Пока все спят...

Раннее утро. Я, как обычно, встал первый и принялся за ежедневные тренировки. Закрывая глаза, пытаюсь почувствовать шепот воздуха, услышать самые сокровенные слова океана, тихие стоны нашего корабля, зов своего оружия, требующего внимания, и еле заметные легкие шаги. Даже не надо открывать глаза, чтобы узнать обладателя этой походки. Даже скулы от злости сводит. Вечно врывается в чужую жизнь, не спрашивая согласия и не дожидаясь разрешения. - Доброе утро, Зоро, - тихий бархатистый голос, легкий взмах рукой и добрая улыбка. Представляя это, оставаться в той темноте, в которой находился до этого, уже не возможно. Отчего-то хочется видеть ее, а не чувствовать. - Доброе, Робин, - кидаю я, даря какое-то подобие улыбки, смешанное с презрением и недоверием. Не понимаю ее! Не пойму никогда! Не хочу даже попытаться понять! Она как обычно ничего на это не отвечает. Не разговаривает со мной много. Наверное, замечает, что мне сложно с ней. Очень сложно, особенно смотря в ее синие глаза, замечая ее тонкий аромат. Черт! Не могу ее понять! Потихоньку на палубу начинает подтягиваться и остальная часть команды. Выбегает Луффи, с криками: «Есть хочу! Санджи, дай мне поесть, я уже семь часов ничего не ел!» Вместе с ним появляется Усопп и Чоппер, придумывающие чем бы заняться сегодня. Потом появляется недовольная Нами, которой мешает весь этот утренний концерт. В это время и Санджи не позволяет себе не поучаствовать в заварушке и не защитить спокойствие леди, находящейся под его вечной «опекой». Все получают тумаки от Нами и теперь уже продолжают орать что-то по этому поводу. Кто соглашаясь, что она права, кто ругаясь и не понимая за что. И вот среди этого балагана лишь она умудряется выглядеть такой умиротворенной и особенной. Смотря на Робин, весь тот гам, что стоит на палубе, потихоньку перекрывается равномерным тихим биением ее сердца, еле слышным дыханием, шуршанием страниц любимой книги. Чувствуя, как кровь все больше приливает к щекам, я пытаюсь украдкой смотреть на нее, пока она не заметила этого. Но эта женщина всегда знает, что за ней наблюдают. Легкий взмах волос, отложенная в сторону книга и улыбка… Такая нежная и выразительная. Улыбка, подаренная лишь мне. И я это знаю, но не принимаю! Гордо отвернувшись, я еле заметно сглатываю. Закрыв глаза, пытаюсь привести организм в порядок, восстанавливая нужную концентрацию. Глубокий вдох, выдох через чуть сжатые губы. Вдох, выдох. Раз за разом, пока сердцебиение не станет обычным, а мысли не будут направлены на тренировку. Завтрак потом, работа потом, сейчас все должно быть настроено именно на это. Так вот час за часом и проходит день. С наступлением темноты жизнь команды потихоньку становится тише. Все устают за день и пытаются провести вечер в приятной обстановке. Стараются, наверное, всегда, а вот получается редко. Хотя, сегодня именно такой вечер, когда все поглощены своими делами и ведут себя относительно тихо. Мне удается подремать, а там уже и не заметно, как наступает время моей ночной вахты. Я сегодня вперед смотрящий. Буду сидеть в бочке (построение на верхней части мачты, с которого ведется пост в ночное время суток, часто показанное в этом анимэ). Там всегда приятно дует ветер и можно отдохнуть и подумать обо всем, чем хочешь. Люблю эти дежурства. Никто не трогает, никто не мешает, никто не докапывается и не кричит. Никто не трогает… Только ощущение ее рук на теле. Не двух рук, а сразу шести. Жаркое дыхание на шее, череда легких поцелуев. - Добрый вечер, Зоро, - ее еле слышный голос, появления рук рядом с членом, ненавязчивые поглаживания. И если закрыть глаза, то пахнет от нее желанием и таким сильным возбуждением, что это напоминает самый трудный бой, когда на ставке жизнь. Либо выиграешь, либо проиграешь. Даже сердце готово