Девушка из сохраненок

Сумасшедший. Идиот. Как же бесит. Кричать на всю столовую, чтобы все точно знали, что я должна после ужина топать к нему в кабинет. Обвинения сыпались на всех. На учителей, которые смотрели на наш столик и похихикивали, на пятиклашек, которые с выпученными глазами смотрели на меня, на Никиту, на Женю, но больше всего я обвиняла себя. Зачем надо было устраивать эту глупую перепалку? Зачем надо было грубить учителю? Зачем во мне столько гордости? Зачем я вообще приехала в этот лагерь? Мозг кипел, руки сжимались в кулаки. Вдох-выдох. Не помогает. Вдох-выдох. Я отпила из стакана воды. О том, что я на ужине мыслей не было. Из моей руки выскользнула вилка. Звон помог мне вернуться в столовую, маска «я само спокойствие и надменность» уже была на мне. — Лера, я пойду, мне пора и тем более я наелась, — говорила я, запихнув в себя последние куски еды — К Жене пойдешь? , — после этого вопроса я готова была рвать и метать, но что-то все-таки заставило меня успокоится — Нет. Я ни за что. Не пойду. К нему в кабинет, — сказала я Лере максимально спокойно — Ладно, если что, меня дома не будет. Не забудь взять ключ — Спасибо, что напомнила, — настроение потихоньку смягчалось Я вышла из столовой. Кажется, все 58 пар глаз провожали меня. Вспомнился Андрей. Надеюсь, это был последний поцелуй. Чем я его так задела? Каждый его поцелуй был сравним с мини изнасилованием. Я вспомнила, как во время «нападения» перед ужином, почувствовала, как в мой карман что-то упало. Моя рука сразу пошла исследовать внутренности куртки. В правом кармане оказалось что-то холодное. Я вытянула непонятную вещичку из кармана. Бутылка, размером поменьше моей ладони, была наполнена коричневатой жидкостью. Как же во время был этот презент. В эту же секунду я открутила крышку и опрокинула содержимое в себя. Виски приятно обвалакивал изнутри. Появилась уверенность в себе. Я решительно отправилась к дому. Я оделась как обычно. Оставался вопрос с обувью. Жаркие угги мне напяливать не хотелось и выбор упал на весенние кроссы. Ничего, как-нибудь дотопаю, не умру В голове промелькнула шальная идейка. А не пойду к нему в кабинет. Пусть сам ищет меня. Браслеты нам с геоточками раздал сам вот пусть хоть раз в жизни пригодятся. От этой мысли я невероятно сильно развеселилась и, включив телефон написала преподавателю сообщение. " А я к вам в кабинет и не пойду. Ха-ха-ха " " Что опять за закидоны, Клементьева?! " " Ну, вдруг вы меня насиловать собрались. Я жертвой быть не очень-то хочу. Таак что сами найдете меня» Как только сообщение было отправлено, я, с чувством внутренней легкости, начала выбирать место, в котором меня будут «насиловать». Встречи все же хотелось избежать, и надо было как можно больше растянуть время. Все места, которые мне припоминались были примитывные и идти до них не долго, но через пару минут размышлений я вспомнила холм. Он находился в стороне и был одной из крайних точек лагеря, никто там никогда не ходит, значит это отличное место! Выводы были сделаны, а решение принято Только возле холма я поняла, что я в летних кроссовках, а снег тут по колено, но отступать от идеи по прежнему не хотелось. Лестницу я не осилила. За ночь она вся покрылась льдом и вместо того чтобы подниматься я только скользила вниз. Виски напомнил о том, что я выпила его четверть часа назад и заставил меня поверить в себя и топать по сугробам, которые, надо сказать, были мне по колено. Я сделала шаг. Под моей ногой с хрустом опустился снег, несколько снежинок дотронулись до моей лодыжки. Меня передернуло. Еще шаг. Снег тоже не отстает и засыпается ко мне в кроссовок. Холодок пробежал по телу. Еще несколько шагов я сделала быстро, но чей-то голос заставил обернуться. — Эй, ты, пигалица! Куда это ты намылилась? , — у сторожа был хриплый, старческий, голос. — Да, так. Гуляю. Вот закат там красивый, сфотографировать хочу, — выкручивалась я — Ну, ладно, иди, иди, — с этими словами сторож опять залез в свою будку А ведь и правда красивый закат. Странно, почему я раньше не заметила, думала я, поднимаясь на холм. Носки давно уже промокли, но меня грел выпитый алкоголь. С вершины холма было видно огромное заснеженное поле, черный лес и закат. Он развивался красками по всему небу