Отражение

На следующий день Артём полдня отлёживается в кровати, находясь в хмуром расположении духа и огрызаясь на каждое слово. Я понимаю, что у него отходняки, потому что уже сталкивалась с подобным. Поэтому я оставляю его в спальне, продолжая заниматься текстовой версией интервью. В какой-то момент он выходит на кухню за сотым стаканом воды и пытается отнять у меня наушники, чтобы послушать, о чём я разговаривала с Голубиным. Я знаю, что это самая худшая идея на свете, поэтому отказываю. Когда ему становится лучше, Депо принимается собирать вещи для поездки домой, суетливо бегая по квартире, и вновь заискивающе предлагает мне поехать с ним. — Ради чего? — спрашиваю, продолжая отбивать по клавишам ноутбука. — В смысле? Чтобы ты с ними познакомилась, — недоумевает он. — Ты же сам говорил, что не приводил домой ни одну свою девушку. Ты уверен, что хочешь этого сейчас? — Я, блять, уверен! Иначе бы не предлагал тебе, — недовольно отрезает Артём, снова начиная заводиться. — Ладно, — отвечаю я чуть позже, когда он заказывает себе билет на вечерний самолет. Парень тут же расплывается в счастливой улыбке и вскакивает со стула, обнимая меня со спины и целуя в шею. — Это всего на вечер, — осторожно произносит он, — тебе понравится. Вот в этом я сомневаюсь. Мне не нравится эта идея от слова совсем. Ещё и месяца не прошло, как я встретила Депо, а он уже хочет познакомить меня со своими родителями? И что я им там скажу? «Здравствуйте! Я полгода ждала секса с вашим сыном — он божественен. Чем могу служить?» Но я думаю, что он делает это скорее из-за того, что не хочет оставлять меня одну в Питере, не воспринимая поездку всерьёз. Я понимаю, что ошибаюсь, когда мы уже летим в самолете. Шатен нервничает, а потому не перестаёт болтать о всякой ерунде, лишь бы заполнить тишину. Мне кажется, что он уже жалеет об этой затее, но отгоняю эту мысль. Мы курим у подъезда родительского дома, когда его нервное напряжение закономерно достигает своего апогея. Его почти трясёт, и он избегает смотреть на меня. — Если ты хочешь, я могу поехать в отель, а ты встретишься с ними один, — я мягко беру его за руку, ловя его взгляд. — В этом нет никакой проблемы. Шатохин пялится на меня, как на сумасшедшую, широко распахнув глаза. — Не неси, блять, хуйни, — раздражённо фыркает он, — всё будет нормально. — Просто это мой первый раз, — мямлит парень после паузы, закуривая третью сигарету подряд. — Я привожу свою девушку домой. Господи. Это вызывает у меня усмешку. Я пытаюсь подбодрить его, как могу, и уже десять минут спустя мы, наконец, поднимаемся на нужный этаж. — Это правда для меня очень важно, — шепчет он, взволнованно озираясь, пока кто-то изнутри открывает дверь. Это его мама, и она сразу расплывается в улыбке при виде нас. Вы когда-нибудь задумывались о том, что лицо, в которое вы влюбились пару месяцев назад, на самом деле принадлежит женщине лет на тридцать вас старше? Она вопросительно переводит на меня глаза, и Артём первым подаёт голос. — Это моя… — он запинается, — знакомая. Она переночует у нас сегодня. Знакомая? Блять, десять минут назад ты распинался мне о своих чувствах, и я была твоей девушкой, а сейчас я уже просто знакомая? Я мгновенно чувствую закипающее чувство злости, кидая на него недоумённый взгляд. Его мама кивает, не видя в этом никакой проблемы, и отходит в сторону, пропуская нас внутрь. По очереди обнимает меня и сына и начинает щебетать, расспрашивая про полёт и питерскую погоду, пока ведёт по коридору на кухню. Депо видит отца и сразу напрягается. Он представляет меня, придерживаясь такой же легенды, и я чувствую явственную неловкость и панику, пока его отец разглядывает меня с ног до головы. Господи… Я корю себя за то, что повелась на милую мордашку Шатохина-младшего. Нужно было оставаться в Питере, как я и хотела! Его родители о чём-то тихо беседуют возле кухонного стола, и я замираю у окна, разглядывая вид на широкий шумный проспект. Подходит Артём и, ласково поглаживая мою спину, пристыженно шепчет мне на ухо:   — Извини, я просто перенервничал. Я понимаю, но всё равно злюсь на него. Это официально будет самое худшее знакомство в моей жизни. Шатохин-старший отвлекает меня, расспрашивая о работе, но краем уха я слышу перешептывания Артёма и его мамы. Судя по их разговору, она догадалась об истинной природе моих отношений