***
Чимин и Тэхён бежали по улицам города, не обращая должного внимания на окружающих людей, смеялись и подпрыгивали от радости. Держали друг друга крепко за руку и не спешили останавливаться на светофорах, продолжая бежать. Когда Чимин резко остановился, Тэхён пробежал немного вперёд, повернув голову обратно и посмотрев в глаза Чимину, он улыбнулся. — Ух, парня занесло? — улыбнулся Пак, положив одну руку на плечо Кима. В их ушах слышались сердцебиение, но уже друг-друга, они были одним целым. — Наконец-то мы на месте, — улыбнулся Чимин и глубоко вздохнул. — Давай, выкладывай свой план, — скрестил руки Тэхён и озадаченно посмотрел на парня. Пак улыбнулся сам себе и, достав из полу-пустого рюкзака шляпу, он положил ее на тротуар. Выдернув белые наушники из телефона, где работал только один динамик, он поставил звук на максимум. — Сейчас будем показывать, что мы умеем, — сказал Чимин и отошёл от Тэхёна на безопасное расстояние «вытянутой руки». — Но мы же ничего не умеем, — зачёсывая свои волосы пальцами, Тэхён ужаснулся реальности. — Давай-давай, зажжём! — разминая руки и ноги. — Только если с этих денег, мы купим пиво и сходим в парк, — шепнул Тэхён Чимину, подойдя и наклонившись к его уху. Парни стояли там очень долго, они танцевали, пели и просто кружились, держась за руки под любимые песни. Не заметив красно-розового заката, они продолжали разрывать Великую шумную улицу своими танцами, правда, ни один человек так и не остановился. К ним подошли мама с маленькой девочкой, которая стеснительно подбежала к парням и положила пару монет в их пустую шляпу. Сладкую парочку это не могло не порадовать и Тэхён, наклонившись, потрепал девочку за волосы и улыбнулся. — Спасибо, маленькая, хочешь с нами потанцевать? — спросил Тэхён, расплывающийся в уставшей улыбке. Тогда девочка и Чимин, с вопросом и надеждой посмотрели на рядом стоящую маму малышки. На что она, не долго думая, качнула головой в знак согласия. Тэхён, беря девочку на руки, начинает её кружить. Всем было весело. Они танцевали и бесились. Уже когда в лёгких не хватало воздуха, а пульс начал пробивать сознание, они пришли в себя, и даже начали всматриваться в тусклые фигуры. Вокруг этих трёх заводных ребят скопилось огромное количество людей. Чимин еле успевал каждому пожать руку за то, что остановились, смотрят и поддерживают их. В толпе есть люди разных возрастов, все стоят и снимают на телефоны. Тэхён вымотан от кончиков волос до ногтевой пластины, дослушав заключительную песню, поставил малышку на тротуар и, наклонившись, обнял её. Ну и конечно, затем отдал в руки маме. Чимин подошёл с правого боку и подал Киму руку, приглашая на последний танец. Они слышали и крики, и вопли толпы, поэтому начали медленно кружиться в танце, восстанавливая дыхание и сбившийся пульс. Волосы были влажными от пота и зачёсывая свою чёлку назад, Тэхён положил свою голову на плечо Пака, крепко сжав его тело в своих руках. Время прошло также не заметно, как и всё в тот вечер. Музыка играла последние аккорды и Тэхён, подняв голову с плеча Чимина, взял в ладони его личико и притянулся к таким же желанным и сладким губам, что и раньше. Стояв и покачиваясь, они создавали людям шоу. Все хлопали, кто-то умирал со стыда или умиления за такую бесстрашную пару. В ушах двух влюблённых был лишь приглушённый звон. «Слуховой аппарат, пожалуйста». Время было бесконечно. В один миг, по щелчку пальцев, они вернулись в реальность. Они снова слышали крики, а также шевеление вокруг. Разорвав страстный контакт, они оглянулась ещё раз. Ряды поредели и осталось только пару девушек в компании и молодой парень в пальто, стоявший поодаль от кучек людей. Снова обнявшись, мальчики выключили музыку и присев к шляпе, они ахнули. — Чимин, когда я говорил про пиво, я имел ввиду одну банку, а не целый бар с дорогой алкашкой, — большие глаза Тэхена, просто чуть не вылезли на лоб от увиденного. — Ах*еть, — все, что смог сказать Чимин, нащупывая свой пульс. — Ты что, пока я крутился с Лунми успел ограбить банк? — не веря собственным глазам, ведь вокруг всё плыло. — 109! Как я ещё не сдох? — нервно усмехнулся Чимин и взял за поля шляпу, — попробуй Тэ, она такая тяжёлая, — поднимая вверх и вниз, передавая Киму. Человек в пальто незаметно подошёл к ребятам и начал громко и настойчиво