History

Джонин ненавидит историю еще со школы, а в универе так вообще вешается, ведь предмет профилирующий, а ему он дается очень тяжело, от чего парень находится постоянно среди отстающих. Их преподавателя брюнет ненавидит даже больше самой истории, этот мужчина в преклонных годах совершенно не умеет объяснять, только мямлит себе что-то под нос, и все. Джонин не выдерживает и начинает прогуливать, молясь богу, чтобы ему поставили зачет, но все меняется в один день. Кай сидит в университетской столовой, вяло ковыряясь палочками в слипшейся лапше, и думает, где можно пересидеть очередную ненавистную пару истории, как рядом с ним бухается Чанель. - Привет страдающим! Ты в курсе, что нашего старикана отправили на пенсию? Джонин подавился и, прокашлявшись, удивленно уставился на довольного парня. - В смысле? Как? Когда? - А вот так. На его место пришел какой-то молодой преподаватель, поговаривают, что он гений и что за него бьются все университеты Сеула. От услышанного Кай не обрадовался, а наоборот, ему стало только еще более тошно: наверняка этот новый учитель придирчивый, значит, зачета не видать, как собственных ушей. То, что сказал, Чанель, еще сильнее добило его: - И тебе стоит сегодня сходить, если не хочешь проблем. В итоге лапша оказывается в мусорке, а Джонин вяло плетется на пару, мечтая, чтобы от него все отстали, чтобы история горела в аду, а новый преподаватель был святым человеком. В аудитории потихоньку начинает собираться народ, а брюнет старается выбрать такое место, где его почти не будет ни видно, ни слышно. Оно находится, и парень с радостью там прячется, ожидая самого худшего. Дверь распахивается, и появляется учитель, судя по повисшей тишине. Кай почему-то боится открывать глаза, которые он зажмурил незадолго до этого, но, все же переборов свой страх, распахивает их. Увиденное заставляет его замереть, в удивлении приоткрыв рот. Представление о новом преподавателе разбивается об реальность. Худое, даже тонкое тело, облаченное в обтягивающую черную рубашку выглядит просто потрясающе, показывая только достоинства. Длинные ноги и сногсшибательная улыбка притягивают, и Джонин понимает, что не может отвести глаз. Красивый. Очень-очень красивый. Волосы, отливающие краснотой, словно спелая вишня, небрежно убраны назад, открывая лоб, а глаза горят (это парень замечает даже из своего укромного местечка). Чуть поклонившись, он представляется: - Здравствуйте, меня зовут Ким Джунмен, но можете называть просто Сухо. Надеюсь, мы подружимся. Эта нелепая фраза про "дружбу" из его уст звучит совершенно по-другому, а голос... Никогда брюнета ничего так еще не завораживало... Поняв, что выглядит, по меньшей мере, глупо, вот так вот пялясь, Джонин отводит взгляд и закусывает щеку с внутренней стороны, чтобы прийти в себя. Получается плохо, но в это время Сухо решает начать вводную лекцию из древней истории, и парень мысленно стонет: это его самая ненавидимая тема. Однако из уст Джунмена она неожиданно звучит понятно, и Джонин даже начинает конспектировать, с запоем слушая. Когда пара заканчивается и его ловит Чанель, на вопрос "Ну и как?" тот хрипло шепчет: - Отпад. На каждое следующее занятие Джонин идет с удовольствием, наслаждаясь. Порой ему казалось, что подобное чувство не из-за истории, а из-за потрясающего голоса Сухо. А когда наступает пора контрольных, брюнет даже чувствует себя уверенным, ведь благодаря новому преподавателю он начал все понимать. Однако рай резко обрывается, когда Кай видит свою работу, написанную на самый низкий балл. Джунмен просит остаться его после занятия, чтобы поговорить, и Джонин ожидает конец пары с одной стороны с ужасом, с другой с нетерпением. Когда они остаются одни в аудитории, парень почему-то начинает нервничать, но Сухо этого, казалось, не замечает, глазами указывая сесть Каю напротив него. - Джонин, ты прекрасно работал на парах, но твоя контрольная, если честно, просто ужасная, - наконец, говорит Джунмен, и брюнету хочется лезть на стену, потому что сейчас он чувствует неимоверный стыд за то, что такой тупой. - Но это можно исправить, если ты хочешь, конечно. Предлагаю тебе некоторое время походить ко мне на дополнительные занятия, парень ты способный, думаю, много времени не потребуется. Ну как? Кай смотрит в эти чистые глаза, на красивые губы, которые почему-то так хочется сейчас поцеловать, и неловко кивает головой, соглашаясь. Тем самым он подписал себе приговор, сам того не ведая. Сухо оказался хорошим и трудолюбивым репетитором, а еще рьяным любителем своей профессии. Он с жаром рассказывал про Вторую мировую войну, с сожалением про смерть людей и с счастьем про подвиги Родины. Но Джонин слушал его с превеликим трудом, потому что влечение к преподавателю увеличивалось с каждым днем все больше и больше, и становилось просто невыносимо даже находиться рядом. Как-то Джунмен