POV Андрей. Студент-первокурсник. Биолог
Чувство крови на губах до сих пор не прошло. Хммм, это, наверное, было бы больно, если бы я чувствовал, но болевой шок от того, что грузовик врезался в тебя, не дал мне осознать собственную смерть. Впрочем, это было давно. Очень давно. А сейчас я познаю дзен. И познаю я его достаточно давно. Впрочем, все нервы я истратил на психоз в первую неделю, по крайне мере, по количеству заходов и восходов солнца выходила примерно неделя, а потом как-то свыкся с мыслью, что я, хмм, дуб. По крайне мере, форма и жилкование листа говорили о том, что я отношусь именно к этим деревьям. Возраст у меня, как дуба, по внутренним ощущениям был примерно двадцать лет. Не сильно старше восемнадцатилетнего школьника-разгильдяя. Впрочем, даже если я дуб, это не повод сидеть и ждать собственной смерти от старости, пожара или лесоруба, причем вполне возможно, что ждать мне так очень и очень долго. В данный момент я пробую шевелить ветками, хоть чуть-чуть их сгибать-разгибать. Глупость. Несомненная, но я в настолько дремучей части леса, что иной раз птиц не видишь, да и наблюдать за ними, честно говоря, уже наскучило. Следующий месяц я занимался тем, что пытался пошевелить тоненькими прутиками. Начиналось все от банального «Почувствуй силу, Люк» до медитации и самовнушения. И это дало свои плоды. Через семьсот двадцать часов я таки смог пошевелить веточками, а ещё ощутил в себе… «жизнь»? По крайней мере, именно так я мог охарактеризовать эту энергию желтовато-зелёного цвета с вкраплениями красного. Так развлекался примерно ещё семь месяцев. Навык был полезен хотя бы тем, что позволял давать неплохие удары оленям, кабанам и кроликам, которые имели наглость покуситься на меня. Плюс наступила зима, и моя реакция на раздражители весьма замедлилась. Впрочем, когда кто-то пытается содрать с тебя кору, считай одежду, во время мороза, быстро забываешь про сонливость. Не обошлось и без интересных происшествий у моих крон, хотя, скорее всего, я их и спровоцировал. Во-первых, рядом со мной стали часто бродить волки. Причины этому были просты. Я довольно ловко научился управлять своими ветками, в том числе и довольно толстыми. Неподвижным, пожалуй, у меня был только ствол. Впрочем, не об этом. Животным, после того как их ни с того ни с сего огревает дерево, обычно, мягко говоря, плохо. Вот после такого удара одному оленю не повезло. Его растерзали волки, которые, очевидно, давно наблюдали за одним странным деревом, которому ну очень не нравится быть кормушкой в голодное время года. Однако, впрочем, такие игры с ветками мне очень скоро наскучили и появилась другая проблема. Мне становилось плохо. Я замерзал и голодал. Впрочем кое-что я знал, а потому стал ждать следующих травоядных. Ну или волков, которые решатся достаточно близко ко мне подойти. Эти хищники довольно резво оттаскивали трупы травоядных, да и вспомнил я об этом не так давно. Если кто-то ещё не понял, то я собираюсь использовать кровь, чтобы себя покормить. Довольно питательный субстрат, вода и много полезных веществ, ну точнее не вода, а жидкость. Кровь сравнивать с водой немного не корректно. Через три недели я дождался оленя, но какого-то не такого. Этот, в отличии от виденных мной был немного выше и на шее у того был шарф, а в зубах топор. Честно говоря словил когнитивный диссонанс когда увидел сиё явление. Олень с топором. Я сначала думал рот раскрыть, однако время на подумать, представить себя человеком мне не дали. Это животное подошло ко мне и рубануло топором. Боль пронзила мой ствол и, такое я уже не собирался терпеть. Ветки мгновенно пронзили его, убивая. После я прижал его к стволу, попутно пробуя впитывать кровь через кору. Та текла довольно обильно, и я ждал, пока она вся вытечет, периодически выжимая кусок мяса на новую порцию уже другой жидкости, а не крови. Через ветки кровь не впитывалась, но попала на промёрзшую землю и, к счастью, дошла до корней. Топорик я положил в кроне, мало ли когда пригодится. И стал ждать. Тушу оленя я расположил подле себя. Может быть, волка поймаю. Волка я приголубил через пару