***
— Почему она просто не скажет ему о своих чувствах? — Хизер затыкает уши. — Зачем строить из себя жертву? Это же глупо, господи. Вот зачем так бегать за ней? У них ноги сделаны из твоей пасты? — Элизабет Брук! — сдаётся Хизер, откидываясь назад и хватаясь за голову. — Умоляю, мы можем просто посмотреть фильм без твоего участия? По-жа-луй-ста! — сквозь зубы цедит блондинка, кидая в меня подушку. Закрываюсь от удара и показываю язык, после чего молча киваю, тихо пробурчав себе под нос. Мы обе разместились на диване, поедая домашний попкорн и смотря очередной фильм про любовь. Я все ещё неловко отворачиваюсь от сцен с поцелуями, в то время как подруга без стеснения смотрит на главных героев, смачно целующихся под навесом. Когда фильм заканчивается я опять приношу салфетки Хизер, которая пускает слезы из-за трагичной концовки. Получаю в ответ вместо благодарности нотации о том, как прекрасна любовь и что я бесчувственная, раз не пустила слезу на фильм, который, я прошу заметить, мы смотрим двадцать второй раз. Если первые десять раз можно было терпеть данный фильм и реветь вдвоём над главной героиней, то сейчас я просто счастлива, что мир радуги закончился. Скотт отпивает от сока и вытирает щеки, приводя себя в порядок. На часах уже почти полночь, поэтому решаю отнести весь наш бардак в мусорку, а тарелки с недоеденной пастой на кухню. Кстати, паста получилась тоже не лучшей. Когда возвращаюсь, то замечаю Хизер с телефоном, но та быстро откладывает его, чтобы я не увидела, поэтому ничего не говорю и сажусь на диван. — Итак, чем займёмся ещё? — Не знаю, — пожимаю плечами, думая над дальнейшим вечером. — Есть выпивка? — Нет. — Как всегда, — недовольно фыркает Хиз, откидываясь на спинку дивана. Она молча сидит несколько секунд, после чего вскакивает и тараторит: — У меня есть идея! Черт, как же я раньше не подумала. — Что? Какая идея? — Неси листки и ручки, быстро! — блондинка хватает меня за руку и тянет на себя. — Давай-давай, чтобы успеть. — Да что успеть-то? Не успеваю расспросить её, как меня выставляют из собственной же гостиной. Я недоуменно иду в комнату и возвращаюсь с заданными мне предметами, но мои глаза ищут в темноте девушку, потому что, боже, она выключила весь свет! В темноте нахожу выключатель и включаю его. Хизер появляется за мной и проходит внутрь со свечой и спичками. — Зачем ты включила? — недовольно цокает она и выключает свет обратно. — Я бы хотела спросить тебя в чем дело, но думаю, что лучше для начала позвонить в полицию. — Иди сюда, — Скотт зажигает спички, поднося их к свечам, и садится на пол за столик в гостиной. — Садись напротив, сейчас будем колдовать. — Если ты спалишь мой дом, тебе не поздоровится, Скотт, — сажусь на пол в противоположной стороне, когда все ещё не понимаю в чем дело. — Итак, — внимательно смотрю и кладу листки на стол. — Отлично, все готово. Я прочитала где-то, что у нескольких людей получилось сделать данное заклинание, поэтому… — прерываю её, потому что меня охватывает смех. — Ну что ещё? — Заклинание? Боже, Хизер, ты о чем? — Ох, просто молчи и слушайся меня, — строго говорит она и я подавляю в себе смешки, молча кивнув. — В общем… Говорят, что если чего-то сильно желать, то нужно написать это на листке, именно в полночь, сжечь его и закопать пепел. Через пару минут желание сбудется… Перестань смеяться! — Я молчу! — еле проговариваю, чтобы не засмеяться. — Господи, что мы делаем? — Значит, бери листок и пиши. Только без дебилизма, Брук, пожалуйста. Отнесись серьёзно. — Ну конечно, ведь и так серьёзней некуда. Блондинка берет свой лист и что-то коверкает на нем, на что я закатываю глаза. Качаю головой и бормочу «полный бред» несколько раз, получая шиканье от