Фелинксенок

      После приземления Гонщик вызвал спидер и кивнул девушке на пассажирское сиденье. Отпускать ее так просто он, похоже, не собирался. Уже.       Этот факт почему-то странно радовал. Огги без раздумий нырнула в спидер.       Они все-таки спустились на средние уровни, но выбор Темного оказался несколько неожиданным… Пожалуй, даже для него самого.       Когда они оставили транспорт на стоянке и вышли на неширокую и слабо освещенную улочку, впереди показалась мерцающая голографическая вывеска.       Крутили рекламу фильма «Слепой прыжок». Трейлер обещал ужасы.       — У меня есть немного времени, — пояснил Габриэль.       Такого офигения на лице Огги Гонщик еще не видел.       — Внезапно… — тихо обронила девушка, судорожно прикидывая, в чем здесь подвох. Подвох упорно не находился.       Определенно, в последнее время ее окружали очень странные люди.       Темный искоса смотрел на девушку, синие глаза казались подсвеченными изнутри.       — Это будет интересно, — пообещал он.       — Ни секунды не сомневалась… — отозвалась Огги.       Все, что Лиовэн успела узнать о Гонщике, однозначно говорило: ширпотребом, даже (или особенно) медийным, этот человек интересоваться не будет. Что привело их сюда, пока оставалось загадкой.       А Габриэль улыбался, и Тьма улыбалась вместе с ним.       Он выбрал места в самом дальнем ряду, там, где стояли глубокие кожаные кресла. В полумраке диверсант казался ожившей тенью. Силуэтом или призраком, но не человеком.       На Гонщике большими буквами было написано «Я что-то задумал», но вопреки обыкновению и здравому смыслу, это не пугало, а вызывало искренний и чуть настороженный интерес. Нечто подобное мог бы испытывать ксенозоолог, подкрадываясь к редкой неизученной зверюге.       Девушка устроилась в кресле, то и дело косясь на кажущегося призрачным Габриэля краем глаза. Словно опасаясь, что он совсем растворится в тенях.       Когда свет погас окончательно и появился вращающийся символ съемочной компании, Гонщик положил руку на подлокотник, разделяющий его и девушку. Ладонью вверх. Перчатки на руке уже не было.       — Не бойся, — шепнул он с интонациями старшего товарища по играм. Был в его тоне и намек на провокацию и приглашение рискнуть.       — Будет интересно…       — Кто сказал, что я боюсь? — таким же шепотом возмутилась Огги. И решительно вложила руку в ладонь Гонщика, словно в доказательство своих слов.       Он сжал пальцы, крепко, но не причиняя боли, и в этот момент зал исчез. Вокруг стояла темнота, в которой не было ни звуков, ни запахов. Реальной оставалась только теплая хватка Темного.       Что-то происходило в Силе. Причем с ментальным щитом Огги. Он отчетливо становился… Другим.       Больше? Крепче?..       Он менялся стремительно. Не меняя собственных структур и не разрушаясь, обретал новые. Словно в отполированном камне проступала новая ажурная вязь.       Огги подавила секундное желание вырвать руку. Угрозы не чувствовалось, ощутимого вреда ей не причиняли. И в то же время она решительно не понимала, что, и главное, зачем делает Гонщик.       — Что ты делаешь? — едва слышно, одними губами спросила девушка.       Фраза в темноте прозвучала неожиданно гулко. Откуда-то отозвалось эхо, и пошло повторять на разные лады и разными голосами, в которых слышалось то возмущение, то трепет, то последняя мольба жертвы, то вздох влюбленной девушки…       Темный молчал.       Ответ был очевиден.       Габриэль медленно проявлялся в этой темноте, становясь все более ощутимым в Силе, теперь уже не только как замок сцепленных пальцев.       Они стояли посреди беспросветной пустоты, держась за руки, наглухо закрытые общим щитом.       — Теперь понятно? — таким же шепотом уточнил Гонщик.       — Что — понятно, — Огги настороженно осматривалась, словно в этой пустоте могло возникнуть что-то еще.       Он… втащил их под один щит?       — …Зачем — пока не очень, — честно призналась девушка.       — Хорошо, — улыбнулся тот и шагнул вперед, в никуда, вынуждая девушку сделать шаг за собой…       …Корабль прошел сквозь хвост кометы и теперь, получив неисправимые повреждения, падал на планету огромным куском металла. На грудь давили ремни кресла, на панели длился веселый перепляс красных огоньков.       «Отказ системы…»       «Отказ системы…»       «Отказ системы…»       Руки судорожно метались по панели управления в отчаянной попытке оживить хоть что-нибудь. Даже ругаться не получалось: все внимание целиком занимал умирающий корабль.       «Да держись же, железяка!»       К ситам навигацию, и СЖО туда же. Двигатель. Главное — оживить двигатель и хоть на маршевых, да сесть. В идеале одним куском.       У нее же там пассажиры…       Сквозь злую, холодную сосредоточенность тонкой паутинкой протаивала какая-то неправильность, неестественность происходящего. Но ей сейчас было откровенно не до разбора собственных ощущений.       — Скорость падения слишком высока! — прохрипел кто-то в наушниках. — Сбрасывай медблок и тюремный отсек!       Двигатель захлебывался и никак не мог прочихаться.       — Есть, — коротко бросила девушка. Руки сами нашли кнопки сброса. Щелк.       — Медблок ушел.       Тюремный отсек. Там, кажется, кто-то был… Ну и сит с ним, гробить себя и десяток пассажиров из-за одного упыря она не собиралась. Щелк.       — Тюремный ушел.       Легче, как ни странно, не стало.       Зато запустились маршевые. Что-то отчетливо стучало так, что вибрация шла по всему корпусу и неприятно отдавалась в теле, но движки тянули.       — Мирей, — прохрипел тот же голос. — Я умираю… Принимай… Командование…       Это кому он сейчас… Ей? Какое, к хаттам, командование?!       — Кэп, держитесь, мы сядем! — собственный голос тоже норовит сорваться на хрип. Движки тянут, это главное. Лишь бы выдержали…       Скорректировать угол полупадения-полуполета, хоть немного замедлить корабль. Казалось, она физически ощущает, как раскаляется обшивка — щитов давно не стало. Пальцы на рукоятях управления белые до синевы.       «Только не развались, только не развались...»       Удар о землю оказался настолько силен, что корпус корабля треснул. Он скользил по песку, теряя куски обшивки и целые отсеки, оставляя широкую взрытую полосу, вдоль которой валялись искореженные детали.       Пилота трясло и болтало в кресле, во рту появился отчетливый привкус крови.       Когда неконтролируемое скольжение прекратилось, от корабля осталось немногое: рубка, кают-компания и часть пассажирского отсека…       Руки от штурвала пришлось отдирать. Внутри на миг взметнулось злое торжество: жива! Они сели, кое-как, половиной корабля, но сели, трижды через реактор!       Капитан?! Остальные?..       Намертво заклинившие ремни пришлось разрезать. Выбравшись из кресла, она попыталась добраться до выхода из рубки. Грудь болела от рывков на ремнях, от напряжения ощутимо потряхивало. Автоматика наверняка вся передохла, дверь придется открывать вручную…       Заклинило намертво. Но взяться за систему ручного открытия пилот не успела. Кто-то начал открывать с другой стороны.       После десяти минут стука, грохота и ругани дверь сдвинулась с места и в получившиеся отверстие заглянул мужчина. Короткие усы, аккуратно подстриженная короткая борода, русые волосы до плеч. Не старый, не молодой — на вид около сорока.       «Корбезовец», — подсказала память. Одет он был в гражданское. Некогда светлый, с отливом в синеву комбинезон был перепачкан в смазке и засохшей крови. Судя по всему, чужой.       — Вы в порядке? — с искренней тревогой спросил он. — Что произошло?!       — Мы здорово грохнулись, — девушка констатировала очевидное, отмахнувшись от вопроса о собственном состоянии. Стерла тыльной стороной ладони кровь с губ и сунулась в дверь мимо корбезовца.       — Что с остальными?       — Капитан умирает. Извините, мисс, — мужчина двинулся за ней. — У нас больше нет медотсека. Мы ничем не можем ему помочь. Я… Пытался. У него…       Корбезовец замолчал, потому что перекошенный коридор вывел пилота прямо к неприятному зрелищу. У выхода из кают-компании лежало окровавленное тело Мансура. Из груди капитана на длину двух ладоней торчал странно блестящий рычаг.       Рядом собирались выжившие пассажиры.       И никого из экипажа…       Тяжелые, сухие хрипы ясно говорили о том, что капитан доживает последние мгновения.       Девушка до боли закусила губы, опустилась на одно колено рядом с умирающим. Помочь ему она могла только одним…       — Простите, капитан, — едва слышным шепотом. Короткий росчерк ножа прекратил его мучения.       — Осмотрите корабль, помогите раненым, — собственный голос казался совершенно чужим. — Соберите уцелевшее снаряжение.       