часов. Топориком. Животное решило подкрасться ко мне, но я его увидел и, взяв в одну из верхних веток топор, дождался, пока волк подползёт ко мне достаточно близко и нанес удар, который разбил ему череп. Жестоко? Ни капли, я просто очень хочу жить. И пить. Если честно, то я, конечно, понимал, что дерево я далеко не обычное, но после парочки оленей с топорами в зубах, которые, к слову, неплохо орудовали ими, меня уже ничего не удивляет. Магия или биоэнергия тоже. Она в какой-то мере стала для меня залогом выживания в период зимовки. Так прошёл ещё один годик, в период которого я рос не вширь и не ввысь, а вглубь. Подземные воды, штука очень интересная и богатая на минеральные соли, а значит и вкусная для меня. Над фотосинтезом в зимнюю пору я собирался думать следующей зимою. В эту я по чуть-чуть впитывал готовую органику из выжатых (В прямом смысле слова) животных. Во вторую зиму я старался делать это корнями, т.к. на движение ветвями уходит в несколько десятков раз больше энергии. Олени почему-то стали только активнее приходить ко мне, но на сей раз с факелами и стрелами. Как вы думаете, что эти животные делали? О они медленно и мучительно (для меня) пытались меня сжечь, но, т.к. я поддерживал активный обмен веществ и зимой, гореть я упорно отказывался. Но видимо, они конкретно обиделись на меня за ту десятку лесорубов. А потому не прекращали. Знаете, на пятый день такой осады я вспылил и, выломав соседнее дерево, за которым сидела большая часть этих недоделанных снайперов, как самый настоящий великан, забил их деревом. Вот только я сам дерево. После этого то дерево я решил прирастить к себе, заимев длинную ветку-булаву. На случай если рогатые ещё раз ко мне сунутся. Конечно, чтобы ей махать уходит уйма энергии, но уж лучше так, чем гореть. К середине своей третьей весны я, наконец, добрался до подземной воды. Залегала она глубоко. Где-то на глубине 12.5 метров. К слову, при моих 4 метрах в высоту такие корни были не сильно больше нормы относительно покрытосемянных растений. Впрочем, не важно. Теперь я мог спокойно расти и ввысь. Однако глюкозы, которую я получал от фотосинтеза, все равно было мало в сравнении с водой. Сама вода была богата (по сравнению с талой водой) различными минеральными добавками, а углекислого газа было всегда в достатке. Однако и из этого был выход. Использовать, для обеспечения себя органикой, хемотрофные бактерии, вот только как их выращивать и как доставать из них эту органику, я не знал. Так прошла весна и лето, и началась осень, к которой я подготовился. На нескольких ветках я нарастил мох, который будет мне осенью осуществлять процесс фотосинтеза. Проблему зимы я так и не решил. Впрочем, перед ней, ещё до первого снега, нарисовалась другая проблема. Вернулись олени. В этот раз эти рогатые существа притащили бочки с горючим веществом. Подрывались они с помощью подожжённых стрел, когда бочки подкатывались слишком близко. Это было больно! Даже больше скажу. Это была агония! Моя агония! Некоторые бочки я успевал отшвыривать, но те заряды, которые попадали в меня, вырывали куски древесины. Это было крайне больно. Так больно, что я начал ломать свои горящие ветки и вырывать куски древесины, объятые огнём. А эти твари всё продолжали меня жечь. Что ж выход у меня оставался только один. Сломать ствол. Что я и проделал. После чего эти граждане с боевым кличем принялись добивать мою ещё живую часть, кромсая оторванную верхушку и дожигая то, что от нее осталось. Еле сдержался, чтоб не вылезти и не поприветствовать их корнями, но ничего. Отольются ещё этим оленям мои смолы. В связи с такими ранами зима встретила меня крайне отвратительно. Было холодно и сонно. Ладно бы только это. У этих оленей, оказывается, были не то свои маги, не то друиды, которые уплотнили землю надо мной едва ли не до состояния бетонной плиты. Впрочем, пытаться пробиться я через неё не буду. Как-никак я могу приращивать к себе другие деревья, а некоторые из корней моих соседей переплетаются с моими корнями. Так что весной можно будет приступить к процессу присоединения. Впрочем, мне предстояло пережить