Преемник

— Прямо-таки начало новой эпохи, — тихо говорит самому себе Мори, стоя у французского окна на последнем этаже одного из небоскребов мафии. Отсюда вид на город просто великолепный, а сейчас, когда первые лучи солнца пробиваются сквозь плотные грозовые тучи, а дождь еще не перестал идти, он особенно прекрасен.       Не сказать, что это было простым решением, но он все же его принял. Хотя, если так подумать, покопаться в себе, то он сделал этот выбор уже давно, только не всегда отдавал себе в этом отчет.       Развернувшись, Огай внимательно смотрит на то место, где когда-то Чуя Накахара присягнул ему в верности и вступил в организацию. «Да, наверное, уже тогда», — думает Мори, проматывая в голове события тех лет. Босс должен быть готов пойти на что угодно ради организации. «Ее самый преданный раб» — так он ответил в тот день на вопрос пятнадцатилетнего Накахары о том, кто такой лидер. В Дазае не было верности, преданности. Ни ему, ни организации. Кажется, Осаму, при всей их схожести, не способен на верность в принципе… в отличие от Чуи. Именно поэтому в тот день Огай и сделал выбор не в пользу собственного ученика. Да, алмаз ограняется алмазом, но только до какого-то периода, а потом нужно еще проводить ручную работу. И у него не хватит сил на двоих одновременно.       Из ностальгических рассуждений его вырывает стук в дверь. Надо же, несмотря на то, что он много раз говорил Чуе, что тот может входить без стука, Накахара все равно проявляет этот маленький жест уважения, предупреждая о своем появлении. Интересно, выправка Кое-или собственная позиция? — Вызывали меня, босс, — полувопросительной интонацией говорит вошедший, не-то уточняя, не-то напоминая Огаю о том, что он сам послал за ним в такую рань. — Да. Спасибо, что так оперативно, Чуя-кун. Не хочешь присесть? — босс показывает рукой на небольшое кресло, приставленное к столу.       «Странно, раньше все здесь отчитывались стоя», — отмечает про себя гость, но приглашение принимает, обозначая согласие кивком, и направляется к указанному креслу. Мори же обходит стол, присаживаясь на свое рабочее место.       «Элизы нигде нету, но окна не закрыты», — мельком подмечает Накахара, пытаясь быстро прикинуть серьезность предстоящего разговора. Новости о том, что его извечный соперник и по совместительству ученик Огая покинул Портовую мафию донеслись до Чуи еще до того, как он успел вернуться в город из командировки. И вот теперь, едва он оказывается дома, Мори вызывает его к себе.       «Задание по ликвидации Дазая?» — всплывает в голове, но исполнитель все же решает не высказывать никаких предположений, позволив боссу самому вести разговор. «Все, что ты произносишь, и даже то, о чем думаешь, хоть и молчишь, раскрывает тебя, — учила его Кое. — Каждый жест, каждая мысль. Говори меньше, ведь не сейчас, но потом информацию, которую ты так выдашь, можно будет использовать против тебя».       Похоже, это один из любимых приемов Мори, поскольку пауза начинает затягиваться. Усмехнувшись про себя, что парень здорово вырос с их первой встречи, причем не только в прямом смысле, Огай все же начинает разговор. — Ты ведь уже слышал новости, Чуя-кун? — с извечной улыбкой говорит он, словно речь идет не о предательстве одного из самых грозных и влиятельных мафиози в городе, а о прогнозе погоды, причем на вчера. — Да, — коротко кивает собеседник и после паузы добавляет. — Это серьезная проблема. Как бы он не ненавидел Дазая, а все же с ним всегда приходилось считаться. И отнюдь не только из-за обнуляющей способности. Этот парень опасен всем: информированностью, проницательным умом, редкой наблюдательностью, харизмой, черт бы его побрал, жестокостью, безбашенностью и даже своими суицидальными замашками. Он даже самого грозного врага может превратить в собственное преимущество. Или Накахара его все-таки переоценивал? — Я слышал, в этот раз все пошло не по его плану, — все же ввязывается в более открытый диалог исполнитель. Бесполезно юлить перед боссом — только больше информации пропустишь. — Можно и так сказать, — отвечает Огай, как обычно мастерски поддерживая диалог, при этом не говоря ничего существенного. Все же он очень любит, когда игра идет по его правилам, а в самом начале Чуя на это не поддался, и за это теперь его в игру втягивают почти что силой. — Враг был настолько опасен? — он быстро перебирает в голове все, что слышал. Организация наемников из Европы, вроде, бывшие военные, успели подорвать несколько складов