сидящей напротив особы. Долго не решаюсь брать в руки ручку, но все же делаю это, мысленно усмехаясь над собой. Какая-то часть утверждает меня, что все реально, действительно и все может получится. Однако я отгоняю мысли прочь и сосредотачиваюсь над желанием. Хизер все пишет и пишет, а в мою голову ничего не приходит. Что загадать, когда… нечего? Выдыхаю и накладываю конец ручки на листок, в надежде хоть на какую-нибудь идею. — Ну, допустим, — тихо произношу, сама не веря тому, что делаю. Пишу несколько слов, затем откладываю ручку и жду подругу. Когда та заканчивает, то поднимает листок и, улыбаясь, смотрит на меня. Спустя секунду она издаёт крик, от чего я вздрагиваю. — Ты чего?! — она закрывает глаза ладонью. — Убери листок к себе, я не должна видеть его! — Что за чушь, Хизер? Кричать было обязательно? — всё-таки быстро беру листок и держу в руке, чтобы не вызвать ещё один крик. — Поднеси к огню и сожги. — Хорошо. Скотт убирает руку с лица и мы вместе подносим наши листки к свечам. Бумага быстро воспламеняется, заставив нас отбросить её на столик. Когда же от листка ничего не остаётся, каждая из нас собирает свой пепел и поочерёдно выходим на задний двор. Наблюдаю за Хиз, которая одной рукой копает себе местечко у забора, а я подхожу к кустам. Я морщусь, быстро копая пальцами ямку, чтобы побыстрее положить пепел и зайти в дом. Закончив со всем, Скотт просит произнести вслух «Соло-эль-деро» и я удивляюсь тому, как она ещё не оказалась за дверьми психиатрической больницы. Мы сидим пятнадцать минут в тишине, но уже, слава богу, с включённым светом. Часы показывают за полночь. Перевожу взгляд на девушку и, не выдержав, встаю. — Через сколько оно должно сработать? — В источнике говорилось, что через пару минут, — вздыхает та. — Мы сидим как ненормальные уже почти полчаса, ничего не происходит и я ужасно хочу спать. — Может стоит подождать ещё немного? — Что ж, ладно, — тру переносицу и киваю. — Ты жди, а я пошла спать. — Стой, неужели ты не хочешь узнать сбудется ли твоё желание? — с некой мольбой спрашивает Хизер и я отвечаю не сразу. — Давай так, если у тебя получится, то я попробую ещё разок. Но не думаю, что мое желание осуществимо на сей день. — Но ты же сама веришь, признайся, — произносит Скотт и я не знаю, что ответить. — Как же твои рассказы, твоя вера и твои мысли? — Я… Я не знаю, Хиз, — устало говорю, направляясь к лестнице, но добавляю: — Я очень хочу верить в магию, но… Её же не существует, разве нет?***
Что-то шебуршит, от чего я хмурю брови, но не открываю глаза. Все затихает, но я опять слышу шум, на сей раз громче, чем до этого. Переворачиваюсь на бок, накрываю голову подушкой, надеясь избавиться от звуков, исходящих с нижнего этажа. Проходит несколько секунд молчания и я уже радуюсь, что все закончилось, как вдруг что-то ударяется о стекло (как мне кажется), и мне ничего не остается, как присесть на кровать и открыть глаза. — Хизер, что у тебя творится?! — кричу, не двигаясь с места, и прислушиваюсь. — Хизер! В ответ молчание и я мысленно кричу, потому что мне приходится вставать. Откидываю в сторону теплое одеяло и встаю с кровати, направляясь к двери, затем спускаюсь по лестнице и зову подругу. — Хизер? — осматриваюсь вокруг и прислушиваюсь. — Черт возьми, сейчас… — смотрю на настенные часы. — Гребаные шесть утра! Если ты решила пойти на утреннюю пробежку, то, знаешь, для этого не нужно… Хиз? Я захожу на кухню, после чего иду в гостиную. Пусто. Поднимаюсь по лестнице наверх и иду в ванную, но там я получаю такой же результат, что и внизу. Внутри появляется некое беспокойство, когда в гробовой тишине спускаюсь обратно по лестнице, лишь половицы иногда скрипят. — Хизер, не смешно, перестань