зиму и не сказать, что это было легко. Зима была особенно страшной и лютой, а потому промерзала и верхняя часть корня. В некоторых местах он потрескался. Где-то в середине зимы я едва не ушёл в спячку, что для меня, в связи с отсутствием побега было равносильно смерти. Однако и это было мной успешно пережито. И вот, с наступлением весны, я начал захват леса. Протекал этот процесс достаточно буднично. Лес был достаточно густым, а корневые системы были и вовсе переплетены. Однако это только первый шаг к обеспечению себя комфортными условиями для жизни. Захваченные мною деревья стали изменятся, но не сильно. Увечий, которые мне нанесли олени, хватило с головой, и этот урок я запомнил надолго. Нарастить на стволе мелкие, но опасные шипы, которые имеют крючки и зазубрины, для наибольшего затруднения при извлечении. Создать видоизменённые цветы-хищники по типу росянки, венериной мухоловки и прочих. А так же стал объединять весь лес в один организм и массово выращивать корни к подземным водам. Олени всё так же приходили и иногда вырубали деревья. Было неприятно, но я решил их не трогать. Мало ли, сколько их и что они ещё могут мне сделать. Пусть захват всех деревьев в лесу и закончился ближе к осени, кстати, лес был не слишком большой, где-то одна восьмая гектара, и рос в овраге среди скал. Выходил к довольно обширному полю каких-то злаковых растений, возможно окультуренных. По крайне мере я часто видел там оленей, которые убирали урожай и тащили куски меня (я на данный момент считал себя совокупностью всех деревьев, так что всё логично) куда-то на северо-запад. Так минула ещё одна зима. Этой весной я полностью подчинил себе весь лес, включая мелкие кустарники и траву. И стал экспериментировать. Хотел создать себе насекомых. Ну, или хотя бы бактерии, а потому на огромной глубине с помощью корней и мхов был создан питательный бульон в котором я, с помощью биоэнергии, органики и, наверное, магии выращивал химер, склеивая поступающие по специальным канальцам непереваренные останки насекомых, создавая нечто жутковатое, не симметричное и пока не жизнеспособное. Для кого-то будет вопросом, а для чего я создаю себе насекомых? Вырастил себе терновые заросли на каждом квадратном сантиметре и живи себе спокойно. Да, да, знаем. А потом тебя выжгут чем-нибудь похуже сырой нефти. Учитывая факт того, что я лес, жить я буду очень долго, а учитывая тот факт, что тут технологический уровень еще не слышал об электричестве и, возможно, топливе, то это количество можно смело умножать в несколько раз. Но вот что со мной будет когда тут будет технологический бум? Как на мне скажутся загрязнения окружающей среды? Я, как бывший человек, ненавижу и боюсь боли, а биологическое образование даёт мне понимание того, что происходит с деревьями в случае серьёзных загрязнений. Представить что в таком случае испытывает дерево, находясь фактически в шкурах оных, дело двух секунд. А потому мне нужны были идеальные разведчики и переносчики семян. А на эту роль больше всего подходят насекомые и птицы. И если сотворить своих птиц или хотя-бы просто заразить их (насекомых кстати пока заразить тоже не удается, но попытки продолжаются) я пока ещё не мог, но пытался (не с созданием, а с заражением т.к. мои биотехнологии ещё не настолько совершенны чтоб даже думать об этом). Моей целью было создание вида всеядных перепончатокрылых насекомых, которые будут способны к полёту на далёкие дистанции (не менее десяти километров), а так же способные к быстрой ликвидации конкурентов. За основу был взят гибрид пчёл и муравьёв. Впрочем, очень скоро от муравья с крылышками не осталось и следа, а на замену ему пришло жуткое существо, которое больше всего бы походило на гигантского азиатского шершня, но с некоторыми отличиями. Яд стал куда более сложным и предположительно, т.