мафии, большой боевой опыт. Судя по нанесенному организации ущербу кое-что все же умеют. Но не более. И такие доставили проблемы Дазаю? — И да, и нет, — снова юлит Мори, продолжая испытывать собеседника. — Я не понимаю вас, босс, — решает идти напрямик Чуя. Занятно — манера, которая у Осаму высадила бы его на коня уже давно, в исполнении Мори наоборот вызывает восхищение. — Его врагом был я, — вдруг резко меняет тон Огай, переходя с кошачье-игривого на сухой профессиональный. — Вы? — при всем старании в этот раз ему не удалось скрыть шока ни на лице, ни в голосе. Хорошо хоть удалось удержать рвущееся: «как это, черт возьми, понимать?» Открытого противостояния этих двоих Мафия может и не выдержать. — Именно, — сухо кивает Мори, сделав вид, что не заметил того, как поменялся в лице исполнитель, услышав правду, — ты помнишь, что я говорил тебе в день твоего присоединения к организации? — Лидер — это хозяин организации и самый преданный ее раб. Ради процветания организации он с радостью пачкается в любой грязи, воспитывает подчиненных и размещает на оптимальных позициях, а когда нужно использует их и выбрасывает. Ради организации он пойдет на любую подлость. Вот кто такой лидер. Все во имя организации и во имя защиты любимого города, — спокойно чеканит Накахара, словно слышал это не годы назад, а всего за несколько минут до их разговора. Сколько раз он обдумывал эти слова босса, сколько раз взвешивал снова и снова то, что дало ему смысл двигаться дальше, направление этого движения и самого себя. — Я приятно удивлен, даже польщен, — после небольшой заминки отвечает Огай. Редко кому удавалось увидеть на его лице искреннее удивление, как, в прочем, и другие искренние чувства. Это привилегия очень узкого круга лиц. — Тогда перейдем к делу. Я хотел бы сменить твою позицию. — Вы недовольны моей работой, босс? — голос Чуи спокоен, но по спине уже бежит предательский холодок. Если босс решит от него избавиться, то ему некуда бежать, да и не за чем. Не в том дело, что он не смог бы выдержать охоту мафии, способность все же очень мощная, просто смысла нет. Организация — его все. — Наоборот. Очень доволен, — Мори выдерживает паузу и добавляет. — Мне нужен преемник. Тот, кто возглавит организацию после меня или в случае, если со мной что-то внезапно случится. — А госпожа Коё? — быстро взяв себя в руки, уточняет исполнитель. Все же наставница дольше в организации и опытнее его. И главное — не хотелось бы получать врага в ее лице, обскакав по карьерной лестнице. Ему ли не знать, что Коё Озаки может быть как незаменимым союзником, так и грозным, могущественным врагом. — Не волнуйся, кресло главы ее не интересует. Женщины отличаются от нас. А госпожа Коё — мудрейшая из них. Так что насчет моего предложения, Чуя-кун? — Полагаю, оно из тех, от которых невозможно отказаться? — слегка ухмыляясь, уточняет парень. Хотя, вопрос скорее риторический, от предложений Огая не отказывается никто и никогда. Удивительный дар убеждения. — Именно. В таком случае, тебе еще многому предстоит научиться, — кивает бывший доктор, интонациями давая понять, что разговор подошел к концу.       Чуя кивает в ответ, встает и направляется к выходу, стараясь идти не слишком быстро. Все же не стоит демонстрировать, что предложение малость выбило его из колеи. Не то чтобы он не был к такому готов или, не дай бог, собирался служить этому ублюдку Дазаю как следующему боссу… но вот так с ходу изменившаяся расстановка сил… — Могу я задать вопрос, босс? — все же не выдерживает он, останавливаясь у самых дверей, но не поворачиваясь к собеседнику. — Конечно, — отвечает Мори. Вставать из-за стола он пока не спешит. — Почему я? — все же повернувшись в пол оборота, уточняет исполнитель. Да, в комитете сейчас осталось не так много людей и, если подумать, вариантов особо нет, но. — Вы ведь прекрасно знаете, что я уже однажды не справился как лидер. — Именно поэтому. — Что? — Накахара все же резко разворачивается. — Именно поэтому. У тебя есть опыт руководства, пусть и малой организацией, и четкое осознание собственных недостатков как управленца. Кроме того, ты предан мафии. И это не считая личностных и боевых качеств. По-моему, ты идеален, Чуя-кун, — перечисляет Мори, упиваясь смущением парня от последней фразы. Все же игра слов — прекрасная вещь. — Я вас не подведу, босс, — клянется Накахара, прикрыв глаза и прижав к груди снятую шляпу. Затем быстро разворачивается на каблуках и выходит из кабинета. Им обоим предстоит многое обдумать.

