Save me.

Тусклый свет пробивался сквозь дверной проем, будто бы очертания райского убежища, пока в полутёмной комнате, освещённой старой лампой, сидел на деревянном скрипучем стуле Билли Эндрюс, нервно теребя грязную рубашку. На его руках была кровь. Много крови. Как и на одежде. Глаза юноши не выражали страха или боли, хотя душа ныла от одного мучающего юношу вопроса. Как там Коул? Все ли с ним впорядке? Его обследовали? Перед глазами вновь появился рыжеволосый мальчуган, лежащий без сознания рядом с кривой лестницей, будто бы не дыша. Нет, он дышал. Он жив. Билли это знал. Вдруг, в комнату зашёл высокий мужчина, держащий коричневую сумку с золотой и сверкающей бляшкой в своих грубых руках. — Здравствуйте, Мистер Эндрюс, — протянул глухим голосом тот, сев напротив, — я ваш адвокат. Вам лучше мне доверять. Итак. Я… начну с того, что вам грозит тюрьма. А возможно и вы даже сможете получить смертный приговор. Вы совершили преступление, за которое надо ответить. — лицо Билли побелело и сердце ушло в пятки от страха, — Но вот только… Вы избежите тюремного заключения. Зная Ваших богатых родителей, я уверен, что через пару дней вы будете уже дома. Они устроят все так, как будет выгодно вашей семье. — Что же, это радует. — отозвался тихо Билли, усмехнувшись. — Но вот только вы должны рассказать мне правду о сегодняшней ночи, — юноша поднял глаза на мужчину и нервно сглотнул, — Почему Вы убили Мистера Тедди Филлипса? Четырьмя месяцам раннее. Люди — это настолько неоднозначные и противоречивые себе существа, что иногда становится тошно от них. Коулу Маккензи уж точно. Его окружал Мир невероятного лицемерия, тупости и трусости. Все что люди говорили, все что делали — было лишь притворством. Мальчишка был уверен, что каждый человек, живущий в девятнадцатом столетии мечтал заняться в своей жизни тем, что его действительно привлекало, а не то что уготовано ему судьбой. Но тех, кому удавалось вырваться из оков семейных обязанностей по бизнесу, или хозяйству, тех, кто строил свою судьбу сам — просто уничтожали в обществе. Стирали в порошок. Люди не любили Энн за Ее жизнерадостность и воображение. Никто не любил девочку за Ее происхождение, хотя она давно уже обрела семью. Никто не любил Коула. Они ненавидели его особенность, были не способны принять это. Одноклассники, отчасти мать и Мистер Филлипс. Да, именно о нем и пойдёт речь. Этот человек, как отметил для себя рыжеволосый художник, стал очень странно относиться по отношению к мальчику. Коул не мог понять вначале, что происходит. Он видел в учителе злобу, как это было раньше, но и нежность в глазах мужчины. Хотя… какая нежность? Это скорее дикий взгляд, заставляющий Маккензи сжаться, словно напуганный зверёк в своей норке. Но однажды кое-что произошло. Ничем не отличающийся день начался проливным дождем и серым, как старое покрывало матери, небом. Отряхнувшись от воды, парнишка уселся за парту и не увидев сзади себя Билли Эндрюса, который каждый божий день его мурыжил, облегченно вздохнул. — Класс, встаём! — услышал тот голос Мистера Филлипса и краем глаза взглянув на расстроенных подруг, грустно улыбнулся. На месте девочек, он бы просто не стал бы терпеть упрёки учителя и послал бы его куда подальше. Но девочки — есть девочки. Даже Энн терпит этого козла. — Коул Маккензи, на кого вы там уставились?! — заорал вдруг преподаватель и мальчик вздрогнул. — Ни на кого. Простите. — Вместо того, чтобы пялиться на этих… девчонок, я бы лучше на вашем месте уроки учил. Хотя… это странно, что Вы на них засматриваетесь, зная Ваш… характер. — глаза покраснели от злобы и Маккензи уж было хотел послать подальше Филлипса, но заметив умоляющий взгляд подруг, промолчал. — Сегодня вы будете наказаны. Ко мне после урока. Без отговорок. — да чтоб вы сдохли, Мистер Филлипс. После того, как ему объявили о наказании, невероятно чуткое предчувствие мальчика взыграло с не лучшей стороны. Будто что-то произойдёт. Что-то нехорошее. Что-то отвратительное. Будто острые осколки разбившегося стекла пронзили сердце мальчишки, когда он поднимал глаза и натыкался на дикий и бушующий взгляд своего учителя. Он будто пожирал заживо его глазами. — Боже, удачи тебе, милый! — шепнула ему Энн, когда закончились уроки, — Будь