О любви, драконах и том, как приручать волков

— Что-то привело тебя сюда, Флинн Райдер. Быть может, это была судьба, предназначение… — Или конь.

      Вьюга выла и рычала, а снег крупными хлопьями летел в лицо, сильно ограничивая обзор. Две фигуры, плотно закутанные в меховые плащи, пробирались по главной дороге в сторону Виндхельма. — Напомни мне, почему мы не дождались повозки? — громко, стараясь перекричать вой ветра, спросила Лидия, идущая привычно впереди своего тана. — Потому что он делал крюк через Данстар! — так же громко ответила девушка, опирающаяся на магический посох. — Мы уже у ворот, смотри!       С её руки сорвался магический фонарик, освещая дорогу впереди и открывая вид на конюшни Виндхельма. Оставалось совсем ничего, прежде чем стены города бы скрыли их от продирающего до костей ветра, резкие порывы которого грозились снести их с ног. Месяц восхода солнца[1] подходил к концу, но не пытался баловать их теплом. По крайней мере, в этой части Скайрима. Зима бушевала и не желала отпускать земли Истмарка в угоду весне. Небо всё время было затянуто снеговыми облаками, и день ничем не отличался от вечера. Свет словно проходил через какую-то призму и был таким же бесконечном белым, как всё вокруг. Создавалось впечатление, будто они прорывались через вечную белую мглу. В такие дни на Драконорожденную накатывала особенно сильная тоска по родному Хай Року.       Виндхельм был большим городом: крупные кварталы, отделенные высокими стенами, мостились вплотную к друг другу, а в хитросплетении, казалось бы, бесконечных дорог можно было запросто заблудиться; не малую долю пространства занимала Яма[2] за Королевским дворцом, но с началом войны она пришла в упадок; особое место занимал храм Талосу, расположившийся в бывшем склепе какого-то знатного торговца, бежавшего из города, когда его заняли Братья Бури. Но какими бы путями вы не попали в Виндхельм — через доки или главные ворота — все дороги вели в таверну «Очаг и Свеча».       Когда главные ворота города приоткрылись, пропуская внутрь двух уставших путников, Кьярра довольно улыбнулась онемевшими и посиневшими губами. Всё, что сейчас ей было надо для счастья — это тарелка горячего супа и место поближе к камину. Она уже собралась начать претворение этих планов в жизнь, как неожиданно (Лидия должна была в очередной раз закатить глаза) в неё кто-то врезался. Но тело было столь маленьким, что лишь слегка пошатнуло Драконорожденную, а вот бегун отлетел, падая на каменные плиты. — Твою ж.! — поперхнулась Ярра: удар вышиб воздух из легких. — Твою ж.! — повторила она, когда опустила взгляд на землю.       Это был ребенок, девочка лет десяти-двенадцати, в синем шерстяном платье и плаще. Меховая шапчонка слетела в момент удара и валялась рядом с корзинкой, полной болотных цветов. Лужа крови на снегу вокруг головы девочки заставила Ярру побледнеть.       Ей за всю её короткую жизнь приходилось убивать, и не раз. Это был вопрос выживания. Она умерщвляла магией, стрелой, кинжалом, и даже случалось пару раз мечом. И эти убийства не пугали её, не трогали совесть. Всё было просто: либо ты, либо тебя. Такой цинизм Скайрим, наверное, развивал во всех, кто ступал на его земли. Когда она сошла с корабля и вдохнула морозный воздух, то почувствовала этот червячок сомнения, неясной тревоги, засевший очень глубоко: перемены были близко. Но детоубийцей она быть не хотела.       Ярра упала перед ребенком на колени, посох тихо стукнулся о землю, золотое свечение окутало её руки с первых слов заклятья, и стало сразу тепло. «Лечение ближних» требовало от неё большой концентрации, но работало намного лучше привычных «Лечащих рук», которые она часто использовала на Лидии. Тело девочки окутал мягкий свет, его красивые узоры легли на кожу плотной сеткой, не переставая переливаться и менять своё положение.       Люди вокруг что-то говорили, даже кричали, одна Лидия хранила молчание, держа руку на рукояти меча. Она привычным образом искала вокруг любую угрозу, готовая защищать своего тана. Ярра же не замечала ничего вокруг — школа восстановления всегда давалась ей со скрипом. Куда привычней было призывать существ, атронахов, кидаться огненными стрелами и шаровыми молниями.       А лечение — это элемент созидания, он требовал огромного терпения и спокойствия. Особенно заклятия уровня «адепт». Если твои руки дрожат, а сам ты сплошная натянутая тетива, готовая вот-вот лопнуть, благословенный свет с твоих ладоней не подарит ни тебе, ни другим облегчения. Парадоксально, но школа восстановления требовала холодности. Колетта повторяла им это на каждом уроке. И лишь когда Ярре самой пришлось вступить в действительно смертельную битву, она поняла важность этого урока.       В тот раз «Быстрое лечение» просто не сработало. Её руки дрожали, и Ярра быстро теряла кровь из-за рваной раны на бедре: была задета артерия. А заклятье просто не сработало. Свет был, толку не было. Ей тогда пришлось сосредоточиться и вызвать огненного питомца, чтобы добить бандитов. А потом, дрожа и поскуливая, глотать зелье лечения и ускоренной регенерации, одно за другим. Это послужило хорошим уроком. Близость смерти вообще учит многому.       