Тяжело поднявшись, пилот вернулась в рубку. Нужно было запустить аварийный маяк и выяснить, куда именно они упали.       Маяк послушно включился.       Пустынная планета находилась в Диком Пространстве, и не имела даже названия, только номер. Здесь не существовало поселений.       Зато система казалась уникальной. Одинокая планета, условно пригодная для жизни, грелась под светом целых трех солнц.       Вокруг, за пределами кокпита, лежала пустыня…       — Капитан, — окликнул ее ломкий голос, который мог принадлежать только подростку. — Наш багаж… Наш груз, его нет. Медблока нет. Камбуза нет. Трюмов нет… Нам нечего собирать. В СЖО осталось немного очищенной воды…       — У меня есть фонарь и оружие, — это был корбезовец. — Штатный бластер.       — Хоть что-то, — вздохнула девушка. — Я запустила маяк, но мы очень далеко от регулярных маршрутов. Планета необитаема. Помощи придется ждать долго.       Поднявшись из кресла, она махнула корбезовцу.       — Думаю, стоит осмотреться. Идемте, сэр. Остальным корабль пока лучше не покидать.       Ее проводили неуверенными взглядами.       Восемь пассажиров. Всего восемь…       Корабль обрывался внезапно. Вот под ногами ребристые плиты пола, вот неровные куски разорванного металла, вот — песок…       Именно в этом месте стали слышны тихие рыдания.       За выступом корпуса на коленях стояла женщина в белом комбинезоне медицинской службы. Она не принадлежала к экипажу корабля. Числилась пассажиром.       Девушка шагнула к ней, жестом попросив корбезовца присматривать за окружением.       — Мисс, вы целы?       Она сперва не услышала, потом все же подняла взгляд.       — Что вы наделали? — прошептала медик сквозь сдавленные рыдания. — Будь проклят этот рейс!.. Какого сита вы посадили нас на эту гребаную планету?!       Шепот женщины перешел в вой.       — У нас не было выбора, куда садиться, — тихо произнесла пилот. Сил утешать женщину не было, собственные нервы, скрученные тугим узлом, были на пределе.       Что-то было не так… неправильно. Не по-настоящему.       «Стресс» — бесстрастно констатировал разум. Но ощущение не пропало.       — Что не так с этой планетой? — с неожиданной резкостью спросила девушка. Почему-то казалось, что ответ на этот вопрос крайне важен.       — Вы узнаете, — она улыбнулась и улыбка эта больше походила на оскал. Медик перевела взгляд в небо и повторила: — Вы все узнаете…       Под светом голубой звезды все вокруг приобретало странный синеватый оттенок.       — Только будет поздно.       Она резко шевельнула рукой, вбивая в грудь вибронож, и мешком свалилась на землю.       — Сумасшедшая, — убежденно пробормотал корбезовец за спиной пилота.       Пилот дернулась было в попытке остановить женщину, но успеть было невозможно. Несколько секунд она смотрела на неподвижное тело, затем шагнула ближе, вынула нож из раны и протянула своему спутнику. Из раны плеснула кровь, обожгла горячим руку.       — Возьмите, лишним не будет.       В голове звучала холодная, циничная мысль: одним пассажиром меньше, и значит, шансы других дожить до помощи в условиях ограниченных ресурсов только что чуть-чуть выросли.       — Идемте дальше. Крайне осторожно.       — У меня есть, — возразил корбезовец. — Этот будет ваш. Меня зовут Крис. Кристиан Балор, если официально.       В стороне от посадочного следа виднелось что-то, похожее на выбеленные солнцем скалы.       — Мирей, — представилась девушка с острым ощущением, что называет чужое имя.       «Совсем крыша едет…»       Нож у нее уже был. Нужно будет отдать кому-нибудь из пассажиров. Подобрав обрывок горелой тряпки, девушка стерла кровь с руки и с ножа.       Она осторожно двинулась вокруг того, что осталось от корабля, внимательно осматриваясь.       — Не вините себя, что так все вышло, — раздался вдруг сзади сочувственный голос корбезовца. — Все понимают, вы спасли нас.       Вокруг в огромном количестве валялись искореженные детали, куски приборов и обшивки, обрывки шлангов и прочее-прочее-прочее. Нашелся даже труп, страшный, словно побывавший в мясорубке.       — Мирей, вам будет трудно… Вы можете на меня рассчитывать.       В глаза бросился большой закрытый контейнер. В таких иногда перевозят оружие… Судя по маркировке, в этом лежал груз, предназначенный для доставки на Эриаду.       — Я знаю, — коротко ответила девушка на все сразу и склонилась над контейнером, изучая замки. В нем могло быть что-то полезное.       — Помогите вскрыть.       Пришлось поработать виброножом. Когда крышка щелкнула и открылась, взглядам предстали ровные ряды аккуратно запечатанных бутылок дорогущего хейпанского бренди.       Балор издал нервный смешок.       — Да, очень пригодится… Мирей, у вас есть дети? Этот подросток… Никак не могу понять, какого пола это существо.       — Нет, нету, — качнула головой девушка. Странный вопрос, ей же не столько лет, чтобы у нее могли быть дети такого возраста. Или — столько?.. Она с силой провела по лицу ладонью. Кажется, что-то с головой — наверно, при посадке о подголовник ударилась… Странно, не болит вроде.       — Ну, по крайней мере умереть мы сможем довольными и счастливыми, — хмыкнула Мирей, захлопывая крышку ящика. — Давайте закончим обход.       — Скажите… — корбезовец заторопился рядом с ней по песку. — Вы сбросили тюремный блок, да? Он же не сам отвалился? Он хорошо защищен и автономен. Каковы шансы, что пленник остался жив?       — Понятия не имею, — отозвалась девушка. — Он мало меня интересует, и, правду говоря, я надеюсь, что приземления он не пережил.       Не хватало им тут для полного счастья и радости какого-нибудь маньяка.       — Я должен знать, какова вероятность того, что он здесь появится. Он ситски опасен, это профессиональный убийца, и он пойдет на все ради того, чтобы выжить. У нас есть немного ресурсов… Он захочет получить к ним доступ. Он постарается убить всех. Мы должны предупредить людей и быть начеку.       — В борткомпе, если он еще жив, можете глянуть высоту, на которой был сброшен тюремный блок. И сделать выводы.       Предположения Криса звучали не особенно убедительно. Убийство за ресурсы — да, возможно… Но вырезать вообще всех и выкручиваться в одиночку? Это нужно иметь кость вместо мозга.       — Я бы не рассчитывал на лучшее, — корбезовец сплюнул на песок. — Не тот случай. Сит, вы слышите?!       До них доносился отчетливый женский крик. Кричали к западу, метрах в трехстах от места крушения корабля, и звук шел словно откуда-то снизу…       — Ссит! — выдохнула пилот, срываясь с места. Бежать по песку было тяжело, особой прелести добавляли отбитые ребра… «Не успеем». Мысль была кристально-ясной.       Крис припустил за ней. От корабля отделилась невысокая, по-мальчишески развязная фигура, и тоже кинулась следом.       Горячий воздух обжигал горло. Песок лез в нос и глаза.       Когда Мирей и Балор добежали до источника звука, перед глазами у обоих цвели радужные круги.       У ног лежал котлован. Средних размеров воронка в песке, на дне которой шевелилась чешуйчатая четырехлапая рептилия с длинной мордой и вытянутым хвостом, на котором топорщился гребень.       В огромных печальных глазах ящерицы-переростка стояли крупные слезы. Она грациозно выгнула спину, поднимая морду к небесам, раззявила пасть, которой можно было перекусить человека, и издала тот самый жалобный крик.       — Мама, — донесся справа уже вполне осмысленный вопль.       Кинувшийся за ними подросток не успел затормозить и теперь кубарем катился вниз по склону.       — Пристрели ее! — хрипло выдохнула Мирей. Поймать мелкого не было никакой возможности, прыгать за ним было верхом глупости — рептилия только порадуется. Вся надежда оставалась на корбезовца и его оружие.       Первым выстрелом Балор промахнулся. Вторым тоже. Третий попал в центр туловища твари, она взметнулась в коротком броске и яростно зашипела, ища обидчика.       Выстрелить в четвертый раз Крис не успел. Подросток свалился прямо под ноги к ящерице, ей оставалось только мотнуть головой, чтобы щуплая фигура оказалась во рту. По чешуйчатому телу пробежала дрожь усилия. Она заглатывала добычу целиком, но в три приема. Сначала до пояса. Тонкие ноги отчаянно взбрыкнули. Потом в глотку пролезли бедра добычи. Затем все остальное.       Дрожь, бегущая по раздавшемуся телу ящерицы, затихала. Из-под лап полетел песок. Она уходила под землю, куда-то вниз.       Захотелось тихо взвыть. Ситство, она же сказала, не покидать корабля!       — Возвращаемся, — коротко бросила Мирей. Минус два… Такими темпами этому загадочному маньяку их тюремного блока некого будет убивать.       — Вы не хотите его спасти?! Вдруг он еще жив! Ее можно убить… — возразил корбезовец, не отводящий взгляда от зарывающегося зверя.       — Тогда какого же сита вы стоите? — холодно осведомилась девушка. — Убивайте. Или вы предлагаете слезть туда и вскрыть твари брюхо?       — Да, — он смешался, но глаза корбезовца недобро блеснули. — Вы правы. Пойдемте. Нужно предупредить всех, чтобы не реагировали на такие крики…       Он убрал бластер в кобуру. Пальцы Криса заметно дрожали.       Назад Мирей шла молча. Когда дважды за десяток минут на твоих глазах кто-то умирает, а ты ничего, вообще ничего не можешь сделать…       «А ведь будут и другие» — охотно подсказал внутренний голос. Сколько их вообще доживет до прилета хоть кого-нибудь? Выживет ли хоть один?       Отчаянно хотелось пообещать себе, что «больше никаких смертей», но суровая реальность скалилась на нее пастью ящерицы, смотрела безумными глазами медика.       А Крис, похоже, уже определил ее в чудовища. Это же так легко: ах, какая скотина, не захотела спасти ребенка… Сам-то он не слишком стремился прыгать вниз.       Скотиной быть придется еще не раз. Потому что в таких условиях жизнь боеспособного мужчины ценится выше, чем жизнь подростка. Потому что нельзя позволить себе — и им, растекаться рефлексирующей лужицей.       «Сит, ну почему именно я?..»       Пассажиры успели самоорганизоваться. Молодой забрак помогал двум аккуратно одетым юношам-поселенцам рыть могилу для капитана и медика. Черноволосая миловидная женщина сидела на чудом выжившем стуле на краю разорванного отсека и наблюдала за окрестностями.       Женщина-гран и человек в простой одежде работяги с окраинной планеты разбирались с вещами. Собрать удалось немногое. Но вода у группы была. Система СЖО корабля сохранила остатки влаги.       — А где Джейк? — окликнула черноволосая приближающихся людей. — Он пошел за вами.       — Погиб, — коротко бросила девушка. — Услышите женский крик — не приближайтесь, это охотится местная тварь.       — Ыыых, — брюнетка взялась ладонями за щеки. — Здесь и хищники есть?!. Сила, а что же будет ночью? Нас всех сожрут!       — Не поднимайте панику, — попросил корбезовец. — В конце концов, вы всегда можете застрелиться.       Он кивнул на разрытую могилу, в которую как раз опускали тела.       — Решайте быстрее, чтобы два раза не копать.       — Сволочь, — бросила брюнетка. — Я модель! Из модного дома «Фрактал»! Ты хоть слышал о нем?!. Что ты вообще видел, кроме своей службы! Работа-дом-работа? Начальство, по стойке смирно равняйсь?       — Уймитесь оба, — голосом Мирей можно было в карбонит вмораживать. — Да, здесь есть хищники. Поэтому, предупреждаю, по одиночке и безоружными — не шататься. А лучше вообще не отходить от корабля без крайней на то нужды. Под крайней нуждой я понимаю прямую угрозу жизни. Вас, мисс модель, могу успокоить: ночи здесь не предвидится.       К ней подошла женщина-гран.       — Мы хотим отойти. Недалеко. Сделаем ямы для сбора воды, — тихо сказала она.       Балор снова сплюнул и ушел куда-то в глубины разрушенного корабля.       — Хорошо, — с неожиданным для самой себя спокойствием и доброжелательностью кивнула пилот. — У вас оружие хоть какое-то с собой есть?       — Нам не нужно оружие, — в темно-синих глазах женщины читалось такое же удивительное и намного более миролюбивое спокойствие. — Мы не пойдем далеко. А корабль, когда падал, распугал всех хищников…       Отчего-то было невыносимо тревожно. Но и загнать всех на остатки корабля без права выхода она тоже не могла. Им нужно здесь как-то обустраиваться.       — Хорошо, — кивнула девушка. — И еще кое-что… тюремный блок я отстрелила при падении, но заключенный в нем мог выжить. Он опасен. Будьте осторожны.       — Мы будем, — женщина ласково кивнула пилоту. — Ваш помощник плохо выглядит. Он болен? У меня есть немного трав… Мы могли бы заварить ему целебного чаю.       — Спасибо, думаю, лишним не будет, — отозвалась Мирей. Не очень-то она верила в силу травок, но на безрыбье и гунган полотенце…       Нужно было прикинуть, как из того, что осталось от корабля, организовать убежище от местных тварей. Девушка нырнула на борт.       В висках гулко стучала единственная мысль: «Что-то не так».       Корбезовец стоял спиной к ней, самом темном углу. Он вздрогнул, когда позади послышались шаги, но обернулся далеко не сразу.       