I'm out of sight, I'm out of mind, I'll do it all for you in time. And of all these things I've done, I think I love you better now…
— Тони… — с губ Стива срывается только имя, разносящиеся ветром по полю битвы. Тони на это лишь слабо улыбается, мол так надо было, по-другому вселенную не спасти, один шанс, одна жизнь. Стив хочет орать на него: у тебя дочь и жена, Старк, подумай о них, у тебя есть я, всегда был — но молчит, сейчас не время для громких скандалов. Стив не говорит, как любит, как хочет все исправить, как сожалеет о потерянных годах, к чему сейчас все это громкие слова? Он стоит, молча глотая слезы, потому что не спас, не уберег. Сколько раз вы прикрывали спины друг друга? Сколько раз после сражений обнимались крепко-крепко, в очередной раз удостоверяясь, что все хорошо, что все живы? Сколько раз в панике орали друг на друга, а после не уставали повторять, как любите? Они прошли такой долгий путь, с массой ошибок и ничуть не меньшей массой любви. И Стив не хотел бы изменить ни минуту этого, потому что любил и был любим в ответ. А после был Баки, и не то чтобы Стив сожалел о своём выборе, конечно нет, это же Баки, его лучший друг, но просто было больно. Но выбор был сделан, изменить его, к сожалению, было невозможно. Или он даже не пытался? Сколько раз, сидя в знойной Ваканде, Стив рассуждал, что потерял, но при этом что смог сохранить. Счет всегда был не в его пользу, с чего вдруг? Ведь оставляя Тони, его Тони, в пустынной Сибири Стив знал, на что идёт. Или нет? Просто без Тони было… пусто. Как будто спустя годы все чувства после пробуждения в чужом мире вырвались наружу в десятикратном размере. Удивительно, ведь раньше этого не было: не было этой беспросветной боли и пустоты в груди. Ответ всегда был один: рядом был Тони. Тони, который мог молча устроиться под боком у Стива с очередной кружкой ужасно крепкого кофе. И это помогало, всегда, как будто Тони был его маяком в этой темноте нового века. Его Тони с прекрасными, всегда сверкающими любознательностью, глазами и безумно красивой улыбкой. Тони, который был самопожертвенным идиотом и которого Стив любил до безумия. И дело было даже не в извинениях, которые Стив так боялся, что Тони не примет, что отделался жалким письмом. И телефон не был сплошным напоминанием его утерянного шанса, совершенно точно нет. Через какое-то время носить телефон постоянно с собой стало привычкой, а вдруг позвонит? Вдруг, даст второй шанс и они смогут снова построить то, что разрушили. Только вот телефон не звонил. Ни через неделю, ни через месяц, ни даже через год. Стив старался смириться с этим, ведь на прощение и попытку построить хоть какие-то отношения может уйти немало времени. Им ли не знать. Удивительно, но Стив совершенно не завидовал, когда Ванда объявила, что Вижн хочет провести с ней несколько дней просто отдыхая. Стив не выдавил мучительно-радостную улыбку и не проверил ещё раз телефон. Ведь должен же был Тони позвонить, даже у Вижна с Вандой все получилось, значит получится и у них. Но Тони не звонил. Не звонил, когда фальшиво улыбался Россу, не звонил, когда в Нью-Йорке стало мелькать какое-то странное оружие. И он совершенно точно не звонил, когда они с Пеппер объявили о помолвке. И Стив смирился, если Тони счастлив, то почему бы не отпустить его? Он всегда был этого достоин, а Стив как-то переживет. И совершенно точно он не стал отращивать бороду в честь своей утраты. Он что подросток какой-то? Но все же когда через два года, когда он вроде бы смирился — все так же не выпуская жалкий кусок пластмассы из рук — телефон зазвонил. На другом конце раздался голос Брюса, говорящий, что им нужна помощь. Стив не чувствовал себя расстроенным, с чего вдруг? Он был взрослым мужиком, а не капризным подростком. Да и Тони, его Тони, был непонятно где, и Стив даже не мог извиниться перед ним лично, что если он опоздал? Вопросы в стиле «что если» разъедали его, проникали своими щупальцами в самую подкорку сознания, мешая мыслить рационально. Только вот время на самобичевание не было, так что Стив откинул свои эмоции и делал то, что умел — сражался, в конце концов он был солдатом.***