разорваться! - Добрый, Робин, - я уже не могу сдерживать улыбку. Обычное приветствие, но это время дня, позволяет расслабиться. Поворачиваюсь к ней и впиваюсь в ее губы жадным поцелуем. Жалко, что у меня всего две руки. Ведь у нее такие великолепные шелковистые волосы, в которые так и хочется зарыться пальцами, такая прелестная талия, за которую хочется обнять и притянуть ее тело к себе, чтобы больше не была такой отстраненной и чужой. А у меня получается только положить ей руки на грудь и жадно сжимать ее, слыша как Робин стонет. Ласкать ее соски, задрав рубашку, то легонько прикусывать губы, то вновь глубоко целовать, увлекая ее язык за собой, чувствуя как мурашки бегут по ее телу, а сама она уже не может сдерживаться - вот оно настоящее наслаждение. И я бы никогда и никому не отдал этот момент, когда можно так сильно обнимать ее, касаясь губами шеи. Тот момент, когда слизываешь капельки выступившего на ее теле пота и понимаешь, что раздвинув коленом ее ноги и с силой проведя между ними, уже не сможешь повернуть назад. Одна пара ее рук снимает с меня брюки, начиная медленно снимать белье, вторая покручивает соски, третья сжимает ягодицы. В этот раз ее руки не появляются ниоткуда из моего тела, и это необычно. Она похожа на паука, но это заводит еще больше. Наконец-то поняла, что мне страшно, когда ее руки вырастают из меня. Такое ощущение, что я сам ласкаю себя. Везде! До одури! До полусмерти! И это сводит с ума, а хотелось бы ощущать больше ее, а не ее такие вот способности. Я кладу ей руки на плечи и пытаюсь показать, что хочу, чтобы она спустилась вниз, садясь на колени. Она молча улыбается, напоследок прерывисто целуя в губы. Все понимает. Знает все, что мне нравится. А еще знает, что я сделаю все, что так нравится ей. Закрывая глаза, я ощущаю, как она берет мой член в рот и начинает быстро сосать его. Несколько движений, а потом выпускает из рта и облизывает мошонку, захватывая в рот то одно яйцо, то другое, в это время лаская мой член рукой. Даже губу прикусываю до крови, с силой зажмуривая глаза. Нечто! Резко снимаю с себя футболку. Потому, что жар тела уже просто убивает! И это так невероятно и восхитительно! Громкий стон. Чей он? Сразу и не понятно, что мой. А все потому, что уже голова кружится от наслаждения! Снизу на палубе появился чей-то силуэт. Я слышу шаги. Рука Робин вырастает у меня из щеки и закрывает рот. Я открываю глаза и смотрю на нее, отвлекаясь от всего остального. Когда она поднимает на меня свой взгляд, продолжая ублажать мою плоть, я улыбаюсь и глажу ее по голове. Понимаю, не буду больше шуметь. Ты же и так знаешь, что я без ума от твоих ласк. Ее рука все еще лежит на моих губах, а я уже не могу ждать и позволять ей ублажать меня. Сегодня некогда мне целовать ее ноги, подбираясь к самому любимому месту в этом безупречном теле. Хотя, вылизывать ее там - это просто великолепно. Особенно, когда слизываешь ее сок, вытекающий из самых глубин. Господи, как же это чудесно, когда она выгибается дугой, от касания клитора напряженным кончиком языка. Самому хочется кончить! Особенно когда она начинает подталкивать тебя все ближе к своему телу, все больше отдаваясь моменту. Резко срывая с Робин брюки, я вновь касаюсь ее губ. Не буду сегодня выбирать особенных поз. Буду просто наслаждаться ей. Да и она сто раз говорила, что ей главное мое желание. Снимаю с нее рубашку, целуя грудь, раздвигаю ноги. Удобно умещаясь между ними, провожу пальцами между ее половых губ. Мокро! Я довольно улыбаюсь, чувствуя как новая волна мурашек бежит по коже и останавливается у члена, заставляя его буквально взрываться от желания. Нахожу отверстие, куда так бы хотелось резко ворваться и начинаю ласкать его пальцами. Чувствуя, как она все страстней и упорней начинает целовать меня, начинаю входить