Когда она опустила руки, девочка наконец открыла глаза. Она смотрела слегка растерянно, но прямо. — Что.? — прошептала она, садясь на земле и ощупывая свою голову. Потом она резко перевела взгляд на магнессу и Лидию, словно ощупывая их взглядом. — Пойдем в таверну, поедим, и ты расскажешь, как тебя зовут, — предложила Ярра, чувствуя лёгкую вину за чуть не случившуюся смерть.       Вначале им правда пришлось разобраться со стражей, объяснить им всю ситуацию. Братья Бури были слишком недоверчивы к магам. У этого была вполне логичная, для них конечно же, причина: все альтмеры обладали природным талантом к магии. Даже являясь воинами, они всё равно оставались способными к заклятьям противниками.       В таверну они всё же попали. В тепле снег на их плащах растаял, и вода ручейками потекла на пол. Но Ярре было плевать. Ей наконец-то стало тепло, и она почуяла запах свежей ухи. Жизнь можно было считать удавшейся. Они заказали три больших порции и парочку сладких рулетов (для ребенка и Довакина, конечно же) и сели поближе к огню на третьем этаже.       «Очаг и свеча» — это большая, трехэтажная таверна. Виндхельм даже в разгар войны оставался крупным торговым узлом. Сюда прибывали товары с Солстхейма и большая часть товаров из Вварденфелла[3], минуя имперскую пошлину в Рифтене. Поэтому такие размеры единственной таверны в городе были оправданы.       Выяснилось, что девочку звали Софи. Мать умерла при родах, отец не вернулся с войны. Она осталась, в конце концов, на улице. Но лучше тут, чем в рифтенский приют, куда её пытались отправить. Зарабатывала она продажей цветов. Но в это время года они росли только на болотах. — И все ядовиты, — хмыкнула Ярра, смотря на уминающую за обе щеки уху девочку и размышляя.       Мысли эти были невеселые. Ей хотелось помочь Софи. Та была неплохой девочкой, пускай и смотрела немного волком, готовая в любой момент бежать: жизнь на улице закаляет даже детей. Но с другой стороны, она пока не видела вариантов для помощи. Ярра была всё время в путешествиях. И не могла сидеть на месте слишком долго. Пресловутый долг Довакина тянул её в путь. — Это магический посох? — спросила неожиданно Софи, указывая на прислоненный рядом к стене Ваббаджек, чем вырвала Ярру из тяжёлых дум. — А что еще по-твоему это может быть? — Кьярра коснулась древка кончиками пальцев, чувствуя почти родную мощь артефакта. Она пьянила не хуже драконьих душ. — А почему они кричат, словно безумные? — девочка указала на навершие посоха, где были изображены раскрытые в безмолвном крике рты с большими, выпученными глазами. — Безумие даёт нам крылья, — почти промурлыкала Ярра, вспоминая Шеогората. Лидия тяжело вздохнула, явно не желая даже думать о том, как Довакин под её присмотром (это главное!) умудрилась найти себе своё собственное сольное приключение. — Вы даэдропоклонники? — прямо спросила Софи, то ли разглядев что-то в улыбке Кьярры, то ли в том, как опасно блеснули глаза Лидии.       В итоге, как именно девочка пришла к такому заключению, Драконорождённая не знала, но предположение ей нравилось. Правда обычно за этим следовало умерщвление через чур активного служащего Стендарра. — Не больше, чем любой разумный человек, повстречавший даэдра и не нашедший в нём истину, — немного расплывчато ответила Ярра, делая глоток грога[4]. Горячая жидкость обожгла гортань, но принесла такую приятную порцию тепла. Даже после ухи и времени, проведенного у камина, она всё равно чувствовала, что её косточки недостаточно прогреты. — А где тогда ваша истина? — В вине! Лидия улыбнулась одними уголками губ, смотря на своего тана. А в глазах Ярры плясали черти, кажется, план действий был готов. И что-то подсказывало, что он не понравится хускарлу, как обычно. — Лидия, молчи; Софи, выслушай меня, у меня есть предложение, — Ярра, посмотрела на девочку, всё ещё решаясь на это, а потом всё же предложила, — я не заменю тебе мать и ей точно не стану, я почти всё время провожу в путешествиях и редко заглядываю домой. Но я могу предложить тебе тёплый дом в не менее тёплом Вайтране, еду и защиту. Будешь под присмотром Лидии. Детей там много — скучно не будет. А там подрастёшь, может кто и в подмастерья возьмёт.       