Пятна тоже имеют свою историю

      Кроули не сразу понял, за что так сильно любит на первый взгляд отрицательное качество ангела — неряшливость. Но произошло это крайне внезапно, примерно когда любитель книг и тот ещё гурман совместил два любимых дела вместе: во время чтения безумно интересного романа случайно капнул тягучей начинкой пирожного себе на новенький белый жакет. Он конечно же так привычно цокнул языком, будто бы отчитывая самого себя за такой глупый проступок и посмотрел на розовое пятно с настолько разочарованным взглядом, что даже демон на мгновение поник, пропуская расстройство возлюбленного через себя. Но именно в эту секунду Кроули поймал себя на мысли, что это место гибели ягод содержит ровно такую же историю, как и все прошлые нечистоты кучерявого.       Демон никогда не был заядлым творцом, если конечно не считать матершинных стишков, над которыми после публикаций ухахатывались пользователи интернета. Но сейчас он с точностью ощущал острую потребность в писательстве. Даже мысленно выстроил себе план действий, которые в итоге должны были поселиться в оковах корешка целого сборника под названием «Каждодневные ляпы букиниста - Азирафаэльки» (если конечно сам Азирафаэль не прикончит его раньше издательства за использование такого нелюбимого прозвища). А по размеру это произведение должно выйти даже больше всех томов «Войны и мира», к которым тоже приложил свои дьявольские ручки Кроули, хотя это и не секрет.       Наконец дочитав главу интересующей книги, блондин поднимается с непозволительно - удобного кресла, привлекая этим и без того увлеченного данной персоной демона. Несколько беззвучных шагов, громкость которых снижают до минимума вязанные с любовью носки, и Ази уже настигает древесный шкаф с диковинной резьбой, отворяя его двери и обнажая тканевые внутренности. Кроули будто бы на автомате пробегает взглядом по своей мрачной части этой мебели, которая резко прерывается светлыми элементами гардероба Азирафаэля.       — Тебе помочь, дорогой мой? — интересуется зритель донельзя долгих попыток любимого найти уже наконец хоть что-то подходящее.       — Что? Ах да, конечно, мне бы не помешала помощь. — Отрывисто поговаривает ангел, и по голосу нетрудно понять, что тот даже не собирается покидать собственные мысли и вытаскивать голову из одежды.       Темная фигура незамедлительно поднимается с нагретого места, сначала потягивая затёкшие мышцы и хрустя костями, а следом уже передвигаясь навстречу Азирафаэлю. Костлявые кисти парня аккуратно приземляются на мягкие плечи, облеченные в приятную на ощупь ткань, но даже такое прикосновение заставляет тело ангела вздрогнуть от неожиданности. Далее демон устало укладывается подбородком на кучерявую голову и втягивает носом цветочный аромат прядей, вызывая целую бурю мурашек Ази. Он нескрываемо расслабляется от близости возлюбленного, обмякая в крепких объятиях Кроули.       Вспоминая об изначальной цели прибытия, демон протягивает руку навстречу многочисленным белым пиджакам и идеально выглаженным рубашкам. Роется в них некоторое время, а затем вытягивает находку, победно демонстрируя ее Азирафаэлю. Тот сначала лучеразно улыбается, а следом неожиданно хмурит светлые брови. Замечая недоумение помощника, он без слов указывает на многочисленные пятна, которые красуются по всей задней части пиджака и немного разбросаны по рукавам. Демон понимающе качает головой, а лёгкая ухмылка растягивает тонкие губы, когда тот вспоминает об истории этих загрязнений... Лето. Июнь. Вечер.       На улице ещё достаточно тепло, чтобы беззаботно сидеть на траве, но ощутимое приближение ночной прохлады как раз подходит для того, чтобы с наслаждением нежиться в уютных объятиях своего партнёра. Пока лёгкий ветерок проскальзывает под воротник, а свежесть так и липнет к обнаженным частям тела, пара беспечно и без остатка отдается жгучей любви, передавая ее через жадные поцелуи, влюбленные взгляды и обжигающие касания.       Неожиданно демон решает добавить побольше острых ощущений этому вечеру, заваливая ангела на спину и присаживаясь сверху. Азирафаэль громко вздыхает от целой бури эмоций, а следом заливается искренним смехом, который тут же теряется в поцелуе. Пальцы сплетены, тела пылают чистой смесью любови и страсти, и очевидно в этот момент совершенно не важно то, что зелень под телом ангела уже окрасила будучи ранее девственно-чистой ткань.       Возвращаясь с небес на землю и из воспоминаний в реальность Кроули спешно мотает головой, ещё крепче обвивает пухлое туловище и снова подаётся в поиски. Даже такое монотонное действие проходит на удивление быстро. Пока на полу томится значительная часть всей одежды ангела, тот уже довольно поглаживает ровный крой пиджака в Шотландскую клетку, который на удивление оказывается полностью чист. Искренней благодарности в глазах возлюбленного демону было с головой достаточно, но тот умудряется ещё и так обворожительно улыбнуться, полностью и безвозвратно убивая своим милым обликом парня.       По правде говоря, Кроули довольно-таки быстро поддается лени, которую нагнетает промозглая погода октябрьской ночи, да ещё и долгие поиски поглощают все остатки энергии. Именно поэтому Кроули незамедлительно тянет за собой на кресло кудрявое недоразумение, заботливо усаживая его на колени и приземляясь лицом в область шеи. Тот подозрительно долго усаживается на острых конечностях, чем уже вызвает тянущее предчувствие ещё одного волнующего изречения. Демон не прогадывает, ведь он уже знает любимого как облупленного.       — Я такой неряшливый и неловкий. Знаю, что это ужасно надоедает, но... — лазурного оттенка радужки завораживающе обрамляют чернильные зрачки, которые сейчас взволнованно пробегают по периметру комнаты, будто бы пытаясь найти нужные слова в нескончаемых полках, доверху забитых книгами. Там более чем достаточно слишком правдивых цитат, необъятного сборища слов и захватывающих полетов фантазии, но нет спасения от хаоса в голове букиниста.       Кроули готов поклясться, что буквально видит, как чистое небо в глазах мужчины покрывает плотной дымкой мрак и это явно даёт понять, что его правда слишком сильно волнует данная тема. Он действительно думает, что приносит неудобства любимому человеку.       Тяжёлый вдох мрачного мужчины прерывает нависшую тишину. Он вовсе не звучит устало или раздражённо. Скорее заставляет Азирафаэля почувствовать себя так, будто бы он только что произнес самую несусветную околесицу.       — Милый мой, такие мелочи не стоят и толики твоего внимания. К тому же, они мне кажутся уж слишком очаровательными. Неужели ты хочешь потерять такую важную часть себя? — задумчиво заключает Кроули, вопросительно осматривая лицо Ази, которое сейчас таит в себе целую смесь эмоций от смущения до сомнения.       Тот сначала открывает рот, но не произносит и звука, все же соглашаясь со словами возлюбленного. Позже и вовсе признает поражение, как только руки, которые так удачно внушают спокойствие, обвивают талию. Демон прижимается ещё ближе, хотя казалось, что больше уже некуда. Один щелчок пальцев Кроули и камин уже начинает отдавать приятным слуху треском горящих поленьев. Он замечательно помнит, какие именно компоненты необходимы для полного ментального комфорта возлюбленного.       Демон, конечно же, может написать книгу, куда попадет все проявление неловкости Азирафаэля, но он не станет этого делать ни за какие гонорары. Слишком ему дороги настолько согревающие душу и будоражащие разум воспоминания, которыми тот уж точно не намерен делиться с миром.