***
Сомбра искренне не понимает, что произошло не так, в какой момент всё вышло из-под контроля, а буквально через десять минут — должна прийти Флаттершай. Дом был разгромлен, словно сюда нагрянуло стадо слонов, которые каким-то чудом взорвали тут ракетную боеголовку с выбросом розовой краски и конфетти, размазанным тестом на стенах и мебели, шныряющие повсюду зверьки и хаотично летающие птицы, довершали картину. Вдобавок на них надеты мини-колпачки. — Это была самая лучшая вечеринка на свете! — голос, внезапно зазвеневший в ушах, напомнил о той, кто довёл ситуацию до такого абсурда. Конечно, она радостная, ей весело, устроила так называемую «вечеринку» в честь совместно проведённого дня, для того чтобы наладить дружественные отношения и поднять планку счастья на максимальный уровень, опрокинув скучную атмосферу с чистейшим поражением, вот только, он не разделил такую позицию с самого начала, так же, как и обитатели этого места. Они пищали и ободрали обивку дивана и кресел из-за громкой музыки, взрыва хлопушек, летевшей во все стороны тягучей массы для дальнейшего приготовления кексов. Внутреннее непонимание и бешенство, в какой-то мере, разгорались всё больше и больше, но отсутствие идей как быть дальше тоже было, поэтому жеребец просто стоял, не шевелясь, с приоткрытым ртом, в чёрной гриве сидел тоже недовольный ситуацией Энджел, придерживаясь за изогнутый рог, малыш махал лапкой перед глазами, которые смотрели в одну точку, практически не моргая. Не добившись ничего, он просто ударил между глаз задней лапой, дабы перевести в чувства. На данное действие ответили тихим рыком, надо бы проверить все комнаты, неужели там такая же картина, хотя хотелось надеяться на лучшее. Нет, с каждым осторожным взглядом за дверной косяк, убеждение того, что глупый позитив, в кои-то веки зародившийся на мгновение, был сожжён дотла, надежды рухнули, прямо как камни с утёса, описанный в газете на прошлой неделе. Теперь нужно подумать, как это всё убрать, за оставшееся время. А ведь всё было хорошо и вполне спокойно, по-крайней мере до последнего «Пока» и скрипа двери, в этот момент, у Пинки внутри прозвучал сигнальный звонок, а потом взорвались салюты, искры от которого можно было разглядеть в голубых глазах. Ураган идей, возникший буквально за секунды, поставил перед выбором: «Чем займёмся?!» и шестью ответами, дать осмысленный ответ на которые единорог не успел, потому что, сразу потянули на кухню и впихнули в грудь муку и коробку яиц, чуть не разбившихся из-за закрывшего половину лица фартука. Кобылка, напевая весёлую песенку-считалочку под нос, ловко доставала кончиком розовой гривы, облачённой в прихватку, каким-то чудом не пригоревшие кексы из духовой печи, ведь до этого по дому были развешаны разноцветные гирлянды, парочка из которых упала, взорвано несколько хлопушек, и разноцветная бумага, находившаяся в них, усеяла все поверхности, а животные сразу начали пробовать на вкус конфетти, коих Сомбра потом спасал от несварения желудка, и много чего ещё, произошло за последние два часа. Теперь же, когда всё, что предлагала Пай, было исполнено самой же и только самой, единорог просто не поспевал за ярко-розовым вихрем, да и не очень-то и хотел, лишь лениво помешивал венчиком ингредиенты в глубокой миске, савок и метла были самым верным и единственным выходом из данной ситуации. Оставалось надеяться на то, что пегаска задержится по какой-нибудь причине на час или дольше, и на то, чтобы пони, причитавшая что-то о хорошем начале их дружбы, образумилась и соизволила помочь. Но она явно не хотела воспринимать тактичные намёки, вместо этого схватила книжку, усевшись на специально подложенную под копыта подушку, начала увлечённо перелистовать страницы, уминая при этом не знамо откуда взявшееся яблоко. И тут воскликнула, что главным шагом в дружбе является взаимопомощь, подозрительно глянув на тёмно-лиловую обложку, понял, это был Дневник Дружбы, который огромным тиражом выпускался по всей Эквестрии. А выкаченным из-под стола пылесосом, окрещённый странным названием, она поразила ещё больше, жеребец даже не вспомнил, была-ли эта вещь всё время тут, а если нет, когда успела появиться. Одно нажатие большой красной кнопки и дом заполонил сильный ветер, формирующий ураган из вещей, который сам же и всосал в постепенно расширяющийся контейнер. Через пару минут весь беспорядок исчез, словно тут его и не было, не осталось даже малейшего намёка, кроме мебели конечно же, не верил своим глазам никто из присутствовавших, кроме улыбающийся Пинки. — Я вернулась, — на скрип двери и знакомый голос сразу сбежались все измученные посиделкой животные, прижимаясь к копытам, — Что у вас тут происходит? — Мы готовили кексы! — пони прыжками подобралась к подруге, крепко сжимая ту в объятиях и указывая на журнальный столик перед диваном, на котором красовался поднос. — Отлично, значит у нас есть с чем попить чай, — хозяйка дома идёт на кухню, крыльями ловко поддевая ремни сумки, а потом разбирая продукты, — Ты ведь останешься, да, Пинки? — Прости, но я не могу, — кобылка поскакала за пегаской, при этом звонко отвечая на вопрос, дополняя причиной ухода, — Мисис Пирожок, просила меня посидеть с близнецами, поэтому весь вечер у меня занят. ((бета: это сейчас был перевод имени, или мне показалось?)) — Хорошо, но ты всё равно можешь зайти как-нибудь. Сомбра внимательно слушает разговор, доносящийся с соседней