***
Зак мирно плелся в сторону своей квартирки, которая осталась у него от матери. Маленькая, облезлая, она находилась в каком-то аварийном двухэтажном доме. Пожалуй, это был единственный аварийный дом во всем городке, но никто не спешил приводить его в порядок или переселять жильцов, в нем попросту обитали заплывшие алкаши и наркоманы, поэтому власти даже не смотрели в сторону этого дома. С того момента, как девушка уснула на его руках, прошло уже около получаса. Рей мирно посапывала, дрожа всем телом от холода, из-за чего парню пришлось снять с себя толстовку, с которой он никогда не расставался, и надеть ее на Рейчел, дабы она хоть немного да согрелась. Однако как бы он не старался прижать ее плотнее к себе, это никак не помогало. Уже подходя к дому, он вдруг осознал, что все это время ему было так спокойно и мирно на душе, отчего он с некой заботой перевел взгляд на девушку, которую нес. Подумать только, он — изгой и одиночка, сейчас был не один. Вот уже столько времени он не испытывал одиночества и тоски, от которой хотелось залезть в петлю только потому, что эта девушка всегда оказывалась рядом, разговаривала с ним, даже с моста за ним сиганула. Оставалось найти один единственный ответ на вопрос: Почему именно он? Пнув ногой уже ссохшуюся дверь, он вошел в свою холостяцкую берлогу, в которой не было ни сантиметра чистого места. Укладывать девушку на свою постель, на которой было разлито пиво и валялись обглоданные кости от курицы, ему не хотелось. Немного поразмыслив, он прошел сквозь завалы каких-то грязных тряпок, после чего уселся на кресло, моментально проваливаясь в него. Девушка начала ерзать, после чего лишь шмыгнула носиком, а потом прижалась к его телу еще сильнее. Если бы не бинты, которые уже порядком износились, кто-нибудь, будь здесь хоть кто-нибудь, он увидел бы румянец у него на щеках. — Вот же угораздило меня, — он провел тыльной стороной ладони по ее щеке, смахивая волосы куда-то вбок, после чего и сам прикрыл глаза, пытаясь развеять свои мысли. Однако в голове роилось столько мыслей, что заснуть парню не представлялось никакой возможности. Резко раскрыв глаза, он обвел уставшим взглядом свою берлогу, обдумывая то, как не дать девушке увидеть весь тот беспорядок, что сейчас был в помещение. Его квартирка была достаточно просторной и уютной для двоих человек, ведь комнаты были довольно большими, однако из-за скопившегося мусора свободного места теперь хватало максимум для одного и то, только в одной комнате, возле кресла. Всюду валялись коробки из-под пиццы, банки пива, некоторые из которых были еще наполовину полны, но это никак не волновало парня. Ошметки одежды, куски старых бинтов, множество объедков и пакетиков с амфетамином, которые уже давно закончились. Кровать, которая стояла недалеко от кресла, была полностью завалена какими-то огрызками, да и залита непонятно чем. Парню было конкретно пофиг на то, что творилось у него в доме, ведь бывал он здесь крайне редко. Шкаф, который был в квартире самым красивым предметом был измазан кровью, дверца, держащаяся на одной петле, слегка покачивалась от сквозняка, который постоянно присутствовал в этом доме. Кухня была тем еще местом: горы грязной посуды, с заплесневелыми кусками пищи, ржавые смесители, чайник, давно неработающая газовая плита, которая каким-то счастьем еще не взорвалась. Стекла были все потрескавшиеся, а занавески, которые его мать когда-то аккуратно прикрепляла к карнизу, теперь походили на куски паутины, которые свисали со всех углов. — Да, стыдно будет, если она это увидит. Хотя…похуй, — парень решил немного привстать, дабы усесться поудобнее, однако что-то пошло не так и девушка что-то промямлила, открыв свои голубые глаза. Зак в ту же секунду замер, наблюдая за тем, как Рей сонно потирает глаза, пытаясь осмотреться. — Где это я? — она, наконец, зевнула, после чего внимательно посмотрела на парня. Тот лишь почесал затылок, немного хихикая. Что ей сказать? Что это его лачуга, в которой он живет? А если она решит наводить тут порядок, то что? Ему не очень-то и хотелось, чтобы хоть кто-то видел то место, в котором он живет. Но видимо сама судьба распорядилась с ним так. — Это моя квартира. То, что от нее осталось, — парень внимательно посмотрел в глаза девушке. Такие живые, такие яркие, прямо как у его матери, когда она еще была жива. Она всегда смотрела на него испытывающе, пытаясь заглянуть в душу, разгадать все его тайны. Также и она теперь, сидит, смотрит на него, немного склонив голову. — У тебя кровь, — Рей медленно вытянула руку из толстовки, в которую была укутана до этого, и провела ладонью по щеке парня, смазывая проступившую у него на лбу кровь, отчего