Ведьма

- Тебе нужно обратиться к доктору, - сказал Эдвард, ставя чашку с горячим чаем для меня на журнальный столик. - Это просто небольшое растяжение, - покачала я головой. - Ничего серьезного. - Все же стоило отвезти тебя к Карлайлу, - не успокаивался он. – Рентген и осмотр не повредили бы. - Я провела в травмпунктах достаточно времени и могу отличить вывих от небольшого растяжения. Мазь, эластичный бинт и неделя без прыжков – все, что мне нужно. Я лежала на диване в гостиной Джулс, куда меня принес Каллен, как бы я не сопротивлялась этому. Эдварда совсем не смутили мои претензии, за те пару-тройку секунд, что я пыталась отстегнуться и открыть дверь машины, он оказался у пассажирского сиденья и аккуратно взял меня на руки. Безо всяких усилий он донес меня до крыльца дома, по-хозяйски взял ключи из-под дверного коврика и вошел внутрь. Ему понадобилось меньше секунды, чтобы понять, куда меня лучше положить. Такая уверенность в своих действиях одновременно раздражала и сбивала с толку. Я чувствовала смущение и стыд за случившийся на его глазах нервный срыв, а его забота совсем выводили меня из колеи. Правда, надо отметить, что витавшие в воздухе неловкость и стеснение не позволяли нам обоим понять, как себя вести. - Как же ты доедешь домой? – спросила я, вспомнив, что мы приехали на моем автомобиле. - Элис и Джаспер заберут мою машину с парковки и заедут за мной, - лаконично ответил Каллен. - Понятно… - протянула я и посмотрела в окно, где все еще шел дождь. Повисла неловкая тишина. Мы бросали друг на друга короткие взгляды, стесняясь начать разговор. - Белла… - Эдвард… В один голос сказали мы и тихо засмеялись. Эдвард кивнул, как бы уступая право первого слова мне. - Эдвард, спасибо тебе, - прошептала я. – Если бы ты не приехал и не оказался рядом, я даже не представляю, что бы со мной было. На этой фразе легкое смущение на лице Эдварда исчезло, он моментально стал серьезным. - Тебе не за что благодарить меня, Белла. Я буду… - сглотнув, Эдвард замолчал на несколько секунд. – Я готов всегда быть рядом с тобой, только скажи… Его откровение, такое неожиданное, заставило меня задержать дыхание, а сердце пропустить пару ударов. Казалось, что весь этот чертов день я прожила лишь для того, чтобы услышать эти слова. «Будь» пронеслось в моей голове, но я вовремя осеклась и не сказала его. Что тогда значит весь этот месяц молчания, грубость и наш последний разговор? - Эдвард, - прохрипела я, - объясни мне, пожалуйста, что все это значит? – Каллен уже вдохнул воздуха в легкие, но я не дала ему сказать. – Что значит весь этот месяц молчания, твои слова о том, что нам лучше не быть друзьями? Что значит твое полное игнорирование моей персоны? - не знаю почему, но на глазах начали наворачиваться слезы. - И я хочу… - Что? – без намека на лукавство спросил Эдвард. - Я хочу… - слезы так и норовили скатиться по щекам. – Я хочу общаться… нормально. - Зря… - горько усмехнулся он, присаживаясь на спинку кресла. - Что зря? Ты можешь нормально объяснить мне, что ты имеешь в виду? Каллен закрыл глаза и глубоко вздохнул, его лицо на секунду замерло, а челюсть сжалась. Ему понадобилось некоторое время, чтобы собраться. - Зря ты этого хочешь. Точнее сказать, я не могу понять, почему ты этого хочешь. Я не лучший кандидат в друзья. - Да, ты говорил, что не хочешь этого, - вспомнила я наш последний разговор. - Я говорил, что нам не стоит быть друзьями, а не то, что я не хочу этого. - И как мне это понять? – воскликнула я. – То не стоит, то хочу… Смотря на выражение лица Эдварда, можно было сказать, что он запутался не меньше меня во всей ситуации. Ему понадобилось полминуты, чтобы собраться и