хлопать. Все подростки, что стояли неподалёку, уставились на них троих. — Ох, вы так испугали нас! — вздрогнул Тэхён, повернув голову на высокого молодого человека. — Вам понравилось? — спросил Чимин, облакачиваясь об порог, помогая себе встать. Парень в пальто ничего не ответил, только лишь залез в карман и начал что-то искать. Чимин отвёл глаза, чтобы не ожидать чего-то необычного, а Тэхён обнимая ногу Чимина, сел на асфальт. Когда незнакомец протянул ребятам стопку денег, они не обратили на него внимания, думая, что не заслужили такого. Но он преданно ждал, когда кто-то из ребят возьмёт их вознаграждение за «шикарное» шоу. Для того, чтобы на него обратили внимание, он продолжал стоять над ними и напрягать их своим присутствием. — Мужчина, мы не возьмём ваши деньги, — проговорил Тэхён и крепко сжал ногу Чимина. На это телодвижение, незнакомец также крепко сжал купюры в руках, что костяшки на пальцах побелели. Парень снова залез в карман и доставая руку из кармана, уронил перчатку на тротуар. Молодой человек сразу потянулся за ней, но в это же время, Чимин также резко наклонился, чтобы подать щедрому парню, утерянную вещь. Они не столкнулись лбами, но незнакомец положил свою руку на руку Чимина и показывая свои глаза из-под шляпы, длительно и элегантно заглянул в глаза Чимину. Пак ничего не успел разглядеть, потому что мужчина перед ним был ещё и в чёрной маске. Это произошло за долю секунды, поэтому Тэхён успел выдернуть руку Чимина из лап «кровожадного зверя». Ребята немного смутились и снова отвели взгляды, Тэхён начал что-то злобно и эмоционально шептать Чимину на ухо, не обращая внимания на то, что делал высокий парень: продолжая сидеть, он вытянул свои аристократичные, бледные руки с большим шрамом на тыльной стороне ладони, держа в них маленький сверточек бумаги. Он положил его аккуратно сбоку монет и, чтобы он был незаметен для других, накинул со звоном ещё и своих монет. Когда дело было сделано, парень бросил стопку денег в шляпу сверху всех богатств, что заработали ребята. Вставая, посмотрел на Тэхёна, скрывая глаза: — Встань с асфальта, — прохрипел полушёпотом незнакомец. Его голос невозможно было узнать, он не был похож ни на один голос, что когда-либо слышал Чимин. Но незнакомый парень, уходя, повернул голову на него, немного постоял, не показывая своих глаз и ушёл. Мы так устали сегодня с Тэхёном, что завалившись домой, мы приняли вместе душ и повалились спать в обнимку. Мышцы тянуло от приятной боли, а Тэхён шуточно жаловался, что набил случайным образом синяк. Я повернулся лицом к Вишенке и взяв его руки в свои, свернулся калачиком. Тэхён поцеловал меня в лоб и придерживая мои руки одной своей, начал гладить и перебирать мои мокрые чистые волосы другой рукой. — Вкусно пахнут, мой любимый аромат: персик, — промурчал Тэхён, улыбаясь. — Ну, это же ведь мой запах, — усмехнулся я и притянулся к губам Тэхена, поцеловал его, желая спокойной ночи и провалился в глубокий сон.***
Кошмар. Мне давно не снились кошмары, я вообще давно не видел сны. Этот кошмар я хочу стереть из памяти. Жаль, что большую часть жизни нельзя выкинуть. Ночью я хотел убить себя, снова думая, что я на долгое время застрял в прошлом. Но это желание мне привил Чонгук, а потом сделал так, чтобы я боялся сделать что-то плохое, безвозвратное с собой. Почему я решил вдруг вспомнить Чонгука? Горький шоколад. Но я был не уверен, что правильно учуял его. Дело не в этом. Сон… Это был Чон Чонгук. Когда я произношу его имя, что не доводилось мне делать уже добрые четыре года, моё тело... Оно содрогается. — Куда собрался? — смеялся Чонгук, тащя меня за рукав свитера. — Я не пойду с вами, отпусти меня, — я пытался заломать и выкрутить его руки, но был достаточно слаб для парня метр восемьдесят. На мои непроизвольные стоны в попытках сбежать, хулиганы ухахатывались, представляя себе порнографические картины и фильмы. — Сейчас, подожди, мы поможем тебе стать нормальным, — снова сказал Чонгук и толкнул меня в помещение мужского туалета. Я упал на колени и начал отползать вперёд к окну, не знаю зачем, просто уже понял, что не смог бы выбраться пока меня не замучают. Я сел, облакатившись спиной к батарее и ждал своей участи. Голосовые связки будто порвались или я просто не умел разговаривать, я открыл рот и попытался закричать, но