***

— Это все, конечно, очень увлекательно, — устало тянет Мори, глядя на гору отчетов и выслушивая доклад Коё о последствиях ликвидации действий Мимик, числе жертв со стороны мафии, а также ее беспокойстве по поводу возможных серьезных последствиях из-за того, что целых два представителя верхушки — Дазай Осаму и Сакагучи Анго — покинули организацию живыми. — Звучит так, словно тебя это не сильно беспокоит, — примирительно произносит Коё, хотя Мори прекрасно знает, что за этим тоном стоит жгучее желание оторвать ему голову за недостаточно серьезное отношение к сложившейся ситуации. — Не слишком, если честно. Чаю? — он встает с небольшого дивана, на котором выслушивал отчет исполнительницы и направляется к столику, чтобы приготовить напиток для себя и дамы. Элизы сегодня нет с ним весь день. — И как это понимать? — уже откровенно холодно подмечает Озаки, сверля его глазами. — Как-то, что я уже позаботился о последствиях, только и всего, — устало-спокойно информирует босс, заканчивая приготовление и направляясь к ней с чашечкой свежезаваренного чая. — О том, что агент правительства работал в самой верхушке? — она скептически приподнимает бровь, одновременно с этим кивком благодаря за чай. Выглядит это довольно забавно. — Да, и об этом тоже. Не стоит беспокоиться, откуп от властей был достаточно велик, чтобы информация Анго-куна не была для нас критически опасной, да и впредь будет легче договариваться, — улыбается своим мыслям Мори. — Танеда не вечен. — Допустим. А что насчет Дазая? От него можно ожидать чего угодно! Или ты и это предвидел? Или же, — Коё щурится, впиваясь глазами в лицо собеседника, — сам это все подстроил? — Кто знает, — увиливает от ответа Огай, прихлебывая чай. — Если ты позвал меня сюда не ради отчетов, и мое мнение по поводу предателей тебе тоже не нужно, то зачем же? — Ну что ты, мне нужно твое мнение, очень нужно. Но не по поводу прошлого организации, а по поводу ее будущего.       Коё лишь снова вопросительно выгибает бровь. — Я хочу чуть ближе и лучше узнать твоего протеже. Не могла бы ты дать свою характеристику? — Вы не первый день работаете вместе, чтобы тебе не хватало проницательности и данных сделать о нем кое-какие выводы, — скептически подмечает Озаки. Она ненавидит не улавливать нить мыслей собеседника, а с Мори такое периодически происходит. — Разумеется, но все же. — Скажу одно, — она улыбается слегка ехидно, прямо как Чуя в то же утро у него в кабинете, — он куда более завораживающий, чем ты можешь себе представить. — Завораживающий? Коё-Коё, а я и не подозревал! — Не неси ерунды! — резко обрывает его исполнительница. — Скоро ты и сам поймешь о чем я.