продолжить разговор. - Белла, разве ты не ощущаешь, что со мной лучше не находиться рядом? – в его голосе сквозил страх и даже доля отчаяния. - В смысле? - Ты должна себя чувствовать ужасно рядом со мной, все твое нутро сейчас говорит тебе бежать от меня подальше… - Эдвард, ты немного преувеличиваешь силу моей ненависти к тебе после того случая в больнице, - непонимающе ответила я. – Я не спорю, что мне было очень обидно, и наше общение не было таким приятным, как хотелось бы… - Нет, Белла! – яростно взревел он. – Я сейчас говорю не про твою обиду или мою грубость, - он нервно провел рукой по волосам, отчего его бронзовая шевелюра пришла еще в больший хаос, - а про реальность, где я… Резко прервав предложение, Эдвард вскочил со спинки кресла и подошел к окну. - Я не знаю, чем объяснить твои слова: завышенным эго или гигантскими комплексами… - я решила прервать тишину. – В любом случае с этим лучше обратиться к психотерапевту… Каллен легко усмехнулся в ответ на мою псевдошутку. - Я хочу сказать лишь одно, - мне хотелось закончить. – Я буду очень рада, если мы забудем произошедший конфликт и попробуем, просто попробуем, общаться… - А если ты передумаешь? - Не передумаю. За его кривой ухмылкой можно было увидеть те же чувства смущения и радости, что одолевали и меня, но наш первый за месяц нормальный разговор прервал сигнал подъехавшей машины. - За мной приехали, - сказал Эдвард. - Хорошо, - кивнула я, опуская ноги на пол. – Я провожу тебя. - Не стоит геройствовать, Белла, - покачал он головой. – Твоя лодыжка сильно опухла. - Все равно надо будет закрыть дверь, - улыбнулась я. Эдвард подхватил меня, аккуратно придерживая за локти и помогая встать. Отпуская меня, он случайно коснулся моей ладони. Даже учитывая идущий ледяной дождь и холодную погоду на улице, температура его кожи была разительно ниже моей. Но сильнее этого контраста меня поразило ощущение от прикосновения к нему. Не знаю, электрический ли это импульс, искра, или что там еще пишут в любовных романах в таких случаях, но участившийся пульс и волнение оказались неожиданностью для меня, и очень даже приятной. Резко убрав руку, Эдвард быстро прошептал: «Извини», и вышел из гостиной. Я в недоумении пошла за ним. Открыв входную дверь, Каллен вышел на крыльцо и повернулся ко мне лицом. - Спасибо, Эдвард, - тихо сказала я. – Спасибо, что оказался рядом. - Всегда рад. Развернувшись, он спустился по ступенькам и направился к своему Вольво. Его сестра уже сидела на пассажирском сидении. - Эдвард! – окрикнула его я, и он моментально обернулся. – У тебя есть социальные сети? Ну там, Facebook, Instagram, snapchat? - Я за живое общение, Белла. Широко улыбаясь, он подмигнул мне и сел в машину. Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, я вернулась в дом. Тысяча мыслей крутилась в моей голове, не давая и шанса на спокойное осмысление произошедшего. На мне все еще была промокшая одежда, на серых кроссовках уже проступали разводы, а волосы начали подсыхать и привычно завиваться. Первым делом я решила пойти принять душ. Стараясь не опираться на больную ногу, я взбиралась по ступенькам раза в три дольше обычного. Горячий душ не принес ожидаемого облегчения. Вместе с теплом я ощутила, как усталость и проблемы наваливаются на меня, не давая расслабиться. Форкс, школа, Алекс, Джулс, Мари – все, что произошло за последний месяц напоминало цунами, уносящее меня вглубь моего сознания. Слова брата, сказанные у кабинета директора, теперь казались мне ударами топора, рубящего мое эго. Понимание необходимости смирения с ситуацией и налаживания отношений со всеми вокруг давалось мне нелегко. А перспектива переступить через свою