По глазам Лидии Ярра видела — возмущена, не согласна, но в глазах Софи — робкая надежда и сложный мыслительный процесс. Она холодно и расчетливо размышляла, а стоило ли им вообще доверять? или, покинув город, на пустынной дороге они вырубили бы её, и стала бы она жертвой даэдрических ритуалов? Софи кусала губы. Ей хотелось, отчаянно хотелось схватиться за эту соломинку, вырваться из нищеты и голода, но страшно, очень страшно было, что её, повисшую над пропастью, не вытянут, а лишь сбросят. — Я согласна, даже если вы даэдропоклонники или маньяки, — спустя какое-то время ответила Софи. Ярра довольно улыбнулась и чуть ли не хлопнула в ладоши. Она не знала, чем это в итоге обернётся, но чувствовала, что поступает правильно. — Тогда дальнейший план действий таков: я иду дальше одна, а вы вместе с Лидией заночуете здесь, а утром с караванщиками отправитесь в сторону Вайтрана, — безапелляционно заявила она, доставая из кармана кошель и отсчитывая деньги. — Посиди здесь, мы с Лидией отойдём, поговорим, — сказала Ярра, вставая и вместе с хускарлом отходя в другой угол комнаты, чтобы оставаться на виду, но не быть услышанными. — Говори, — разрешила она, прекрасно зная, что, несмотря на всё возмущение, прямого приказа Лидия бы не нарушила бы.       Вечно можно смотреть на три вещи: как воюют норды, бахвальствуют альтмеры и злится на Драконорождённую за импульсивные решения Лидия. Искорки гнева превратились в пожар в её глазах, но Ярра пока не знала, на что конкретно. Точнее, какая часть из всего её разозлила больше. Или всё сразу? — О чём ты думала? Ты не можешь идти против дракона и, возможно, Алдуина в одиночку! — зашипела Лидия, с яростью смотря на неё. — Я не буду одна, меня там ждёт Дельфина, — возразила Ярра, тем не менее стараясь не раздражать нордку ещё больше. — То, что какая-то бабенция украла Рог Юргена и назвалась представительницей какого-то древнего ордена, служащего драконорождённым, не повод ей доверять, тан, — обращение она почти прошипела, интонационно выделяя и намекая, что это не она должна сейчас объяснять элементарные вещи. — Лидия, у меня с собой Ваббаджек и Роза[5], — она крепче сжала в руке посох и коснулась груди, где под верхнем слоем брони был скрыт амулет[5], — у меня почти что свой собственный наступательный отряд: дремора и огненный или ледяной атранах. Я справлюсь.       Главное убедить в этом Лидию. Та скептически относилась к боевым навыкам тана и была права в этом. Что такое смертельная схватка Ярра узнала только в Скайриме, когда впервые покинула Коллегию, чтобы помочь Неласару. И во многом она полагалась на Лидию. Та была старше, да и опытнее. Многочисленные схватки закалили её, сделав действительно грозной воительницей. Она первой шла в бой, вызывая огонь на себя, прикрывала её и вытаскивала из передряг, в которые драконорождённая не переставала попадать. А ещё Лидия не боялась драугров. Потому что когда Ярра увидела их впервые, она чуть не подняла весь Ветреный пик на воздух и сама чуть не погибла, сдуру швырнув самым мощным заклятием разрушения, которое только пришло ей на ум. А так как на ум ничего не пришло, то колоссальный магический выброс (она всё-таки была не слабым магом), не направленный никаким заклятьем, но созданный чистыми эмоциями с внятным посылом, превратился в большой огненный взрыв, отшвырнувший её в стену. Да уж, свой путь она начинала весьма коряво. — А если их заряда окажется мало? — выгнула бровь Лидия выжидающе, но уже не так сурово, смотря на тана. — У меня есть кинжалы, — пожала плечами Ярра. — Ещё бы ты обращалась с ними так же хорошо, как мнишь, — фыркнула Лидия, но, судя по всему, смирилась. — Хорошо, потом ты вернёшься в Вайтран? — Нет, думаю сразу пойду в Ривервуд вместе с Дельфиной. Это ведь только проверка. Она что-то знает, и мне это нужно, — ответила Ярра, тяжело вздыхая.       Дельфина её напрягала. В ней чувствовалась старая застарелая злоба, она как вечно не заживающая рана, кровоточила, но не кровью, — ядом. И Кьярра не хотела знать, что будет, когда она перейдёт ей дорогу. А это случится. Ведь она не разделяла радикальных взглядом Дельфины на Талмор, войну, Империю. Она вообще старалась держаться от политики подальше. Возможно, дело было в том, что в Хай Роке влияние Империи и Альдмерского Доминиона было не так сильно и заметно. И войны, которые они вели, проходили мимо них. А может, причина была в том, что Скайрим не был ей Родиной, а среди альтмеров у неё были друзья. И всё горе этих мест и его жителей ей было чуждо. В конце концов, она и Талосу-то никогда не поклонялась и узнала о нём что-то, кроме того, что он запрещён, только когда прибыла сюда. — Хорошо, — кивнула Лидия, и они замолчали. Очевидно, что больше претензий она пока не имела. Ну, это Драконорождённая просто ещё ничего не натворила.       В сумерках Кьярра добралась до Рощи Кин. Стоило ей приблизиться к таверне, как над головой пролетел дракон, едва заметный на фоне ночного неба. Но знакомое чувство тянуло в груди: её душа и SIL SE DOVah[6] трепетали и тянулись за этим драконом. Без сомнения это был Алдуин, Пожиратель Мир, Бич Монахов, её заклятый враг и… брат.       Ярра опрокинула в себя зелье увеличение запаса магии, вытащила Розу из-под складок одежды и бросилась в сторону кургана. На самом подходе её встретила Дельфина и затащила под большой валун, откуда было видно происходящее. — Салокнир! Зил гро дова улсе! — грохотал знакомый по Хелгену голос, и сердце Ярры сжалось, а по венам разлилось предвкушение.       