осторожен. — Спасибо. — буркнул тот, судорожно кивнув головой. В комнате стало невероятно тихо. Все ушли. Лишь скрежет старых настенных часов заставлял Коула съёжиться от напряжения. Мистер Филлипс куда-то ушёл. Куда-то далеко, поэтому казалось, что время будто остановилось и мальчишке показалось на миг, что все закончилось, как вдруг он услышал тихий голос мужчины: — Итак… начнём. — резко вздрогнув, Маккензи подскочил и его сердце будто бы сделало двойное сальто, — Вычистите класс до блеска и можете быть свободны. — кивнув, мальчик взял тряпку и намочив Ее в ведре, начал медленно протирать ближайшую парту. Он стоял спиной к учителю, но все же чувствовал его жуткий и буравящий насквозь взгляд, который сильно пугал мальчика. На деревянном столе появлялись мокрые и толстые дорожки, которые растекались в стороны. Вдруг, послышались шаги. Медленные, тихие. К горлу Коула подкатил ком и сжав в руках тряпку, мальчик вдруг услышал над самым ухом тихий шепот, от которого все свело внутри: — Ты весь дрожишь. Ты меня боишься? — Филлипс был настолько близко, что парнишка мог чувствовать мерзкий запах сигарет из его рта. Наклонившись ближе к самому уху, мужчина слегка дотронулся до его поясницы и еле слышно прошептал, — Ты можешь мне доверять. Коул задрожал с новой силой и осознав, что учитель лезет к нему совсем не с добрыми намерениями, судорожно задышал. Что ему делать? Куда бежать? Тело вдруг парализовало и он будто бы не мог пошевельнуться. Рука учителя все ещё была на пояснице, а тяжёлое, будто бы в какой-то степени возбужденное дыхание обжигало кожу юноши. Но вдруг рука скользнула к бёдрам. — Простите, мне надо идти! — пролепетал мальчик и унёсся со всех ног от мужчины. Ноги несли себя сами в неизвестном направлении. Слезы, вырывавшиеся из глаз наружу, судорожно потекли по щекам, пока дыхание мальчика сбривалось и останавливалось. Бежать. Просто бежать. Беги, Коул. Беги и не останавливайся. Вдруг, он очутился на земле, задев корень дерева ногой и ноющая, почти невыносимая боль расползлась по тощим коленям. Мистер Филлипс к нему приставал. Трогал. Зачем? Что ему надо? Кому можно сказать об этом? Опустив глаза вниз, парень увидел сильно трясущиеся руки, которые говорили, что у него была истерика. Маккензи сидел на грязной, потертой земле, содрогаясь и рыдая от той боли, которую нанёс ему преподаватель. Весь оставшийся день Коул не выходил из своей комнаты, тупо смотря в потолок. Из памяти не исчезал образ учителя и до сих пор чувствовался запах сигарет. Казалось, что он будет чувствовать это всю жизнь. Вечно. Утром следующего дня Коул Маккензи вышел из спальни в полумёртвом состоянии, медленно передвигая ногами. — Опять своих уродцев всю ночь рисовал? — послышался глухой голос матери и мальчишка вздохнув, привычно кивнул, — Тебе нужно заняться своими главными мужскими обязанностями, а не… — дальше рыжеволосый не слушал. Ему было наплевать. Абсолютно наплевать. Он настолько ушёл в себя, что не заметил, как очутился в классе. Из так называемой ауры его вывел голос Билли Эндрюса: — Чего такой дохлый? Помрешь скоро наконец? Эй, уродец! — дёрнул сильно за плечо его парень и Коул, пошатнувшись, чуть не упал и зыркнув на Билли недобрым взглядом, зашипел: — Отвали от меня. — Чего ты там бубнишь? Парни, он нам что-то сказать хочет! — Я сказал отвали от меня, ты, урод! — заорал вдруг Маккензи диким голосом на весь класс, чем заставил всех испуганно замолкнуть и застыть. Зажмурившись, юноша сжался в ожидании удара, как вдруг услышал голос, который стал ещё больше ненавидеть со вчерашнего дня: — Маккензи, ко мне подойдите. Нам надо переговорить. Немедленно. — сердце пропустило удар. Только не это. Не опять. Не сейчас. Коул этого не выдержит. Доползя на ватных ногах до учителя под улюлюканье одноклассников, мальчик почувствовав дрожь в руках и зайдя в комнату, услышал звук захлоаывающейся двери. Надо закричать, если опять начнётся. — Я бы… вам не советовал больше от меня убегать. — учитель подошёл вплотную и мальчик испуганно отшатнулся, — Это бессмысленно. А если скажете кому-либо — не поверят. Все же знают о вашей… особенности. — Пожалуйста, оставьте меня в покое. — прошептал Коул, вжавшись в спинку стула. — Жду тебя после уроков, рыжик. — зашипел