случайно обронил ручку, и они одновременно наклонились, чтобы поднять ее. Тогда их пальцы соприкоснулись, и Каю показалось, словно по всему его телу прошелся мощный заряд, настолько это было неповторимое и неожиданное ощущение. На щеках выступил румянец, а дыхание сперло. Чанель, увидевший смущенного парня, долго подшучивал над ним, выводя из себя. Успеваемость Джонина увеличилась благодаря дополнительным занятиям, но он боялся представить тот день, когда Джунмен посмотрит на него и скажет: "Ну вот и все, наше сотрудничество окончено". Поэтому некоторые контрольные парень специально писал хуже, чем мог. Он понимал, что тем самым расстраивал своего учителя, но ничего поделать с собой не мог. При каждой встрече с ним сердце билось в два раза быстрее, а ладони потели, как у какого-то сопливого школьника. Джонин боялся себе признаться, что попросту по уши втюрился в Джунмена. На какой-то стадии общения Сухо разрешил называть себя хеном, и тогда Кай словно пропал. Теперь во всех разговорах постоянно был "Джунмен, хен, Сухо", все свободное время Джонин тратил на изучение истории, чтобы была возможность завести разговор с ним. Чанель крутил пальцем у виска, а для парня перестало все существовать. Казалось, что его накрыло с головой. Но однажды брюнет замечает, как учитель флиртует с их ректоршей, и понимает, что ревнует, ревнует так, что грудь сжимает боль, а дышать становится труднее. Он уже давно понял, что влюбился, но что Кай мог? "Знаешь, хен, я тебя люблю, а ты натурал, супер, да?". Так что ли? Сегодня у них важная контрольная, но у Джонина отвратнейшее настроение, поэтому не удивительно, что он ее завалил. Чанель сочувственно хлопает его по плечу, когда все уходят, а Кая как всегда просят задержаться. - Джонин, ну что опять? Мы же проходили с тобой эту тему, - разочарованно тянет Сухо, а парень смотрит в пол, чувствуя, как на щеках появляется стыдливый румянец. Он опять его расстроил. - Тогда тебя пора наказать, не находишь? - неожиданно раздается горячий шепот около его уха, отчего Джонин вздрагивает, удивленно смотря на ухмыляющегося хена. Ему даже кажется, что у него начинаются галлюцинации, но в реальность его приводит осторожное прикосновение чужих пальцев к шее. Джунмен водит по открытому участку кожи, словно исследуя, а Кай хватает воздух ртом, чувствуя, что в местах, где касается хен, все горит. - Ты был плохим мальчиком, тебя пора наказать, - вновь жарко шепчет Сухо и кончиком языка обводит контур ушной раковины, спускаясь до мочки. Внизу живота тянет, а в голове все смешалось. Не выдержав, парень хватается за плечи хена и зажмуривается, позволяя тому делать с ним что угодно, чем он и воспользовался. На пол летят все тетради, ручки, учебники, и Джунмен опрокидывает Джонина на стол, нависая над ним. - Ты расстроил меня... Придется отработать. Изящные руки расстегивают рубашку Кая. Брюнет чувствует, как горят губы, мечтая о поцелуе, но Джунмен словно дразнит его, то приближаясь, то отстраняясь. Когда тот расстегивает ремень его джинсов, Джонин все же не выдерживает: - Хен...поцелуй меня... Два раза просить не приходится, чужие губы уже жадно целуют, словно так и надо. Другой Джунмен возбуждает неимоверно, и Кай невольно стонет, сжимая его плечи. Учитель медленно проводит ладонью по подтянутому животу, заставляя Джонина сильнее напрячься, и неожиданно нежно улыбается, шепча: - Как я об этом мечтал... Брюнет зарывается пальцами в его мягкие волосы, перебирая, и закрывает глаза. Кажется, что все должно быть именно так, всегда. Джунмен целует напряженный сосок и дотрагивается до ключиц, а Джонин с любопытством смотрит на контраст их кожи: смуглый Кай и аристократически бледный Сухо. Видя, что тот до сих пор в одежде, брюнет недовольно надувает губы, отчего красноволосый тихо смеется, но подчиняется. Когда их тела соприкасаются, становится еще нестерпимее и жарче. Джонину кажется, что все это слишком невероятно, нереально и...потрясающе. Стук в дверь все обрывает, и парни одновременно вздрагивают, с ужасом смотря друг на друга, но все меняет голос: - Извините, что прерываю, но сюда идет ректор. Кай впервые рад, что Чанель оказался слишком любопытным, чтобы уйти. Они в полнейшей тишине одеваются, не глядя друг на друга. Джонин долго возится с рубашкой, но она, в конце концов, поддается дрожащим пальцам. Парни садятся на свои места, продолжая молчать. Брюнет нервничает, потому что ему страшно, что учитель всего лишь использовал его или это был всего лишь секундный порыв. Но тот ничего не говорит, только смотрит, смотрит напряженно, долго и внимательно, отчего становится не по себе. Наконец раздается тихое: - Надеюсь, ты усвоил урок, Джонин-а. В его голосе проскальзывают томные нотки, и Кай широко улыбается. Нет, это не был секундный порыв. Здесь кроется нечто большее. - Надеюсь, вы мне еще более тщательно объясните его, учитель.