Кьярра была неглупой девочкой, она понимала, чего хотел Алдуин, чего хотели все драконы, что ей пришлось убить. Их звала жажда власти, они были рождены для неё, и сопротивляться этому желанию было крайне сложно. Поэтому всякий раз они сходились в битве, поэтому Алдуин хотел вернуть себе власть. Поэтому она сама чувствовала предвкушение, одухотворение в битве. Та же жажда жила и в ней. Она скреблась, пряталась в самых тёмных уголках души, но была с ней всю жизнь, и отрицать это было глупо. Она жаждала всего и сразу: жить интересно, знаний о магии и мире вокруг, силы, чтобы иметь волю сломить врага, дома, куда можно было бы вернуться, власти, чтобы возвыситься и многого другого. Только в силу своей человеческой натуры она могла совладать с этими желаниями, обуздать их и принять, как нечто естественное.       Но ни Лидия, ни Арнгейр не могли понять, что чувствовала она сама, когда находилась рядом с драконами. Это ощущение незримого родства наполняло всю её душу. Будто она очень долго шла домой и наконец оказалась там, где надо. Когда встречались их ту’умы в первый раз — это было приветствие. Они представлялись друг другу, как DOVah, как равные, и всё внутри Ярры отвечало тем же.       Потому, когда битва стихла и оставались лишь кости, покрытые чешуёй, она чувствовала себя победителем. Снова непобеждённая, снова выжила. А затем, можно даже сказать опять, приходила тоска, острая, мучительная, всеобъемлющая. По брату, которого она убила; по сопернику, что разбудил её кровь и душу; по другу, которым он не стал; по врагу, не сломившему её воли. Это было слишком сложно для понимания MUN[7] и слишком странно для DOVah.       А ещё это меняло её. Каждая душа, поглощаемая ей, оставалась жить в ней, неся свою мудрость, силу, знания и… волю. И когда они вели свою TINVaaK[8], взывали к ней, казалось, будто не оставалось в мире ничего кроме этих голосов. Даже её самой. Может потому она так легко и нашла общий язык с Шеогоратом. Она тоже была в каком-то роде «многоголосой»[9]. На самом деле только после знакомства с Принцем Безумия она осознала истинный смысл слов, сказанных ей когда-то, ещё до всей этой истории с Довакином, Азурой: «Твой главный бой — за право голоса.» И битва всё ещё шла. Ярра стремилась вырвать это право из лап дова, но всякий раз оно ускользало от неё, а голоса пели всё громче, вынуждая её сжиматься и отступать. — Слен ти во! — рёв Алдуина вырывал её из тягостных раздумий. Она зачарованно смотрела, как из кургана, цепляясь за землю, вылезает скелет дракона: кости свистели на сильном ветру и тут же покрывались плотью и чешуёй. Его тело словно ткалось из золотого света, из отдельных кусочков пространства. Невиданная магия и сила. Такую мощь вложил Акатош в своё первое дитя? И ей предрёк победить? Дова поднял свой взгляд на Алудина, и первым к нему вернулся голос — Ярра не просто услышала его, но поучаствовала всей душой — спокойный, с рычащими перекатами. — Алдуин, тури! Боан тид вокрийха сулейксейун крузик? — ответил только что воскрешенный дракон.       Ярра не могла уловить суть разговора, она ускользает от неё, а обрывочное знание слов не очень-то и помогает. Язык дова — это сплетение множества слов, по одиночке они имеют одно значение, но вместе совсем иное. Драконы не любили говорить много, потому и предпочитали, чтобы каждое слово обладало смыслом, силой, весом. Так можно было облечь очень многое в короткую фразу, и всё стало бы сразу понятно. — Ге, Салокнир, кали мир. — Фуль лосеи Довакин? Зу’у корав нид нол дов да хи. Их заметили? Логично было бы это предположить. Камень лишь укрывал их от внезапной атаки, но не лишал дов ни слуха, ни обоняния, тем более что пришли они с подветренной стороны.       Драконы обратили свои взгляды в их стороны, и Ярра больше не видела смысла скрываться. Она вышла из-за камня, выпрямившись в полный рост и смотря на них. Она была готова к бою. — Ты даже языка нашего не знаешь? Какая наглость — присвоить себе гордое имя Дова, — насмешливый голос Алудина резал слух. Всем своим видом, взглядом, он напоминал ей о человеческой никчемности и слабости, показывал, что не считал её за равную, несмотря на титул Довакина. — Салокнир, крий дар йорре. — Битва нас рассудит, — ответила Ярра, проглатывая горечь и обиду и бросая вперед наотмашь цепную молнию.       Кьярра устало навалилась на посох; дремора, стоявший рядом с ней, усмехнулся, когда дракона охватило мягкое свечение. — Не доверяй ей, хозяйка, — тихо заметил он. По его мечу стекала драконья кровь, а от брони, покрытой несколькими глубокими царапинами — и это даэдрическая броня-то! — шёл пар. Поэтому Ярра и предпочитала держаться на расстоянии от драконов, а не бросаться в бой сломя голову. — Я и не собиралась, — фыркнула она, утирая пот, — в моей жизни хватает фанатиков. Дремора понимающе посмотрел на неё, а после кивнул на прощанье, прежде чем раствориться в тихом треске. Огненный атронах никогда ничего не говорила, она просто посмотрела и покачала головой, прежде чем уйти также тихо.       