Мстители проиграли. Подумать только они, величайшие герои Земли, проиграли. Не смогли справиться с очередной угрозой. Спустя сотни выигранных битв одна ошибка оказалась роковой. Они потеряли слишком много. Стив был в полном смятении: его друзья погибли, мир был в хаосе и… от Тони не было совершенно никаких вестей. Они должны были собраться и исправить все, только вот сил не было, причём не только у Стива. Они были как слепые котята, не знали, куда подать, что делать дальше. Мир был в хаосе, и они тоже. Время лечит? Ну что ж, тут понадобиться немало времени. Мстители считали потери, к сожалению, они не были готовы к этому. Стив не был готов увидеть Сэма, Баки и… Тони. Неужели среди всей его безумной жизни, среди всех сражений, через которые он прошёл, он должен был потерять всех дорогих ему людей именно сейчас? Неужели его Тони, его смелый, храбрый и умеющий выбираться из любых трудностей Железный человек, погиб? Стив просто не мог смириться, не мог похоронить ещё одного человека, которого любил всем сердцем. И, когда осунувшийся Тони вышел из этого проклятого корабля едва держась на ногах, Стив не мог не подбежать, сдерживая облегчение — он жив. Поддерживая, как бы извиняясь за те два года бездействия, когда он ждал «вот-вот сейчас зазвонит телефон и мы поговорим». Только телефон не звонил, а Стив не мог набраться мужества нажать на кнопку вызова, да уж храбрость Капитана Америки. А потом врывается Пеппер и тут уже Стив не может сдержать боли. Пеппер, невеста Тони, подумать только он в очередной раз опоздал, он уже не нужен. Тони был счастлив, кто он такой, чтобы мешать этому? Когда Тони орёт на него, прям как раньше, Стив молчит. Потому что да заслужил, да устал, больше не хочет сражаться, просто хочет чтобы все было как раньше. Когда Тони срывает с себя реактор и вкладывает Стиву в ладонь перед глазами мелькает Сибирь, Роджерс понимает, как раньше больше не будет никогда. Будет боль от предательства, навсегда оставившая след в сердце Тони, невыносимые попытки Стива отпустить все, и будет Тони, живущий своей счастливой жизни, без Стива, с Пеппер. Стив приходит ночью, аккуратно прослеживает черты лица Тони и кладёт реактор на тумбочку. Да, как раньше уже ничего не будет. Стив больше не пытается поговорить с Тони.***
Через пять лет снова увидеть Тони — это как глоток свежего воздуха и озарение: не прошла любовь, все ещё живёт, надеется, а вдруг… У Тони прекрасная дочь, точная копия его. И Стив не может не завидовать, ведь когда-то это была его мечта, мечта о семье с Тони. Утренние поцелуи, простые завтраки, Тони, засиживающийся в мастерской допоздна, но всегда приходящий в постель и шепчущий как он любит его, Стива. И маленькое чудо бегающее по дому, оставляя повсюду беспорядок, в точности как Тони, но с безумно красивой улыбкой и заразительным смехом. У Тони теперь есть дом, дочь, счастье и утренние поцелуи по утрам. Только вот его, Стива, нет во всей этой картине, не вписался, к сожалению. Стив видит, как постарел Тони, сколько морщин и седых волос прибавилось, но так же он видит, как Тони смотрит на дочь, как будто она самое драгоценное в мире и не смеет просить большего. Но это же Тони, когда он мог устоять перед соблазном приключения? А Стив никогда не мог устоять перед Тони. Нет, не то чтобы он его преследовал, совершенно точно нет, просто