Peter and the Terrible, Horrible, No Good, Very Bad Day

      Питер застыл. Если клеветы на то, чем он занимается по жизни, было недостаточно, тот факт, что его личность раскрыта, нокаутировал его. – Питер? – услышал он – и не был уверен, был ли это ИИ в его костюме или ЭмДжей.       Они все пялятся. Они все думают… они все знают…       Питер молнией сорвался с места. Он слышал рёв в ушах, громкий и яростный. Он уверен, эта толпа под ним, буравящая его взглядом – они могут сделать чуть больше, чем кричать и проклинать его.       Звук взорвался, наполняя его уши – и внезапно он в буквальном смысле уклоняется от пуль.       Чёрт подери, чёрт, чёрт чёрт чёрт. Он едва ли мог думать о чём-то, помимо проклятий или лихорадочных мыслей «С дороги, мне надо пройти!». Он пронёсся через полгорода, и сегодня, по всей видимости, удача окончательно отвернулась от него. Когда он сворачивал с Квинса на Бруклин, его веб-шутер заклинило, и он с грохотом полетел на землю.       Едва зажившая грудь скрипнула, когда он врезался в пожарный выход, по инерции кувырком перелетел через перила и впечатался лицом в кирпичную стену. Питер с громким стоном рухнул на задницу. Он не был уверен, дома ли обитатели здания. Впрочем, по тому, что его не стали внезапно забрасывать вопросами или ножами, он решил, что нет.       В этом больше нет необходимости, ха? Ему было тяжело дышать в маске, так что он решил её снять, но его нос яро запротестовал. Может по этой причине он не мог дышать, и по этой же причине во рту ощущался металлический привкус.       Питер попытался встать. С упором на попытался, поскольку, когда он встал, его незажившая нога, та, что попала под долбанный скоростной поезд, подвела его. И он, запнувшись, полетел вперёд, миновав сломанное заграждение, в которое только что врезался, и упал в мусорный контейнер.       А ещё адреналин был на исходе, что вообще изумительно. Его травмы болели как никогда. По крайней мере, никто не увидит его здесь, а если и увидит, возможно, пожалеет и решит сдать полиции, вместо того, чтобы убить на месте.       Питер не был уверен, что стало последней каплей, но он разрыдался. Он рыдал так же сильно, а может даже сильнее, чем на похоронах.       Может, если бы ты был сильнее, он всё еще был бы здесь. И вот Питер Паркер – Человек-паук, да без разницы, теперь они были неотделимы друг от друга в глазах закона и общественности, – рыдает в мусоросборнике, больше всего на свете желая, чтобы Мистер Старк, Тони, был здесь. Он бы не повёлся на это. Он был бы умнее. Он бы вытащил его извиняющуюся задницу отсюда, спас его. – Питер? Питер, пожалуйста, ответь. – А вот и оно, каким-то образом его нашли, и на шестнадцатом году его жалкая жизнь подойдёт к концу. В тюрьме, или же его ждёт старая добрая смерть. – Питер, дыши, всё будет хорошо. Открой глаза.       Он не мог определить, кто говорит, но поскольку он не умер, то решил, что нет причин не прислушаться к этой леди. Он проделал дыхательные упражнения, которым он однажды научился, у Тони – невовремя добавил его разум. – Вдохни и задержи дыхание на: одну, две, три, четыре… – доброжелательно продолжил голос, руководивший им. После трёх или четырёх повторов он наконец вновь мог дышать. Он открыл глаза, но никого не было. Питер едва не поддался панике, когда снова услышал голос. – Питер, ты получил повреждения, которые требуют внимания. Краткая проверка показывает, что у тебя сломан нос и несколько рёбер, в добавок к нескольким старым ранениям… – и Питер понял, что это говорит костюм. Это Карен. Если честно, он и забыл, что установил её в костюм, но это казалось привычным, до этого момента. Тони может быть со мной, в каком-то смысле. – Также, дальнейшая проверка показала, что у тебя повышен уровень кортизона, а уровень дофамина резко упал. С учетом этого, похоже, ты также испытываешь душевную боль, – отчиталась Карен. Питер боролся с желанием выкинуть её из своей головы. Он был зол, и он знал, что