В чём-то её призывные создания были правы. Путешествуя с Лидией, полагаясь на неё и зная, что она не всадит клинок в спину, Ярра слишком размякла, привыкла к верному спутнику. Скайрим не прощал подобного отношения и жестоко наказывал. Ей не стоило доверять Дельфине, какому бы ордену та не служила. Это могло плохо кончиться. Для начала нужно было хотя бы прощупать почву и понять, смогут ли они работать вместе.       Поглощая очередную душу, Ярра слышала восклицания Дельфины, словно сквозь толщу воды. Она была измотана и устала, а мышцы ныли, да и заряд посоха просел аж на половину — не мешало бы дойти до «Деревянного кружева» и снять комнату, заказать ужин и хорошо проспаться, чтобы утихомирить новую душу в себе самой. Дельфина сейчас больше отвлекала её от составления дальнейшего плана действий. — Это правда! Ты… Довакин! — воскликнула она, подбегая к ней и заглядывая в глаза. — Я так долго этого ждала! Во имя Девятерых! Это наконец случилось! Ярра поморщилась: от магического истощения у неё и так трещала голова, и сейчас голос Дельфины звучал слишком громко и резко. — Но я обещала тебе всё рассказать, верно? — улыбнулась она. — Давай сначала дойдём до таверны, — тяжело вздохнула Кьярра, зевая и разминая плечи. Если кто думал, что магам не нужна физическая подготовка, то они могли бы попробовать использовать посох, держа его правильно, и одновременно с этим создавать заклинания в другой руке, опять же держа руку в правильном положении и совершая нужные пассы, хотя бы пару минут — сомнительное удовольствие. Поэтому руки и плечи у магов были не слабее, чем у лучников. — Да, конечно, — кивнула Дельфина.       И в блаженной тишине они добирались до «Деревянного кружева». Там Ярра словила дремлющего на лавочке гонца и отдала ему наскоро нацарапанное письмо и адрес дома в Вайтране. Лидия будет волноваться, поэтому лучше бы поставить её в известность, что всё хорошо.       Они поужинали и сняли комнату с двумя продавленными тахтами. И только внутри, сидя на кроватях, друг напротив друга, продолжили тот диалог. — Чего ты от меня хочешь? — спросила Ярра. — И зачем украла Рог Юргена? — Насчёт Рога. Мне нужно было найти Довакина. А эти старцы наверняка бы послали тебя за ним. Ты уже знаешь, что я из древнего ордена Клинков, — объясняла Дельфина. — Мёртвого ордена, — поправила её Ярра, не имея иллюзий на этот счёт и не думая, что кроме Дельфины остался ещё хоть кто-то. Дельфина зло сощурилась и посмотрела на неё, поджав губы. — Талморцы хорошо постарались. Но когда-то мы были обширным орденом и служили Драконорождённым, величайшим драконоборцам. Когда умер последний драконорождённый император, Клинки искали себе новую цель, но вскоре Конкордатом Белого Золота наш орден был объявлен вне закона, — она тяжело вздохнула и отвела взгляд. Старые раны болели так же сильно, как и много лет назад. — Но вот спустя почти двести лет я нашла Драконорождённого. И вместе с тобой драконы возвращаются. — Мы приходим всегда вместе, — пожала плечами Ярра, не пытаясь отрицать того, что они связаны. — И тем не менее мы должны узнать, кто стоит за возвращением драконов, — покачала головой Дельфина, — я уверена, что без руки Талмора здесь не обошлось, не зря они начали наращивать свои шпионские силы в Скайриме именно сейчас. — Прости, Дельфина, но мне кажется, что ты во всём видишь причастность Талмора. Каким боком он может быть связан с возвращением драконов, я не понимаю. Насколько бы сильными магами они ни были, но дова — дети Акатоша, или Ауриэля на их манер, и вернуть Алдуина даже им не под силу, да и это слишком рискованно. Ухудшить политическую обстановку в Скайриме и так сейчас довольно просто и без всяких драконов, — Ярра скептически посмотрела на женщину, сложив руки на груди.       Естественно для Талмора была очевидна выгода в пробуждении драконов. В Скайриме наступил бы хаос, и Гражданская война захлебнулась, так и не дойдя даже до пика боевых действий, потянув за собой на дно всю провинцию. Но Ярра не верила в то, что даже Талмору под силу спровоцировать возвращение драконов, скорей уж они сами пытались понять, что стало катализатором и кто пробудил древние курганы. В конце концов, они логично опасались, как бы эта разорительная чума не перекинулась и на них тоже. Доминион и Скайрим разделял Сиродил, но долго ли устоит сама Империя с учетом трудной и нестабильной политической обстановки внутри неё?       К тому же Ярра не была обременена обидой на альтмеров и ей, если честно, не было дела ни до Конкордата Белого Золота, ни до Гражданской войны. Но и симпатий к Доминиону она не питала. Так что смотрела на ситуацию максимально непредвзято. Но раз уж она оказалась заложницей обстоятельств, стоило бы разобраться во всём. Алдуин хотел разрушить этот мир, а Кьярре в нём ещё предстояло жить и жить.       