гордость, пойти первой на примирение с Алексом и принять его слова душила меня не меньше, чем чувство стыда за последнюю истерику на глазах у Эдварда. Об этом мне хотелось думать менее всего. Крики и слезы, его объятия и последующий мой обморок сейчас казался сценой из какого-то фильма, но никак не событием моей жизни. Как я такое допустила? Как я довела себя до такого состояния? И что мне делать дальше? Я пыталась насильно заставить себя расслабиться или хотя бы вдохнуть полной грудью. Медленно отпуская мысли о случившемся в школе, я все никак не могла изгнать из разума последний разговор с Эдвардом в гостиной. Несмотря на то, что я весь месяц строила догадки о его странных способностях, я прекрасно понимала, что они все до невозможного глупы и наивны. Только после последнего разговора факты, подмеченные мной, начали складываться в единое целое: скорость, сила, красота, ледяная кожа, отрешенность от людей – мистические признаки сверхъестественного существа. Я чувствовала, что в этом кроется что-то даже большее, чем просто магия, но понять все с помощью своего дара я не могла, а перечень признаков не давал мне четкий ответ, хоть и обрисовывал очень красивую и немного пугающую картинку. Как ни странно, мои знания о различных проявлениях магии и мистических явлениях в этом мире были довольно скудными. В нашем обществе давно принят закон, который устанавливает правило изучения боевых заклинаний и других возможных видов магического воздействия на людей, кроме ведьм. Только после достижения совершеннолетия, когда юные ведьмы и ведьмаки уже достаточно освоили свои силы и были способны их контролировать, начиналось обучение в этих областях. Ковен запрещает подросткам даже изучение основ, закрывая доступ к любым книгам и трактатам, затрагивающим аспекты ведения магического боя, выстраивания сложных сочетательных заклинаний третьего и далее уровней и обнаружения мистических существ в мире людей. До восемнадцатого дня рождения юные маги могут рассчитывать лишь на минимальный шанс встретиться с призраком или полтергейстом, с которыми они, правда, не сумеют совладать. Кто-то натыкался на демонов – прогнивших душ в телах людей, вытворяющих страшные преступления, граничащие со здравым смыслом. Но Эдвард не был ни одним из известных мне существ, это я могла сказать точно. И он точно не был обычным человеком. Как же понять, кто он такой? А надо ли? Я же сама скрываю ото всех и вся свою сущность так же, как скрывает Алекс, и все члены моего ковена. Это наш секрет, и его сохранность стоит нам жизни. Мы физически не можем его обнародовать, в противном случае нас ждет мучительная и продолжительная смерть в агонии. Что если я узнаю его тайну и таким образом подвергну его опасности? Нет, если бы это было так, то он даже бы не заикнулся при мне об этом. Если кому-то нужно скрывать какой-либо невероятно важный и опасный секрет, то в последнюю очередь стоит вести себя так подозрительно, как это делают Каллены. Я должна была узнать, кто он такой! Нет, я хотела знать, кто он такой. И я могла пойти на все, чтобы добиться результата. Да, мои познания в сфере мистических существ, мягко говоря, не блестящие. Однако факт, что Эдвард не совсем человек, меня совсем не пугал. «Ну и что! Я вот тоже не совсем человек. Да, руки и ноги есть, но не каждый может сломать дерево силой мысли». Пусть я и не знала все о магическом мире на том уровне, чтобы легко определить сущность Каллена, зато я знала очень многое о других формах активной магии, в частности о зельях. Мари всегда говорила, что у меня кулинарный талант, и мой цыплёнок по-мексикански и авторское зелье для моментального взросления подтверждают