это не её вина, она ИИ, ей не понять. Но… – Ну, ага, Карен, – прошипел он, словно её имя было проклятием, – за последний месяц меня около полумиллиона раз едва не убили с помощью фальшивых многомерных существ, созданных парнем, который, как я думал, был на моей стороне, а потом он стал пытаться убить всех, кем я дорожу и кого люблю, и сбил меня поездом, и это вместе с глубоко засевшей виной из-за всего, что я когда-либо делал и делаю. А ещё, с учётом этого дерьма и бед, и того факта, что мою грёбанную личность раскрыли и оклеветали, – выпалил он на одном дыхании. – Ага, дела у меня идут не слишком хорошо, Карен. – его дыхание сбилось, и он не смог сдержать вновь навернувшихся на глаза слёз.       Карен немного помолчала, пока Питер успокаивался. Наконец, она снова заговорила. – Я прошу прощения, Питер, – сказала она. И снова замолчала. – Мистер Старк, похоже, оставил в моей системе несколько видео, судя по названию, адресованных тебе.       Питер издал истерический полусмешок, полувсхлип. Конечно же оставил. – Похоже, тут есть одно, под названием «На случай если Питер вляпается в неприятности». Хочешь, чтобы я запустила его? – спросила Карен. Питер яростно протёр глаза. Ему потребовалось несколько минут, чтобы заговорить снова. – Почему бы и нет, – еле выдавил он. – Не похоже, чтобы я мог почувствовать себя ещё хуже, чем сейчас.       Видео стало воспроизводиться сквозь его маску – и Тони стоит на куче мусора, в котором он увяз. Ага, нет, только что действительно стало хуже. Его глаза наполнились слезами так, что он едва мог различить ДР Тони. И Питер чувствовал, что так даже лучше для него. – Эй, Карапуз,– прошептала голограмма. Он смотрел прямо вперёд, а не на него. Но Питер всё равно заплакал. Это было чертовски больно. Он чертовски скучал по Тони.       Питер медленно овладел собой и рискнул снова взглянуть на поддельного Тони. Ему приходилось постоянно напоминать себе об этом – и это слишком уж напоминало одну ситуацию. – К-Карен, можешь отключить изображение, пожалуйста?– пробормотал Питер.       Карен немедленно ответила. – Ты не хочешь, чтобы я воспроизводила видео, Питер? – спросила она. Питер потряс головой, растревожив раны. Он поморщился. – Можешь воспроизводить. Только без изображения, пожалуйста. Это… – он осекся. – Поняла. – И Тони снова исчез. Этого было достаточно, чтобы он едва не заплакал снова, но сдержал слёзы. – Теперь просто запусти его, – дрожащим голосом сказал Питер, и бестелесный голос продолжил прерванное предложение. – …хоже, ты снова вляпался в неприятности. – Его голос звучал притворно рассерженным. Питер предположил, что на записи тот что-то делал, поскольку он какое-то время молчал. – Малой, сочувствую насчёт произошедшего, чем бы оно ни было, и знаю, что прямо сейчас ты наверняка хандришь, и весь такой «Это всё моя вина», или даже «Почему всё это происходит со мной»? Поверь мне, пацан, со мной было так же, – произнёс Тони.       Питер сжимал собственные руки, уставившись в открытое небо. Было пасмурно, из-за совмещения смога и природного явления. Обычное дело в Нью-Йорке, по его мнению. Природа и искусственно созданное идут рука об руку. – Парень, это ещё не конец света,– сказал он.       Хотя Питер знал, что это лишь запись, он прокричал в ответ: – Откуда Вам зна?!.. – И в аудио раздался шорох одежды и грубоватый осуждающий шум. – Потому что я понимаю. Я знаю, каково это, пацан. И я справился с этим. – Пробормотал он, каким-то образом ближе, чем раньше. Что было безумием, поскольку всё это происходило в его маске. Наступило молчание, и по движению одежды Питер предположил, что он возвращался туда, где стоял ранее. – … Вот что я бы ответил, если бы ты сказал что-то вроде «Откуда Вам знать, Мистер Старк?!!» или типа того. Но я не знаю, может, ты и не говорил. Может это нелепо. Но у меня такое чувство, что ты бы сказал нечто подобное. – Тони помолчал. – Все эти годы, эти пять лет…– произнёс он так, словно