Дельфина вся напряглась и выпрямила спину, словно готовясь к драке, яростно посмотрела на Драконорождённую. Ярра успела осознать, что любую защиту, даже самую маленькую, в сторону Доминиона воительница рассматривала как личное оскорбление: слишком уж глубокие раны оставили талморцы в её душе. Поэтому магнесса мягко улыбнулась и добавила: — Но они могут что-то знать, с учётом того, как выросла их шпионская сеть. А информация нам бы не помешала. Я уже устала тыкаться во все двери в надежде, что откроют и прояснят хоть что-то.       Это немного успокоило Дельфину, но было видно, что те слова она приняла близко к сердцу и всё запомнила. Что ж, впредь Ярра будет осторожней. Она не хотела надолго связываться с остатками мертвого ордена, какими бы благими не были их цели и кому бы они не служили. На кургане не построить ничего путного. Но терять ценный источник информации Ярра не хотела. — Довакин, когда имперцы захватили Ульфрика, война почти закончилась, но потом — дракон, война снова набирает силу, Скайрим расколот, Империя ослаблена, — сказала Дельфина, — это выгодно Талмору. — Я думаю, что дракон оказался там из-за меня. Я была там, меня должны были казнить, как неожиданно появился дракон, — заметила Ярра. Да уж, ситуация складывалась непонятная, но крайне скверная. — Всё возможно, ты как приманка для драконов, судя по всему, — хмыкнула Дельфина. — В любом случае, Талмор может многое знать, но как нам получить доступ к этой информации? — Если бы мы могли могли пробраться в Талморское посольство, их главную штаб-квартиру в Скайриме, — задумалась воительница, — проблема в том, что ее охраняют лучше, чем Императора Тамриэля. Они ещё большие параноики, чем я. — У тебя есть идеи? — Парочка имеется, но нужно время, которого у нас и так мало, с учетом того, как много развелось драконов в Скайриме. Мы можем вместе дойти до Ривервуда, так безопаснее, а там может и сложиться план чётких действий. — Пойдём через Вайтран или Хелген? — Как насчёт выкосить парочку бандитов? Что ж, после дракона нужно было как-то сбросить напряжение.       Вышли они с рассветом. А к концу дня уже были в Ривервуде. Дельфина сразу отправилась к себе в таверну, а Ярра заскочила в «Ривервудский торговец». Парочка зелий бы не помешала, с учетом того, сколько она выпила в битве с драконом.       В этой части Скайрима уже было тепло и сошёл снег. Когда Ярра вышла из лавки торговца, солнце только село, приятный теплый весенний ветерок нёс запах смолы и опилок с лесопилки. Ярра сморщила нос, но улыбнулась. Было здесь как-то спокойно и легко, вспоминался родной Хай Рок и её неспешная жизнь там.       Она поправила сумку и неспешно отправилась к таверне. Можно было бы дойти и до Вайтрана, но было откровенно лень. К тому же не хотелось мотаться туда-сюда из-за плана Дельфины. Так что стоило задержаться ненадолго здесь. Рог Юргена был у неё. Его стоило отнести Седобородым в ближайшее время. Поэтому она не спеша отправилась в таверну, наслаждаясь вечерним спокойствием деревеньки.       Стоило ей открыть двери, как в нос ударил запах свежего мяса и мёда Хоннинга. Стало сразу тепло и шумно, Свен опять бренчал и завывал «Рагнара Рыжего», пара пьянчуг даже подпевала ему, а возле стойки, беседуя на повышенных тонах с Оргнаром, стоял какой-то мужчина.       Первое, на что Ярра обратила внимание — это хороший, добротный лук за его спиной и кинжал на поясе. К тому же он был хорошо сложен, что тоже говорило о его навыках. Искорок магии в нём Кьярра не почувствовала. Оно и понятно. В Скайриме мало кто интересовался магией. Вероятнее всего он был бродячим охотником, такие часто сюда захаживали, чтобы купить провизии. Впрочем, что-то непонятное, манящее в нём тоже было, что не могло не насторожить Довакина.       Ярра подошла к стойке, намереваясь заказать себе ужин, и услышала обрывок разговора. — …кто-то же должен знать! — незнакомый мужчина ударил кулаком по стойке. — Послушай.! — Оргнар оборвался, увидев её. — Ярра, Дельфина только пришла, сказала, комнату ты можешь занять бесплатно, — сообщил он ей, а потом чуть помедлив добавил, — ты же много по Скайриму путешествуешь? Ему тут надо найти одну пещеру, может ты слышала? — Что там у тебя? — спросила она, поняв, что вначале придется разобраться с этим мужиком. — Пещера Крегслейн, слышала о такой, принцесса? — язвительно протянул он, смотря на неё. Взгляд обжёг льдом и неприкрытой насмешкой. «Принцесса?!»       Возможно, будь Ярра менее уставшей или предвзятой, она бы заметила и чужую нервозность, усталость и какую-то обреченность во взгляде. Человек перед ней был чем-то сильно расстроен и взвинчен. Он сочился ядом, как свежая рана кровью, вероятнее, оттого что действительно был чем-то ранен и задет. Но незнакомые мужчины вызвали у нее первоначальную инстинктивную настороженность и повышенную агрессию. Скайрим был суровым и жестоким местом. И она быстро утратила здесь доверие к людям и какую-то легкую наивность. В конце концов, когда тебе зажимают рот, прижимают к стене и лезут в штаны — бей или будешь бит.       Поэтому Ярра ответила не менее ядовито. В «Очаге и Свече» ей доводилось слышать об этом месте краем уха. — Там проводят подпольные волчьи бои со ставками, продают скуму, заведует всем тип по кличке Мясник. Думаю, по такому-то описанию найдёшь её как-нибудь сам, рейнджер! Мне ужин, Оргнар, пожалуйста! — и бросила пару монет на стойку.       