ее слова. После прохождения обучения с Синтией и Мари на нашей кухне в Лос-Анджелесе я могу утверждать, что к приготовлению зелий у меня был талант, если не предрасположенность. При изготовлении снадобья я легко понимала, как сочетаются ингредиенты, что дает их взаимодействие и насколько сильным должен быть эффект от любого изменения пропорций. Конечно, уроки Мари дали мне многое: я выучила травы и растения, узнала способы приготовления одних и тех же ингредиентов разными способами для различных целей, мне рассказали о последствиях и побочных эффектах зелий и возможностях их избежать. В процессе зельеварения все имеет колоссальное значение: наклон ножа при нарезке, материал посуды и приборов, даже время с точностью до секунды на огне или неправильная интонация при заклятии. В чулане Джулс я без спешки выбрала все необходимые травы для уже известного мне зелья: выбор пал на хорошо знакомый рецепт. Я готовила его с Мари, когда мне было пятнадцать лет. Мэтт Рокфолл, парень из школы, пригласил меня на танцы, и я думала согласиться, несмотря на убеждения бабушки в том, что он гнусный и скользкий тип. Тогда она предложила мне самой проверить, приготовив зелье, которое показывает тебе внутреннюю сущность человека. Мэтт Рокфолл оказался настоящим подонком, танцы в школах мне разонравились, но рецепт оставил впечатление очень эффективного средства выяснения правды. Нанеся мазь на лодыжку и забинтовав ее покрепче, я немного усилила эффект от лекарства своими чарами. Через час я уже могла стоять на больной ноге, через два - спокойно ходила. Подпевая и пританцовывая под песни из моего плейлиста на iTunes, я резала и крошила травы и корешки, затем в три круга доводила их до кипения и остужала. Было странно отмечать улучшение моего настроения, но я оправдывала это радостью от скорого удовлетворения любопытства. Тайна Эдварда Каллена скоро станет для меня явью, и это заставляло мое сердце замирать. Я закончила с зельем ровно за десять минут, до приезда брата. Протирая кухонный стол, я услышала звук открывающейся входной двери. Громкие шаги грубых мужских ботинок и привычный удар о тумбочку в прихожей ознаменовали приход моего Алекса домой. - Я на кухне! – крикнув, я поставила маленькую склянку с темно-зеленой жидкостью по центру стола. Алекс вошел на кухню и сразу же уставился на пузырек. Выражение его лица сменилось с виновато-жалостливого на заинтересованное. Оценивающим взглядом он рассматривал склянку, а затем вопросительно взглянул на меня. - “Enuntiatum”, - обозначила я название снадобья, – зелье раскрытия тайного «я». - Это не то ли зелье, которое вы с Мари делали для Мэтта? – спросил брат. - Оно самое. - Ты помнишь, как тебя рвало от него следующие сутки? – скривился он. - Ээм, - в голове возникли не очень вдохновляющие картинки из прошлого, - теперь помню… - И что за повод? – поинтересовался Алекс, взяв склянку в руки. - Эдвард Каллен… - тихо ответила я, внимательно наблюдая за братом. - Оу… - Алекс аккуратно поставил склянку обратно на стол и посмотрел на меня. - Мы с ним разговорились сегодня, - потирая уголки глаз, начала я, - и я решила выяснить, что он скрывает, - А он что-то скрывает? – Алекс отодвинул и сел на стул, задавая вопрос. – То есть, ты теперь в этом уверена? - Да, - кивнула я, – я в этом уверена. - И зачем тебе это надо? – сощурившись, продолжил брат. Сначала я подумала об удовлетворении своего любопытства, но быстро осеклась. Нет, это был предлог, который очень хорошо подходил для меня, но совсем не убедил бы брата. Обезопасить себя? Но я не чувствую себя в опасности рядом с Эдвардом, и Алекс это знал. Что же тогда? - Не знаю, - выдохнула я. – Просто