к образцы ещё никого не кусали, смертоносным. Срок жизни со стандартного одного года у маток шершня я, надеюсь на то что это так, увеличил до двенадцати лет. Лапки теперь оканчиваются твёрдыми и острыми зазубренными когтями, которые так же хорошо будут рвать хитин, как и челюсти, а так же снабдил эти когти ядовитыми железами, чей яд имеет паралитические свойства. И крылья сделал ещё более широкими и длинными. После этого я создал своим зверькам, а точнее двум десяткам выжившим самкам, полуподземный купол, предварительно выдрессировав их. Дрессировка — это отдельная и интересная тема. Поскольку я создал этих насекомых они состоят по большей части из моей энергии и моей плоти, но в то же время не являются мной в полной мере, однако действуют как мм… «руки на автопилоте». Отдал приказ вложив в их голову образ «полёта», «движение» и они летят/двигаются к тому месту которое наиболее подходит по ассоциативной цепочке образов (ищут не конкретное место, а места, которые соответствуют критериям). Поместил в их головы образ врага/добычи, которую нужно всегда атаковать, снабдив их знанием запаха феромонов этой жертвы, и они атакуют её, когда видят. Когда же я прекратил выдавать им приказы и образы те стали искать место для гнезда и стройматериал. Я очень сильно удивился, когда мои шершни искали строительные материалы ползая по сосуду из дерева и который был покрыт корой. Впрочем, до меня дошло достаточно быстро. Руки на то и руки, что телу вредить не будут. Особенно умышленно. Так что после этого я вырастил несколько деревьев внутри теплицы для шершней и перекачал из них всю биоэнергию разом. Эффект был страшным. Они разом иссохли и опали трухой, которую принялись разбирать матки шершней. Что ж полезная информация. Пригодится. На случай если опять сжигать будут. Так прошёл ещё один год. После чего ещё один. Ос своих я кормил мясом (в основном волчьим, уж очень много их расплодилось в условиях моего произрастания) фруктами, которые я выращивал в этой теплице специально для них и которые они опыляли, а точнее переносили на своих лапках пыльцу, однако из-за специфичного строения рта не питались нектаром. В связи с этим они умудрились образовать одну огромную колонию, которой уже было тесно в теплице. А потому весной были созданы проходы, для моих красавиц. Круглые трубки диаметром двадцать сантиметров, которые проходили прямо в деревьях выпустили несколько сотен тысяч особей. И насчёт количества я не преувеличиваю. Колонии не враждовали между собой, а наоборот, уже к третьему поколению (а всего их вывелось восемь) образовали один супер улей, которые был наполовину во мне, а ещё на одну половину под землёй. И после выпуска началась, мягко говоря, жесть. Вот скажите, сколько ос нужно, чтобы убить человека? А волка? А чем я кормил своих питомиц? Правильно. И в следующие несколько часов я наблюдал геноцид этих животных. Осы облепляли волков и начинали рвать их. Сначала они сдирали шерсть, которая давала защиту от жал и ядовитых лап. А потом в места без шерсти устремлялись все остальные атаки, из-за чего за считаные минуты у животного происходил паралич всего тела, включая внутренние органы, а это гарантированная смерть. После чего эти хищницы устраивали расчленёнку, орудуя, как и челюстями, так и лапами в нарезке мяса. В итоге после первых атак я запретил им орудовать в моём лесу. Как оказалось, это было несколько поспешное решение. Рой вылетел на поля оленей. Знаете, я что-то говорил про жесть? Хех, очевидно моя нелюбовь к ним передалась и моим «детям». Вот тут и началась жестьEND POV Андрей
В племени оленей «полевое копыто» вот уже на протяжении восьми лет царил мир и покой. Были установлены выгодные отношения с кланом пегасов «Гром-крыло» на севере. Шесть десятых произведённых продуктов питания и быта в обмен на защиту от напастей и врагов. Столь грабительские, по мнению большинства земных пони, цены ничуть не возмущали оленье племя, которое обладало богатыми и плодородными южными территориями. Они позволяли себе такие траты. В конце концов, пегасы остужали многие горячие головы, а те, кто всё равно желали оспорить права «полевого копыта» на эти земли быстро узнавали что значит «Нет копытного кровожаднее пегаса». Кара от «властителей» была неминуема и обеспечена глупцам, что посмели оспорить ИХ права, на эту территорию. Оленье племя же не спешило развеивать миф о том, что они