Глубоко запавшие глаза лихорадочно блестели, но оживлялся он прямо на глазах.       — Я думаю, он найдет нас. Точно тебе говорю. И тогда я его убью, слышишь?       — Да пожалуйста, — Мирей пожала плечами. Нездоровый блеск в глазах корбезовца настораживал. — Ты болен?       — Нет, — заверил ее Крис. — Это пройдет. Уже проходит.       Что-то звякнуло в глубинах корабля, он резко обернулся. Никого не нашел взглядом и расслабил плечи.       — Капитан… Ты же теперь наш капитан, верно? Нас слишком много…       — Это ненадолго, — вздохнула девушка. — И нет, я не стану ни от кого избавляться, чтобы другим стало легче.       — Это духи, — корбезовец растянул сухие губы в улыбке. — Их тут слишком много. Все произошло внезапно. Так быстро… Они еще не поняли, что умерли. Играют обрывками ткани, перебирают песок, бродят по кораблю… Пытаются разговаривать, но их никто не слышит. Как ты думаешь, они уйдут?       Ох сит… Пилот едва сдержала рвущийся из груди отчаянный вой. Мало ей было всего случившегося, так теперь еще, оказывается, один из немногих здравомыслящих, боеспособных людей поехал крышей.       — Уйдут, — заверила его Мирей. — Обязательно. Главное — не слушай их.       — Им ничего не нужно, — улыбался Крис. — Они просто зовут. Хотят, чтобы их увидели. Наш бывший капитан… Он тоже здесь. Прямо за твоей спиной. Хочешь его увидеть?       — Нет, — она уверенно тряхнула головой. — Крис, нам нужно организовать из того, что осталось, хоть какое-то укрытие. Не думаю, что все местные твари охотятся исключительно из засады.       — Хорошо, — кивнул корбезовец. — Возьмем парней и попробуем соорудить баррикаду из переборок и мусора, что валяется по округе. Нападение ящерицы такая стена не выдержит, но защитит от ветра и песчаных бурь.       — Спасибо, — Мирей успокоенно улыбнулась. Может, занявшись делом, он перестанет нести настолько откровенный бред. Итак атмосфера напряженная, не хватало еще общей истерики на метафизической почве.       …Здесь не было вечера, только менялась цветность — в зависимости от того, какое солнце было в зените. Мужчины занимались делом, и вскоре в остатки отсека ветер перестал заметать песок.       Женщина-гран все-таки организовала для всех чай и даже напоила Криса своим отваром. Тот послушно выпил и стал заметно спокойнее, прекратил нервически дергаться на каждый звук.       Когда по общим биологическим часам, привыкшим к корабельному времени, наступила пора отдыхать, потерпевшие крушение устроились на ночлег, оставив на первое дежурство одного из поселенцев.       Мирей отчаянно пыталась уснуть — и не могла. Ни бешеная усталость, ни попытки убедить себя в необходимости отдыха не могли погрузить разум в хоть сколько-нибудь глубокий сон. Пересохшие глаза закрывались сами, сознание дрожало где-то на грани сна и яви, но малейший шум заставлял немедленно вернуться к реальности. Долго она так не выдержала.       — Иди спать, — тихо предложила девушка поселенцу. — Я подежурю.       Тот сбросил с головы капюшон и уставился на девушку сапфирово-синими, едва заметно горящими в полумраке глазами.       — Я посижу.       Хриплый голос пилоту был незнаком.       …Она вообще не видела этого человека ни среди экипажа, ни среди пассажиров.       Он смотрел на нее и чутко ждал порыва закричать или кинуться в атаку. Он был готов.       Ладонь мягко, будто невзначай, легла на нож в кармане.       — Кто вы? — осторожно и тихо, чтобы не будить остальных, спросила Мирей, готовая отбиваться. Вопрос можно было назвать риторическим: она уже догадывалась, кто это. И отчаянно пыталась вспомнить, где же видела эти пронзительно-синие глаза.       — И где наш дежурный?       — Спит, — так же тихо ответил незнакомец и кивнул на лежащий неподалеку куль тряпья. Мертвые так не лежат, даже если сложить специально. Куль едва заметно шевелился в такт дыханию.       — Я — тот, кого ты выбросила в стратосфере.       — Приятно познакомиться, — холодно отозвалась девушка. «Где же я тебя видела, где?». Страха почему-то не было. Желания немедленно избавиться от весьма опасного человека — тоже. Видимо, у нее действительно что-то с головой…       — Твой конвоир выжил.       Интересно, что хуже? Профессиональный убийца или свихнувшийся корбезовец?       — Он мне не конвоир, — бросил синеглазый. — Ложись.       Мирей только отрицательно тряхнула головой и опустилась неподалеку, так, чтобы до нее не могли дотянуться одним движением, но и чтобы не приходилось повышать голос, чтобы слышать друг друга. Руку с ножа она не убирала.       Он пожал плечами и замер неподвижно.       — Вам нужно бояться не меня.       — Я знаю, — спокойно отозвалась девушка, глядя на него из-под повисших на лицо волос. — Не знаю только, чего именно стоит бояться. А ты — знаешь?       — Почему я должен тебе говорить?       — Мы в одной дыре, — пожала плечами Мирей.       — Но мы не вместе, — тонко улыбнулся он.       — А это будет иметь значение, когда нас станут жрать? — девушка улыбнулась в ответ.       — Конечно, — почти ласково протянул незнакомец. — Все имеет значение.       — Допустим, — согласилась пилот. — Рассчитываешь выкрутиться в одиночку?       — Нет, — он покачал головой. — Но я хочу знать, ты со мной или нет?       Мирей знала, что он сейчас предложит. Или думала, что знала. В воздухе запахло ситски сложным выбором.       — Если отвечу, что с тобой? — девушка чуть склонила голову, внимательно вглядываясь в горящие глаза.       — Тогда я расскажу тебе, где находится старая база экзобиологов, возле которой упал тюремный блок…       Она медленно кивнула.       — В чем подвох?       — Они все там, — он пожал плечами. — И все мертвы. Но там есть свет, воздух, вода и консервы.       — Старые трупы — далеко не самая страшная штука в этом мире, — пилот улыбалась. — Так расскажешь?       — А что взамен?       — Прикрытая спина? — Мирей чуть сощурилась. Сомнительный аргумент для… такого существа. Но предложить ей было больше нечего.       Он бесшумно рассмеялся.       — Сначала прикрой, потом расскажу… — незнакомец дразнил пилота и в то же время был совершенно серьезен.       — Идет, — спокойно согласилась девушка, отчаянно продираясь сквозь дебри памяти. Глаза, манера речи, улыбка… Откуда, сит подери?!       Он шевельнулся, и вдруг назойливый свет пустыни погас для пилота. Она не потеряла сознание, но ее несло сквозь темноту, в которой не было ни звуков, ни запахов…       …Только тепло мужской ладони и мягкость кресла. В полумраке по стенам зала метались тени. Внизу виднелись головы зрителей.       Персонажи голофильма толпой избивали застигнутого на месте ночевки преступника. Больше всех усердствовал Балор.       Гонщик едва заметно улыбался, глядя на эту картину.       — Это что только что было?.. — Огги растерянно тряхнула головой и уставилась на женщину, которой… была еще несколько секунд назад?       — Они все умрут, — констатировал Темный. — Почти все.       — Я знаю, — девушка не врала. Она хорошо прочувствовала это там, пока судорожно пыталась организовать им хоть какие-то шансы на спасение. Или — это ей только казалось? Что было ее решениями, а что — оттранслированным в мозг сюжетом?       — …Потому что у них нет тебя, — Габриэль опять ее дразнил. И опять был серьезен.       — Как тебе фильм?       — Реалистичненько, — улыбнулась ему Огги. — Чего ты этим добивался?       — Единение в Силе, — ответил Гонщик совсем не на тот вопрос. — Потом аналог боевой медитации. Всегда считал, что так интереснее. Но если не умеешь, лучше не пробовать, можно случайно сойти с ума. Было интересно…       Огги вспомнила яркие — настоящие! — ощущения. Падающий корабль, смерть капитана, скатывающийся в котлован мальчишка… Свои и в то же время странно чужие действия и решения.       — Да, это действительно было… интересно.       Постепенно дошло. Воспользоваться чем-то вроде боевой медитации, чтобы просто посмотреть голофильм «с эффектом присутствия»?! Безумие. Но вполне в духе Гонщика.       И… девушка с отстраненным удивлением поймала себя на том, что ей и вправду понравилось.       — Выбросило потому, что решение не совпало со сценарием? — уточнила она.       — Да, — согласился тот. — Я мог бы вести тебя дальше… По собственному сценарию.       Гонщик сделал паузу, позволяя девушке оценить перспективу оказаться внутри фантазий Темного.       — Но я уже увидел, что хотел. Любопытно, что увидела ты, но это слишком философский вопрос для первого похода в кино за минувшие полгода, еще и с девушкой…       Огги сощурилась на Темного и невинно поинтересовалась:       — А вопрос, что именно ты увидел, не слишком философский для первого похода в кино за минувшие полгода, еще и с Инквизитором?       «Однажды ты все-таки дотреплешься…» — мрачно констатировал внутренний голос.       Гонщик сверкнул глазами.       — По крайней мере, я понял, чем обоснован выбор учителя… — выпад касательно собственной профессии он комментировать не стал. То ли специально, то ли просто пропустил мимо ушей.       Очень хотелось поинтересоваться, чем же, но это уже казалось опасно близким к черте терпения Габриэля. Доводить его не стоило.       Девушка улыбнулась и перевела взгляд на экран.       Там бродил призрак капитана корабля с торчащим из груди рычагом. Спасшиеся жертвы катастрофы убедительно пугались.       Гонщик тихо ухмылялся.       Он так и не отпустил руку Огги, ничуть не скрывая, что ему нравится компания.       Когда ближе к концу сеанса беглый преступник и пилотесса слились в затяжном поцелуе, Темный покосился на спутницу, явно рассчитывая увидеть румянец.       Почувствовав его взгляд, Огги покосилась в ответ. С демонстративно непроницаемой физиономией.       «Ээ… кхм, нда». Нет, до этого момента она бы согласно сюжету не продержалась, определенно.       — А могли бы быть неплохой парой, — Гонщик посмеивался. — Логичный выбор. Пустынная планета, рехнувшиеся спутники, призраки, ящеры, стресс… Хороший персонаж этот убийца. Был бы форсом, такой бы Темный вышел, любо-дорого.       — Ага, — согласилась девушка. Вспомнила, в чем именно заключалось различие между ее выбором и сюжетом. На миг захотелось спрятать лицо в ладони и нервно рассмеяться. Три раза нда…       Ожидаемый румянец Габриэль все-таки увидел.       Темный тихо веселился до конца фильма.       Когда пошли финальные титры, он поднялся и направился к выходу, увлекая за собой девушку. Можно было заметить, что люди сторонятся его. Кто-то намеренно, кто-то неосознанно. В выходящей из зала толпе их ни разу никто не толкнул.       — Мое свободное время вышло, — сообщил Гонщик, когда они оказались на относительно свежем воздухе. — Полетишь со мной в дворец и будешь ждать там Карреру или…?       Светиться во дверце решительно не хотелось. Мало ли на кого там можно нарваться и какие странные вопросы в этом случае могут возникнуть и к ней, и к Гонщику, и к Мигелю. В одиночку шататься, пусть даже по средним уровням, тоже большого желания не было, но что-то подсказывало, что это сейчас для нее будет безопаснее.       — Или, — с грустной улыбкой вздохнула Огги.       — Могу оставить коды доступа челнока. Вернешься на «Туманность», — предложил Габриэль.       — Было бы неплохо, — доверие девушка оценила. Не то чтобы вероятность того, что она сделает ноги, существовала, но тем не менее…       Гонщик молча выдал ей ключ-карту в форме имперской шестеренки.       — Спасибо, — ключ-карта спряталась в ладони. Лиовэн улыбалась, с искренней теплотой и легкой подначкой. Словно домашняя кошка ласково и нахально потерлась о лапу хищника. — За все.       — Пока не за что, — хищник дернул хвостом, оценивая наглость домашней кисы, затем осклабился во всю пасть и одним прыжком исчез в зарослях.       Гонщик растворился в тенях домов, оставив девушке не только карту, но и спидер.       Огги проводила его взглядом. Они могли никогда больше не встретиться, но внутри сидела крепкая уверенность, что Габриэля она видела далеко не в последний раз. И это странно радовало. Это был очень интересный Темный…       На оставшийся спидер девушка несколько секунд смотрела с явным опасением. Она помнила, как на таком летать. Теоретически…       Можно было попытаться лететь медленно и аккуратно. Но не в бешеном потоке корусантского движения. Падать в случае чего будет высоко.       С челноком должно быть попроще. Все же за штурвалом она проводила куда больше времени, чем… «Сит. Это теперь ровным счетом ничего не значит».       Оставалось ловить такси до посадочной площадки и дожидаться Мигеля на челноке.       Первое пойманное такси оказалось полностью автоматическим. И это было весьма кстати. Донеся до электронного разума, куда ей надо попасть, Огги вытащила комм. Стоило сообщить капитану, где его ждут. На номер Карреры ушло короткое сообщение.       Электронный разум водил куда аккуратнее, чем Гонщик, для которого правила поведения в воздушном пространстве, похоже, вообще были не писаны.