был неподалеку. И Тони, как бы странно это не прозвучало, был Тони. Со всей гениальностью, сарказмом и невероятной харизмой, которой все ещё так сильно восхищался Стив, ага из далека. Тони не игнорировал его, совершенно точно нет, а вот Стив, возможно, да, ну совсем чуть-чуть. Просто наблюдать издалека легче: не надо пытать завязать неловкие разговор или уговаривать себя не целовать, издалека нельзя вонзить щит, отключая реактор, и после несколько лет таскать с собой телефон, ожидая разговора, который даже не случился. Молчать было сложно, ведь рядом был Тони, а когда Стив мог устоять перед ним? Тони, который отдал ему щит, который улыбнулся как раньше и даже пожал руку. И Стив, который трусливо ошивался рядом, пока Тони все же не поставил ему мозги на место, впрочем как всегда: — Роджерс, ты либо перестаёшь выглядывать из-за угла, как потерянный щенок, либо сидишь в комнате безвылазно, чтобы не мешать мне. Сидеть в комнате и не видеть Тони? Нет, такого Стив себе позволить не мог. Причем оказалось, что приносить кофе и слышать в ответ невнятную — да, потому что кто-то копается в машине и не удосужился даже поднять голову — благодарность было намного приятней. Они снова были Мстителями, единой командой. Стив и Тони были командой. — Итак, что мы имеем? Шесть камней, три команды, один шанс. Пять лет назад мы проиграли, потеряв друзей, родных, потеряв часть себя. Сегодня у нас есть шанс поквитаться. У нас три команды, у каждой своя цель. Найти камни и доставить их сюда, одно погружение, без права на ошибку. Многих из нас ждёт встреча с неизведанным, смотрим в оба, прикрываем друг друга. Битва не на жизнь, а на смерть. И мы победим. Любой ценой. И Тони улыбнулся, как бы подначивая «ну что, наконец-то, закончил свою речь, Кэп?». И Стив знал, это была улыбка предназначалась только ему, так было раньше до Соглашения, до двух, а после и до пяти, лет разлуки. Они снова были вместе: сражались, прикрывали друг друга, шутили: «— Мистер Роджерс, этот костюм не красил ваш зад. — Не нравится, не смотри». И не то чтобы Стив смотрел в ответ на его задницу, совершенно точно нет. Да, и не время было, им, вообще-то, мир надо было спасать. Подумать только, спустя пять лет спокойной жизни ощутить щит в руке было так привычно, судя по улыбке Тони он тоже не был против снова оказать в броне. Да и куда им, супергероям, спокойная жизнь, ведь это было совсем не то. Сражения против Читаури, Альтрон, очередные террористы и фанатики, желающие захватить мир, вот это было другое дело. Риск в каждом сражении от которого закипает кровь, вот была их вотчина. И не то чтобы Стив этого не любил, он был солдатом, он был создан для битв. Только вот он не был создан терять людей. Смотря на Тони, на его Тони, Стив ужасно сожалел, что не было какого-то переключателя эмоций. Чтобы раз щёлкнуть и блаженная тишина: никакой вины или скорби. Видеть, как умирают друзья, больно, видеть, как умирает Тони, в сто раз больнее. Но ведь это же Старк, Железный человек, его вечная заноза, которая выбирается из любой ситуации, он ведь не мог умереть? Или мог? — Вы что охренели?! Столпились тут! Вы блин ещё похороните его тут, идиоты, а ну разошлись! Стив отскочил, судя по испуганные вздохам, как и все остальные. К Тони, к его умирающему Тони, подскочил — полетел? подбежал? — Стрэндж и начал… колдовать? — А вот и главный идиот. Я же показал ему, возьми один камень и беги, а он, придурок, решил в героя поиграть. Смерти он захотел, ага, не в мою смену. И нет, Стив не стоял в шоке, как и все остальные, просто он был немного обескуражен, совсем чуть-чуть. — Что встали блин?! Мне кто-нибудь поможет его донести или хотите, чтобы он реально помер тут?! — заорал Стрэндж, открывая портал. Стив