принадлежат пегасам. Не лютуют, не зверствуют, впрочем, в этом есть заслуга и самих оленей, а точнее жёсткой, даже жестокой дисциплине, которая царит в этом племени и всячески поддерживается шаманами. Тысяча голов это очень много и такому табуну необходима железная дисциплина. Во-первых, это поддержка текущей численности. Не менее восьми сотен и не более двенадцати сотен. Во-вторых любой житель должен быть на учете, а потому все номеровались и проходили перекличку. Те кто не являлся на перекличку более пяти раз становился либо мертвецом, либо, если находился, клеймился и продавался в рабство пегасам. Платой за определённое количество провинившихся служил разгон облаков или наоборот дождь в засуху. В-третьих, четко лимитированное количество оленят. Незаконно рожденных или рожденных сверх численной нормы так же ждало клеймо и продажа в рабство. Совет шаманов неукоснительно следил за этим на протяжении почти трёхсот смен сезонов (лет) за которые сменилось около восьми поколений обычных жителей и три поколения шаманов. Но несколько лет назад в лесу, который ещё с основания племени был источником трав и древесины для племени «полевое копыто» зародилось проклятое древо или как его привыкли называть шаманы «Злой древень». С ним быстро расправились. Всего в течение трех циклов. Впрочем, то дерево было странным. Непохожим на иные проклятые деревья. Юный шаман присутствовал при сожжении и запечатывании, точнее сам проводил запечатывание. Ро, это было имя того самого юнца, двадцати пяти лет, что по меркам обычных оленей был уже даже не мужчиной, а стариком, но вот для шаманов это был именно юноша, что и неудивительно при их сроках жизни в целую сотню циклов. Впрочем, мы отклонились от темы. Ро однажды, будучи ещё малышом, ходил вместе со своим старым дедом упокаивать «злой древень». Он хорошо помнил, как то кричало и бессильно пыталось достать своими корнями лучников. Как бессмысленно тряс своими ветвями, пытаясь стряхнуть горящую смолу. Как выбрасывал жизнь (биоэнергия) чёрными и ядовитыми волнами, заставляя глупцов, что вовремя не убежали подальше, заживо покрываться черными волдырями и опухолями. Этот был не таким. При первых шагах он подготовился. Ро прекрасно чувствовал, как злобное создание обратило свою волю и свой взор на них. И не придал этому значения. Напрасно. Первая бочка была отбита обратно, прибив нерасторопного лучника, который не ожидал такого от проклятого дерева. Впрочем, это было не критично. Бочки со смолой стали запускать вместе со стрелами. Однако на этом сюрпризы не закончились. Дерево содрало с себя горящую кору и древесину. В этот момент Ро потерял дар речи. «Злой древень» не мог проделать такое. Спасла его тогда завопившая не своим голосом интуиция. Прыжок в сторону на восемь ног (имеется ввиду нога оленя, а это около 60-70 см) и на место где стоял он приземляется огромное и шипастое нечто, больше всего напоминающее шестопёр боеголов из легенд о минотаврах, мгновенно раздавливая пять стрелков и расплющивая подготовленные бочки. Впрочем Ро не вошёл бы в совет шаманов в столь юном возрасте, если бы не его смекалка и способность быстро соображать и действовать. Тогда он отдал приказ отойти на безопасное расстояние и при помощи духов увеличивал дальность полета стрел и бочек, однако «злой древень» сопротивлялся неизбежному до последнего. Пытался дотянуться своим шестопёром, даже когда тот был объят пламенем, ломая другие деревья, что для этих существ было нонсенсом. Тогда шаман вообще думал, что в это дерево Драконикус (раса Дискорда) вселился. Впрочем, несмотря на это, дерево было побеждено, а его корень запечатан. Сейчас спустя четыре цикла он был отправлен на посевную работу, для того чтобы заклясть семена на быстрый и крупный урожай. Ро не покидало тревожное гнетущее чувство, которое аки медведь скребло его душу. Интуиция шептала о бегстве к спасению, но олень не видел ни беды, ни даже намёка на нее. Однако ближе к обеду ЭТО началось. Внезапно на поле одна олениха вскрикнула и упала, после чего копытами стала бить себя по боку не прекращая кричать. Ро тут же перевёл свой взор в