Стоило ей развернуться, как её ухватили за локоть, разворачивая обратно. — Отпусти, — прошипела Ярра, а посох угрожающе сверкнул красным, стоило магии вокруг неё всколыхнуться. — Я прошу прощения за грубость, поговорим? — голос стал мягче и уже без насмешки, видимо мужчина всё же смог взять себя в руки ради необходимой ему информации. — Ладно, — у Ярры не было сил спорить и не было желания устраивать здесь сцену расправы над наглым охотником.       Они сели за стол и ей наконец-то принесли ужин, а мужчине мёд. — Начнём сначала? Бишоп, рейнджер, — он протянул ей руку. Ярра прислонила посох к стене и ответила крепким рукопожатием: — Кьярра, странствующий маг. — Мне нужно попасть в эту пещеру. — Зачем? — Тебе-то зачем это знать? — он сложил руки на груди и прищурился, глядя на неё. — Я хочу знать кому помогаю, — пожала плечами Ярра. — А без этого никак? — вздохнул Бишоп. — Не выпендривайся, — фыркнула девушка, принимаясь за жаркое из зайца. — Они похитили моего волка, — нехотя ответил он. — У тебя есть волк? — выгнула бровь она, заинтересовавшись. Она знала, что приручали собак и даже злокрысов, но волков? — Вот только не считай его за милого пёсика. — Это в Скайриме-то милые пёсики? — фыркнула Ярра. — Значит ты хочешь спасти своего волка и в одиночку вырезать, по сути, целый притон? Я правильно поняла? — Да. — Ну ты и идиот. — Что? — Идиот, — повторила Ярра, улыбаясь. Вся эта ситуация её до жути смешила. — Ладно, не злись. Ты, конечно, крут. Но тебя числом задавят, — пожала плечами магнесса. — Хочешь помочь или предлагаешь мне бросить друга? — Бишоп зло посмотрел на неё. Его начинало все это до жути раздражать. — Помочь, — ответила Ярра, — а ты взамен поможешь мне. У меня свой наступательный отряд, Бишоп, я маг, специализирующийся на призывах и разрушении. Но мои навыки выживания в этом мире все ещё оставляют желать лучшего. — Я не собираюсь становиться твоим мальчиком на побегушках, — отрезал мужчина. — А я тебе и не предлагаю. Я предлагаю тебе стать моим напарником в приключениях по Скайриму. — Я не… — Давай вначале спасём твоего волка, а потом ты дашь ответ? Тебя ждёт много сюрпризов, — хихикнула Ярра, наконец перестав злиться на мужчину. — Где пещера? — настойчиво спросил Бишоп. — Я покажу.       Почему-то все битвы в последнее время в жизни Ярры происходили в сумерках. К тому времени, как солнце село, они добрались до пещеры Крегслейн. Оттуда едва был слышен человеческий шум и гул. Возле входа стояли клетки с, судя по всему, недавно пойманными волками. Магнесса поморщилась. Она убивала животных ради пропитания и защиты, но никогда не понимала такого садизма в отношении хищников.       На входе стоял только один охранник, и он явно не ожидал, что его охватит паралич, а Бишоп быстро перережет горло. — А из нас неплохая команда получается, — тихо заметила Ярра. Бишоп ответил ей скептическим взглядом, девушка только хмыкнула.       Своды пещеры были низкими, а коридоры узкими. Стены же поросли мхом, и пахло сыростью. Им не стоило поднимать шум и панику так быстро. Вначале нужно было выйти на площадку пошире. Иначе они окажутся не в самом выгодном положении. Магию в таких узких проёмах лучше было не использовать. Могло кончиться «дружественным огнём».       Поэтому они неспешно спускались вниз, делая вид, будто они очередные любители ставок или скумы. Данмер-охранник напрягся и явно что-то заподозрил, но шум поднять не успел: его сковал паралич, а вмиг оказавшийся рядом Бишоп не дал упасть или вывалиться в проход. Он приставил кинжал к горлу мужчины, ожидая пока зеленоватая дымка рассеется и можно будет вести диалог. — Одно неверное движение… — предупредил Бишоп. — Вы недавно поймали волка, бурый окрас, крупнее среднего. Где он? — Да-да, был такой. Он сейчас наверняка в Яме, — тихо ответил данмер, шумно сглатывая и стараясь не двигаться. — Где? — спросила Ярра, посох в её руке угрожающе сверкнул красным. — Туда новых волков скидывают, морят голодом и стравливают друг с другом, чтобы те были сильнее и злее. Это находится за ареной, — пояснил мужчина торопливо. — Спасибо, — улыбнулась Ярра, и Бишоп оборвал его жизнь. Тело осторожно и тихо сгрузили рядом и переглянулись. — Вначале притон, потом твой волк, — покачала головой Ярра. Рейнджер кивнул.       Дальше следовала большая лестница вглубь пещеры и помост. Возвышенность давала им преимущество. Стоило им чуть спуститься, как стали отчетливо слышны голоса людей, галдеж и звериное рычание, тявканье и скулёж. — Живодёры, — сквозь зубы процедила Кьярра. — Твой волк на арене есть? — Нет. — Тогда я пойду первая, будь готов к панике.       Ярра вышла вперед, концентрируя в руке магию и готовясь запустить большой огненный шар. Сила буквально разливалась по телу, наполняла её до краёв, как дорогой, красивый кувшин вино. Это ощущение пьянило, напоминало о мощи, спящей внутри неё. Она сжала руку в кулак, и в следующую секунду заклятье сорвалось, вклиниваясь в толпу людей возле импровизированной арены и взрываясь с грохотом и обжигающем пламенем.       