в ее тело, направляя член рукой. Вижу, как она стонет, но загораживает рот ладонью. Я улыбаюсь. Резко вхожу на полную длину, с силой упираясь в ее тело. Она даже, кажется, уже почти кричит, впиваясь десятками ногтей на руках мне в спину. - Арр,- сдавленное рычанье вырывается у меня из рта. Она царапает меня, но это больно лишь сперва. Потом это начинает доставлять какое-то особенное удовольствие. И хочется просить о том, чтобы она не заканчивала впиваться мне в кожу ногтями. Еще сильнее заводясь, не возможно сдержать внутреннего зверя в себе. Кусаю ее за ухо, спускаясь с укусами по шее, закидываю ноги на плечи. Слышу ее стоны и чувствую, что ей нравится. Двигаюсь в ней часто и уверенно, входя каждый раз до конца. Раз за разом! Раз за разом! И это так хорошо, что в глазах мерцают звезды. Ветер приятно обдувает спину, а ее запах уносит куда-то далеко-далеко. Возможно не в этот мир, не в этот век, но лишь бы подольше было так же хорошо и приятно. Кусая пальцы на руке, которая загораживает ее рот, я добиваюсь того, чтобы она позволила себя целовать. Понимаю, что эта рука не давала ей все это время громко стонать и вскрикивать, но становится обидно... Обидно сегодня не чувствовать как она целует плечи, водя по ним языком, то присасывая кожу, то нежно касаясь ее губами, как бы извиняясь. Но, после того, как она позволяет ладони оставить свои губы, она уже сама впивается в мои. Жадно и грубо. О Боги! Как же это здорово! Учащая движения внутри нее, я целую так глубоко, что можно задохнуться! Минуту, две, три, десять! Я уже не замечаю времени. Лишь ее сжатые стоны, сквозь бесконечные поцелуи. Лишь движения ягодиц навстречу друг другу. И я кончаю, чувствуя как она трясется всем телом, прижимаясь ко мне. Невероятно! Особенно когда Робин каким-то образом успевает захватить мою сперму рукой и, слизнув ее, глотает, улыбаясь тому, как остатки медленно стекают у нее из уголка рта. Особенно когда хочется ее после этого целовать, а она как бы наказывает тебя за то, как ты к ней обращаешься днем, давая чувствовать вкус собственной спермы. И это невероятно унижает, злит, но не дает еще долго оторваться от этой женщины. Заставляет перевернуть ее на живот, одной рукой удерживая и ставя на колени. Схватить за волосы, чуть потягивая назад и вновь ворваться в ее тело, целуя каждый выступающий позвонок на ее спине. Снова потеряться во времени... - Хочу понять тебя, - вдруг шепчу я ей на ухо, жарко выдыхая и проводя за ним языком. - Хочу видеть твою улыбку каждый день, - ее тихий ответ, поцелуй и приглушенный стон. Ее взгляд, ласковые касания, улыбка. И она понимает, что завтра все будет так же, как и всегда. __________________________________________________________ Раннее утро. Я, как обычно, встал первый и принялся за ежедневные тренировки. Закрывая глаза, пытаюсь почувствовать шепот воздуха, услышать самые сокровенные слова океана, тихие стоны нашего корабля, зов своего оружия, требующего внимания, и еле заметные легкие шаги. Даже не надо открывать глаза, чтобы узнать обладателя этой походки. Даже скулы от возбуждения сводит. Вечно врывается в чужую жизнь, не спрашивая согласия и не дожидаясь разрешения. - Доброе утро, Зоро, - тихий бархатистый голос, легкий взмах рукой и добрая улыбка. Представляя это, оставаться в той темноте, что находился до этого, уже не возможно. Отчего-то хочется видеть все это, а не чувствовать. - Доброе, Робин, - кидаю я, даря ей какое-то подобие улыбки, смешанное с вожделением и тоской. Не понимаю ее! Не могу понять пока! Хочу понять! Она как обычно ничего на это не отвечает. Не разговаривает со мной много. Наверное, замечает, что мне сложно с ней. Очень сложно, особенно смотря в ее синие глаза, замечая ее тонкий аромат. Черт! Не могу себя понять! Каждое утро, каждый день, каждую ночь…