сторону крика, думая что глупая и молодая самка испугалась какого-нибудь мелкого жучка. Впрочем, жучок был настолько «мелким» что даже со ста метров под углом был прекрасно виден коричнево-зелёный полосатый окрас. А уж шаман прекрасно разглядел, как это существо своими зубами и когтями вцепилось в бок оленихе и пыталось его порвать, попутно жаля. Быстро переместившись, Ро посохом сбил эту тварь, которая лишь отлетела и попыталась напасть снова, но повторный удар посохом лишил тварь способности к полёту, а третий и жизни. И в этот момент шёпот интуиции стал воем в агонии, который вопил и кричал: «Беги! Спасайся! Прячься!!!» -Можешь двигать ногой?! Отвечай! — Крикнул Ро, шестым чувством ощущая, что время уже вышло, но часики продолжают тикать. -Нет! Я почти её не чувствую! — крикнула олениха, и в этот момент поле накрыла тень. Ро быстро задрал голову и обомлел. Это была не туча. Это был рой. Огромный рой. -Всем бежать! Быстро! — И шаман ринулся прочь. Он не знал, откуда пришла столь огромная стая насекомых-убийц. Они водились южнее, намного южнее, но даже легендарная магия единорогов не всегда могла противостоять столь огромным роям, которые стали носить название «рукава смерти». Требовалось спрятаться и не высовываться, забаррикадировавшись. А меж тем рой напал на тех, кто замешкался. Осы облепляли и убивали мгновенно, однако как только тело переставало дёргаться, а ток жизни прекращался, большая часть убийц утрачивала интерес, в то время как меньшая часть приступала к первичной разделке. Бойня на бегу продолжалась. Олени были быстры, но рой не отставал в скорости, а стоило лишь одной осе ужалить ногу или бок тело тут же простреливала боль, а конечность медленно, но неотвратимо отказывала, замедляя. А стоило лишь немного зазеваться или замедлиться, неважно по каким причинам, укус превращался в серию. К тому же, ос не всегда можно было сбросить, а те, в свою очередь, не жалели сверхтоксичного яда, которым они были вдоволь начинены, в какой-то степени яд был частью их пищеварительных соков и крови, а потому мог восполнятся в течении нескольких часов, но при активном питании, когда пищевые комки многократно разжевывались и срыгивались из рта в рот ос переваривание пищи сокращалась до минут. Как и выработка яда. Это даже можно было бы увидеть, как несколько ос отрывают куски от трупов и пережёвывая-срыгивая эту пищу пополняли яд в режиме нон-стоп. А меж тем поголовье работников стремительно сокращалось. Однако спустя три километра бега осы отстали от табуна, предварительно ополовинив бегущих. Впрочем, до деревни было рукой подать, всего километр. К тому же некоторые из ос приземлились на оленей и доехали уже на них. Вбежав в деревню, Ро тут же подскочил к колоколу и, не размениваясь на мелочи в виде дёрганья язычком, ударил тот задними копытами несколько раз, из-за чего колокол стал звенеть и трястись. Пять ударов. Смертельная опасность. Убегать и прятаться. Жители, которым посчастливилось не встретится с роем тут же стали разбегаться по домам. Те же, кто видел «рукав смерти» не нуждались в тревожном колоколе. Они убегали в дома и забивались там, плотно закрывали окна и двери, забивали проходы под дверью соломой и надеялись то что их не тронут. Напрасны были их надежды. Сам того не ведая, Андрей создал жутких и по настоящему адских созданий. Шершни, воспроизведённые по памяти из прошлого мира и улучшенные в этом мире, стали смертоносны за счёт магии, которой был пронизан этот мир. Шершни видели не столько цвет и форму объекта, сколько токи жизненной энергии в нём. Именно за счет их они распознавали, где свой, а где чужой, именно по ним они понимали, когда враг умер и можно убить другого, ещё живого врага. А за счёт острых когтей на лапах и челюстях дерево не было для них проблемой и представляло лишь временное препятствие. Вскоре, рой пришёл в деревню. Осы без труда видели забившихся в своих домах крестьян, а так же токи воздуха, а потому, когда один шершень находил вход, остальные следовали по следу из феромонов за ним. Непроницаем для взора шершней убийц был лишь дом шаманов. Плотный камень и