совершенно точно не подскочил первый — как и тогда, пять лет назад, когда приземлился корабль с едва живым Тони — поднимая Старка на руки. Сколько раз он таскал на себе едва живого Тони? Сколько раз этот гад — ага, Старк который — выкарабкивался из самых сложных ситуаций? Сколько раз и мысли даже не возникало, что он может не выбраться? — Что встал?! Клади его на каталку, а сам вали с дороги. Ну это же был его упрямый Тони, он всегда бы нашел путь. Сейчас же эти мысли были и от этого было страшнее. Стив не был готов — да и никогда бы не был — они ведь даже не поговорили нормально. Это же Тони, он не мог умереть. Или мог? Стив не знал.***
Тони приходил в себя постепенно. Это было не как в фильмах, вот ты просыпаешься, а вокруг тебя счастливые родственники и все такое. Вы счастливо едете домой и там в вашу честь устроен праздник. В реальности просыпаться было холодно, все тело чувствовалось себя неподъемным, а слова никак не хотели формироваться. — Тони? И нет, при пробуждения Тони не встретил голос Пеппер или Морган, это был голос Стива, его Стива когда-то. — Все хорошо, не двигайся, я сейчас позову врача. Тони смог с трудом открыть глаза — хорошо хоть окна были занавешены и на том спасибо — и посмотрел на Стива. Язык не слушался, но, судя по всему, его хмурый взгляд прекрасно все передал. — Пеппер просто пошла отдохнуть, да и Морган было неудобно спать в больнице. В общем, она попросила меня присмотреть за тобой, но, если хочешь, я сейчас уйду. Могу позвать Роуди или ещё кого-нибудь… Слова выходили с трудом, но по-другому этого идиота было не успокоить. — С-спокойно, дай мне воды. — Да, да. Прости, сейчас. Стив подскочил, да со всей грацией слона в посудной лавке, торопясь подать Тони воды. Скептически взгляд Старка на это все надо было видеть. Стакан был поставлен на поднос перед кроватью, но не успел Тони даже нормально отпить воды, как Роджерс с быстрым: сейчас я приведу Роуди — убежал. Сказать, что Тони охренел, значит не сказать ничего.***
Через несколько часов в его палату с радостным криком ворвалась Морган, не то чтобы он был занят размышлениями — чертовски Роджерс — но это было как нельзя кстати. — Рада, что ты в порядке, Тони, — наклонилась к нему Пеппер, целуя в щеку. — Прости, Пеп, снова заставил тебя волноваться. — Я же знала, за кого выхожу замуж. — Пап, а ты не поверишь, что я сделала! Все было хорошо, ну или судя по взгляду Пеппер не очень.***
Морган быстро вымоталась, буквально после своего длинного и увлекательного рассказа, как она собрала робота — Тони так гордился ей — она вырубилась рядом с отцом, последний, впрочем, ничего не имел против. — Она скучала по тебе. — Я тоже по ней, Пеп. Все хорошо, ты хотела поговорить? — Да, но… — судя по ее скептическому взгляду, она совершенно не считала его готовым говорить. — Давай без «но». — Хорошо, в общем, нам надо поговорить о наших отношениях. И, возможно, о Роджерсе. Фига себе, неожиданный поворот. — А что с ним не так? — Судя по рассказу Роуди он вылетел отсюда как сумасшедший влюблённый в тебя идиот, боясь разговора с тобой. — С чего ты взяла, он совершенно точно не… — Ой, не отнекивайся, по нему сразу видно. Да и по тебе тоже, чего только стоит твой «суровый» взгляд, когда мы вошли с Морган. Ага, мысли о Стиве никогда не давались ему легко. — Допустим, но это ничего не меняет. — Ты ошибаешься, это меняет все. Мы оба взрослые люди и прекрасно понимали, что этот брак так, пустышка. Морган всегда будет тем, о чем я не жалею не секунды, уверена, ты тоже, но сейчас настало время пожить для себя. Тони перевёл взгляд на дочь: — Но как же Морган, она… — Она все поймёт, она любит тебя и примет, даже если ее любимый папочка вдруг женится на другом мужчине. Тони оставалось лишь поражённо вздохнуть. Пеппер всегда была права, и судя по ее довольной улыбке она это знала. Понятно, в кого Морган такая хитрая. — Просто будь счастлив, Тони. — Буду, но ты тоже, пожалуйста, будь. — По рукам.***