***

      Чужая душа — потемки.       Даже если ты видишь человека насквозь, даже если знаешь не первый год, все равно, пытаясь понять получше, вдруг выясняешь, что не знаешь ничего. Это интересно, увлекательно и, можно даже сказать, привлекательно. Как сложная головоломка, которая кажется простой на первый взгляд, а потом никак не решается, подкидывая все новые и новые сюрпризы. А человек — головоломка динамическая: вот, кажется, понял ты его, раскусил, дознался, а он уже другой, чуть-чуть изменившийся и из-за этого снова совершенно непредсказуемый. На редкость увлекательная игра.       И Мори наслаждается этой игрой. Возможно, все дело в том, что Дазай был на него похож, от этого действия были предсказуемы и понятны. Конечно, порою ему удавалось удивлять наставника, но не слишком уж сильно. Зеркало, пусть даже и треснутое, все равно дает весьма предсказуемое отображение.       А с Чуей все не так. Огромный талант, еще не развитый, пока видный лишь вершиной айсберга. И Огай видит его. Видит весь благодаря своей проницательности, но как его раскрыть? Цель видна, а вот дорога. Дорога, лежащая через недра души, через ценности и личные цели, идеи и страхи — дорога, скрытая от его глаз.       С тех пор, как Накахара стал его правой рукой, они стали видеться гораздо чаще. Прежде сухие отчеты о проделанной работе теперь стали снабжаться подробным объяснением действий, личными выводами, оценками (которые обычно в мафии не приветствуются вовсе). Мори просит высказываться даже по поводу собственных решений и, что удивительно, не возражает даже против попыток их оспаривать. Хотя, разумеется, никогда планы не меняет.       Просто его преемнику предстоит понять его ход мыслей, систему ценностей. Организации ведь будет совершенно не выгодно, если каждый новый глава будет перекраивать курс предыдущего. А ему еще нужно донести ценность концепции «трех времен», что не так уж просто, поскольку нужно четко обозначить потолок своих сил и признать важность правительства и Агенства. Накахара пока явно к этому не готов. Он еще слишком горяч для такого, слишком горд. Хотя и умеет преклонить колени, если это действительно важно. Например, когда прощается с погибшими подчиненными. Мори нравится эта его привычка — снимать шляпу прощаясь с теми, кто погиб, служа организации, даже если он не знал их имен. Величие и смирение в одном жесте. Все же Коё отлично на него повлияла, добавив вспыльчивому юнцу стиля и манер. Осталось еще немного доработать… — Босс? — вопрос вырывает Мори из раздумий. Оказывается, он уже довольно долго пялился на своего нового преемника, погрузившись в свои мысли, пока тот разбирал отчеты. — Да, Чуя-кун, — как ни в чем не бывало отвечает Огай, словно и не он должен объяснять свои действия. — Вы что-то хотели сказать? — Я думал, это ты хочешь о чем-то спросить, — тут же парирует Мори, не давая себя поймать. Такая практика стала уже нормой, переговоры далеко не всегда идут гладко и порою нужно уметь возвращать разговор в нужное тебе русло не рубя с плеча, а деликатно, но твердо. — Я давно не видел Элизу, что-то случилось? — Чуя не заставил себя ждать. Заготавливал вопрос на всякий случай? Или его это и правда беспокоит? — Элизу-тян? А, нет, все хорошо, просто не хотел, чтобы она нам мешала. — Мешала? Не стоит так беспокоиться, я уже привык работать вместе с ней и не хочу причинять вам неудобств, — как-то даже наивно отвечает исполнитель. И правда так думает, или это ловкая игра, разученная у нового наставника? — И все же, — улыбается босс, — приватная обстановка способствует продуктивному продвижению к цели.