амулеты мешали рою видеть свою добычу в энергетическом спектре, да и каменные стены они бы при всём желании не смогли бы прогрызть. Но вот в домах обычных крестьян была скотобойня и скотом стали их жители. Осмелившиеся выбежать на улицу умирали быстро от сотен укусов и обрекали на быструю смерть оставшихся жителей дома. Остальных же ждала мучительная и медленная смерть. Ведь каждый укус всё больше и больше сковывал тело, не давал двигаться. Связывал по копытам колющим и шипучим жаром, а после проводил по этим же невидимым глазу верёвкам могильный холод. А потом смерть аки избавление. Впрочем, у насекомых был свой график, а потому в определённый момент рой взяв, сколько мог унести добычи, полетел домой. Потом было ещё много ходок, но когда на деревню опустилась темнота жужжание «рукава смерти» стихло и пропало. Через час после наступления ночи и окончательно захода солнца вышли шаманы. Увиденное вызвало лишь, ужас и отвращение. Даже некоторые проклятия легендарных зебр-некромантов не были столь ужасны и отвратительны как зрелище, представшее перед оленями. Трупы были полуободранными, полувыеденными. Множество выкопанных в телах ямок… было ощущение, что тут работали муравьи над трупом какого-то хищника. Вот только у муравьёв эта работа занимает недели, а тут всего несколько часов. Выживших были единицы. В основном те, у кого были подвалы. Им посчастливилось спастись, схоронив свою жизнь в них. Главный шаман обвёл деревню глазами, и со старого морщинистого лица скатилась одинокая слезинка. Не такое девяностопятилетний старик, ослепший и оглохший на левую сторону, а так же заменив свою переднею правую, когда-то сломанную ногу на деревянный артефакт-протез, ожидал увидеть в конце своей жизни. Ой, не такое. — Ро, собери выживших и прикажи снарядить все телеги, столько сколько нас хватит. Также прикажи стащить все трупы в пределах деревни в одну кучу, после облейте их смолой и сожгите. Когда же закончите со всеми делами, и мы выйдем отсюда, прикажи лучникам облить наши дома дождём огненных стрел. -Да, мастер Муджи — сказал юный шаман своему наставнику и другу его почившего деда, после чего принялся отдавать приказы и помогать в их исполнении. Жителей действительно осталось мало. Не считая десяток шаманов всего пятьдесят оленей разного возраста, включая совсем уж малых детей и дряхлых стариков. То есть около двадцати пяти телег. Из ста. Вскоре жители сложили свои немногочисленные пожитки, собрав необходимое для выживания из домов тех… кому это уже точно никогда не пригодится. Скорбь, страх, смерть. Вскоре все жители покинули некогда огромное, по меркам этого времени, село. Клан «полевое копыто» сгинул в жужжании крыльев «рукава смерти». -Мастер, я собрал всех и отдал приказ об сожжении — сказал Ро вставая рядом со старым учителем. -Знаешь, Ро… смотря на это я чувствую… грядёт век перемен. Знаешь… я много лет убегал от того чего боюсь и не понимаю, перекидывая ответственность на других. Тот древень… ха, я ведь никогда не понимал «злых древней». Потому и послал тебя. Эх… слушай, возьми — после чего Муджи оторвал фигурку золотых рогов со своего посоха и передал Ро. -Но мастер! — удивился и возмутился Ро -Доверься старику! Ты не баран! И уж тем более не тупой земной пони! Эти насекомые не просто туча ядовитых мясоедов! Я чую! Нутром, тем самым которое уже лет пятьдесят молчало, чую, что это не так просто! Если завтра они прилетят сюда же я попробую уничтожить большую часть роя, и возможно с помощью духов выяснить где у них гнездо! Молчи и не визжи, как самка, о моей смерти! Просто возьми свой титул и убирайся вместе с остальными! Иначе, клянусь драконами, я тебе придам ускорения! -Спасибо, мастер. — короткий поклон и юный шаман уносится вдаль, где его ждут остатки некогда процветающего клана. -Давай, вали отсюда, помёт оборотня! Вали и не возвращайся! –безрадостно, как когда-то, во время обучения сказал старый мастер смачно сплёвывая и расчерчивая площадку, готовясь сжечь этих тварей в огне, дабы они ж точно не посмели гнаться за останками его клана… Луна была в зените и сейчас начинался обратный отсчёт.