надо и все. Брат лишь кивнул, решив не продолжать свой допрос. Поджав губы, он опустил голову и потрепал свои короткие волосы на затылке. Я тихо усмехнулась, умилившись его привычке делать так, когда он чем-то озадачен. Было грустно понимать, что его озадаченностью была я. - Алекс, - начала я, - наш разговор у кабинета директора… - Белла, прости! – выпалил он. – Я наговорил много всего глупого, даже тупого… - Нет, ты был прав, - остановила его я. – Мне действительно очень плохо после смерти Мари, и этот переезд и город не лучшим образом повлияли на мое состояние. - Я понимаю, поверь! – сожаление слишком громко звучало в его голосе. – Мне тоже нелегко, но ты… - Я и правда выбрала путь единоличного сопротивления, - сглотнув, я продолжила. – Мне просто нужно немного времени… - Нам всем оно нужно… - усмехнулся брат, и я улыбнулась ему в ответ. - Неужели я такая плохая сестра? – спросила я спустя несколько секунд тишины. - Плохая, - легко кивнул он, - но я не лучше. Предъявил тебе все эти претензии, хотя сам вел себя точно также. - Это семейное, - сощурилась я. - Генетически передаваемое, - вторил он мне.

* * *

Привычный шум столовой во время перерыва нисколько не отвлекал меня от тысячи мыслей, витавшей в голове. Я запоздало реагировала на шутки Майка Ньютона и вопросы Джессики, отвлекаясь лишь на телефон и отсчитывая время. Мне нужно было выпить зелье ровно за пять минут до начала урока, чтобы оно начало действовать точно в срок. Я рассчитала дозировку так, чтобы длительность воздействия магического напитка на мой организм свелась к минимуму. Предполагалось, что активная фаза будет составлять час, после чего действие снадобья начнет ослабевать, и уже к концу последнего урока от него не останется и следа в моем организме. Я намеренно сокращала время эффекта до минимума, чтобы избежать возможного столкновения с внутренними «Я» моих новых друзей и знакомых. Два года назад после целого дня активной фазы зелья мне пришлось прекратить общение с почти половиной школы, узнав очень много нового о себе. Когда до звонка оставалось десять минут, я вскочила из-за стола и забрала полный поднос, совсем позабыв о своих компаньонах. - Белла, ты куда? – спросила Джессика. – Еще есть время до начала. - Эмм, - растерянно протянула я, на ходу придумывая ответ. – Думаю, мне стоит прийти в класс пораньше, я уже несколько раз опаздывала на биологию. - Ну да, Баннеру это понравится, - кивнул Майк. – Мы тебя догоним! Улыбнувшись решению Майка не бежать за мной, а остаться в столовой с Джессикой, я кивнула ему и вышла из-за стола. Всю дорогу до кабинета меня пробивал мандраж и дрожь от волнения. Мне было тяжело сделать глубокий вдох, дыхание было слишком прерывистым, ноги казались ватными, а руки немного трясло. Но несмотря на всю нервозность ситуации, я еще сильнее хотела дойти до женского туалета и выпить приготовленный отвар. В уборной я наткнулась на небольшую очередь к кабинкам. Притоптывая ногой от нетерпения, я привлекла внимание девушек в очереди и их косые взгляды. Темноволосая восьмиклассница даже уступила мне пройти первой. Мигом залетев в кабинку и закрыв за собой дверцу, я достала пузырек из сумки и залпом осушила его. Вкус зелья многим знаком с детства, достаточно лишь вспомнить, как вы проявляли свои кулинарные таланты в детском саду или младшей школе. Этот чудесный суп из мелко нарезанных листочков и корешков, залитых водой и приправленных песочком и землей, вспоминается с безумной теплотой... Потрясающий вкус, а какое послевкусие! Конечно, это было отвратительно... Выйдя из кабинки, я закинула в рот пару подушечек жвачки и подошла к зеркалу. При верной работе зелья, в первую