прятаться! Обхожу весь дом, однако возвращаюсь в гостиную, нигде не находя подругу. Осматриваюсь в поисках мобильника, однако отбрасываю эту затею тут же, когда вижу телефон Хиз на диване. Подхожу к мебели, беру его и включаю телефон, желая проверить есть ли что-либо. К моему удивлению, телефон разряжен. Зная Хизер, моя лучшая подруга лучше сдала бы свою сестру, нежели оставила телефон без зарядки. Вздыхаю и кладу телефон обратно, обхватываю себя руками, собираясь вернуться в свою комнату, но шум, доносящийся с заднего двора, останавливает меня. Закатываю глаза и иду на улицу, понимая, что подруга совсем спятила. — Ты меня так до инфаркта доведешь, — посмеиваюсь, встав у открытой двери, наблюдая за шелестом кустов. — Я обыскалась тебя, затем вспомнила про Это, поняла, что ты… Что ты там вообще делаешь? Только не говори, что закапываешь еще одно желание, — слегка хмурю брови, когда слышу в ответ странное мычание. — Хизер? — подхожу ближе к кустам и прищуриваюсь, чтобы разглядеть темный силуэт. — Скотт, перестань, все и так… — Голова… — мужской голос раздается с кустов и силуэт поднимается, придерживаясь за голову. — О, моя голова… — Хиз? — Кто? Тело поворачивается ко мне, все так же придерживая голову. Я перестаю дышать, в шоке наблюдая за парнем, что пытается выбраться из моих кустов. Когда ему удается встать и выбраться из зарослей, он еле стоит на ногах, мыча и постанывая. Отмечаю, что передо мной не просто тело. Парень стоит, пошатываясь и оглядываясь по сторонам. Он переводит взгляд на меня и, грозно нахмурив брови, еле плетется ко мне. — Ты… Развернувшись, я собираюсь вбежать обратно в дом, как слышу звук упавшей вещи. В моем случае вещью являлся человек. Смотрю на упавшее на грудь тело и прерывисто дышу, испугавшись до чертиков незнакомого человека. Сама не зная, что творю, я окликаю парня. Взяв маленькую лопатку под руку и подняв ее, чтобы в случае ударить им по самозванцу, я медленно иду к нему. Не могу определить дышит ли он, поэтому беспокойство и тревога, что давно разрывают меня, нарастают с новой силой. И чтобы проверить, несильно пинаю парня в ногу и вижу, как тот морщится. С каким-то спокойствием выдыхаю, осознав, что передо мной не лежит труп человека. Продолжаю изучать незнакомца, поэтому аккуратно переворачиваю его на спину, придерживая все так же лопатку. Одежда на нем выглядела обычной и не выглядела какой-то странной: внутри белая рубашка, успевшая испачкаться землей, сверху черное пальто, обычные черные штаны и такого же цвета ботинки. Стиль очень схож с Викторианским, к моему удивлению, но я напрочь забываю об этом. Вздыхаю, набираясь смелости наклониться к нему. Присаживаюсь на корточки и спокойно убираю челку с его лица, хорошо рассматривая парня. На вид ему 22-23, не сказать, что больше. Его скулы отчетливо видны, губы не пухлые, но и не тонкие, а если провести немного по щеке, то чувствуется еле заметная щетина. У него слишком знакомая внешность, мои мысли так и кричат об этом. Я прикидываю варианты почему и как он оказался здесь, также понять кто он, но пока что тщетно. Разве что…***
Парень (я даже не знаю, как его называть) еще не пришел в себя, поэтому я успела затащить его в маленькую комнату на нижнем этаже, посадить на стул и кое-как связать руки. Чувство словно я играю в какой-то дешевой комедии — вот, что сопутствовало мне с самого начала. Мое любопытство не остановилось только на мыслях и предположениях насчет него, поэтому я, к моему стыду, рылась в его карманах. В свою защиту я бы могла сказать, что незнакомец мог принести с собой оружие, которое могло разрушить мой дом. Но, к сожалению, я смогла найти в его карманах лишь бумажник с, как думала первое время, какими-то бумажками