даже хриплого звука не издал, со стороны я выглядит как рыба, которую поймали на крючок. В моих встроенных настройках царствовал беззвучный режим, зато чувствительный режим преодолел ту грань комфорта и трещал по швам, разрываясь. Чонгук присел на колени рядом со мной и заклеил мне рот розовым скотчем с белыми кроликами, возможно они слышали, как я кричал, но я не слышал. Теперь вариантов точно нет, только терпеть. — Посмотри на него, да он же поуши влюблен в злодея, — сюсюкал парень, стоящий рядом с Чоном, — хочешь получить этого малыша? — обратился ко мне парень и я судорожно дал отрицательный ответ, помотав головой в разные стороны, а Чонгук дал подзатыльник Югёму. Гук встал на колени, присаживаясь на мои ноги и подручными верёвками привязал мои руки к батарее. Он провел своими пальцами по моему телу: с низа живота до шеи и крепко сжав её, начал меня душить. Я покраснел и начал задыхаться, ждя своей смерти. Но знал, что он не убьёт меня. Мои глаза начали непроизвольно слезиться от удушья. Я был уверен, что он любил меня. Отпустив мою шею, он освободил мой рот от скоча и сверху, рукой, грубо взял меня за подбородок, захватывая также и губы. — Ты пожалеешь за то, что ты омега, — через зубы с оскалом произнёс Чонгук, и наклонившись к моему уху сказал мне истину: — и за то, что меня к тебе тянет. В этот момент я испугался, и мои глаза выдали ещё одну одинокую слезу. Думая о том, что всё прошло, я успокоился и ждал, что он освободит меня. Но Чон, увидев как из моих глаз текут ручьи слёз, то ли от горя, то ли от безудержного счастья, дал мне пощёчину. Отвязав мои руки от батареи, он изящно развернулся и ударил меня ногой с поворота, перед тем как отключиться, я любовался им. Но когда начал чувствовать грубые, агрессивные удары по всему телу, понял, что я ещё жив и могу сказать, что лучше бы я был в отключке. Может, мне уже пора начать его ненавидеть? Я продолжаю любить, хотя не думаю об этом в этот страшный момент, я думаю о том, как бы хорошо было бы ничего не чувствовать. Ни физической боли, ни душевной. Сейчас это было бы, как никогда кстати. Я почувствовал, что по моей щеке что-то течёт, я надеялся, что это слезы, но осознавал, что это были явно не они. Моя спина выгибалась и хрустела от ударов, даже лицо не пощадили, хотя я пытался закрывать голову руками. Пальцы уже были синие, мне сломали несколько. Я открывал рот и время застывало на секунду, чтобы я почувствовал боль в двойной её мере. Я как-то смирился с этим, но было больно. Я терпел. Но новый удар в зубы исцелил старую боль, во рту я почувствовал вкус крови. Ненавижу этот вкус, он пугает. Кровь, не переставая литься, стекала по моим губам. Обхватив, не останавливающуюся ногу Чонгука, я обнял её и начал снова плакать. Открыв рот от сильного удара в живот, я увидел на полу красную лужу. — Облизывай ботинки, — с высока посмотрел на меня Чон, выставляя свой окрававленный ботинок перед моим лицом, предлагая спасение. Но я, как самый смелый и находящийся в лучшей ситуации парень, просто открыл глаза, слипшиеся из-за крови и солёных, горьких слёз и показал ему фак. Его глаза округлились и он взял меня за волосы, поднимая с пола. — Как ты смеешь, ублюдок? Чонгук кинул меня в открытую кабинку, я ударился губами об унитаз, моментально разукрашивая его в красный. Кусочек моего зуба отлетел, а я продолжил лежать на полу. Они оставили меня умирать на кафеле, громко хлопнув дверью. Прошло пару часов, как мне показалось. Я думал, что все ушли. Но оказалось, что Чонгук продолжил сидеть рядом. Подхватывая меня под руки, он повёл меня к умывальнику. — Посмотри на себя, как мне доказать, что ты красивый? Если ещё раз захочешь убить себя, я убью тебя сразу же, понял? Я! — трёс меня в разные стороны Гук, а я дрожал от страха. — Перестань избивать меня, — прохрипел я, откашливаясь кровью в умывальник. Чонгук снова взял меня за волосы, поднимая мою голову, посмотрел мне в глаза через зеркало и схмурил брови. Снова наклонив мою голову над умывальником, он включил воду. Взяв мыло, он намочил его и начал намыливать мои свежие раны, оттирая их от крови, что застыла в больших скоплениях. Это было в десять раз больнее, чем когда я их получал, всё щипало до безобразия, из ран начала виднеться свежая кровь, стекающая в разы быстрее, чем раньше и я упал