очередь я должна была увидеть смену цвета своих глаз. Из-за волнения мое сердце билось так часто, что лицо покрылось мелкой испариной, отчего я наклонилась умыться. Вновь посмотрев в зеркало, я увидела свои «ведьминские» глаза и вздрогнула. Девятиклассница у соседней раковины странно на меня покосилась, видимо заподозрив, что я чем-то заболела. Она не могла видеть, как карий цвет моих глаз потемнел и стал почти что черным, а ободок радужки и зрачка были обведены ярко-синим кольцом, сама же радужка была усыпана маленькими синими крапинками. Зелье сработало. Конечно же, я не смогла просто войти в кабинет и сесть за свою парту. Конечно же, я встретила Джессику и Анжелу у входа в кабинет. И конечно же, Джессике надо было срочно со мной поговорить. Принцип работы «Enuntiatum» довольно сложно описать. В первый раз я ожидала возможного чтения мыслей или неспособности собеседника лгать, но в реальности все оказалось по-другому. Человек, на которого я обращала внимание, будто бы раздваивался, как картинка в 3D-кино, если смотреть на нее без специальных очков. Когда собеседник разговаривал со мной, то его проекция говорила или показывала то, что скрывалось в его подсознании. Проекция могла выглядеть и звучать абсолютно по-другому: тембр голоса, мимика, жесты, поза, взгляд, даже постановка стоп – наше второе «Я» должно показывать истинное состояние души в данный момент времени. В первый мой эксперимент я разговорилась с моей подругой Сарой, и ее скрытое «Я» кричало об усталости, безумном желании спать, раздражении на меня из-за Мэтта и своей любви к… В прочем, это не важно. Подойдя же к кабинету биологии, я не могла пройти мимо Джессики. С правдивым дружелюбием Джессика звала меня в Порт-Анджелес пройтись по магазинам и помочь ей и Анжеле с выбором платья для предстоящих танцев. Ее же проекция стояла, обхватив себя руками и пугливо озираясь по сторонам, периодически останавливая свой взгляд на мне и шептала: «Зачем ты приехала» «Ты забрала у меня популярность» «Конечно, ты такая… У тебя же есть деньги» «Я устала бояться…» - В понедельник? – спросила я, стараясь не поворачивать голову в сторону проекции Стенли. - Да, после уроков, - Джессика кивнула и вошла в класс. Сделав глубокий вдох, я переступила порог аудитории и посмотрела на Эдварда Каллена, который уже одарил меня легкой улыбкой. Его белая мраморная кожа казалась еще бледнее из-за светло-бежевого свитера, который он надел. Волосы оттенка бронзы были в привычном беспорядке, а глаза отливали медово-янтарным цветом. Другими словами, Эдвард Каллен все еще походил на современного Аполлона, нечаянно оказавшегося в маленьком классе биологии. Но за его спиной стоял абсолютно другой Эдвард. Он выглядел моложе, румянее и заметно худее. Его волосы, даже не смотря на дымчатую структуру проекции, уже нельзя было назвать бронзовыми, а скорее коричнево-русыми. Черты лица были мягче и не такими симметричными, и я могу поклясться, что приглядевшись, можно было увидеть веснушки на носу. Но задержать дыхание меня заставило не милое личико проекции, а зеленые глаза, настолько яркие, что я смогла распознать их цвет, стоя в другом конце класса. И смотрел этот Эдвард на меня с безграничной нежностью, лаской и заботой. Дверь в класс открылась, впустив в теплое помещение холодный воздух из коридора. Обернувшись, я увидела мистера Баннера. - Мисс Свон, повесьте куртку и присаживайтесь на свое место. Кивнув, я начала стягивать рукав своей парки с себя, попутно развернувшись обратно в сторону класса, точнее в сторону Каллена в надежде снова увидеть зеленые глаза мальчишки позади него. Но в этот раз меня встретил голодный взгляд ярко-красных глаз.