***

— Как слышно, Чуя-кун? — Отлично, босс, — Накахара поправляет воротник пальто, стараясь защититься от пронизывающего ветра. Он любит высоту, но в конце осени на вершинах зданий становится слишком уж ветрено. Да и шанс на встречу с суицидниками повышается — любят они это время года. — Надеюсь, ты помнишь все, что о чем мы говорили? — голос Мори звучит непривычно низко и глухо, издержки «уха», работающего даже на больших расстояниях. — Да-да, — спокойно и немного вальяжно отвечает исполнитель.       Никакой самодеятельности в этот раз, полное подчинение приказам, даже самым абсурдным и безумным. Глава крупнейшей американской семьи мафии — не та цель, с которой можно проявить недостаточно деликатности. А он все еще не навострился настолько, чтобы все прошло идеально.       Обычно такое можно видеть в фильмах, где курируют на расстоянии каких-нибудь доблестных спец-агентов, а не влиятельных мафиози. Но, что поделаешь, работа у них разнообразная. Хотя такое и не просто. Нужно полное, безоговорочное доверие к тому, чей голос будет тебя направлять. Полное подчинение. Это как идти с закрытыми глазами над обрывом, но только с той разницей, что глаза у тебя открыты и ты видишь все, при этом должен подавить свое я и подчиниться ведущему. Только вот маленькое «но», про полностью подавить. Сила мастера боевых искусств во многом в твердости его духа. Поэтому нужно подчиниться, не потеряв себя. Анализировать каждый жест, каждый вздох врага, стоя под прицелом на огромной высоте, при этом безраздельно доверяя тому, кто находится за несколько километров отсюда в безопасности. Конечно, при его способности ни высота, ни пули не проблема, но что-то сильно Накахара сомневается, что среди охраны такой большой шишки не найдется парочки сильных эсперов. В прямом поединке его бы это нисколько не смущало, но вот в «деликатном дельце», как обозвал это задание босс, уже совсем другой разговор. — Они поднимаются, — слышится в «ухе». Операция начинается. — Поприветствуй гостей у выхода.       Чуя грациозно спрыгивает с парапета, завершая любование ночным городом и оценку расстояния до ближайших зданий, и направляется к выходу на крышу, разминая занемевшие от холода пальцы, хоть он и держал руки в карманах. — Добро пожаловать в Йокогаму, — доброжелательно отмечает он, приподнимая шляпу при виде вошедших. — Кто ты такой? — не заставляют себя ждать охранники, нацеливая на него пистолеты. — Можно сказать, ваш гид по городу, — повторяет Накахара за голосом в «ухе». — Позвольте проводить вас в более уютное и безопасное место, — продолжает он, искреннее недоумевая, почему бы сейчас просто не отправить полетать этих идиотов и не притащить несговорчивого старика на поклон к Мори. — Кто ты? — вступает в разговор главная цель этого мероприятия, не слишком уважительно обращаясь к парню.       «Представитель ваших местных коллег», — хмыкая, диктует Огай и добавляет, — «сделай два маленьких шага влево». — Представитель ваших местных коллег, — сдержанно отвечает Чуя, пытаясь не поддаваться раздражению. Этот старый хрен явно не стоит всей этой возни. И делает два шага в сторону. — Портовая мафия значит, — фыркает старикан. Только теперь Накахара замечает, что все это время небоскребы мафии находились у него за спиной, а теперь хорошо видны их «гостю».       Мори молчит. — С чего это я должен верить какому-то пацану? — продолжает провокацию старикан. «Либо бессмертный, либо тупой», — констатирует про себя тихо закипающий исполнитель, параллельно удивляясь, как такое вот ничтожество может управлять крупной семьей. Ничего общего с их боссом. — Потому что вы прибыли в этот город ради заключения сделки с Портовой мафией. И прекрасно осведомлены о личности «пацана», — старается не скрипеть зубами Накахара, дублируя слова Огая.       «Чуя-кун, не смотри ему прямо в глаза, это признак вызова и агрессии», — слышится голос Мори. — Дерзишь? — взвивается старикан.       «Нет, лишь хочу поскорее покинуть это пронизываемое всеми ветрами место, — подсказывает босс и добавляет, — посмотри на меня, Чуя-кун».       Накахара покорно переводит взгляд на виднеющиеся неподалеку небоскребы и ищет глазами знакомую фигуру на верхнем этаже одно из них. Слишком далеко, не разглядеть. Закипающая ярость постепенно отступает. — Нет, лишь хочу поскорее покинуть это пронизываемое всеми ветрами место. — Тогда какого черта мы все еще здесь? — брюзжит старик, косясь на свою охрану. Человек, совершенно не беспокоящийся о том, что стоит под прицелом десятка пистолетов, сильно действует ему на нервы.       «Тогда прошу за мной», — почему-то Чуе кажется, что он слышит улыбку в непривычно низком голосе Мори. Игра воображения? Или он все же немного изучил своего босса. — Тогда прошу за мной, — на одном выдохе произносит он, и последние слова тонут в грохоте спускающегося на здание вертолета.

***

— Босс один? — коротко бросает охране Накахара и, получив утвердительный кивок, входит. Теперь уже без приглашений и без стука. — А, Чуя-кун, прекрасная работа, — Огай со своего любимого места любуется видом ночного города. — Так ли нужно было ваше вмешательство и мое присутствие? — сейчас он уже не скрывает легкого раздражения — осадок после общения с не слишком дальновидным коллегой-американцем. — Крайне! В его охране были довольно сильные эсперы: управляющий временем и призывающий трупы. Весьма опасные ребята. — Были? — Верно, были, — улыбается Мори. Но, благодаря тебе, все прошло как нельзя лучше. — Благодаря вам, босс, — уточняет Накахара. Сам он бы постарался проломить башку каждому янки еще на крыше.       Огай не отвечает, лишь улыбается, глядя куда-то на город. — У меня вопрос, — негромко произносит Чуя, переводя взгляд с босса на ночной город. — Откуда вы знали, как я на него смотрю?