с рэпером и даёт ему какие-то наставления. Сомнений быть не может. Оказывается, не только Депо воспринимает меня, как десант экстренной помощи, способный вытащить, наконец, его из замкнутого круга вечеринок и наркотиков, но и его мать тоже. Яблоко от яблони… Отлично устроились! Ужин проходит чуть лучше, чем я ожидала. Я принимаю весь удар на себя, отвечая на сотню вопросов родителей парня и поддерживая беседу, пока Артём сидит за столом, ведя себя тише воды, ниже травы. Никаких ласковых улыбок, никаких шуток. Как будто мы офисные работники, скрывающие связь перед начальством. Лишь раз он повернулся, спросив, как я себя чувствую, при этом нежно погладив меня по руке. Ничего страшного, наверное, забылся. Не переживай, твой отец и так уже понял, что нас что-то связывает, и без этого жеста. Не дурак же он, в самом деле. Его мама не перестаёт болтать, глядя на Депо с такой любовью и нежностью, что мне становится интересно, смогу ли я когда-то конкурировать с подобным. Я замечаю, какие взгляды на него кидает отец, и понимаю, что авторитет Шатохина-старшего в этом доме просто непререкаем. Мы проводим за столом три часа, и за это время он ни разу не поинтересовался у сына, как же у того дела. Где-то мимоходом мужчина вдруг произносит:  — Тебе нужно было познакомиться с моим старшим сыном, он бы понравился тебе больше. Я замираю, осекаясь на полуслове. Как он может так говорить? Артём под столом в тот же миг яростно стискивает моё колено. Мне становится больно за парня. Он упоминал напряги в отношениях с родителями, и теперь я осознаю, что напряги тут только с отцом. Вот для кого шатен лезет из кожи вон, из-за кого он сомневается в каждом поступке, каждой похвале, и чувствует себя недостаточно хорошим в своих же глазах. Меня охватывает чувство жалости, и я тут же хочу сбежать из этого дома, забрав его с собой. Я помогаю его маме вымыть всю посуду, и она рассказывает забавные истории про маленького Артёма, заставляя меня хохотать до слёз. Краем глаза вижу, как на балконе отец выговаривает что-то Депо, а тот лишь молча кивает, стоя с понурым видом. Привычный самоуверенный вид парня, который кладёт болт на всё вокруг, исчезает с него окончательно. На это жутко смотреть. Я не могу дождаться завершения этого фарса, чтобы улететь обратно в Питер сразу поутру. Соблюдая правила приличия в рамках придуманной истории, его мама выделяет мне гостевую комнату. Напоследок она желает мне спокойной ночи и улыбается с таким понимающим видом, будто знает, что я проведу ночь совсем в другом месте. Я терпеливо выжидаю час, вслушиваясь в тишину квартиры, а после отправляюсь в спальню Артёма. Он курит в открытое окно, вздрагивая, когда я захожу. Испуганно оглядывается, а после видит, что это я, и облегчённо выдыхает. Я подхожу ближе, пока он пристально за мной наблюдает, не сводя напряжённого взгляда. В этот момент он напоминает мне затаившегося хищника, который уже заметил свою добычу. Я забираю у него зажигалку и прикуриваю сигарету. Мне хочется как-то утешить его, но я не знаю, как сделать это, не показав при этом, что я его жалею. Во время этих праздников в доме с ребятами как-то посреди ночи, сильно накурившись, Артём заявил, что простит мне всё, кроме жалости. Но сейчас я стою рядом с ним, и у меня просто сердце кровью обливается. — Неплохо прошло, да? — нервно усмехается шатен. Ему страшно, и я легко читаю это по глазам. Каким было его детство, если сейчас ему настолько некомфортно находиться в родительском доме? Я неловко пожимаю плечами, закусив губу. Сейчас мне кажется, что он взял меня с собой, только чтобы не быть здесь в одиночестве. И это цепляет. Я осторожно тяну его за собой на широкую кровать, парень укладывается рядом, закидывая на меня руки и ноги, как маленький мишка коала. Это вызывает улыбку. Чтобы отвлечься, я тихо расспрашиваю его о каких-то предметах в комнате. Про старые постеры, детские фотографии, баллончики с краской. Где-то спустя час он вновь начинает шутить, и я мысленно радуюсь, что прежний Депо возвращается. Он расслабляется, и его отпускает. Мы долго лениво целуемся, стоя у подоконника после очередного перекура, и, когда он запускает руку под мою футболку, я отстраняюсь от него, кивая ему на кровать. — Нет, — тут же отвечает Артём, порочно ухмыляясь, — я не буду спать с тобой в этом доме. Но я чувствую его