Стив не знал, что ему делать, но ладно, судя по всему, вылететь как сумасшедший из палаты Тони было не лучшей идеей. Ну что поделать, последнее время рациональность небыла его лучшим другом. Стив ждал, правда сам не знал чего, но ждал. Может знака? Ага, божественного. — Роджерс… А вот, судя по всему, и он. Да, такой рыжеволосый на острых шпильках знак. — …хватит тут круги наматывать, он ждёт тебя. Как бы его мнения особо и не спрашивали, но «знаку» как бы было плевать на его раздумья. Может это и к лучшему? Перед дверью палаты Тони казалось, что путь назад ещё был, но судя по взгляду Пеппер его все-таки не было. — Спасибо, Пеп, позвоните, как только доберётесь с Морган. — Хорошо, Тони, только не перестарайся. — Постараюсь. Не то чтобы Стив мялся в дверях даже после ухода Пеппер, совершенно точно нет. Или все же да? — Роджерс, ты присядешь или сразу побежишь от меня подальше? Стив с опаской подошёл поближе. Судя по любимому скептическому взгляду Тони, это выглядело очень глупо. — Ага, смотри осторожней, а то вдруг стул тебя укусит. — Эм, ты хотел со мной поговорить? Стив был горд, он смог вымолвить хоть что-то. Сила, мощь, круть. Вот это символ нации. — Ну да, только лицо попроще сделай, в то я боюсь, что меня арестуют за испорченное настроение Капитана Америки. Стив молчал. — Ладно, кто-то сегодня не в настроении для шуток. Хорошо, давай к делу. Как долго ты собираешься кидать на меня эти грустные взгляды потерянного щенка? — Я не… — Уверен? Стив не знал, ну, а что он должен был ответить? Ой да, извини, пожалуйста, я просто хотел поцеловать тебя, а потом вспомнил, что у тебя жена и дочь. Тони видел борьбу внутри Стива, это, на самом деле, было сложно не заметить, тем более когда они провели столько лет вместе. А говорят, что он любит самобичевание, посмотрели бы они хоть раз на Стива. Он был в этом, определённо, мастер. — Стив, успокойся, я не собираюсь пинками выгонять тебя за простой взгляд. Судя по лицу Стива должного спокойствия ему это не принесло. Ладно, хорошо, пойдём на крайние меры. — Роджерс, а ну быстро подошел ко мне! — Стив вздрогнул, но послушно — ути пусечка, какой хороший мальчик — подошел к кровати. — Наклонись. И Тони поцеловал его, как раньше, до всей это неразберихи, когда они были счастливы и наслаждались друг другом. Когда они любили. — Т-Тони, что ты… — Заткнись, сейчас говорю я, понял? Стив поражённо склонил голову, а раньше им нельзя было так легко манипулировать. Эх, в чем-то Тони скучал по былым временам. — Знаешь, когда я женился на Пеппер, это был шаг от отчаяния. Многие погибли, но жить же надо бы как-то. Не то чтобы я сожалею, нет, я люблю Пеппер, просто немного не так, да и тем более если бы все пошло по-другому у меня не было бы Морган. Стив молча слушал, сейчас было не его время говорить. — Но сейчас, когда мы смогли вернуть всех, то смысл в этом отпал. Пеппер будет счастлива, я уверен, но не со мной, как и я не с ней. А Морган поймет, она у нас умная девочка. Так что, Стив, готов бежать отсюда с криками или все же останешься? И после всего этого сумасшедствия с Таносом Стив, наконец-то, улыбнулся, как раньше. Улыбка только для Тони. — Ты же знаешь, я никогда не мог быть вдали от тебя. Люблю тебя. — Люблю тебя тоже. Конечно у них были ссоры и обиды друг на друга, сумасшедшие геройские будни и простые свидания. Возможно, что они поженились летом, а может и зимой, кто знает? Но в одно Тони был уверен стопроцентно: он любит и чертовски любим в ответ. Так что, конец? О нет, это только начало.