комнаты, слегка двигая ухом и изучая взглядом розовую глазурь, которая спиралью вилась к самому верху. Где-то у подножия ободранного дивана возмущённо застучал, задней лапкой по полу, Энджел, тем самым, привлекая к себе внимание, чтобы его подняли на любимое место в доме и просьба выполняется, правда после ухмылки. Кролик удобно умостился в чёрном хвосте, дымчатые волосы сразу окутали маленькое существо угольным туманом. — Спасибо, — Пай показалась в дверном проёме, помахивая копытом в знак прощания, — Пока-пока. И тебе спасибо, Сомбра! Жеребец кивнул в ответ, наконец провожая голубоглазое недоразумение, алыми глазами, в этот самый момент, подходит Флаттершай, которая обратила внимание на выбившийся наполнитель, огромными клочками торчавший из расцарапанной ткани. Придумывать более подходящие формулировки и обозначения, добавляя как можно больше тактичности, единорогу всё-таки удалось объяснить, что именно произошло за то время отсутствия хозяйки дома. Благо, она прервала на середине данной повести, потому что главная мысль постепенно ускользала от разума. «Такое нередко происходит» —заключительная фраза добила, как можно быть такой спокойной, когда портят твою же мебель, цена которой постоянно увеличивается, поэтому если хочешь приобрести что-то из интерьера, нужно стоять как минимум полчаса, дабы уговорить наглого продавца снизить цену до приемлемой. Решено было сменить обивку на новую в эти выходные, а пока нужно придумать, где будет спальное место жеребца на пару дней, для Энджела, в таких случаях, служила мягкая лежанка-мешок, которую он недолюбливал. Через полчаса чаепития и обдумывания будующей ночи, кобылка начинает буквально уговаривать расположиться на её кровати, а сама поспит на диване, но получила резкий отказ, ведь отовсюду торчал наполнитель и лезли редкие пружины, сидеть было весьма неудобно, а спать, наверняка, тем более. Сомбра даже предложил поспать на полу последующие три дня, только бы не выселять хозяйку из собственной комнаты и уж тем более из собственной постели. — Категоричное нет, Флаттершай, — вторит он уже который раз. — Хватит отпираться, — пегаска складывает копыта на груди, — Ты мой гость и друг, поэтому будешь спать на кровати. Повелитель теней мотает головой, в знак несогласия, и отворачивается, Флаттершай обречённо вздыхает, поднимаясь с дивана, чтобы убрать кружки, чайник и поднос, с кухни доносится предложение, от которого ухо дёргается, а лицо приобретает физиономию полную непонимания и минутного ступора. Сердце пропускает удар, падая куда-то вниз, запутываясь в тонком кишечнике, из-за чего тот отозвался лёгкой болью, хвост, как и грива, неожиданно взбушевался тенями, чуть не душа ничего не подозревающего кролика. — Согласен? «Согласен? Согласен?!» — Нет, ответа на такой вопрос жеребец дать не может, по-крайней мере сейчас, потому что находится в куполе, непропускающим звуки, замедляющим действительность, до того момента пока не чувствует слабые удары по крупу от возмущённого зверька. Нужно проглотить спутанный ком в горле и ответить уже что-нибудь, но опережает фраза: «Молчание—знак согласия» с тихим смехом, наверняка капельки пота появились бы около висков, если бы не каменное выражение лица от полного замешательства и смущения. Такие же чувства единорог испытывал на прогулке по парку, около голубого озера, в заповеднике, во время ужина, когда аккуратно ступал на ступени лестницы, при виде укутавшейся в тёплое одеяло пони, мягко улыбавшийся в ответ и приглашавшей тоже лечь. Осознание того, как сильно тут некомфортно, дало о себе знать, не думал он, что будет настолько нервничать при предложении «поспать в одной кровати», тем более с ней, алые глаза напряжённо сверлили вазу с одним маленьким цветком тюльпана, стоявшей на прикроватной тумбочке. Уснуть, не обращая внимания на ситуацию, не выходит, наоборот в теле резко вспыхивает незнамо откуда взявшаяся энергия, от этого начинает чесаться практически всё тело, но воспитанное за долгие годы терпение даёт о себе знать, как и неожиданное прижавшееся к спине теплое тело. Видимо, уже заснула. Горячее дыхание приходится на лопатки, медленно стекая по позвоночнику вместе с толпой мурашек, хочется посмотреть, какая Флаттершай, когда спит, но сдержался, не желая разбудить пони неловкими движениями. Тем временем, ночь медленно подкрадывалась к окну, накрывая плотным одеялом всё вокруг, через приоткрытое окно, чувствуются запахи, коих не дано ощутить утром или после обеда, они действительно особые. Они укутывают в свои объятия, даря покой и умиротворение, практически так же, как расправившиеся крылья, мягким перьями проходясь по жёсткой шерсти, словно холодный осенний ветерок, приносящий ненавязчивый аромат огенно-рыжей листвой, приблежающимся дождём, влажной землёй… Он так и не смог нормально выспаться, задремав только перед рассветом.***
На утро Сомбра просыпается с тяжестью под глазами, мутной головой, давшей в полной мере ощутить недосып после первой попытки встать на копыта. Тем более, одеяло давит приятной тяжестью, под ним тепло и уютно, поэтому вставать не особо хочется, но приходится. У подножия лестницы жеребца встречает красивая мелодия, лившаяся из кухни вместе с вкусным ароматом свежих блинчиков. Тяжело ступает по половицам, отчего одна издаёт жалобный скрип, медленно подходя к проходу, глаза ослепляют яркие лучи солнца и добродушная улыбка на мордочке пегаски. Продолжение следует...