и медальон. После моих долгих поисков в интернете — я не смогла удержаться — мне удалось сравнить их с деньгами. Забавный факт не был бы причиной моего шока, если бы это не оказались деньги с 19-го века. Мне ужасно хотелось позвонить в полицию, прокричать на помощь, но я знаю его, но… Вечное но, на которое я не могу ответить здраво. Лишь чувство, что я не должна этого делать. Я встаю, когда вижу, как шевелится парень. Пару секунд он морщится, приходит в себя, осматривается. Он вновь корчится и мычит, тяжело дыша. Когда ему удается открыть полностью глаза, он пытается встать, но понимает, что связан и почему-то усмехается. Незнакомец поднимает голову, привыкает к освещению, к месту в целом, и мы встречаемся взглядами, после чего он начинает осматривать меня с головы до ног. Я провожу рукой по глазам, потому что не верю в происходящее. — Кто ты? — хрипло спрашивает он и я пока не собираюсь отвечать ему. — Кто Ты? — делаю ударение на последнем слове, получая в ответ лишь смешок и покачивание головой. — Удивительно, что ты не знаешь самого знаменитого преступника в Англии, милая. Выйди на улицу и поймёшь кто. — Луи? — сама того не ожидая, задаю вопрос, но ещё большего не ожидаю, получив ответ. — Все-таки знаешь, — на его лице появляется широкая улыбка. — Нет, ты… — качаю головой, смотря то на него, то в сторону. — Я не пожелала тебя, ты ведь не… ты. — Не думаю, что в мире есть еще один Луи Томлинсон, — усмехается Луи и наклоняет голову вбок, но, увидев рядом со мной его вещи, начинает брыкаться. — Ты рылась в моих карманах?! Кто ты вообще такая? — Луи, я, прошу успокойся… — выставляю руки вперед, желая остановить его и объяснить ситуацию, но тот еще сильнее старается вырваться. — Пожалуйста, просто выслушай. — Мало того, что похитила меня, так еще обокрала! О, ты плохо меня знаешь, дорогая, очень плохо. И тебе уж точно не жить, если я освобожусь! — Все не так, — беру его вещи, чтобы Луи перестал брыкаться. — Смотри, я не крала. Пожалуйста, выслу… Не успеваю закончить, как Луи освобождает свои руки от верёвок и со злостью смотрит на меня. Я даю себе мысленно пинка под зад, потому что в детстве не училась завязывать петли на уроках физкультуры. Томлинсон резко встает с места и я бегу, что есть мочи из комнаты, как только выбежав, я молниеносно закрываю дверь на замок, благодаря каждого бога в мире, что он находится снаружи. Еле дышу и отхожу назад, чувствуя, как вся горю. Луи стучит в дверь и обещает выбить ее, если я сейчас же не открою ему, но все, что я могу — стоять и сжимать в руке медальон с бумажником. — Брук? — Хизер! — подруга стоит в коридоре и я подбегаю к ней на ватных ногах, крепко сжав в объятиях. — Где ты была? Я ужасно взволновалась, там… — указываю назад, но слышу как кто-то стучится ещё в входную дверь. Поворачиваюсь к блондинке: — Кто это? — Я… Черт, Брук, мне ужасно плохо. — Что случилось? — тихо спрашиваю, мысленно желая заткнуть уши, ведь с двух сторон стучат по дверям. — Брук, я знаю, что эта сучка у тебя, поэтому не пытайся защищать ее! — Ты привела Мэтта? — уже на взводе задаю второй вопрос, в то время как у подруги на глазах читается лишь смятение. — Я пыталась… Я случайно поцеловала его друга, когда была разочарована, я не нарочно… Просто… — Черт, черт, черт! Только не это, только не сейчас, — хватаюсь за голову. — Хизер! Вон там, — хватаю за плечи подругу и указываю в сторону, откуда стучится Луи. — Человек-маньяк из гребаного девятнадцатого века, который думает, что я похитила его и обокрала. И мне, черт побери, не до вашей Санты-Барбары! Понимаю, что подруга в недоумении, но я еще в большем, поэтому ничего не могу поделать. Я хочу думать, что все — это лишь сон. Я попала в чертов сон!