парень вздрогнул. Кто бы мог подумать, что он допустит прикасаться к себе какой-то девчонке, которая еще недавно была для него чужим человеком? — Не важно, — Зак лишь отвернулся, пытаясь скрыть какой-то странный блеск в своих глазах. Его пробило жаром, сердце бешено стучало, однако причины для этого он не видел. Она просто проявила к нему заботу, такую долгожданную, желанную. — У тебя есть чистые бинты? — девушка резко выпуталась из кокона, в который ее завернул парень, а после шумно опустилась на пол, отчего парень резко взглянул на нее. Он испугался за нее, но увидев, что девушка в порядке, облегченно хмыкнул, указывая на прикроватную тумбочку, в которой у него хранились чистые бинты. Их он получал бесплатно в местной больнице, чем был безмерно благодарен врачу, который с самого первого дня помогал ему ужиться с этой невыносимой болью от ожогов и уродливыми шрамами на всем теле. Девушка медленно проследовала в сторону указанной тумбочки, отмечая то, что стоило бы все-таки прибраться в квартире, а то мусора здесь хоть отбавляй. Однако вслух она этого не произнесла, считая это невежливым. Добравшись до тумбочки, она с трудом раскрыла первый ящик, который буквально был завален пачками с бинтами разной длины и толщины. Прихватив несколько упаковок, которых было больше всего, она взяла еще и ножницы, после чего обернулась к парню, дабы направиться исполнять свою идею, но на щеках моментально вспыхнул румянец, а глаза истерически начали бегать по полу, пытаясь ухватиться за что-нибудь, кроме обнаженного торса парня, который уже сидел без футболки. Его тело было просто потрясающим: рельеф мышц, прекрасные кубики пресса, даже ожоги, которые были видны из-под бинтов, не портили этот вид. — Тебе противно? — как-то резко произнес парень, моментально отводя взгляд от девушки. Он рассчитывал на то, что она завороженно уставится на его тело, а она лишь отводит взгляд. Видимо, ей противно видеть его таким. И вновь волна гнева захлестнула его, отчего ему захотелось придушить ее, ударить о ее голову что-нибудь тяжелое. — Нет…просто…это так смущающе. У тебя красивое тело, — еле слышно пролепетала девушка, медленно направляясь в сторону парня, пытаясь все же не смотреть. Как же смущает! Она никогда и не задумывалась по поводу парней, вся эта чепуха была не для нее, однако это оказывается очень смущающим. Сделав еще несколько шагов, она даже и не заметила, как оказалась прямо возле парня, который заинтересованно наблюдал за всеми ее действиями, — ты не мог бы… снять бинты? Она вновь покрылась румянцем, пытаясь совладать с тяжелым дыханием и диким танцем внутри себя. Подумать только, она что, влюбилась? На эти слова парень начал медленно снимать уже грязные бинты, которые он не любил менять. Хлопотно, да и помочь некому. В его груди тоже был дикий пляс, однако тут все зависело от него самого. Еще никому не было позволено видеть его ожоги, поэтому он с замиранием сердца ждал хоть какого-нибудь слова от девушки. — Держи, — Рей наконец осмелела, раскрыв одну упаковку, после чего отдала остальные Заку. Сейчас она быстренько управится и пойдет домой. Больше никаких подобных встреч, больше никаких настолько смущающих действий. Сейчас она просто поможет парню перевязать его тело, после чего направится домой. Но все эти уверяющие слова вмиг испарились как только девушка взглянула на его тело, что сейчас предстало перед ней без бинтов. Да, огромный ожог, который покрыл его торс, спину, руки и все лицо уродовал его, но в то же время парень был таким симпатичным, таким привлекательным, что глаза сами по себе заблестели. Эта секундная слабость отпечаталась у нее где-то внутри. После чего она лишь мотнула головой и принялась обматывать тело парня бинтами, пытаясь делать все нежно, медленно и аккуратно, дабы не доставить какую-либо боль. Она даже задержала дыхание, а уже спустя мгновение поняла, что и парень вовсе не дышит, внимательно наблюдая за девушкой. Эта близость была и волнительной, и немного удивительной. Девушка-ангел, как ее прозвал Эдди, и парень-изгой. Те, кто в принципе не могут вот так находиться рядом, однако делают это. — Спасибо тебе, — спустя полчаса парень, наконец, посмотрел немного вверх, когда девушка наконец закончила с перевязкой. Самым трепетным была перевязка лица. Ее нежные, мягкие руки, прямо как у его матери, а ее забота и проявление нежности и вовсе заставили парня почувствовать любовь и заботу. Девушка лишь мило улыбнулась, после чего склонилась и поцеловала его в лоб. Так внезапно и так нежно, что парень впал в ступор, а Рей лишь покрылась румянцем и, стремительно развернувшись, она выбежала из квартиры, забыв про рюкзак. Так смущает!Почему именно я?