почти потерялся в мыслях. Питер хватался за каждое слово как за спасительный якорь. – Я помню, как потерял рассудок, когда ты рассыпался в пыль на моих руках. Помню, как кричал, проклиная фиолетового ублюдка за само его существование. – Голос Тони дал трещину. – И с тех пор я каждый день винил себя. – Последовало долгое молчание; Питер слышал прерывистое дыхание Тони. – Карен… – Аудио мгновенно поставили на паузу. – Да, Питер? – послушно спросила она. Питер сделал глубокий вдох, каждой клеточкой выражая готовность. – Верни изображение. Да, я уверен, просто… Дай мне увидеть его. – Проговорил он прежде, чем Карен успела попросить подтверждение. Она уступила, и Тони вновь появился в поле зрения.       Со своей стороны, он сидел на стуле, но со стороны Питера это выглядело так, что Тони сидел на краю мусорки. Он вглядывался в небо, сняв очки. Он видел блестевшие в его глазах слёзы, сдерживаемые лишь огромной силой воли. Видео продолжилось. Движения Тони стали рваными. – Теперь у меня есть дочь, Пит, – сказал он; голос всё ещё отказывался его слушаться. – Она была моим вторым шансом, когда я так облажался – облажался с тобой. – Несколько слезинок скатились по его лицу, и Питер почувствовал связь с ним, с тем, кто был ему как отец. Тони яростно протёр глаза, прочищая горло. И на этом всё. – Но я выяснил, как порвать вселенную на части, лишь ради тебя, малыш. – Тони слабо усмехнулся. – Если повезёт, я однажды увижу тебя вместе с моей дочкой. Вы бы поиграли… – И Тони резко оборвал сам себя, словно что-то осознав. – Как бы там ни было, Паучок, – произнёс он более отстранённым тоном и приняв ту же позу, что и в начале сцены. – Ты облажался. Тебе повезло, что на моей стороне полмира, включая лучших юристов и пиарщиков. К этому видео я прилагаю файл со всеми их именами и номерами. Скажи, что знал Тони, и им лучше бы помочь тебе. Пеппер тоже может прийти на выручку, она всегда готова помочь тебе так же, как и я. – Он добавил, – Её личный номер телефона я прилагаю тоже. Она подберёт тебя, где бы ты ни был.       От слёз у Питера пересохло во рту и болел нос. Он почти отвернулся, когда Тони продолжил. – Запомни, малой, не важно, есть я или нет, я… мы всё ещё заботимся о тебе. Я порву грёбанную вселенную на части за тебя, пацан. Ты достоин этого, и даже большего. Ты заслуживаешь большего – намного большего, с чем ты имел дело. – И теперь Тони опустил взгляд, и выглядит почти мёртвым в глазах Питера. – Ты слишком хорош для этого мира. – Тони рассмеялся, отчасти грустно, отчасти радостно. – Увидимся, Питер.       Видео закончилось, вновь предавая Тони забвению. Питер бы плакал, не будь он уверен, что наплакался на десятилетие вперёд. На его лице появилась едва различимая улыбка. – Питер, это помогло? Я открыла файл, если ты хочешь просмотреть его, – заговорила Карен. Питер сделал глубокий вдох, настолько глубокий, насколько позволяли его повреждённые рёбра. – Да, Карен, это очень помогло. – Он принял сидячее положение, его тело буквально взвыло, но он справился. У него было это. Он мог сделать это. – Покажи файл.       Полупрозрачный файл голубоватого оттенка появился в его поле зрения. Внизу, под длинным списком, оканчивающимся номером телефона Пеппер Поттс-Старк, было крошечное сообщение. «Любим тебя 3000!!! -Морган и Мамочка и Папочка.»       Питер расплылся в широкой улыбке, его глаза всё ещё были на мокром месте. Он собрался с силами и спрыгнул с мусорного контейнера. Его раны залечивались сами собой, но всё ещё причиняли боль. Но, по крайней мере, он мог стоять самостоятельно. Его нос, вероятно, останется несколько горбатым. Не страшно.       Потому что он человек. Люди, по своей натуре, несовершенны. Они совершают ошибки. И он – человек. И ошибки, по большей части, не долговечны. И есть люди, готовые помочь. – Карен, пожалуйста, набери Пеппер Поттс-Старк, – сказал он. После этого ему придётся позвонить Мэй, но сейчас ему нужно выбраться отсюда. – Выполняю.