стояк сквозь грубую ткань джинсов, и есть много способов решить эту проблему. Я оставляю аккуратные поцелуи на его шее, на татуировках на груди, спускаясь всё ниже и ниже. Поднимаю на него взгляд и вижу, как темнеют его глаза. Атмосфера сгущается, и напряжение между нами можно ножом резать. Он начинает глубже дышать, не сводя с меня пронизывающего цепкого взгляда. Я растворяюсь в нём, в этом моменте, и весь пиздец прошедшего вечера постепенно исчезает из моей памяти. Время растягивается, потому что мне кажется, что я расстёгиваю джинсы Шатохина и стягиваю с него ремень целую вечность. Он медленно покачивает головой, с мягкой застенчивой улыбкой шепча, что я не перестаю его удивлять. Много лет я отказывалась от минета простым, но безапелляционным «не хочу», а сейчас я стою на коленях, ожидая, когда мой мужчина разрешит ему отсосать. Артём кладёт ладонь на мою голову и, ласково надавив на затылок, наконец, входит в мой рот, издавая тихий стон. Он тут же забирает всю инициативу себе, как будто это была его идея, а не моя. Парень делает это постоянно, ему страшно нравится всё контролировать и дразнить меня этим. Как будто ему снова и снова нужно доказывать свою мужественность. Видимо, шутки про ранимое мужское эго на деле оказываются вовсе не шутками. После того как я отлучаюсь в душ, мы снова лежим на кровати, и он нежно водит пальцем по моей груди, ударяясь в воспоминания о детстве. Он успел выкурить косяк, пока меня не было, поэтому сейчас растягивает слова сильнее обычного. Он ведёт себя так непринуждённо, будто мы обсуждаем последний фильм Марвел, в то время как у меня сердце сжимается от страшного осознания, в какой атмосфере рос Депо. Картина его взросления расцветает передо мной чернильными кляксами. Чуть позже, уже на грани сна и реальности, он сонно целует меня и шепчет «Спасибо». Я ловлю себя на мысли, что, может быть, мне и правда нужно было приехать с ним сюда. Он быстро засыпает, а я лежу ещё час, просто рассматривая комнату при свете луны. Моя тревожность возвращается, и мне неспокойно, потому что здесь некомфортно Артёму. В очередной раз удивляет то, насколько наше настроение передаётся друг другу. Эта какая-то невероятная ментальная связь, которой у меня до этого ни с кем не было. Я не могу уснуть, хотя время уже в районе двух ночи, и лениво листаю соцсети. Отвечая на сообщения Даши в директе, я замечаю иконку новой истории возле профиля Голубина. Открываю её и невольно рывком сажусь на постели, всматриваясь в фото. Он подстригся, и новый образ чертовски идёт парню. Я отправляю ему невинный комплимент, отвечая на историю, без всякой задней мысли. Пару минут спустя мне приходит ответ. сoldsiemens: Мне просто нужны были перемены. Но спасибо за столь лестную оценку another_journalist: Новый год — новый Глеб? сoldsiemens: Что-то типа того. Год был дерьмовый, хочу начать всё с чистого листа Он имеет в виду последние месяцы, когда его отношения с участниками Династии разладились настолько, что парни начали покидать объединение один за другим. Рэпер упоминал об этом во время нашего интервью, но очень быстро съехал с темы, давая понять, что не хочет это обсуждать. Мы проводим ещё час, переписываясь друг с другом. Блондин рассказывает, чем занимается в Америке, скидывает текст куплета из нового трека, записанного накануне утром. Он тактично не спрашивает, как я провела эти два дня, зная, что я вернулась обратно к Шатохину. Напоследок юноша пишет, что у него поменялись планы, и что через неделю он приедет в Питер на пару дней отпраздновать день рождение одного друга, поэтому предлагает мне встретиться. После он вновь уедет в Америку. Я неосознанно оглядываюсь на спящего рядом Артёма, уже зная заранее, что стоит мне только заикнуться про дружескую встречу с Глебом, как шатен мигом устроит скандал. Поэтому я отвечаю, что могу с ним пересечься только на нейтральной территории в компании других знакомых. сoldsiemens: Скрываешь меня от своего парня? Это вызывает у меня усмешку. аnother_journalist: Если хочешь что-то спрятать — прячь на виду сoldsiemens: Я понимаю. Что-нибудь придумаю и отпишусь тебе позже Я засыпаю с мыслью «Какого чёрта, ты, блять, творишь?» в адрес самой себе. Но оправдываюсь тем, что не делаю ничего криминального. Это просто разговор двух знакомых, которые хотят увидеться в компании других знакомых.