5 августа 2019 г. в 18:09
Мия очнулась только тогда, когда ее погладили по щеке, а после рука соскользнула к шее и поползла ниже. Ворд с некой манией делала все эти манипуляции, наслаждаясь тихой атмосферой темного помещения, посреди которого сейчас восседала Мия, обвязанная белой тугой веревкой. Стул, который изредка поскрипывал, напоминал сцену из фильма ужасов, когда маньяк издевается над своей жертвой, которая привязана к именно такому же скрипучему стулу.
Раскрыв глаза, она вдруг сморщилась от боли в затылке, которая редкой пульсирующей болью отдавалась в ушах. Видимо, подруги этой ненормальной постарались. Девушка мучительно пыталась вспомнить все, что было до того, как она оказалась здесь, но кроме леденящих душу слов Катерины в самом конце, ничего не припоминалось. Словно память стерли. Однако девушка догадывалась, что произошло дальше. Достаточно было вновь почувствовать боль в затылке.
Посмотрев вокруг, Мия мучительно пыталась осознать, где же она сейчас находится, но кроме Рины, что стояла перед ней, тихо хихикая и наклоняясь из стороны в сторону, ничего не было видно. Садистка загородила весь обзор, но и без этого было понятно, что она находится в гараже близ проезжей части. Только в одном месте в городе есть площадка с гаражами, которые расположены близ главной дороги. Это место является собственностью какого-то бизнесмена, который продает постройки для богатеньких дамочек или дяденек, дабы они могли оставлять здесь свои многочисленные автомобили.
Сейчас же они были наедине. Даже шестерок этой блондинки не было поблизости. Хотя они даже не к чему здесь. Рина любит наблюдать за страданиями девушек в одиночку.
Девушки. Еще в начальной школе она поняла, что ее тянет только к представительницам прекрасного пола. Однако прекрасный он только на словах. Девушки отказывались принимать ее такой, презирая ее, смеясь и издеваясь над ней. Если бы она не призналась в чувствах одной из одноклассниц, этого бы не было, но люди презирают тех, кто отличаются от них хотя бы немного. Также случилось и с Катериной Ворд, девушкой, которая когда-то не была таким монстром, каким является сейчас.
Наверное, отношения с матерью тоже повлияли на девушку. Она с ранних лет не знала, что такое любовь и забота. Лишь упреки со стороны любимого человека да нравоучения, не более. Пытаясь найти эти два недосягаемых для девушки чувства, она получала лишь смех в лицо и подколы со стороны бывших друзей. Это и породило зло. Катерина терпела долгих 3 года, а после начала давать отпор, унижая и издеваясь над теми, кто издевался и унижал ее. Директор с завучем лишь разводили руками, ведь отец Катерины спонсировал школу, отчего исключить ее значило потерять золотую жилу. И девушка это знала. Она стала судьей, что судила тех, кто вел себя неподобающе с ней.
Сейчас она стояла перед стулом, на котором сидела девушка, подруга которой посмела дерзить ей, самой судье. Она молча наблюдала за девушкой, которая пыталась хоть как-то заглянуть за спину девушки и найти отсюда выход, что веселило ее еще больше. Она стояла и улыбалась, хоть улыбка это не то слово. Она скалилась, предвкушая мольбы о пощаде этой весьма миленькой особы. Именно эта девушка ублажит ее самолюбие, станет бояться ее точно также, как и остальные девушки, после чего она больше не посмеет смотреть на нее косо, как на Айзека, который точно также был изгоем в этом прогнившем обществе. Зак был для нее товарищем по несчастью, тем, чье имя произносили с омерзением. Однако, в отличие от Зака, который не принимал все это, она действовала так, как считала нужным.
— Знаешь, если бы не тот случай в коридоре, когда ты нагло обвинила Зака в том, что он не делал, этого бы не произошло, — она сделала небольшой шаг навстречу девушке, которая после этого сжалась как испуганный котенок, — обвинять нас, потому что мы отбросы…как же это низко с вашей стороны.
Ворд резко склонилась к лицу девушке, заглядывая в ее испуганный глаза. Этот страх доставлял ей такое удовольствие, что с ее уст слетел истерический смех. Еще немного, и она сорвется, насладится чувством всевластия, но пока рано. Еще не время.