переходя от ночного неба, к огненно-малиновому цвету. Редко такой можно увидеть зимой. Я оперлась об перила лестницы спиной и села на снег. В наушниках включилась какая-то сопливая песня про любовь. Любуясь закатом, я не задумывылась ни о чем, даже предстоящий разговор с учителем не напрягал меня. Еще несколько глотков виски я опрокинула в себя. От меня же будет нести. Чертыхаясь, я достала из кармана жвачку с непонятным вкусом и положила в рот две подушечки. Глаза прикрывались, думать по прежнему не хотелось. Кто-то дернул за провод моих наушников и музыка оборвалась. -Не сиди на снегу, — Женя посмотрел на меня и протянул руку. — А то что? , — спросила я, вставая и игнорируя жест. Ответом мне были закатанные глаза. Женя достал из кармана пачку сигарет закурил. — Не знала, что вы курите, — сказала я, когда преподаватель в очередной раз затянулся. — А я и не курю. Тебе мерещится, — ничего отвечать, предъявлять претензии, да и вообще говорить не хотелось. Мы пошли по верху холма. — Не хочешь мне ничего рассказать? , — Женя прервал молчание — Нет, я вас к себе в кабинет не вызывала — Ладно, я спрошу сам. Где ты была во время завтрака и обеда? — Я сидела дома, у меня голова болела, — отмазки придумывались на ходу — Ева, конечно, я этот вопрос задавать не планировал, но скажи мне, почему от тебя вискарем несет? , — я удивленно открыла глаза. Похоже жвачка была без аромата, раньше я такие покупала. Ответ в голову не приходил и, похоже, приходить не собирался, — Опять наверное тебя у стенки бухие парни зажали, да?! , — бог сарказма, внутри Евгения Владимировича, заменился функцией «монолог «, — В общем, сейчас просто ответь мне, на что ты надеешься? Зачем ты все это делаешь? Кроссовки летние зимой надеваешь, на снегу сидишь, постоянно хамишь мне, стебешь Никиту, зачем? Ты думаешь, что никто ничего до сих пор не понял? Я тебе, наверное, сейчас секрет открою. Все. Всё. Поняли. Даже учительский состав. — А вот тут остановитесь, Евгений Владимирович, — прервала я его, — Вы к чему клоните? Почему все всё поняли, а я нет? — Тебе действительно нравится прикидываться тупой? — Очень. На вопрос ответьте. — Клементьева, все давно уже поняли, что ты влюбилась в меня. Секунд 30 я простояла с лицом " Ты че, бля, сейчас сказал " и потом функция монолог включилась у меня — Чего? Блять. У меня, наверное, со слухом проблемы или шизой «заразилась». Ты совсем умом двинулся? Я В ТЕБЯ ВЛЮБИЛАСЬ???? ТЫ, ЕВГЕНИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ, КРЫШЕЙ ПОЕХАЛ ИЛИ ВОЗОМНИЛ О СЕБЕ НЕПОНЯТНО ЧТО???? ТЫ САМ-ТО СЕБЯ СЕЙЧАС СЛЫШИШЬ? , — я бы кричала на своего классного руководителя еще долго, но воздух, который я набрала в легкие, стремительно заканчивался. Когда из меня выходили последние слова, Женя показал мне знак тише, — ТАК, ЧТО ВООБЩЕ, ТЫ БОЛЬШЕ, — на этом мне срочно понадобилась передышка, я оборвала свою «речь»  — Тшшшшшшш, — Женя перенес палец от своих губ к моим. Он выглядел очень умиротворенно, но все-таки на его губах просвечивалась усмешка, — тихо-тихо Никак не от виски, а от этих слов, от выражения лица Жени, от эмоций переполнявших меня, у меня из глаз выкатились две горячие полосочки- слезинки. — Ну-ну-ну, — Евгений Владимирович взял мое лицо в свои руки, и большими пальцами стер с моего лица слезы- Что это такое? Не надо плакать. Все будет хорошо, — он притянул меня к себе. Теплая куртка пахла мужскими парфюмом. Хотелось утонуть в запахе, и я уткнулась в нее носом. Женя начал гладить по спине и шептать — все..... будет… хорошо. Тшшш… — Мне так тепло от ваших объятий и слов, — прошептала я в куртку — Что? — А правда, все будет хорошо? , — я развернула голову и посмотрела на учителя. Мои, все еще немного красные, глаза встретились с серыми, глубокими глазами мужчины — Правда, — да, этот ответ был короткий, но не сухой. От него веяло заботой и теплотой. Получив ответ, я развернулась, так, чтобы стоять лицом к учителю, при встала на цыпочки и в губы шепнула — Наверное слухи- тоже правда, — что-то помутнилось в моей голове, но похоже не только в моей. На своих губах я почувствовала чьи-то теплые губы. Кажется, сознание отключилось. Я ничего не понимала и не осознавала, только тронула в объятиях и расстворялась в поцелуе. «Что же я натворила»