тот и отпустив, заставил Маккензи со всех ног выбежать из комнаты в класс, отбив себе все пальцы и нервы. Весь оставшийся день Коул сидел тише воды ниже травы, ведь любой шорох, и ему казалось, что наступит конец всему. А может сказать подругам? Например Энн. Она умная, она сможет понять. Но вдруг Филлипс ей навредит? Нет, нельзя в это впутывать девочек. Это опасно. Надо сказать, что Ширли и вправду не глупа, ведь она сразу поняла, что что-то тут неладное. Не сводя с мальчишки глаз во время литературы, девочка отвела его после урока за школу и напрямую спросила: — Коул, что происходит? — Что происходит? — Я же вижу, что что-то с тобой не так. — черт. — Нет, все отлично. — улыбнулся мальчик, — Я просто плохо себя чувствую. — Может домой пойдёшь? Ты сам не свой, а вдруг в обморок упадёшь? — обняв подругу за плечи, он тихо вздохнул и как можно спокойнее сказал: — Энн, со мной все хорошо. Если станет хуже, то я уйду. Не волнуйся за меня. — Ну смотри… — прошептала та, — У тебя просто так руки тряслись. Вот я и испугалась. — обнявшись с девочкой, Коул ещё раз заверил, что «все хорошо» и они ушли в класс. Жаль, что ничего хорошего больше никогда в его жизни не будет. На протяжении учебного процесса, Коул Маккензи чувствовал на себе два взгляда: Филлипса, который чуть ли не раздевал его глазами и Билли, который был готов его убить. Как же юноша хотел второго, боже. А вдруг учитель сделает это ? Может сбежать из города? Что делать? Но вдруг его мысли прервал звонок с последнего урока. О нет. Только не это. Сердце мальчика свела судорога, когда все поднялись и начали собираться. Руки задрожали с новой силой и Маккензи сжался в стул. — Коул, ты идёшь? — спросили его подруги. — Мистер Филлипс… попросил задержаться у него. — тихо произнёс тот, пытаясь скрыть в голосе дрожь. — Ох, удачи тебе! — сказала Диана и мальчик вяло улыбнулся. Да, удача тут не помешает. В комнате стало очень тихо. Сердце билось в истерике, проделывая без остановки двойное сальто, а дыхание будто бы остановилось и мальчик почувствовал, как ему не хватает воздуха. — Мы наконец одни. — услышал он голос Филлипса, — Ну же, подойди ко мне. — Пожалуйста, не надо. — прошептал перепуганный мальчик, вцепившись ногтями в колени. — Я сказал живо ко мне! — заорал вдруг мужчина и Коул, не выдерживая, почувствовал, как глаза начинают щипать от постепенно подходящих слез, — Не бойся меня. Тебе со мной не будет плохо. Иди ко мне. — Хорошо. — просипел тот и поднявшись на ватных ногами со стала, медленно пошёл к учителю. Голова сильно кружилась и Маккензи покачивало из стороны в сторону. — Ну же… не бойся меня, милый. — мерзко усмехнулся тот, дотронувшись до плеча дрожащего от страха парнишки. — Пожалуйста… я не хочу. — прохрипел Коул, отойдя на пару метров от учителя, — Что вам от меня надо? Оставьте меня в покое! — голос повысился до крика и из-за переизбытка эмоций, Маккензи почувствовал на щеках соленые слезы. — Ты. — усмехнулся мужчина, надвигаясь на мальчика. Билли Эндрюс был в ярости. Как этот уродец посмел его обозвать? Хотелось приложить рыжеволосого поганца к земле и не желая долго ждать, парень решил воплотить свою идею в реальность и после уроков отлупить Коула Маккензи, как следует. После окончания школы, мальчишка не видел его выходящего на улицу, а значит, что Мистер Филлипс его задержал. Что ж, времени у Билли вагон, а значит он может подождать. Подойдя чуть поближе к школьной двери, Эндрюс приложил ухо, чтобы хотя бы знать, что происходит, как вдруг услышал испуганный голос мальчика: — Что вы ко мне прицепились?! Неужели вам Присси мало? — Мне не нужна эта девчонка. Мне нужен ты! — раздался голос учителя и глаза Билли расширились от изумления. Стоп, что? — Послушайте вы меня, ничего не выйдет. Я парень и мне всего пятнадцать лет. У нас большая разница в возрасте, мы одного пола. Оставьте меня в покое! — Не оставлю. Я тебя хочу. Лишь тебя и больше мне ничего не надо. — какого черта происходит? Тихо зайдя в класс, Билли оставил приоткрытой дверь, как вдруг увидел, как Мистер Филлипс толкнул перепуганного Коула к стене и застыл. Что вообще происходит? Его учитель извращенец? Понимая, что просто уйти нельзя, мальчик громко хлопнул дверью и вбежал в класс.