— Да, и твоя подруга постаралась. Возомнила себя каким-то героем, который может противиться моему приговору. Та девчонка ослушалась меня, что недопустимо, однако твоя милая Рейчел посмела влезть в это дело, — Катерина немного отстранилась от Мии, наблюдая за тем, как стремительно меняется выражение ее лица. Теперь на нем не было испуга, не было ее любимого выражения. Теперь лицо девушки было более ровным, словно она знала, что все будет хорошо. Как же она ошибалась на этот счет. Резким движением Ворд срывает кулон с шеи девушки, который когда-то подарила ей Рейчел. Секунда, и заложница начинает дергаться на стуле, пытаясь высвободиться и забрать дорогую ей вещь, что только что отобрали, но звонкая пощечина заставляет ее успокоиться.
По щекам побежали дорожки горячих, обжигающих слез. Почему именно она стала жертвой этого монстра, которого просто не признавали? Почему? Ответа у Мии не было, как не было и шанса на то, что она возьмет и отпустит ее. Сейчас ей просто хотелось вернуть кулон, который Рей подарила ей в честь их годовщины дружбы. Именно этот кулон ей когда-то понравился в одном из магазинчиков, и именно его Рей купила, чтобы порадовать свою лучшую подругу. Сейчас же она тихо плакала. Хотя…скорее просто из ее глаз лились слезы. Это были не слезы отчаяния или страха, нет, это были слезы потери дорогого для нее подарка. Ворд же с некой манией припала к девушке, оттягивая ее за волосы назад и прикусывая ухо. Сейчас эта симпатичная девушка в полной ее власти, а значит, она может делать все, что только вздумается.
— Хочешь, я отпущу тебя? — она тихо прошептала эти слова, предвкушая мольбы об этом. Она так долго не издевалась в полную силу, что сейчас у нее внутри все кипело. Ей так хотелось услышать рев и просьбу отпустить ее поскорее, на что она ответит, что подумает. Выудив откуда-то маленький складной ножичек, девушка указала на веревки, которыми была привязана девушка. Та лишь молча смотрела на нее, не издавая ни звука. Ее лицо было каким-то пустым, холодным, не было больше слез, отчаяния и страха. Такой поворот Катерину взбесил настолько, что внутри нее все начало закипать.
— Ну, раз не хочешь, — послышался щелчок, после чего складной ножичек раскрылся, а лезвие немного блеснув, прошлось по кофточке, в которой сейчас сидела девушка. Судья сделала на кофте небольшой, но достаточный для того, чтобы ткань разошлась, надрез. И снова ничего. Ни звука со стороны Мии. Кофточка разошлась на две части, обнажая кружевной белый лифчик, но даже после этого ничего не произошло. В глазах Мии читалась только ненависть, не более.
— Ах, ты мразь, — ножичек вновь складывается, после чего девушка с силой пинает стул, отчего тот покачивается и падает на пол. Тишина. - будешь молчать дальше?
Рина стремительно подходит к девушке, беря ее за волосы и приподнимая. Бесит. Как же она ее бесит. Она смеет молчать, не прося пощады. Она терпит ее наказание, а должна кричать и молить о пощаде. Раздается звонкая пощечина, после чего лицо Мии озаряется алым пламенем. Из глаз полились слезы, но больше ничего. Секунда, и девушка наносит еще одну пощечину, а потом еще и еще. Остановившись совсем на мгновение. Она одергивает Мию за волосы, дабы она посмотрела на нее снизу вверх, а после Рина отбрасывает девушку, нанося удар в живот. Послышались такие долгожданные всхлипы и кряхтение. На лице девушки читалось отчаяние и мольба прекратить все это, но Ворд слишком долго ждала. Подойдя еще немного, она вновь наносит пинок в живот, отчего девушка отхаркивает кровь.
— Дааа, вот тааак! — истерический смех вырвался из уст блондинки, после чего она с неким диким азартом посмотрела в глаза девушке. Такие долгожданные звуки, они словно музыка для ее ушей, однако ей этого мало. Резко наклонившись, она рывком поднимает стул с уже обессиленной девушкой, которая никак не может развеселить ее, — как же ты меня бесишь!
Нож снова оказался у нее в руке, после чего резко раскрылся, а лезвие уже разрезало лямки от лифчика, обнажая тем самым грудь девушки. Ворд с удовольствием провела пальцем между полушариями, после чего легонечко ткнула кончиком лезвия в сосок.
— Прошу, не надо! — наконец вырывается из уст Мии, отчего Рина пришла в бешеный восторг. Наконец-то! Наконец-то она выдала эти такие долгожданные слова, однако поздно.
— Ну уж нет, — блондинка проводит лезвием по груди, оставляя еле заметную царапину, которая уже через мгновение стала красной, — мы только начали.