Бишоп стрелял точно и быстро, не вздрагивая ни от стрекочущих заклинаний, ни от криков агонии и боли посетителей притона. В его действиях не было лишних движений, лишь холодная расчетливость и спокойствие. Это говорило о большом опыте владения луком и ведении сражений. Ярра невольно подумала, что такой напарник ей бы пригодился. И эта отвлеченность чуть не стоила ей жизни. Бишоп вовремя дернул её в сторону с траектории полета стрелы: люди из второго помещения уже успели собраться и подготовиться к атаке. — Не зевай! — рявкнул на неё рейнджер. Ярра фыркнула и направила в сторону подошедших посох, надеясь на ещё один взрыв — она не могла посылать много заклятий подряд — но первый же противник обратился в… большой кусок сыра, наверняка со вкусом отчаянья. Иногда непредсказуемость посоха выводила из себя даже её. Теперь уже настала очередь Бишопа фыркать и доставать кинжалы.       Следя краем глаза за вражескими лучниками, с которыми стоило покончить как можно скорее, Ярра успела пригнуться и уйти за стоящий ящик, а в сторону подошедших и еще более разозленных сыром врагов выкрикнуть: — ZUN HaaL! Оружие выпало из рук обычных посетителей, но вот охрана даже не пошатнулась. Ей стоило еще поработать над силой своего голоса. Определённо. Но тем не менее она выиграла Бишопу небольшую фору, чем он не преминул воспользоваться, бросившись в ближний бой. Ярра же коснулась скрытого бронёй амулета и выглянула из-за укрытия: рядом с лучниками открылся портал призыва, извергнув из себя дремору. — А ты скрытный человек, Довакин, — сказал Бишоп, когда им удалось расправиться с Мясником. — Могу тоже самое сказать о тебе, рейнджер, — пожала плечами Ярра. — Я пойду, хозяйка? — спросил дремора, закинув на плечо секиру и смотря на неё выжидающе. — Конечно, — магнесса кивнула и вернулась к обшариванию трупа на предмет ключей. Ещё одно помещение скрывалось за прочной, решетчатой дверью. — Это даэдрические артефакты, — это был не вопрос, Бишоп утверждал с уверенностью архимага. — Да, — не стала отпираться или отрицать Ярра, — Роза Сангвина и посох Шеогората, Ваббаджек. — Ключи! — Ярра извлекла связку и бросила Бишопу.       За дверью оказалось просторное помещение с естественным углубление в земле, возможно когда-то здесь было подземное озеро. По краям был вбит в землю высокий забор и что-то вроде подъёмника. Но запах стоял такой, что Ярра почувствовала подступающую к горлу тошноту: ей пришлось опереться на посох и прикрыть нос рукой. Бишоп же только поморщился. Эффекту добавляло и то, что в помещении стоял лай и скулеж, волки дрались и кидались друг на друга совершенно остервенело и бешено. — Карнвир! — гаркнул рейнджер, силясь перекричать стоящий шум. — Он не реагирует, — мужчина нахмурился, а Ярра наконец нашла в себе силы посмотреть на то, что творилось в Яме. — Всё дело в тех грибах, что там разбросаны, — выдохнула девушка, стараясь не дышать носом, — Это Лютые грибы. Вызывают бешенство. Я сейчас устрою им массовый паралич. А ты перестреляй всех остальных волков. У меня есть одна бутыль зелья «Противоядие», должна помочь твоему волку. Бишоп кивнул и достал лук, а Ярра тяжело вздохнула и собрала оставшуюся магию, чтобы сформировать заклятье.       Как только зеленоватый туман разлился по дну Ямы, засвистели стрелы. Волки даже не дергались, они и не могли. Просто жизнь наконец покидала их изможденные, измученные тела.       Снаружи опять шёл снег: он крупными хлопьями ложился на лужу крови и ещё не остывший труп. Острые стебли кустарника, лишенные листвы, словно бы произрастали из свежего снега и крови. Смотря на эту картину, Кьярре казалось, что и её собственная история произрастает из крови и талой воды. Куда бы она ни шла, а без насилия свой путь проложить не получалось. — Опять снег идёт, — вздохнула Ярра, сбрасывая с себя тяжелые мысли. — Истмарк же, — ответил вышедший следом из пещеры Бишоп.       Карнвир семенил рядом с ними и всем своим видом выражал довольство и радость, пускай был ранен и истощен. Но, видимо, ничто не могло омрачить радость встречи с другом. Бишоп тоже выглядел не так хмуро, как при их первой встрече. Значит, не такой уж он и ядовитый, когда дело не касается жизни его волка. — Ну так что? Как насчёт продолжить путешествие вместе со мной? — снова спросила Ярра, поворачиваясь и смотря на мужчину. — Судя по всему, одна ты и правда сгинешь в ближайшей волчьей яме, принцесса, несмотря на всех твоих дремор и атронахов, — фыркнул мужчина, глядя на неё в ответ так же пристально и внимательно. — Эй! Я не принцесса, — возмущенно ответила Ярра, даже слегка пристукнув посох о землю. — Ладно, посмотрим, куда нас приведёт всё это, — наконец дал ответ Бишоп, чем вызвал радостную улыбку магнессы. — Пока что на Высокий Хротгар. — Да ты издеваешься? Семь тысяч ступеней?