на пол, подворачивая свои ноги. Чонгук присел со мной. — Нравится? Тебе нравится страдать? — шёпотом спросил Чонгук и жалея меня, провёл по моему подбородку рукой. Я ничего не ответил, но он не сдавался: — Ты мазохист хренов? Нравится что ли? — он резко взял меня за подбородок и поднял к верху, но увидев моё несчастной заплаканное лицо, он продолжил гладить мои волосы. Меня трясло. Наклонившись, он заглянул в мои глаза. — Ты - да, — я был настолько смелым, что мне надоела моя жизнь, эта отвратительная жизнь. Чонгук ошарашенно посмотрел на меня и как ошпаренный качнул головой, чтобы я понял, что он все и так знал. Далее последовал тяжкий вздох и я почувствовал запах Горького Шоколада. Только сейчас. — Я понял, — шёпотом сказал Чон и, приблизившись до малейшего расстояния к моим губам, приостановился. Ощущая его горячее дыхание совсем рядом, резкий, но приятный запах моего не любимого шоколада и лёгкое касание его губ, я обомлел и растаял. Момент, длившийся в секунду, был для меня длиною в жизнь, и ценою тоже... Но Чонгук встал, когда я сидел с закрытыми глазами и ждал развития поцелуя, очень быстро встал. Просто бросил меня на полу и тихо вышел, аккуратно закрыв дверь за собой, даже свет выключил. — Чонгук, не уходи, — шёпотом попросил я в пустоту и черноту в моих глазах. Вспоминая боль избиений, я откинул свою голову на пол, ударившись больной синей шишкой и заплакал навзрыд. Меня никто не мог поддержать в этот момент. Поэтому я просто катался по полу, плача и крича. «Нравится ли он мне или я просто боюсь этих насмешек и избиений, и просто ищу оправдания своей глупой любви? Да, прямо сейчас, вспоминая издевательства, я дрожу от страха и фантомной боли. Мама, папа, простите меня, я такой странный. Влюбился в хулигана.» Сейчас, когда я снова застыл в немом крике от душераздерающей боли, я проснулся тяжело дыша. Вокруг моей шеи был скручен плед, которым во сне, я чуть не задушил себя. Я начал тихо плакать, чтобы не разбудить Ви. Тэхён мило сопел рядом, и я решил посвятить оставшуюся ночь воспоминаниям. Пройдя в ванную комнату, я достал карманный канцелярский ножик. Взглянул на себя и увидел маленького Чимин-и, который ещё улыбался. Но в тоже время, его глаза были печальны, а брови нахмурены. Я поморгал, в надежде, что галлюцинации покинут меня. В глазах, вдруг, потемнело и в зеркале был уже не тот слегка опечаленный Чимин, а тот, что уже успел разочароваться в жизни и людях. Сейчас он бил по зеркалу руками, разбивая их в кровь. Стекло трескалось, но, когда оно разбилось появился ещё один, непробиваемый слой льда. Маленький мальчик тонул в своей же крови, его шею сжимали руки, вылезающие из пустоты, и вдруг, темнота. Рандомно на теле мальчика появлялись раны, царапины, он сгибался от боли и кричал, тихо кричал, когда на его теле не осталось живого места. Мальчик в зеркале повторил мои движения и мы встретились взгядами. Мы долго смотрели друг на друга и он протянул мне окрававленную руку и кривовато улыбнулся, оголяя сломанный зуб и разбитые дёсна. — Малыш, мы справимся? — спрашивая, тихо прошептал я. Не много помолчав, чтобы я услышал звеняющую тишину, он осторожно, но бездушно произес: — Нет, — тихо ответил маленький Чимин в отражении и ушёл под воду. Он утонул, а я подбежал к зеркалу и попытался протянуть мальчику руку, но теперь в отражении видел только своё заплаканное лицо, и не более того. Я провел лезвием по своим старым шрамам, по рукам и ногам ещё раз. Поцарапал. Раз. Два. Три. Очень глубоко. Я увидел кровь, реальную, не ту, которую видел во сне. И я обрадовался. Улыбнулся, падая на маленький коврик в ванной и погрузился в темноту. Мне стало легче. Я лежал на полу и смотрел в потолок, случайным образом начиная плакать. Я ненавижу тёмный шоколад. Он горький, но не только на вкус. На вкус как кровь, такой-же терпкий. Бр-р, мерзость. Это же был Гук, я правильно учуял. Лучше бы я провалился под землю, но он снова нашёл меня...Я боюсь, что люблю тебя. Получатель: Пак Чимин. Отправитель: Придурок. Сегодня без сердечек, спустя столько-то лет.
— Чимин-и, я очень переживаю. Но думаю тебе будет легче, если ты не будешь знать о том, что я нашёл незванное послание от мудака, —Тэхён, перебирая и перечитывая снова и снова тот-же текст, поджёг записку. Утром Тэхён нашёл Чимина в ванной на полу.