороться со злом, которое сами же создали, а значит, если разбойники еще когда-нибудь вернутся, эти двое будут перед ними такими же беззащитными как прежде. В отличие от первой книги, здесь вообще не было очевидной победы над злом, поэтому такое развитие событий вполне вероятно. Они оставили разбойников на необитаемом острове, откуда те не могут выбраться без подводной лодки, однако смогут, если захотят, ведь на острове предостаточно материалов, чтобы построить лодку и заготовить достаточно еды для путешествия. Это как будто намек на продолжение, автор оставил себе такую лазейку, однако продолжения не было в связи с его смертью. Есть другая серия книг про Карандаша и Самоделкина, написанная его сыном, но с этой она не имеет ничего общего, кроме персонажей, поэтому она не считается.